Уважаемые коллеги, если Вы не возражаете, то я выкладываю фрагмент, в котором мы с Димой учли максимально Ваши замечания и предложения, а в следующем посте, продолжение.
Переживания, вызванные подготовкой любимой дочери к рождению ребенка, а затем попыткой её похищения и последовавшим за этим переездом постепенно стали забываться. И даже дорога навстречу новому дому и новой работе, которая больше напоминала бегство, или, как выразился зять, - срочную эвакуацию с течением времени вспоминалась не иначе как приключение в стиле авантюрных романов Дюма или Готье.
Успокаивало то, что предложенная ему перспективная должность технического руководителя стройки тракторного завода имела весьма недурственный денежный эквивалент, а вместо съемного жилья их ждали ключи от уютного домика, или, как на английский манер его назвал академик Павлов, – коттеджа. Впрочем, Иван Петрович, которого никто не мог заподозрить к симпатиям к островитянам, не без самодовольства сопроводил процесс смотрин фразой, в которой при желании можно было узнать, озвученный «с точностью наоборот» каламбур Великого Князя Бориса Владимировича, сказанный еще в конце прошлого века: «Построен без единого аглицкого гвоздя!». Здесь, безусловно, было спокойней, хоть их новый дом и не напоминал крепость, но вместе с таким же коттеджем, занятым четой Прозоровых, прибывших парой недель позже, находился на территории оной, в жилой зоне Института, или же, как его окрестили, впрочем, с заметной толикой уважения некоторые местные жители, - «Академграда».
На этом приятные сюрпризы не закончились. Домики были электрифицированы, имелись водопровод и иные удобства. На кухне наличествовали «электрически отапливаемый очаг» с духовкой и новомодный рефрижератор «Одифрен». Но Александр Михайлович по въевшейся в плоть и кровь привычке инженера провел блиц-осмотр техники и к своему удивлению нашел некоторые весьма полезные изменения в конструкции этих агрегатов по сравнению с теми образцами, которые они периодически изучали с супругой в фирменных каталогах, планируя, как они «когда-нибудь, в будущем, подкопив деньжат» решатся на эту весьма дорогостоящую покупку.
Полина Артемьевна, как и многие из истинно русских женщин, умеющих и любящих готовить, уже предвкушала тот момент, когда она сама, своими руками, не доверяя этот деликатный процесс кухарке, приготовит фирменные булочки или блинчики, но ее грезы были прерваны звуками «Чижика-пыжика». Это неугомонные и неразлучные Сашка и Матвей обнаружили в одной из комнат фортепиано и теперь старательно, в четыре пальца, извлекали из почтенного инструмента, появившегося на свет в Берлине на рубеже веков, мелодию этой озорной и несколько вульгарной песенки.
- Ах, Боже мой, это же - Thürmer! Мальчики, немедленно прекратите издеваться над инструментом! – Прогнав малолетних конкурентов и не вынеся искушения, Полина Артемьевна присела на банкетку и, лукаво поглядывая на окружающих, запела под собственный аккомпанемент:
«Не ищи меня богатый:
Ты не мил моей душе.
Что мне, что твои палаты?
С милым рай и в шалаше…».
- Ах, Иван Петрович, Вы просто кудесник! О таком доме можно только мечтать!.. Вот только, как же с учебой Саши?.. Определить его в одну из московских гимназий?..
- Не беспокойтесь, Полина Артемьевна, я думаю, что Александр сможет пройти курс гимназии экстерном. В моем Институте достаточно специалистов, которые охотно с ним будут заниматься, и мы сможем дать этому юноше знания, позволяющие поступить в любой университет Российской Империи по его выбору. Надеюсь, что молодой человек, - здесь Павлов нарочито серьёзно обратился к Саше, - не будет возражать?
Александр-младший мысленно просчитал все заманчивые перспективы, которое давало это предложение (не нужно расставаться с Матвеем, занятия рукопашным боем с дядькой Семеном и иные плюсы этой новой жизни) и старательно закивал головой во всех плоскостях, подтверждая отсутствие возражений и полное согласие.
- Ну, что же, если сей достойный отрок, не возражает, - продолжил Павлов, поглаживая бороду и несколько копируя интонации батюшки, - то я думаю, что после домашнего совета, Вы сможете принять окончательное решение. А за сим, позвольте откланяться, так как Вас ожидают, надеюсь, приятные хлопоты.
На прощание академик галантно поцеловал ручку Полине Артемьевне, обменялся рукопожатием с Александром Михайловичем, шепнув ему, что на стройке возникла некоторая запланированная пауза, и у него есть два-три дня на устройство и обживание «апартаментов».
Жизнь семьи Филатовых постепенно налаживалась и вновь вступила в обычный размеренный ритм, где равно хватало места и трудам, и досугу. С ловкостью опытного дирижёра инженер наладил работу на стройке, тем более, что недостатка в компетентных и старательных помощниках не было, хотя по-прежнему, ему большую часть недели приходилось проводить «на объекте», а посему - ночевал дома обычно по выходным. Полина Артемьевна не менее умело руководила «домашним гарнизоном», который помимо семьи включал кухарку, прачку, горничную и няню Оленьку. В прочем, к последней она относилась на первых порах с толикой предубеждения, опасаясь возможной экспансии со стороны молодой красавицы по отношению к мужу, или зятю, но постепенно начала менять свое мнение из-за целого ряда причин. Во-первых, Ольга вела себя очень тактично, совмещая уважительное отношение к своим «нанимателям» с чувством собственного достоинства, во-вторых, она явно обладала хорошим образованием, вкусом и неким врожденным аристократизмом, в-третьих, она безукоризненно выполняла свои обязанности няни, умело пеленала малышку, ласково с ней разговаривая, и негромко, но без фальши напевала какие-то забавные, но совершенно незнакомые колыбельные.
Одна из них настолько заинтересовала Полину Артемьевну, что та минут пять тихонько стояла за полуприкрытой дверью, запоминая слова и сердясь сама на себя за то, что пропустила начало песенки:
«…в сказке можно покататься на луне
И по радуге промчаться на коне,
Со слоненком подружиться
И поймать перо жар птицы
Глазки закрывай. Баю-бай!
Обязательно по дому в этот час
Тихо-тихо ходит Дрема возле нас.
За окошком все темнее,
Утро ночи мудренее,
Глазки закрывай! Баю-бай».
Полина Артемьевна мысленно сделала зарубку в памяти и решила чуть позже обсудить эту странность с мужем, а пока попытаться осторожно поинтересоваться у соседей, которые жили на территории Института еще до их переезда. Но ответ на эту загадку вскоре был получен совершенно неожиданно самим Александром Михайловичем.
Будучи большим поклонником оружия, и прежде всего огнестрельного, инженер Филатов с удовольствием разместил в новом доме свою коллекцию режущего, колющего и стреляющего железа, и стал наводить справки о том, где можно пострелять.
Вскоре он познакомился на совещании, или, точнее, планерке, как его все называли по примеру академика, с отставным подполковником Василенко. Александр Петрович, так звали этого уже немолодого, но еще не успевшего обзавестись брюшком мужчину, в свое время закончил Военную электротехническую школу. Несколько последних лет своей офицерской службы он проработал в Главной приёмной комиссии при Главном инженерном управлении и был правой рукой Ивана Петровича по практической реализации его теоретических планов в сфере электротехники. При всем этом, он недурно стрелял и, узнав про аналогичное хобби своего тезки, любезно пригласил последнего в тир, который находился на разумном отдалении от жилых домов, но в пределах периметра «Академграда». Для начала оба Александра решили остановиться на короткостволах.
На следующее воскресное утро Александр Михайлович, позволил себя уговорить чуть ли не слезно умолявшими Сашкой и Матвеем (надо же было кому-то и оружие чистить), вручил им армейский ранец с бутербродами и термосом чая, заботливо приготовленными лично супругой, а также запасом патронов. Сам же накинул на плечо ремень с кобурой маузера и, сунув в карман, подаренный зятем люгер, в условленное время вывел свое воинство на улицу. Василенко прибыл за рулем небольшого четырехместного автомобиля, двигатель которого, судя по отсутствию характерных выхлопов, работал на электричестве.
- А я и не сомневался, Александр Михайлович, что и сынок с Вами поедет, да еще и с приятелем. Садитесь, как раз все разместимся…
Ехали не спеша, чуть более сорока минут. Желая совместить дорогу с экскурсией, Александр Петрович вел машину со скоростью пешехода, комментируя окрестные достопримечательности. Но большинство вопросов было посвящено этой странной машине, на что Василенко ответил, не отрываясь от баранки:
- Иван Петрович категорически возражает против использования на территории института кроме производственной, или иной служебной надобности «всего, что загрязняет воздух». Только электромобили, или велосипеды всевозможных видов и размеров…
За разговорами время пролетело незаметно и авто подъехало к стрелковому тиру, напоминавшему большой барак, стены которого были сложены из тщательно обработанных и подогнанных бревен толщиной не меньше аршина, вытянувшегося примерно на двадцать-тридцать саженей. На ступеньках небольшого домика, составляющего единое целое со всем зданием, но с несколько возвышавшейся над общей конструкцией крышей, стоял совершенно седой поджарый мужчина. На его новой гимнастерке без погон, помимо Георгиевского креста и медали «За храбрость», один над другим были размещены скрепленные трехзвенными цепочками знаки «За отличную стрельбу из винтовок» всех трех степеней.
- Здорово, Степан Иванович! - Еще из-за руля жизнерадостно прокричал Василенко.
- И Вам желаю здравствовать, Александр Петрович. - Степенно ответил почтенный страж тира, глаза которого молниеносно, но при этом весьма тщательно осмотрели всех прибывших. - Милости прошу, господа и Вас, молодые люди, заходите в павильон.
Внутри были размещены столы с разложенными на них приспособлениями для чистки оружия, несколькими масленками и чистой ветошью. Вдоль стен были установлены три металлических шкафа, напоминающих оружейные пирамиды, стоял умывальник и несколько стульев. Присутствовал и застекленный шкафчик, заполненный различными медикаментами и перевязочными средствами. В четвертой стене были устроены бойницы, позволяющие вести огонь лежа, с колена и стоя.
Александр Михайлович, который не раз бывал в войсковых тирах, был приятно удивлен уровнем комфорта. Обычно все ограничивалось элементарным навесом или времянкой, именуемой в народе теплушкой. Впрочем, Василенко назвал это сооружение «времянкой» и интригующе пообещал: «через парочку месяцев пригласить в настоящий, полностью электрифицированный тир, в котором можно будет ощутить себя на реальном поле боя».
Степан Иванович пригласил прибывших присесть, а сам разместился за столом напротив и, достав из ящика толстую тетрадь в твердой обложке, обратился к присутствующим.
- Итак, господа, позвольте представиться тем, кто здесь впервые. Я - смотритель тира Пулькин Степан Иванович. – На этом месте его речь прервало чуть слышное фырканье: Саша и Матвей, которых рассмешила сама эта фамилия и наличие ее именно у человека, имеющего прямое отношение к стрельбам, в тщетной попытке сдержать смех зажали свои рты руками и теперь, виновато смотрели на окружающих. Степан Иванович жестом опытного педагога остановил Филатова, который уже набрал в грудь воздуха для произношения гневной тирады в адрес «дерзких юнцов», и продолжил:
- Перед тем, как приступить к стрельбе, извольте изучить утвержденные лично академиком Павловым правила и меры безопасности при обращении с оружием. - С этими словами он достал четыре комплекта тоненьких папок и раздал присутствующим. Минут через пятнадцать, задав каждому несколько проверочных вопросов, Степан Иванович предложил расписаться в тетрадке, причем подпись Саши и Матвея заверил и инженер Филатов.
На протяжении следующего часа звучали выстрелы, прерываемые командами: «Стой, разряжай, оружие к осмотру, к мишеням шагом – марш». Когда, невзирая на вентиляцию, в помещении ощутимо запахло пороховыми газами, а в ушах начало звенеть, стрельба была прекращена. И пока мальчишки, гордые оказанным им высоким доверием старательно чистили оружие, взрослые с удовольствием попивали чай под вкуснейшие бутерброды и домашние пирожки обоих Александров. Вообще-то бутерброды были достаточно распространены в Российской Империи начала двадцатого века и присутствовали в меню многих студенческих столовых. Но разве можно сравнить те же крошечные, тонюсенькие кусочки черного хлеба, чуть припорошенный зеленым сыром, которыми пичкали «благородных смолянок» с разрезанными пополам свежеиспеченными домашними булочками, пропитанными буквально насквозь парижским маслом, прикрытыми ломтиками честера. Венчал сей шедевр кулинарии пластик ветчины.
Степан Иванович, также внес свою лепту, достав из шкафа две банки сгущенного молока и кулек с пряниками для, как он сказал, юных оружейных мастеров.
Разговор шел, в основном, о меткой стрельбе и вот здесь, после очередной тирады Александров о том, что хорошо стрелять может только мужчина, к примеру, сам уважаемый смотритель тира, который продемонстрировал эталон меткости и скорости ведения огня.
Пулькин несколько охладил разгорячившихся тезок.
- А вот в этом, господа, Вы, пожалуй, заблуждаетесь. – И, пресекая поток возражений, достал из шкафчика и положил перед ними несколько мишеней с обведенными карандашом пулевыми пробоинами.
- А кто это так великолепно отстрелялся, Иванович? - поинтересовался Василенко, просматривая на свет одну из бумажек.
- Это как раз барышни и постарались, Александр Петрович, они здесь дважды в неделю тренируются, каждый вторник и четверг. Обычно сам ротмистр Воронцов присутствует. А самую меткую из них Ольгой зовут, ее мишенька сейчас у Вас в руках. Ваши-то штучки для нее тяжеловаты будут, - Степан Иванович для убедительности взвесил в руках люгер и маузер, переданные ему ребятами для осмотра после чистки, - а вот с тем, что полегче она настоящие чудеса творит. Может и в пятак, подброшенный попасть, и у свечки фитиль перебить. Да и иной раз не углядишь, как у нее пистолет в руке появляется.
- Это какая Ольга? - Спросил Александр Михайлович, у которого возникли некоторые подозрения, ибо няня Машеньки, по заранее согласованной договоренности, если была возможность, во вторник и четверг убегала на часок «на учебу». - Такая темненькая, да?
- И вовсе не темненькая, Александр Михайлович, наоборот - светловолосая, вся из себя видная, да ладная.
Так-с… - Подумал Филатов, таких совпадений просто не бывает. - Иван Петрович говорил, что эта девушка не подведет в любой, самой сложной ситуации. Она Даше и упражнения гимнастические показывает, и рассказывает, как правильно дышать нужно… Так что, значит она - телохранительница и защитница Даши и Машутки?!..
Отредактировано Череп (21-07-2017 23:25:31)
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
