День пятый. Загадка разлома.
     
     Как показывают вчерашние события, в саванне одной палкой не обойтись, да и свежим мясом не помешало бы разжиться! Нужно метательное оружие, факелы, ловушки. Последних побольше, ибо времени на охоту у меня нет. На первый раз, обойдусь клеткой и силками. Сделать, конечно, нужно их заранее. Тонких жердей и обрубков ветвей у меня куча, кривые — в костёр прямиком, а ровные откладываю в сторонку. Из отходов под размер рублю ветки и делаю засечки, после связываю клетку по форме усечённой четырёхугольной пирамиды. Самое главное в ловушке, спусковой механизм, если сделать по типу четвёрка, то с одной стороны он прост в изготовлении, а с другой сложен и капризен при установке. Есть более интересный и надёжный вариант спускового устройства, состоящий из «сторожка», подпорки и двух «спусковых крючков». Для его изготовления нужна ветка с тройной рогулькой на конце, подпорка и две тонкие веточки в 5-7 мм для «спусковых крючков». Подгоняю элементы к друг другу, для более плотной фиксации и готово. Да муторно, да долго, но зато в такую и птица крупная может попасть, и не требуется пригляда особенного, достаточно утяжелить ловушку чтобы из неё точно никто не вырвался.
     Чтобы ещё забабахать? А что тут думать — копьеметалку, в отличии от хорошего лука, намного проще сделать.  За счёт рычага используется не только мускульная сила, но и центробежная, что усиливает начальную скорость и мощность копья. При броске снаряд разгоняется до ста километров в час, а летит до двухсот метров! Выбрав подходящую основу, обтесал под свою руку и на дальний конец прикрутил вырезанную опору для дротика. Рукоять, чтобы не соскальзывала рука, обмотал верёвкой. Больше возился с метровыми дротиками. Понятно, чем он ровней, тем дальше и точней летит. А как изготовить ровный дротик? Попробовал протянуть хлыст через фильеру для шипов, вышло неплохо, она и стёсывала лишнее и вытягивала, убирая кривизну, даже балансировки не нужно. На стабилизаторы пошли перья птиц, а наконечники вырезал из кости.
     Улучшил волокуши, вытесав новые полозья с меньшим углом изгиба, так как старые пришли в совершенную негодность. Также заменил плодоножки, начавшие рассыхаться, на нормальные верёвки.
     Для защиты от хищников наделал запас факелов, а чтобы в случае опасности их быстро зажечь, соорудил термостойкую переноску огня: в толстом цилиндре, вырезанном из баобаба, выдолбил выемку, внутри выложил тонкими каменными пластинами. Буду теперь рассекать по саванне с дымящимся кадилом!
     Для отпугивания змей собрал погремушку из пустой оболочки от плода баобаба и гальки. Привязал к волокушам, должно сработать, грохочет как надо.
     Слегка изогнутая толстая пластина со скошенным краем под тесло уже два дня ожидает своего часа. Вот этим и займусь. Сначала поработал с лезвием, слегка отшлифовал его. Подобрал длинную рукоять с Г образным верхом, посадил камень на клей и очень плотно привязал мокрой верёвкой.
     С появлением в хозяйстве годного топора, поход за деревом я решил не откладывать в долгий ящик, рассчитывал, правда, выйти с утра, а не вышло. Только в полдень, закончив массу мелких дел, выдвинулся на восток. Через час однообразная акациевая саванна уступила место зарослям молочая самых разных видов: страшный, бородавчатый, крупнорогий и это только то, что я смог опознать. Чаще других, что не удивительно, попадался гигантский канделябровый абиссинский, с которым соседствовали нубийские драконовы деревья, они же драцены из семейство спаржевых. Непропорционально толстые стволы едва достигали трёх-четырёх метров в высоту, а крона из крепких ветвей с густыми пучками толстых мечевидных листьев до метра длиной напоминала зонтик из иголок.
     Ещё один факт, подтверждающий, что я не на своей планете: у нас этот реликт занесён в Красную книгу, практически, полностью уничтожен в дикой природе. Хм, а листья то прочные, кожистые и довольно жёсткие. Готовые полоски для плетения. Набирай да плети хоть циновки, хоть короба. Бугорчатая светло-серая кора, как будто состоит из многочисленных вертикальных складок. Сделал надрез, выделился прозрачный смолистый сок, который через несколько секунд стал ярко-красным и распространил густой, смолистый, дымный аромат с оттенками фруктов. Кровь дракона! Одна из множества легенд гласит, что в давние времена жили плотоядные драконы, жертвой которых были ни много ни мало слоны. Как-то раз один такой дракон пал смертью храбрых, а кровь его пропитала землю и поднялась по стволу дерева.  Дикари не знали, что смена цвета и загущение происходит из-за окисления содержащихся в соке пигментов: дракокармина и дракорубина.  Сама древесина губчатая, без годовых колец, для столярного дела не годиться, говорят, хороша на угли. Но главное, смола — это лекарство, косметика, красители, лаки и даже полироль! Смола, в тридцать раз ускоряет заживление ран, самое первое средство было у римских гладиаторов. Молодые деревья смолу не выделяют, а вот на старых, больше похожих на мохнатые грибы, сделал надсечки. Соберу смолу позже, когда она подсохнет и станет не такой липкой. Заодно заготавливал листья, чтобы высохли к тому времени, когда я приду за ними, всяко, тащить легче будет.
     Вокруг множество куропаток и дроф ищут еду в неглубоких естественных канавках.  Лучшего места для установки ловушек не найти.  По краю такой канавы, на небольшом расстоянии, вбил два колышка напротив друг друга и закрепил на них вертикальные петли так, чтобы бегущая по дну птица попадала туда головой. Для ловли дрофы сделал нажимную ловушку из куска коры баобаба шириной около полуметра. Расположил на ней петлю, закреплённую своим свободным концом к верхушке загнутого, упругого деревца. Замаскировал всё вокруг песком с мелкой галькой, для птиц чистый песок и галька отличная приманка, а на кору насыпал семян. Чуть дальше поставил пару ловчих петель и долго возился с установкой клетки, утяжелил её сверху горбылём, дабы крупная птичка, не вырвалась из плена, когда активирует ловушку.
     Попытка охоты на антилопу с помощью атлаля закончилась фиаско. Не попал, надо тренироваться! Неспешно продвигаясь на восток, производя глазомерную сьёмку, обратил внимание на засохшее на корню дерево — пальму дум. Сухое, решил, что на раз срублю! Ага, разбежался! Острый топор отскакивал от ствола словно резиновый мячик. На высоте дерево вдвое тоньше, рубить будет легче. Сделал петли для того чтобы закрепить себя на высоте, забрался, обвязался верёвкой, как следует всё зафиксировал и вперёд, с песней! Рубить дум каменным топором раза в три тяжелей, чем акацию. Адский труд. Час! Целый час я мазал топором, вися на петлях, чтобы перерубить этот несчастный ствол. Но дело того стоило. Древесина плотная, маслянистая, белого цвета с желтоватым оттенком. Скол ровный и сучков совсем нет — отличный материал для подшипников и валов. В античности, если мне память не изменяет, из неё даже мебель делали для аристократов.  Дум, между прочем, как и драцена тоже находиться в красной книге. Впрочем, тут куда не плюнь, обязательно попадёшь в исчезающее дерево.
     Через час я свернул на юг и встретил такой же высохший гигантский молочай. Толстенный, не меньше метра в диаметре! Интересно, а у него какая древесина? Почему бы не попробовать? Слышал, что кора, побеги и листья сильно ядовиты. В сигнальный костёр как-то бросил листвы с молочая, так там такой вонючий дым повалил, едва не задохнулся! Куда там черёмухе из баллончика! Ну так это в живом, а в сухой древесине на вряд ли что-то остаётся. Пущу и молочай в дело. Рубилось довольно легко. Сама древесина прекрасная, ослепительно белого цвета, твёрдая и при этом лёгкая, очень лёгкая. Чудо!  Жаль ствол короткий метра полтора всего, а дальше одни канделябры с колючками идут. Погрузив отрубленный ствол решил по кратчайшему пути возвращаться на базу. Вопрос с деловой древесиной я закрыл.
     Тяжело, килограмм сто пятьдесят, если не больше. Но ничего, допрём! Холмы я старательно обходил, а вот трещину заметил не сразу. Поначалу принял за обычный овраг, а чуть позже осознал: да это же разлом! Геологический разлом! Никаких сомнений, это часть Восточно-Африканского разлома. Это, конечно, не даёт точной долготы, но в моём положении даже диапазон в десять градусов уже хлеб. Тянется на юго-восток и исчезает за горизонтом. Один край разлома подвергся эрозии и частично обвалился, а другой, словно в музее геологии, обнажая пласты осадочных пород, идёт в обрыв почти на девяносто градусов. Ого! Чувствую, что уйду отсюда не с пустыми руками. Схватил топор, верёвки, корзины и едва ли не бегом отправился вдоль границ разлома. С этой стороны было много живности. Встретил даже прайд львов. Вожак с роскошной гривой и несколько львиц с малышами спрятались в тени высокой акации. Из-за высокой травы я заметил их в последний момент, но славу богу, они были, видимо, сыты и лишь проводили меня внимательными взглядами.
     Разлом оказался совсем небольшим, едва пять километров будет, узкий и неглубокий. В центральной части он углублялся, там ширина достигала тридцати метров. Спускался с юго-восточной стороны по рыхлым скатам, но ничего стоящего не обнаружил, а в центре стены с обеих сторон круто уходили вниз, образуя естественное ущелье. И как прикажете туда спускаться? До дна метров сорок, если не больше. Но надо, особенно вон тот тонкий, светло-жёлтый пласт, едва видимый сверху, определённо нужно проверить. Верёвки не хватит, значит будем делать лестницу, как на баобабе, в шахматном порядке. Глянул на солнце, до вечера должен успеть.
     Освободил волокуши, и бегом в старую рощицу, благо не далеко. Работал с азартом, хотелось, как можно быстрей узнать, что там, внизу?  Сотня остро заточенных колышков, которая здорово поможет мне в спуске, достаточно быстро была готова. Уложился, во многом благодаря топору, который как оказалось совсем не нужно затачивать.
     Спускался так: стоя в петлях, на весу, забивал колышек. Узел самозатягивающийся — восьмёрка. Снимается быстро, под моим весом плотно затягивается, так что как только палка была проверена на устойчивость, петли перевешивались на неё. Плюс страховочный пояс от колышков повыше. Вот так раз за разом, почти как со скальными крючьями. В рыхлых грунтах сверху забивал на метр, а ниже, как пошли более плотные породы, вполовину меньше.
     Ближе к вечеру, когда казалось, что кольев не хватит, я все-таки достиг дна разлома. С глубиной только малость просчитался, тут не сорок, а все пятьдесят метров!  На стене, ожидаемо, обнаружилась пара полезных плюшек. Первым, где-то на двадцати метрах, оказался пласт глины в ладонь толщиной, светло-серый, плотный, жирный, с прослойками иллита, то бишь гидрослюд и мелкого кварцевого, даже нет, ониксового песка. Не чистый каолин конечно, но тоже неплохо, средне или даже высоко огнеупорный. На пробу корзиночку наковырял.  Значительно ниже шёл метровой толщины слой перлитового песка с шариками полевого шпата. Перлит образуется в результате гидратации обсидиана и интересен тем, что если нагреть до температуры 850-1100°, то объём его вырастет в тридцать раз! Связанная в перлите вода расширяется по принципу "попкорна" и формирует пористый вспученный материал, годный для полировальных паст, утеплителей для печей и качественных фильтров. Повезло, что тут скажешь?!
     На дне разлома хаотично торчали глыбы песчаника вперемешку с поломанными платами хлористых сланцев, словно сказочный великан взял и перетоптал дно разлома, а потом ещё и дубиной прошёлся. На деле это следы множественных обвалов, разлом то свежий, он живёт по-своему. На дне темно, а может и сверху уже стемнело. Место малость угрюмое, неуютное. Кто, по-вашему, в здравом уме, кроме геолога, полезет в расщелину с не самыми крепкими стенками?
     Я потихоньку перемещался, скорее переползал через нагромождения глыб.  Интересно же, что тут может быть. Спрыгнул с глыбы на кажущуюся основательной плиту, но тут же понял, что это была очень плохая идея. Плита, вместе со мной ухнула вниз, увлекая за собой массу грунта. Да твою же дивизию! Что именно произошло, я далеко не сразу понял. Когда тебя по макушку засыпает землёй с камнями, не до умных мыслей. Полчаса ушло только на то, чтобы откопаться из плена. Характерно, топор я так и не выпустил из рук. Огляделся, в темноте не разберёшь, куда я попал, понятное дело — пещера. Хотя всё не так печально, выбраться наверх можно. Тело саднит, но слава богу, руки ноги целы. Похоже, что тектоническая пещера. Мало исследованное явление, их в теории много, а на практике, обнаружить можно только случайно, как сейчас. При тектонических разломах огромные массивы породы откалываются от бортов, образуя трещины оседания, называемые шерлопами. Чаще всего они заваливаются рыхлыми отложениями с поверхности массива, как раз наш случай. Такие пещеры не бывают глубокими. Решено, одним глазом взгляну и сразу назад, надо только факел захватить.
     Медленно и аккуратно, подсвечивая себе путь, я начал спускаться вниз. Зал пещеры небольшими уступами спускался к низу клином. Кинул камень, глубина не меньше сотни. А внизу то, внизу. Свечение! Свечение, Карл! Это что за хрень? Инопланетный корабль? Нисколько не удивлюсь! По мере спуска менялись цвета пластов, все больше стал доминировать зелёный. Отколол несколько образцов оливкового цвета. На изломе сетка клиновидных кристаллов, сходящихся пучком и похожих на серебряные нити. Ба! Да у нас клинохлор, что в переводе с греческого обозначает «склонный к зелени». Химический состав богат невероятно, по дороге вниз я обнаружил почти все оттенки зелёного: оливковые, изумрудные, желтовато-зелёные и даже травянистые с перламутровыми и серебристыми морозными узорами. Шикарные экземпляры! Собирай и отправляй прямиком в музей минералогии, там их с руками оторвут. Жаль, что в практическом плане он, кроме как пигмент, ни на что не годен.
     В самом низу пещеры оказался совсем не корабль. Свод и стены небольшой ниши внизу покрывал густой ковёр из тускло светящегося мха фиолетового цвета! На нашей Земле, однозначно, ничего такого, даже близко нет. Возможно, это как-то связано с тем, что рос он на кочубеите, одной из разновидностей клинохлора, в котором фиолетовый цвет обусловлен примесью хрома.
     Тут стало происходить что-то совсем невероятное! Стены пещеры рывком расширились, из мха сформировались щупальца и потянулись ко мне. Показалось, что у меня не две руки, а четыре и я ловлю эти щупальца, но их все больше и больше. Вот они уже коснулись земли и превратились в пауков, ринувшихся на меня. Я дёрнулся, побежал и тут же очнулся. Лежал я у выхода из грота, дыхание тяжёлое, прерывистое, а лоб покрыт испариной. Голова раскалывалась как после нокдауна. Светящийся мох вызывает галлюцинации! Охренеть, повезло, что случайно выбрался из этого грота, а мог и там остаться. Задержав дыхание, я всё-таки отодрал несколько образцов и решил возвращаться назад, так как пещера заканчивалась сетью узких трещин лезть в которые у меня не было ни малейшего желания. С корзиной образцов, цепляясь за уступы я стал выбираться из пещеры, а оттуда по лестнице из колышков вверх, на свет божий.
     На поверхности никакого света не оказалось, царила глубокая ночь!  Видимо, в пещере я провёл несколько часов. Запалив и укрепив факелы на волокуши, ориентируясь по записям, неспешно двинулся домой. Вымотанный и уставший до крайней степени, но довольный! Сегодня я сделал большое дело и глину нашёл и деревом годным разжился. Класс!
     Внимание грохочущее существо с огнями по периметру, как у магистрального лайнера, может и привлекало, но напасть на меня никто не решился. Это и к лучшему. До базы не так далеко, по расчётам не более четырёх километров топать.
     В темноте кипела своя жизнь, сновали толстые мыши, какие-то мелкие птицы и прыгали, словно маленькие кенгуру, африканские долгопяты. Задние лапы у этого грызуна являются непропорционально большими, а передние, наоборот, кажутся несоразмерно маленькими, что делает внешний вид зверька похожим на гибрид степного тушканчика и кенгуру. А во время отдыха, я невольно заметил укороченную голову на толстой шее, с туповатой мордой и большими глазами. Благодаря особенности своих глаз отражать свет, долгоноги заметны издалека в ночное время суток. Так я его и засек, прямо рядом. Он высовывал свою мордочку и снова нырял с норку опасаясь выходить наружу. В своём убежище зверёк проводит большую часть дня, спасаясь от африканской жары, закупоривая вход пробкой, скатанной из плотного пучка травы, чтобы не влезла змея. Как раз в норку, когда оттуда в очередной раз высунулся зверёк, я и загнал дротик. Попал, судя по визгу. Раскопав глубокий лаз, я достал упитанного зверька под пять кило весом, почти как кролик. Между прочим, большой деликатес в Африке. Только раньше пробовать не довелось, ну так это мы сейчас поправим. Распотрошив тушку, подвесил поудобней и с новыми силами двинулся в себе. Судьба решала одарить меня за все сегодняшние злоключения! А уж как я голоден, едва удержался чтобы его сырым не сожрать!
     Дополз из последних сил до базы и сразу же разжёг очаг у себя наверху, насадив тушку на вертел. Пока она поджаривалась, источая божественные ароматы и вызывая недовольное урчание желудка, я успел оттереть грязь и смазать многочисленные ссадины «кровью дракона».
     Как вкусно! Я мгновенно умял долгопята, да ещё косточки тщательно разгрызал, добираясь до костного мозга. Напоминает и кролика, и индейку!   Ха, а ещё хотел на завтрак оставить. Мне бы ещё такого же! Сытно, тепло, а что ещё нужно для счастья? Разве что хорошенько выспаться, часиков десять, никак не меньше!