Глава 1
1
Вариант исправленного текста
В вестибюле Главного Штаба Артём позвонил по внутреннему телефону в двести двенадцатую комнату Управления кадров и, стараясь говорить нейтрально, спросил товарища Плетнева
- Слушаю, - донеслось из трубки.
- Капитан Дорохов, вторая орб, - представился Артём. – Мне сказали с вами поговорить
На той стороне возникла пауза. Затем неведомый Артёму Плетнев спросил:
- Кто сказал?
- Полковник Петров, - ответил Артём. – Управление кадров вэвээс.
Еще одна пауза. Но уже покороче.
- Об чем он вам велел со мной поговорить?
- Он не сказал, - честно ответил Артём.
Третья пауза оказалась самой длинной. Собеседник явно забивал названные фамилию и звание в поисковик…
- Ну что ж, проходите, – донеслось, наконец. – Пропуск, вижу, у вас действующий… Знаете, куда идти?
- Конечно, - ответил Артём. – Спасибо. Иду

2
Плетнев оказался мужиком сильно в летах. Худой, стриженный «ежиком», волосы совсем седые. И что характерно – в штатском.
- Товарищ?.. – вопросительно посмотрел на него Артем, закрывая дверь и становясь в демонстративную стойку «вольно».
- Я лицо совершенно гражданское. Воинского звания не имею, - правильно понял хозяин двести двенадцатой комнаты. – К тому же я не из вашей системы. Проходите, садитесь. Можете обращаться ко мне по имени-отчеству – Иван Алексеевич. Откуда вы знаете полковника Петрова?
- Он мой дядя, - честно сказал Артем. Счел нужным пояснить: - Ну, то есть, на самом деле мы с ним какая-то дальняя родня – как это в деревнях бывает: через свояка кума сноху или как-то так… Я в этом, извините, всегда путался, хотя и сам деревенский. В общем, седьмая вода на киселе. Но с детства общались часто и я привык звать его дядей…
- Понятно, - Плетнев кивнул, не выказывая никаких эмоций. – А что он вам сказал про меня? И почему?
- Про вас он не сказал ничего, - опять же честно ответил Артем. – Только чтобы я нашел вас и поговорил. А сказал потому, что меня перевели сейчас в резерв. Если вы не из нашей системы, то, возможно, не знаете – сейчас у нас некоторая перестановка…
- Я в курсе, - прервал Плетнев. – В том, что управление некоторых систем переводят на искинты, секрета нет. А работаю я хотя и в гражданской сфере, но в смежной области. И как специалист, считаю, что перевод оправдан: перехват современных гиперзвуковых целей живыми пилотами малоэффективен, и поскольку появились, наконец, искинты, способные с этим справиться…
- Ну вот, - не остался в долгу Дорохов и подтверждающе кивнул, - Меня и списали, фактически, на землю. Обещают куда-нибудь пристроить, как и всех таких же, оказавшихся не у дел, но куда и когда, никому неведомо. Навыки у нас довольно специфические, в любом случае капитально переучиваться надо будет, кому нужны такие сомнительные подарки… Вот все, кто еще к пенсии не близко, кинулись искать, куда можно приткнуться. Я вот к дяде Володе заглянул… А он в результате мне и посоветовал.
- Понятно, - повторил Плетнев. Немного подумал. – Что ж, не так страшно. Тем более тайна не военная и не государственная… Да даже и не коммерческая. Проектная, правильней сказать… Будем считать, что последствий никаких данный инцидент иметь не будет. Вы когда медкомиссию проходили? – вопрос последовал без всякого перехода.
- В начале года, - Артема такой интерес в тупик не поставил. Да и с чего бы, если и шел-то сюда с конкретной целью… - Как раз когда в резерв переводился. Годен без ограничений.
- Квалификация?
- Зам командира звена, старший летчик, успел подтвердить первый класс. Общий налет два года и один месяц… Это реально на орбите, не на тренажере, - все-таки не удержался, постарался подчеркнуть. Ну, у всех есть нервы.
- Сколько я могу судить, - тут же заметил Плетнев, который хотя и был «не в системе» но явно разбирался в вопросе, - это несколько больше обычного?
- Так получилось, - Артем пожал плечами. – Иногда приходится менять основной состав на дублеров. По разным причинам
- Я знаю, - Плетнев снова понимающе кивнул. – Но все равно как-то много…
- Так получилось, - Артему оставалось только еще раз пожать плечами. Не объяснять же незнакомому человеку то, чего его никак не касается. Но Плетнев словно мысли его читал:
- Семейное положение? – задал он вопрос все так же не меняя интонации.
- Холост, - сухо ответил Дорохов. Но по необходимости пришлось и добавить: - В разводе три года. Сын живет с бывшей женой.
- Причина развода?
- Жену не устроил быт, - честно ответил Дорохов. Понимая, что здесь не тот случай, чтобы становиться в позу или отказываться отвечать: раз Плетнев с ним разговаривает, значит дядя Вова послал его сюда не просто так, значит, есть смысл… - Ну что вы хотите: если муж бывает дома только три месяца в году, да и то на отдыхе?
- Да, я знаю служебный график летного состава, - подтвердил и это хозяин кабинета. – Четыре цикла по три месяца: тренировка, предстартовый в дублерах, боевое дежурство, отдых. Да и то, часть отдыха пилоты проводят сперва в закрытом санатории. Непросто женам.
- Да, - согласился Артем, не вдаваясь в подробности.
- Вторично жениться не собираетесь?
- Нет, - ответил Артем даже с некоторым злорадством. Но следующий вопрос его все же огорошил:
- Сына любите?
- Люблю, конечно!
- Встречаться с ним бывшая жена не запрещает?
- Да нет, - Артем пожал плечами. – Мы нормально договорились. И вообще – нормально расстались, без скандалов. А когда у меня отпуск, она не препятствует нам встречаться. Хотя у нее уже другой муж и с сыном он, сколько я знаю, неплохо ладит. Да и вообще мужик нормальный. Не то что такой придаток к орбитальной капсуле, как я…
Иван Алексеевич как-то неожиданно откинулся на спинку кресла и вроде бы даже расслабился.
- Прошу меня извинить, конечно, - доверительно обратился он к Артему. – Но это может оказаться важным в вашем случае. А мне хотелось посмотреть на вашу реакцию так сказать «в живую». Дело в том, что мы отбираем кандидатов для работы в отдалении от Земли и на большой срок – несколько лет. И ваше семейное положение в таком случае не лишний фактор.
Лет десять назад, курсантом, Артем не удержался бы и обязательно в восторге спросил: «А куда?!» Но десять лет сперва учебы, а потом службы там, где, как выражался у них в бригаде начальник штаба «действия считают на байты, а не на лапти» приучили восторженных вопросов не задавать. Впрочем вариантов и так могло быть даже несколько, а учитывая, что темой занимается человек из гражданской структуры, так и вовсе фантастических. Хотя на Марс, вроде, никто из серьезных игроков в ближайшее время не собирался… Но чем черт не шутит? Впрочем, и кроме Марса было что предположить для военного пилота-перехватчика: орбит вокруг земли много и с каждым годом земная инфраструктура забирается все выше и выше… Гиперзвуковики отдали искинтам? Ну так низкой орбитой космос не ограничивается… Есть, например, еще и геостационар…
- Я ничего не могу вам обещать, - продолжал между тем Иван Алексеевич. – Просто потому что не в моей компетенции принимать окончательное решение. Я всего лишь отбираю кандидатуры. Решать будет отборочная комиссия. Но шансы у вас есть, это могу сообщить прямо. Да вы и без того у меня уже в списке, как и некоторые из ваших товарищей. Так что просто езжайте домой и ждите извещения. Это, пожалуй, все, что я могу довести до вашего сведения.
- То есть вам нужны именно пилоты? – не удержался все же Артем. Хотя вопрос был косвенный…
- Да. Именно пилоты с навыками орбитального пилотирования. Ваша реорганизация очень удачно совпала, как бы это для вас ни звучало.
- Спасибо, - сказал Артем, вставая. Поскольку ясно было, что больше ничего таинственный Иван Алексеевич не сообщит. Несмотря на гражданскую принадлежность, он явно прекрасно знал, что такое режим секретности. – До свидания.
- До свидания, - кивнул в ответ Плетнев. – Вполне возможно.

3
Из Штаба Дорохов вышел в несколько задумчивом состоянии.
Было от чего.
С одной стороны этот Иван Алексеевич прямым текстом ему сказал, что обнадежить ничем не может. А с другой стороны именно что достаточно прозрачно обнадежил своими намеками. «Вполне возможно», видите ли!..
И как теперь быть?
По опыту Артем хорошо знал, что такие «отборочные комиссии» не утруждают себя спешкой. Несколько месяцев, может и полгода – еще нормальный срок. Особенно если проект серьезный. А то что серьезный – вполне похоже: ведь этот Плетнев заходил порыться и в кадрах ВВС – откуда иначе об нем узнал бы дядя Вова? У атмосферников есть свои подходящие пилоты высотных перехватчиков, контролирующие зону до ста километров, ниже «линии Кармана», точно так же как  орбитальщики ВКС отвечают за все, что выше. И разницы в навыках у пилотов практически никакой – что там, что там по сути одинаковый вакуум… А раз Плетнев был и у атмосферников – несложно сообразить, что кандидатов у него более чем достаточно. Даже не пара-тройка десятков из первой и второй орбитальных бригад из числа внезапно оказавшихся «безлошадными» (Дорохов по ограниченности контингента знал их всех и отмел совсем уж старых или, наоборот, молодых – все равно оставалось много) И прибавить столько же – никак не меньше – от ВВС… Вот и соображай. То ли ждать, все-таки, неизвестно сколько, то ли все же идти искать работу, на которую можно перепрофилироваться с твоими весьма специфическими навыками. Или вообще плюнуть на все и забуриться куда-нибудь в тайгу – егерем, от такого расстройства… В родимом Штабе обещали, конечно, всем им что-нибудь подобрать подходящее – но реально светит не выше диспетчерской, а если и повезет попасть в летный состав – так там все равно придется переучиваться, а потом, фактически, несколько лет начинать все сначала. Буквально перед выходом в отставку. Ну и кого все это волнует всерьез, кроме тебя самого?
Забрав со стоянки свой ролл, и выкатив его, придерживая за поручень, на тротуар, Артем встал на «доску» и влился в поток других таких же роллеров, катящих куда-то по своим делам… Имплант немедленно расчертил окружающее пространство «контурами безопасности», рекомендовал изменить скорость и вообще предложил взять управление движением на себя. Артем, который нисколько не собирался выпендриваться, так и сделал, полностью сосредоточившись на своих мыслях и взявшись за поручень обеими руками. Такая езда, правда, среди настоящих роллеров считалась чуть ли не позором, презрительно именовалась «пенсионерской» и не могла вызвать со стороны окружающих ничего кроме насмешливых взглядов.  Но на это Дорохову было наплевать еще с тех времен, когда он был курсантом – в деревне на этих роликовых самокатах по грунтовке не очень-то покатаешься, а в крупных городах он никогда подолгу и не жил. Разве вот как сейчас в Москву – по делам наезжал. И демонстрировать «высший класс езды – балансирование с опорой только на ноги», и по этому поводу нарочито красоваться в доспехах со шлемом, наколенниками, наплечниками и налокотниками - никогда не считал необходимым. Мог бы и сейчас пешком пройтись, но тут уж никуда не денешься – Москва есть Москва, расстояния тут такие, что без ролла просто время потеряешь. Да и москвичи давно уже почти полностью сменили пешеходный образ жизни на моторизованный, потеснив для того не только автомобили, но и редких теперь пешеходов, загнанных буквально под самые стеночки, а кое-где – и вовсе на специальные подвесные мостики, протянувшиеся вдоль вторых этажей по выходящим на улицы фасадам… Благо приключившаяся лет двадцать пять назад технологическая революция в материаловедении позволила делать такие конструкции из мизерного количества металла (Сто лет назад человек, увидевший бы подобную паутинку наверняка ни за что не поверил бы, что на нее вообще можно ступить ногой, не то, чтобы она выдерживала вес многочисленных пешеходов. Но вот – прогресс…) и переформатирование улиц обошлось относительно дешево… В общем, Артем взял напрокат ролл, ездил, держась за поручень и не парился оттого, что его примут за откровенного жителя глубинки – пускай принимают.
Единственное, что он себе позволил – это вынуть из кармана и надеть черные противосолнечные очки. Чтобы не очень сильно отличаться от остальной массы заполняющего улицы народа: практически все поголовно были в глухих, закрывающих верх лица «гляделках-визорах», что Артему с его нейроинтерфейсом, совершенно не требовалось, но и привлекать к себе дополнительное внимание тоже желания не возникало. Солидный, все же, человек, не тин какой… Да и секретный, в общем, до сих пор, хоть в какой-то степени – профессиональные импланты непосредственно в мозг не каждому желающему ставят, несмотря на все успехи нанотехнологий в этом вопросе. И куда теперь с этим девайсом деваться?
Нет, конечно, оператором любой аватары примут без проблем – чего там, «бери больше – кидай дальше!», низший уровень робототехники… Или, может, аэротаксером устроиться – мотаться по области на легком коптере, возить кого попадется куда укажут?.. Дело, в общем, нескучное… Когда-то в детстве даже нравилось. А на какую-то более серьезную технику – там и переучиваться всерьез надо, а Артем покуда не мог сообразить, что бы ему понравилось из земных профессий… Может, действительно лучше в диспетчера податься? Там по крайней мере и техника и обстановка знакомые, сильно перестраиваться не потребуется. Сиди в операторской, мониторь обстановку в секторе ответственности – дело нужное, форма и погоны те же и даже выслуга идет с учетом пусть не боевых, так хотя бы за нервную нагрузку… И народ, опять же, все знакомый.
А тут вот – сперва дядя Вова, а потом этот Иван Алексеевич – взяли и натурально подвесили его в состоянии ожидания. Причем – даже не спрашивая, хочет капитан Дорохов, чтобы его отбирали в какие-то кандидаты, или нет… Причем – неизвестно даже, куда!

4
Впрочем, варианты, конечно, были
Тот же Марс – несмотря на то, что за прошедшие сто с лишним лет космической эры эта экспедиция превратилась скорей в анекдот, тем не менее в последние годы технически она стала вполне реальной. Другое дело, что в одиночку никакой стране такой полет все еще был не под силу… Да, в общем, и не нужен. Тогда уж с тем же успехом можно было говорить о поясе астероидов. Или о Венере…
Луна – да, более чем реально. Ночное светило давно обложено научными станциями, изъезжено луноходами, имеются обитаемые базы… А десяток лет назад, когда ICA – Международное Космическое Агентство, как всеми считалось, частная любительская лавочка, способная только туристов на орбиту возить – умудрилось натянуть нос всем государственным конторам и построить в Эквадоре электрическую стартовую рампу… Скромную: максимальная масса выводимого груза – всего одна тонна. Но при десяти запусках в сутки… Три тысячи тонн в год. При цене, по сути, только за электричество. ВСЕ коммерческие и гражданские запуски теперь осуществлялись только из Эквадора – космического порта Земли. Как гордо именовали его удачливые строители, ставшие эксклюзивными монополистами… Впрочем, оставаться таковыми им грозило недолго: Китай вовсю строил свою собственную рампу в Тибете, солидную – с годовым трафиком в полторы сотни тысяч тонн груза, не чета каким-то там любителям! – и в обозримой перспективе мировую космонавтику ожидали большие перемены… Может, действительно, на Марс, наконец, слетают. Но пока на «гребне волны» пребывала МКА и, пользуясь своими возможностями, вовсю развернула колонизацию Луны. Не больше и не меньше. Для всех желающих. Хочешь стать колонистом? Пожалуйста: записывайся, проходи медкомиссию – весьма либеральную в своих требованиях – получай комплект «лунного поселенца» и лети! Хоть всей семьей! Будешь рыть лунные скалы, добывать «космические минералы», слать их на Землю и зарабатывать приличный кредит. Подпиши только обязательство, освобождающее фирму от ответственности за твою безопасность на самой Луне – весь риск за твой счет.
Самое удивительное, что желающих нашлось в избытке – за десять лет ICA переправила на нашу космическую соседку больше двух тысяч человек. И добровольцев не убавилось. Хотя условия, в которых обитали «пионеры космического фронтира», иначе как кошмарными, назвать было нельзя. С соответствующей смертностью… Точных данных не было, само ICA статистику явно подтасовывало, но даже по официальным релизам до десяти процентов «героев космоса» уже приказало долго жить, но энтузиастов это не останавливало. Информационный отдел ICA лепил завлекательные пропагандисткие ролики и даже полноразмерные фильмы и сериалы про сказочную жизнь в «лунных поселениях», переполненные любовью, кровью, перестрелками на «космических револьверах» - а такие вроде как реально были в употреблении у колонистов (непонятно, правда, зачем…), «космическими страстями» и достижением прочного успеха в виде красиво оформленного дизайнерами ICA бункера, красавицы жены и череды рожденных «в новом мире» детишек. Рисуя попутно захватывающие перспективы борьбы с перенаселением Земли путем космической экспансии.
Впрочем, совсем уж дутым пузырем вся эта авантюра не являлась. Не считая достаточно щедрых спонсоров – анонимных из скромности – «новые космические пионеры» действительно кое-чем зарабатывали себе – и пославшим их - на жизнь. На луне была построена стартовая рампа – технология ICA! – и оттуда регулярно (и даже все нарастающе) гнали на Землю «лунные минералы». Химически чистые металлы «никогда не знавшие что такое окисление», редкоземельные элементы, и особой статьей – «лунные камни» - обычные, в общем, драгоценные и полудрагоценные камни, которые по причине отсутствия золотоискательства на Луне попадались довольно часто. А особо в больших количествах шли обыкновенные хондриты, образовавшиеся от падения на Луну метеоритов, но благодаря рекламе получившие во многих странах непомерный спрос среди любителей экзотики. Ходили даже слухи о неких «лунных старателях» добывших путем особо ценных находок себе огромное состояние…
Серьёзные государственные структуры с этим детским садом не связывались. Была международная окололунная станция, была международная база – «столица» Луны Армстронг-сити, были исследовательские станции в разных регионах – и, собственно, всё. Слишком уж сложно было обеспечить нормальные условия жизни для исследователей. А тем более – гарантировать потом возвращение на Землю (ICA-то отправляла своих «героев» без вопросов «в один конец» и поддерживать организм в состоянии способном вернуться к земным условиям никто не старался). Хотя различные проекты развертывания на нашем естественном спутнике серьезных промышленных мощностей существовали. И время от времени смачно обсуждались в соответствующих земных соцсетях. Но даже возможностей строящейся китайской рампы вряд ли могло хватить для реализации столь масштабных прожектов, не говоря уже про хилую электрокатапульту «главного космического порта Земли» в Эквадоре…
Основная же сложность с Луной – применительно к данному рассуждению о возможных вариантах – заключалась в том, что Роскосмос не имел по ней никаких «гражданских» планов. Вся его деятельность носила чисто прикладной характер и сводилась в основном к поддержанию и развитию национальной спутниковой инфраструктуры и обеспечению техникой войска обороны прилегающего воздушного и космического пространства – чем и занимался, в частности, Артем, проходя службу во Второй орбитальной бригаде ПРО (Первая бригада занималась тем же, разница была только в параметрах орбит – они контролировали более низкие). Ну – не считая, конечно, исследовательских задач, связанных с автоматическими миссиями – но это другое. Да и традиционно все такие исследовательские проекты все равно шли как совместные международные, секретными никогда не являлись, а, наоборот, широко авансировались и регулярно освещались в прессе по мере осуществления. Так что вряд ли что-то могло быть связано с этой специфической областью…
Потому оставался Геостационар…

5
Приблизительно три десятка лет назад – ну не день в день и не год в год, конечно – когда Артем только появился на свет, случился тот самый технологический прорыв. В области производства сверхчистых материалов. Точнее – в методах промышленной наносборки. Нанороботов пресловутых у науки сделать не получилось, а вот поточные наноманипуляторы вышли вполне. И это вызвало самую настоящую революцию буквально во всех областях.
Потому что поатомная сборка – один к одному, что называется, поштучно – повысила прочность производимых материалов на два порядка – в сто раз. Соответственно, уменьшился вес изделий из таких материалов. Те паутинные пешеходные мостики в Москве были сущей мелочью. Но никого уже не удивлял автомобиль, весящий как мотоцикл и мотоцикл, весящий как детский самокат. Теоретически, конечно, весить они должны были еще меньше, но из-за того, что не всё можно было производить методом наносборки (эпоксидную смолу, например – как?) и не все механизмы изготовлять в виде цельного куска, а приходилось собирать по старинке, из отдельных деталей, в реальной практике выигрыш по массе получался «только» десятикратный. Но и того хватило… Армирование тканей сверхтонкими и сверхпрочными нитями привело к появлению одежды, почти ничего не весящей и при этом служащей тот же срок, а то и несравненно дольше. Да еще и нашпигованной всякой электроникой – в которой тоже приключилась соответствующая революция. В медицине сверхтонкие электроды стало возможно вводить в организм без всякого вреда и какой-либо дополнительной обработки – как, например, в том наноинтерфейсе, что имелся у Артема (хотя это и нечасто практиковали). А сверхлегкая и одновременно сверхпрочная арматура в железобетоне резко повысила возможности в строительстве. Знаменитый Гибралтарский мост, объявленный очередным чудом света и намечающиеся к строительству мосты через Берингов пролив и еще более грандиозная цепь мостов до Австралии по островам Индонезии говорили сами за себя. Да и эквадорская стартовая рампа без такого технологического прорыва была бы невозможна. Не говоря о китайской – финишный конец сооружения надлежало задрать на высоту в пять километров путем возведения соответствующей по размерам башни… Ну и другие всякие «достижения», как бы уже по мелочи…
В частности, практически одновременно – в том числе и благодаря тому – в космонавтику и в авиацию пришел в массовом порядке детонационный двигатель. Что привело к тому, что на околоземную орбиту стало можно отправиться на одноступенчатой ракете весом всего в сто тонн (опять же – основная масса тут приходилась на топливо, с которым никакая наносборка ничего поделать не могла), а для полета на Луну вместо ракеты в три тысячи тонн вполне достаточно оказывалось трехсоттонного носителя. Разумеется, учитывая то, что и сами-то космические корабли стали в десять раз легче.
И самолеты тоже. По каковой причине тысячетонный гиперзвуковой аппарат с ядерным реактором, способный при необходимости выйти и в космос никого нынче не удивлял. А можно было и не тысячетонный… Ибо не только самолеты резко убавили в весе, но и, например, морские суда, наоборот, прибавили. И те же экранопланы в десять тысяч тонн тоже никого не удивляли. Прогресс шел семимильными шагами.
Дорохов не застал уже тот, старый мир больших и тяжелых вещей. Хотя кое-что по детству помнил. А многое в деревнях осталось до сих пор сделанным по старинке. Но в целом он уже не представлял, как бы жизнь могла выглядеть иначе.
Но были у этого прогресса и свои отрицательные стороны.
Та же эквадорская ракетная рампа была лишь благопристойной вершиной айсберга. В целом же в космической области прогресс породил и не столь бравурные, зато донельзя наглядные результаты. В первую голову дав возможность запускать свои спутники не то что самым мелким государствам или компаниям – а вообще кому угодно. Тем более что миниатюризация электроники давно привела уже к самым настоящим не то что микро- а просто нано-сателлитам. И буквально тучи космического мусора заполонили все низкие орбиты. Что и было одной из основных забот ПВО и ПРО каждого серьезного государства: очистка не предназначенных для зарегистрированных спутников траекторий.
Кроме того, скачок технологического прогресса привел к триумфальному – если не выразиться крепче – возрождению идей почти забытого уже инженера двадцатого века Джеральда Бюлля – использование для выведения в космос пушек. Во времена автора идеи это удалось реализовать в виде монструозного сооружения размером с небольшой заводской цех, калибром в метр. И продолжения оно никакого не имело. Но после преодоления «барьера» прочности несуразное вроде бы начинание вылилось в натуральное повальное бедствие… Поскольку переделать для «выстрела в космос» оказалось возможно вообще любое орудие крупного калибра. Даже и стомиллиметровое (спутники, напомним, тоже сильно убавили в массе и размерах). И массы всевозможных экстремистов из «третьего мира» не преминули воспользоваться предоставившейся возможностью «наказать зажравшихся неоимпериалистов», закинув им на головы хоть килограмм взрывчатки «откуда-то из соседнего полушария». Ну или сбить какой-нибудь «орбитальный бордель, попирающий небеса и основы веры» истинных «правильных пасанов». А то еще веселей: обстрелять лагерь группировки своих конкурентов в своей же крохотной стране – но через весь земной шар: а чего мелочиться, если возможно?
В общем, в ближнем космосе стало весело

6
Какие уж тут научные исследования, международные – да и национальные – орбитальные станции и прочие полезные в хозяйстве спутниковые группировки? Если в любой момент из любого места (а куда при нынешних возможностях транспорта нельзя привезти ста- или стапятидесятимиллиметровое орудие? (А учитывая их количество у всех практически без исключения – так и возить никуда не надо…)) неизвестно кто – кто угодно! – может пальнуть по пролетающему в нескольких сотнях километров сооружению? Даже и атомным боеприпасом…
В общем, орбиты всех без исключения исследовательских – и просто «государственных» космических объектов поневоле полезли вверх… Но не в радиационных же поясах обосновываться? Так и реализовалась концепция так называемых «геостационарных зон». Или «доктрина разделенного неба». Суть концепции была проста:  над каждым из основных «больших игроков» «космического клуба» постоянно висит его спутниковая группировка. Точнее, конечно, не неподвижно «висит», а постоянно дрейфует вдоль меридиана в связи с прецессией земной оси, но это уже частности. Практическая же суть дела состояла в том, что эта группировка – и это государство – и контролирует все расположенное в данном секторе земной поверхности. При участии, разумеется, остальных расположенных там государств. Если кто желает. Соответственно и «полосы ответственности» были нарезаны дольками согласно расположению четырех основных участников: Соединенным Штатам достались Северная и Южная Америки. Европе автоматом выпала Африка. А Россия и Китай поделили Азию и связанные с ними в плоскости меридиана территории. Не сказать, чтобы такой расклад всех устраивал… Но деваться было некуда: контроль низких орбит был жизненно необходим, а геостационар оставался в зоне относительно гарантированной недоступности для экстремистов с их примитивной «космической артиллерией» - во всяком случае до следующей технологической революции, которой в ближайшее время не ожидалось…
Но раз уж человечество забралось, пусть и против своего желания, на высокие орбиты – то надо же было теперь как-то там осваиваться?
Собственно, это самое перемещение как раз в текущий момент и происходило – не в один же день и не в один же год разом все космические объекты всех стран взяли и перепрыгнули на тридцать пять тысяч километров вверх… Процесс этот был постепенным и сейчас, пожалуй, пребывал в самом разгаре: на геостационаре начали строить долговременные обитаемые станции. Для чего пришлось вспомнить заброшенные, вроде бы, технологии прошлого: двухступенчатые ракеты-носители (а чего вы хотите, если добавочная скорость для достижения той орбиты, равна чуть не половине первой космической (для наших российских широт, например) и лишь немного не дотягивает до импульса, необходимого для доразгона к Луне, стыковочную сборку из мелких модулей (все уже привыкли, что стотонную станцию можно вывести на орбиту целиком – а упомянутый во всем виноватый технологический прогресс по старым меркам означает массу в десять раз бОльшую (и соответствующие конструктивные особенности – станцию-трансформер, принимающую нормальные размеры уже на орбите)  – а тут опять по двадцать тонн…), специальные корабли снабжения, полеты с Земли и на Землю только по расписанию… В общем – за что боролись?..
Но и работ при создании такой группировки на геостационаре требовалось немало. Хотя бы потому, что не только одной пилотируемой станцией там было не обойтись но и весь комплекс, требующий учитывать интересы военных, отечественных ученых, ученых из «подмандатных» территорий, спутниковой структуры связи, контроля земли, окружающего пространства и управления движением космических аппаратов нуждались в огромном количестве как самой техники, так и персонала, ее обслуживающего. А где еще лучше всего использовать навыки космических пилотов с опытом орбитального маневрирования?

7
Когда Дорохов сошел с электрички на номерной платформе, волоча за собой тележку с московскими подарками (ну, заказать все можно и через Сеть, но в деревнях до сих пор не отмерла до конца традиция: был в городе – тем более в Москве! – как без подарков?), первым, кого он увидел, был Афоня. Как всегда: не особенно бритый, в бейсболке задом наперед и с гляделками на лбу (как и все сельские жители, Афанасий предпочитал смотреть в мир своими глазами, а не через очки виртуальной реальности; да и что в селе через эту реальность высматривать? Доярке на ферме? Или трактористу в поле…), в застиранной ковбойке с джинсами и невообразимо стоптанных сандалиях. Выглядел он лет на десять старше своего ровесника, но жизнерадостностью отличался как двадцатилетний…
- Артюха!! – заорал он, пугая редких пассажиров, сошедших вместе с Дороховым. – Вона я как точно угадал, что ты на поезде прибудешь! А мать твоя все про автобус настаивала! Вот не реши я сперва сюда подскочить – так и тащился бы ты пешком!
- Тоже мне загадка, - не остался в долгу Артем. – Автобус только вечером будет, а электричка почти сразу от московского поезда, чего мне полдня там ждать было?
- Дык отсюда ж дальше!
- Тьфу на тебя! – почти всерьез обиделся Артем. – Лишних несколько километров пройти пешком – какая тягость?
- Да вон, - продолжил прикалываться старый школьный дружбан, кивая на тележку. – Понакупил же барахла – так и тащил бы по лесу?
- А я знал, - коварно сменил тактику Дорохов, - что ты догадаешься меня встретить на своей тарахтелке! Вот и набрал побольше!
- Эх… - запечалился Афанасий. – Вечно все на мне ездят!.. Через доброту свою страдаю!.. Хоть бы кто бутылку в благодарность поставил…
- Будет тебе бутылка! – пообещал Дорохов. – Как до дому довезешь – так сразу же! В погребе стоит…
- Да ты че! – восхитился приятель.
- А как же! Литр молока, без запросов! Мать со вчера наверняка приготовила, с вечерней дойки…
- Ну ты жу-ук!.. – сделал вид, что попался, Афоня. – Ладно, пошли грузиться…
Афонин двухместный коптер стоял за лесополосой, укромно скрытый от обзора со стороны железной дороги. Сетчатый кожух-корпус, когда-то небесно-голубого, а нынче непонятно-рябого окраса, был помят и обшарпан от полетов в неприспособленных к этому местах, дуги безопасности над кабиной битые и правленые – несколько раз Афоня на нем крепко наворачивался, но функционировал аппарат вполне исправно, чего у приятеля было не отнять еще со школы, так это любви и таланта к технике, содержал он своего боливара в полном порядке. На декоративном молдинге в передней части красовались стилизованные с неким намеком на скорость знаменитые буквы «АНТ» - известные как минимум половине планеты – некогда никелированные, но и сейчас еще сохранившие следы былого блеска. Агрегат у Афони был одной из первых серийных машин Алексея Николаевича Троицкого, достался ему еще от отца, но и по сю пору пребывал в бодром состоянии благодаря умелым рукам хозяина. Да, собственно, ничего лучше для сельской местности, пожалуй, никто до сих пор так и не придумал. Включая самого создателя. У Афони с фирмой даже была по одно время, насколько знал Дорохов, весьма оживленная переписка. По поводу невероятной живучести его транспортного средства. Но чем дело кончилось, Артем так и не узнал: у него тогда было орбитальное дежурство, а потом стало как-то не до таких мелочей. Разве что сейчас спросить?..
Тележку закинули на прикрученный поверху дуг безопасности багажник, прихватили резиновыми шнурами от эспандера, уселись на спартанские сиденья в открытой кабине. Пока Дорохов не спеша пристегивался смехотворным – по сравнению с привычными ему! – «ремнем безопасности», Афоня успел и пристегнуться и надвинуть на глаза гляделки и взяться за руль и даже небрежно толкнуть ногой рычаг кик-стартера, запустив двигатель. Движок взял уверенно, демонстрируя отличное здоровье невзирая на возраст. Даже контрольный экран приборного щитка – анахронизм, который на современных моделях уже отсутствовал за полной ненадобностью - неспешно засветился и даже что-то показал вроде того, что по всем параметрам характеристики в пределах нормы. Афоня покрутил головой, высматривая картину виртуального пространства (Дорохову гляделки для этого не требовались – он и так видел, где проходит нижняя граница зоны радарного покрытия), покрутил манжетку газа на правом роге руля, проверяя смену режимов, сбросил обороты, потом перекинул тумблер включения электротрансмиссии и дав газ уже всерьез небрежно толкнул руль вперед. Антикварное изделие фирмы Троицкого уверенно приподнялось над поляной, опустило нос и, не набирая высоты, устремилось к опушке леса. Добравшись до которой, поднялось вровень с верхушками деревьев и, словно задавшись целью так ни от чего земного и не отдаляться, буквально поползло, протискиваясь в промежутках между кронами.
Летать в полосе отчуждения вблизи стратегических объектов – в том числе железных дорог – было запрещено. За чем следила весьма бдительная служба в составе Управления Воздушным Движением. В целях борьбы с экстремистами и недопущения возможных терактов (Ну, технологическая революция, как уже говорилось, принесла не одни только чайные розы и прочие плоды прогресса, но и не менее острые шипы, что весьма серьезно изменило условия повседневной жизни) и при необходимости способная – по крайней мере теоретически! – применить весьма радикальные средства. Если что. При условии, конечно, что нарушитель попадется… Но покажите мне такого русского мужика, который не нашел бы возможности пролезть в какую-нибудь неучтенную щелочку. Если ему так удобней. Чтобы не тащиться пешком несколько километров…

8

- Попадешься ты когда-нибудь… - проворчал Дорохов, все время поминавший это приятелю, когда появлялся дома. Правда, как и всегда, его мнение друг игнорировал:
- Да че, я ж в надземных помехах ползу!
- Это для стационарных! А про воздушные пункты наблюдения ты не знаешь, что ли? Им твои помехи до одного места!
- Да все так делают! – неубиваемо возразил ас деревенской авиации. – Че, каждый раз через переезд переться, что ли, если надо в соседнюю деревню мотануться?! Все там всё знают и никого не трогают – понимают!
- Не трогают, потому что там тоже люди и им просто лень вас всех ловить, - все так же привычно аргументировал Артем. – А в случае чего просто сожгут без всякого предупреждения – и никто спрашивать не будет…
- Да кто тут с чего станет теракт устраивать? Кому это место нужно?! – не менее убедительно парировал Афоня.
К этому времени зона отчуждения осталась, наконец, позади. Коптер выполз из зарослей, сразу словно встряхнулся, набрал высоты и понесся с душераздирающей скоростью древнего мотоцикла: шестьдесят километров в час – больше из старичка при всех талантах Афанасия выжать было невозможно. Да и не нужно, в общем-то – все нехитрые деревенские «цели» достигались и при такой быстроте в приемлемые сроки, а быстрей летать – это разве только для того, чтобы верней убиться спьяну (Проверено: и сам Афоня и Артем на его таратайке летывали в сильно налитом состоянии и падали при этом – без особых последствий. А вот на новых скоростных моделях уже просто так не отделаешься – если скорость вдвое-втрое выше…)  Но и при такой скорости до дома они добрались всего лишь за четверть часа. Ну, деревенская авиация, что вы хотите…
Афанасий  аккуратно посадил коптер на предназначенной для этого лужайке перед домом, выключил трансмиссию, сдвинул на лоб визоры.
- Ну че, выгружайся! – велел он, не останавливая двигатель. – А то мне еще тут в одно место надо…
- А насчет бутылки-то как? – поинтересовался Дорохов, отстегиваясь от сиденья и выбираясь на землю.
- А че, есть? – оживился приятель. – Я думал ты трындишь…
- Есть, - успокоил Артем. – Аж из Москвы специально привез. Хороший скотч.
- Эх, - Афоня натурально запечалился. – Мне действительно на центральную усадьбу надо!.. А давай с тобой завтра на рыбалку забуримся, а? – тут же родил он идею. – На Святошинские пруды, там как раз сейчас новая партия подрастает… Вот и приговорим пузырек! А?
- Ну давай, - не стал отказываться Артем, снимая с багажника свою тележку. – До завтра оно не испортится…
- Заметано! – быстро согласился Афоня. – Привет матери передавай! - надвинул визоры на глаза, включил тяговые электродвигатели и был таков. Дорохов посмотрел вслед удаляющемуся по-над улицей коптеру и покатил свою тележку с подарками к калитке…
«Подарки» он и в самом деле привез знатные. Во всяком случае полезные. Не считая бутылки виски для распития с Афанасием, в Москве Артем прикупил шикарную пляжную шляпу – не «аэродром» даже, а настоящий противосолнечный зонт – для матери, чтобы работать на огороде. А то она все в платке, да в платке… Матери понравилось. Кроме того, из столицы он прихватил еще дополнительный насос для поливной системы (жаба уговорила, что приобрести его попутно будет сподручней, чем дожидаться заказа дома), а так же второй комплект датчиков для участка смородины (а то тот, что стоял сейчас, нормальный полив не обеспечивал: то недолив получался – если у корней ставить, то перелив – если у вершины, сейчас же по технической задумке данные на огородный смарт должны были идти уже с обеих позиций и давать оптимальный результат; ну – практика покажет…). Кроме того для Славки был приобретен комплект средств подводного плавания: маска с «жабрами», ласты и ружжо стреляющее острогой… Сын сейчас расслаблялся где-то на югах с бывшей супругой, где основательно подвинулся на дайвинге, но на июль его планировалось выцарапать в деревню для услады бабушки, а чтобы хоть как-то компенсировать утерю нового хобби, можно было предоставить возможность побултыхаться в Святошинских прудах – хотя тамошних карасей можно было брать руками без всякого ружья - но за неимением моря и так сойдет… Ну и наконец, для Дормидонта был привезен специальный кошачий домик. А то котяра до того обнаглел последнее время, что повадился нынче спать исключительно в ногах у Артема. И это бы еще ничего, но одновременно он еще и изволил шляться через ночь неизвестно где и неизвестно сколько – после чего являлся под утро и непринужденно запрыгивал на спящего хозяина, нещадно его тем самым будя: весил то котище под десять кило и не заметить приземление такой массы на свой организм человеку было невозможно. Правда, касательно домика были у Дорохова некоторые сомнения, но продавец в кошачьем супермаркете мамой клялся, что спать зверь отныне будет только в этой штуке, и Артем соблазнился. Тем более – опять же по словам продавца – если класть регулярно внутрь специальное кошачье лакомство, против которого ни одна кошка не устоит… Загадочная приманка (не иначе как на валерьянке замешанная) прилагалась в специальном пакете в количестве достаточном аж на месяц. А по окончанию можно было заказать по Сети новую… Во всяком случае, Дормидонт весьма шустро прибежал при распаковывании контейнера и бесцеремонно залез внутрь всей башкой, но это еще ни о чем не говорило: котофей отличался совершенно патологическим любопытством, абсолютно не свойственным представителям его конкретной породы – сибирской голубой – и лез везде и всюду, куда только мог дотянуться. Причем разбалованный матушкой чуть ли не с котеночного возраста, никакому перевоспитанию уже не поддавался.
Ну, может и поможет это приобретение – кто его знает…

Отредактировано П. Макаров (27-10-2018 12:52:04)

Почему нет? Тем более внутренний

Что посоветуете?

Ну так оно действительно прокатывает - сам пользовался

Обязательно подумаю (просто пока лучше ничего не сообразил - да и потом в тексте разъясняется, что такое Вторая орбитальная бригада)

Поправлю обязательно - пасиба!

Про приказ ничего нигде не сказано
Сказано было что-то типа "Найди в вашем Штабе в отделе кадров такого Плетнева - и поговори с ним"

Выложил именно для начала полную главу.
Дальше будут маленькие куски

Ну я что сделаю - рабочее название именно такое 

ОК