Уважаемых рецензентов прошу уделить внимание ещё одной моей литературной попытке - "Фотография".

Продолжаю. Буду крайне признателен, если подскажите, где ошибаюсь. Обязательно исправлю.

Машины на задании. КП больше никого не поднимает. Ждём. Ждём возвращения Храмова и его группы. И с поста никуда не уйдёшь и заняться не чем. Можно только ждать. Один боец и телефонист при мне. Второй убежал в БАО - будут разбитый «Ил» в ПАРМ эвакуировать. Придумал, чем можно заняться! Надо «домой» написать. Старался хоть раз в неделю, но обязательно писать письма. Сам же обещал. Кроме того если что-то правильно помню, то на фронте вести дневники и записи личного характера было строго запрещено. Вот пусть моим дневником буду мои письма. Конечно с учётом поправки на ветер, то есть на цензуру. Про то - нельзя, про это – тоже нельзя. Кто-то рассказывал, что «неправильные» фразы и предложения вымарывают. По-моему – это брехня. Проще просто треугольничек письма отправить в печку, чем сидеть и что-то там зачёркивать. То, что проверяют письма, так это и правильно. А то у нас, сколько бойцов, столько и «звонарей». Судя по тому, что читал про Войну, Абвер свой «Брот» совершенно заслуженно «эссен».
Когда был в отпуске заметил, что Дарья Никитична письма своих сыновей в коробочку на буфет складывает и хранит. Если что – так я по своим письмам сумею восстановить то, о чём обычно не пишут. Поэтому буду писать про природу и про погоду. Напишу, какая у на поле трава, какие красивые и стройные берёзки в перелесочке напротив. Буду читать и вспомню, как бойцы моего наряда ветками забрасывали разбитый «Ил» и как над берёзками над краем поля поднялся уродливый чёрный столб дыма на месте падения подбитого штурмовика. Обязательно напишу про едва шевелящийся колдун и потом, прочитав, вспомню, как это было - ждать своих с вылета. Блин, ну вот честно... Лучше бы сам ушёл на задание.
Так! Спокуха! Ещё не хватало, чтобы красноармейцы из моего наряда заметили, как мне тошно. Письмо хотел писать - вот садись и пиши! …Коля... Кто же это был... Такой невысокий плотный парнишка? Он ещё за своим звеньевым из стариков как привязанный ходил. Наверно он.
Да не могу я на фиг! Чёрт бы всё побрал! Я даже сейчас спокойно сидеть не могу! У меня самописка в руках пляшет. Конечно же, я понимаю - это отсроченная реакция на то, что было пару часов назад, но я же не индийский йог, чтобы полностью себя контролировать! Всё - всё - всё! Я сказал: «Всё!» Начинаю писать письмо. Что нужно для начала? А! Для начала надо подвинуть телефониста, а то вон как развалился - весь стол занял. И вообще он и так целый день сидит - пусть походит немножко, а то и вправду заставлю щель копать.
Пока Чернов, он сегодня РП, не звонит, - можно уделить время эпистолярному жанру.
«Здравствуёте мои дорогие! У меня вдалось свободное время, и я решил вам написать. Сообщаю, что у меня всё хорошо. На здоровье не жалуюсь. Кормят нас отлично. Новые ребята, которые прибывают в полк из училищ, через некоторое время меняют свое обмундирование на следующий размер, потому что поправляются. Погода у нас солнечная, но не жарко. Дожди, которые шли в начале месяца, почти совсем прекратились. Стало сухо и можно ходить в лес. В свободное время мы там «охотимся» за черникой и земляникой. Иногда уходим в сторону болотца, чтобы собрать клюкву, только она ещё пока не созрела, да и комары там злющие…»
Достал меня этот чёрт телефонный. Лавка широкая и когда я сел письмо "домой" писать ему вполне хватило бы места. Нет же, надо было встать столбом и теперь нависать над душой.
- Красноармеец, занятие физкультурой весьма плодотворно влияют на боевую и политическую подготовку личного состава. Вы в курсе? – Это я не отрываясь от своего планшета, на котором я пишу сочинение на тему «Как я провёл неделю». – Сегодня Вы на зарядку не ходили? Нет? Разрешаю Вам сделать несколько упражнений. А то длительное сидячее положение возле телефона негативно отразится на Вашей осанке.
Не понравилось. Но возражать не стал. Отошёл в сторону и попытался изобразить что-то из первого красноармейского гимнастического комплекса.
«Упражненье началось, ноги – вместе, уши – врозь». Я не специально. Это у меня само вырвалось. А боец сразу насупился, как будто я позволил себе нелицеприятные замечания по поводу его внешности.
Храмову и его группе пора вернуться. Уже сорок минут прошло. Что-то их долго нет. Сегодня полк работает без непосредственного прикрытия и за «маленькими» заходить не надо. Значит десять минут экономии. Маршрут знакомый и уже почти месяц как «откатанный». По ориентирам «прыгать» не будут – вот ещё плюс десять минут. Пока не подвезли РСы основная нагрузка у нас бомбовая. То есть на цель сделают пару – тройку заходов. Может ещё и бортовым оружием пару раз пройти, - тогда четыре захода. В общем, на «работу» отведём минут двадцать. Суммируем – на всё – про всё не больше часу. Вот ведь математик – счетовод… Как будто сам не знаешь, что иная минут больше часа тянется, а иной час за минуту пролетает.
- Бойцы. Я – на КП. Флажки оставил на столе. Следите за телефоном. Если случится чудо и вернётся наша полуторка – возле старта на поле её не оставляйте, пусть прижмётся к деревьям поближе у навеса. И гоняйте всех праздношатающихся с ВПП, особенно кто маршруты следования не соблюдает. Скоро вернусь.
На КП встретил Ковалёва и Колосова. Получают задание «на работу». Заметили меня – ухмыляются. Потом снова уткнулись в карту. Чернов, руководитель полётов на сегодня, им что-то втолковывает. Из глубины слышу звуки печатной машинки. Кто-то мучает технику, набирая текст. Причём, судя по скорости, двумя пальцами.
- Жур, у тебя курево есть? – окликнули меня со спины.
Это кто-то из старичков из третьей. Они сегодня так «красиво» летали до обеда, а сейчас тоже толкутся у КП. Димка Павлов, кажется, спрашивал.
- Лёшка же у нас некурящий, - ответил ему Олег Тихонов. Он тоже из стариков.
Вот у кого можно спросить, кто же это был – Коля. Но не сейчас. Что-то у парней вид больно мрачный.
А мои Ковалёв и Колосов уже получили «постановку» и вышли от отцов-командиров.
- Серег, слышь, а говорят, что Журку на завтра снова дежурным назначают?
- Да ну?! А впрочем, ему всё равно – он-то у нас безлошадный. Можно ещё и в столовую старшим наряда отправить, а то он у нас больно худой.
Вот заразы – ещё и прикалываются.
- И вам тоже «Здась-те!» - Это типа я не обиделся и не повёлся на их провокацию.
- Лёш, тебе там на старте всё равно делать нечего – нарисуй «боевой листок». – Андрюха это уже серьёзно говорит. – И собрание комсомольское надо провести, очередное. А то комиссар  начинает коситься.
- А на какую тему?
- Про жизнь на Марсе. Га-га-ха-ха!
Я-то повёлся! А эти два чудика продолжают прикалываться. Не, ну, конечно, понятно. Это у них нервное – перед стартом, чтобы мандраж снять. Только чего они при всех-то. Ладно – ладно. Земля-то квадратная. За углом встретимся.
- Хорошо. А вторым пунктом будет спортивная жизнь эскадрильи. – Я тоже умею поддеть. Андрей что-то последнее время и сам перестал свои железки тягать, и ребят на зарядку не гоняет.
- Это уж если собрание утвердит такой регламент. – Поржали напоследок и пошли к капонирам с машинами.
Когда-то чёрная, а сейчас сероватая от въевшейся пыли, тарелка громкоговорителя молчала. Только шипела чуть и временами потрескивала. Странно. В принципе наша станция должна была ловить километрах на шестидесяти. А с учётом способностей наших «Резистора» с «Триодом» – на все сто.
Делать мне на КП в принципе нечего. Кроме того – Ковалёв прав, можно и «Боевой листок» набросать. И письмо дописать. Так что, придерживая планшет рукой, быстро удаляюсь на место несения дежурства.
Мои воины ничем новым меня не порадовали. Ждём.
А потом нам вернули полутоку. Усатый проявил себя с самой правильной водительской стороны. Как только его и машину оставили в покое, он тут же разложив на нашем столике набор ключей и прочий инструментарий, полез ковыряться в двигателе своего аппарата.
- И часто так как сегодня эксплуатируют? - Поинтересовался я у него.
- Да почитай каждый день. Из машин то у нас "ЗиС" и две полуторки. Одну закрепили за медпунктом, вот меня и гоняют где не попадя, - ответил водила, оторвавшись от обслуживания техники. Потом снова полез что-то колдовать с движком.
- А что с твоей «старушкой»? Ты в ней больше копаешься, чем ездишь.
- Зажигание мозги канифолит. Нужны провода и свечи новые. Да где же их взять-то. Уже сколько раз просил зам.по.теха – всё ни как не привезут. Опять же надо следить, чем меня заправят. Если вы – летуны расщедритесь, своего топлива нальёте – это один расклад. Ежели мне на нашей заправке с утра свойского бензинчика отольют – то вечером все свечи в дерьме будут.
Пока балаболили с водилой – послышался отдалённый гул. Кто бы там не был, хотя надеюсь, что это наши возвращаются, надо транспорт привести в готовность.
- Слухай мою команду! Ремонт закончить. Машину привести в готовность. Сроку тебе – три минуты. Исполнять!
- Телефонист! Давай КП.
С КП подтвердили, что возвращается группа Храмова. Что имеют повреждения. Что одна из машин будет садиться на брюхо.

Исправлено:

Потом надо будет организовать его отправку в полковые ремонтные мастерские.

РП выпускает на обкатку машину из ремонтных мастерских.

Машина только из ремонта – могут быть неприятные сюрпризы, а небо ошибок не прощает.

Проверка машины после проведённого ремонта.

«…№ 18 направить в ремонт.

Он же рядовой пилот, а не лётчик испытатель – свой паёк получает за боевые вылет, а не испытания машин после выхода из ремонта.

Второй убежал в БАО - будут разбитый «Ил» в капонир ремонтной мастерской эвакуировать.

Везде по тексту ПАРМ исключён.