На ремонтной трёхтонке есть лебёдка и мачта. Иначе как поднимать 900 кг.

Ремонтный ЗиС с лебёдкой и мачтой. Как раз для замены двигателей предназначен. Можно на фото найти.

Выкладываю ещё один фрагмент.

«- Ты плачешь, Зельзеля?
  - Ах, грустно, хозяин…»
Вот и у меня тоже самое – грустинки по душе болтаются и царапаются. Началось  с того, что на завтраке посмотрел на календарь и понял, что сегодня мог бы начался мой отпуск. Мы ещё в октябре с Красотулей так решили. Ей отпуск поставили на середину июня, поэтому я тоже свой отпускной график сдвинул. В нашем производственном корпусе из самого крупного начальств были только мы с Васличем, так что уходить в отпуск могли когда захочется, лишь бы друг с другом не пересекаться. Лизку в лагерь в июне решили не отправлять, благо бабушки с дедушками обещали помочь. Её секция гимнастики в июне ещё работала, а дальше был запланирован небольшой перерыв. Потом следовали сборы в августе. Так что у младшей всё лето было расписано – сначала с нами на «юга», потом с Машиными родителями на дачу под Киржач, затем снова на море, на этот раз на Азовское уже с моими родителями. А потом Лизка ехала  со своими девчонками в августе, на тренировочные сборы в Анапе.
Как теперь это всё будет без меня?
Что там они поделывают, пока я здесь уже полгода прохлаждаюсь…
Середина июня 1942 года (и в правду прохладного). Впрочем, прохладным он только по погоде и только на нашем участке фронта. А вот, например, ребятам в Севастополе сейчас очень жарко.
До нас довели приказ народного комиссара обороны СССР  № 0490. Типа жутко секретного. Храмов с особистом знакомили с текстом "под роспись". Вот и дождался. Теперь будут оборудовать дополнительную подвеску для двух дополнительных "соток".
Давно не пополняли ни людьми, ни техникой. Хорошо хоть стали РСы приходить. За два с половиной месяца не очень активных боёв у нас осталось шестнадцать машин. После того, как зенитки «смахнули» комэска-три, остатки его эскадрильи слили с первой. Две машины последней модификации с ВЯ и форсированными двигателями забрали себе Храмов и Чернов. Не знаю как у других, но наши отцы – командиры хотя бы раз в день, но тоже водили группы.
Что-то Андрея не видно. Как после завтрака убежал на КП, так ещё и не вернулся. А нет – вон, лёгок на помине. Шурует ко мне под крыло «шестёрочки» и жестом зовёт Серёгу. Та-а-ак мне это уже не нравится. На обычном вылете – всё просто: вот квадрат, вот ориентиры, вот маршруты. «Вопросы есть?» - «Вопросов нет!» - «По коням!» Андрей просто так своих звеньевых собирать не будет. И доставать карту из планшета тоже не станет.
Ковалёв хмур и сосредоточен.
- Из штаба УАГ в дивизию пришел приказ провести атаку аэродрома.
«**** ****, **** и *****!!! - сказал боцман, а потом грязно выругался».
У нашего комэска за плечами сорок первый и несколько таких атак. Я атаки аэродромов знаю только по авиасимуляторам. И эти знания мне большой радости не доставляют. Хуже может быть только атака малыми силами авианосца в охранном ордере или штурмовка военно-морской базы. Серёга – тоже стреляный воробей. Выматерился, сплюнул и полез внутрь комбеза за куревом. Андрей тоже затянулся. Сидим под крылом. Молчим.
Объяснить, почему мы так нервно отреагировали?
У кого-то из наших начальников с лета сорок первого железно укоренился образ разбитых аэродромов с горящей техникой и взрывающимися постройками. С этого времени они считали, что нанеся удар по полю противника, мы лишим его авиации. Ведь у них же так получалось?
Блин! Сначала поймите разнице между die Lampe и лампадой, а потом командовать лезьте. В начале Войны наши машины стояли рядами на открытых полянах и на стационарных точках. Без прикрытия. То есть ни зениток, ни барражирующих истребителей.  Да у нас даже сейчас на поле нет ни зениток (четыре 37-мм автопушки и ШКАСы на треногах – это даже не смешно), ни радаров обнаружения. И выносных постов всего штук пять на всю дивизию. Вон, прошлый раз «мессера» хозяйничали у нас, как у себя на кухне. От больших потерь спасли только заглубленные капониры и маскировка. Видимо наши гении  считали гансов такими же раздолбаями?
Читал я в своей реальности про такие вот налёты штурмовиков на аэродромы. Для начала – система обнаружения и распознания Люфтваффе засечёт нас, когда мы будем километрах в десяти до линии фронт, ещё на нашей территории. И будет вести. Так что нашу цель предупредят за минут пятнадцать до нашего появления. И это в самом худшем случае. Горячий приём нам обеспечен, так же как и комитет по встрече и проводам в виде всех наличных «мессеров» на этом участке. Сами поля аэродромов педантичные немцы прикрывают «ахт-ахтами» в количестве не менее батареи и МЗА – 37-мм и счетверённые двадцатки. Штук сорок. Это чтобы наверняка. Чтобы не напрасно. Направление им дадут, численность предоставят. После того как мы браво влезем в прицелы им только и останется, что нажать на гашетки.
Самое обидное, что даже если мы изобразим барона Равальяка, и спляшем эту сумасшедшую джигу, эффект от нашей работы будет в пределе стремиться к нулю. Для сумрачного немецкого гения давно уже стало очевидным, что машины на поле в одну линейку ставят только в глубоком тылу на парадах.  В условиях военных аэродромов они находятся в заглублённых капонирах, которые образуют «подковы». Помнится, мы в апреле до хрипоты спорили с Храмовым, пока он не махнул рукой и не разрешил нам разнести в прилеске капониры таким же образом. Заковырка в том, что при одной атаке можно прицельно накрыть только одну «подкову» капониров. Для повреждения следующей «подковы» потребуется провести разворот и повторную атаку. Под огнём ЗА противника и действия прочих средств ПВО.
Кроме того,  кто вам сказал, что вся техника противника будет стоять на поле и ждать нашего налёта? «Мессера» будут находиться на точках «подскока». Бомберы пойдут на вылет либо с рассветом, либо ещё до него. То есть в самом шикарном случае мы сможем застать на земле не более трети техники.
И ещё горечи в компот – на «Илах» бомбовых прицелов нет. Это вам не «Штуки», которые могут положить «яичко» с отклонением в пару метров. Я ещё на полигоне, когда мы цемент куда попало кидали, за голову схватился. Если РСами ещё можно было прицелиться через основной прицел на переднем триплексе, то бомбовая загрузка чаще всего летела куда придётся. Особенно у молодых. Они вообще не видели куда кидают. Поэтому штурмовики отлично отрабатывали по вражеским колоннам и ж/д путям, несколько хуже – по переднему краю и совсем плохо по аэродромам.
- Фото аэродрома у нас конечно нет. – Это я так, на всякий случай спросил. Ну можно же всё-таки надеяться на чудо.
- Отработаем – за нами пройдут «пешки» - они сделают фотографии по результатам атаки.
- Когда вылет,  какая нагрузка?
- Через два часа. Нагрузка полная. Что ещё хотите сказать?
- Наших мехов стрелками не брать – возьмём тех, которые подготовлены  из БАО.
Андрею и Серёге это не нравится.
- А ничего, что для них это будет первый боевой вылет?
- А ничего, что мы рискуем без остаться без технарей, если вообще вернёмся?
Всё, как будто красной тряпкой перед быком помахал. Ещё немного – Андрюха закипит как чайник.
- Всё, комэск. остынь, сам же понимаешь, что я прав. Здесь вопрос целесообразности в выборе меньшего из зол. Так теперь, мужики, давайте думать как будем воевать. Предлагаю Сереге с его ведомым разделиться и отколоться от основной группы. Они займутся тем, что будут давить зенитки, пока фрицы на них переключат огонь мы будем работать по целям. Ща ещё сумничаю, только ты не заводись с полоборота!
- Серёга, что скажешь?
- В Принципе дело Журка говорит. Только так удар по полю ослабнет.
- Во – умничаю: по полю вообще бить не надо?
- Ну-ка, ну-ка - объясни.
- На поле если и будет ползать какая-нибудь бяка, то одна или пара. Надо бить по всяким буграм и зданиям, если там увидим. Помните, как на переднем крае работали.
- А как ты их отличишь?
- Ну, а глаза на что?
- Изначально надо ориентироваться на участок поля у леса…
И так прошла первая оторопь. Началось дело. Уже обсуждаем что и как делать. Андрей подозвал остальных и разработку плана действий мы проводили уже всей семёркой – всей эскадрильей.
В общих чертах выглядело так – сразу после вылета прижимается на бреющем как можно ниже. Андрей и Серёга с интересом и пониманием отнеслись к информации о существовании радаров. Особенно, когда поставил их в известность, что и у нас такие тоже есть. «РУС» называются. Ковалёв будет строить маршрут так, чтобы создать у противника видимость, что мы готовим атаку моста, который находится километрах в тридцати севернее. Потом разворот и заходим на цель не с востока, а с северо-запада. Километра за три до цели набираем 700 – 900. Разделяемся. Колосов будет давить зенитки. Я наношу основной удар по своему усмотрению. Ориентируюсь на кромку леса, либо на всё то, что отличается от рельефа, созданного природой. За моей тройкой идёт пара Ковалёва и зачищает поляну. Вторичной целью для его звена будут зенитки. После первого прохода роли остаются. Колосов продолжает утюжить места, откуда будут бить трассера, я работаю по всему, что выступает из земли, Андрей нас прикрывает и завершает начатое. Если сумеем сделать третий проход, то все дружно гасим зенитки.
Всё ясно? Договорились? Всё – готовимся.
Наших «стрелков – пулемётчиков» из БАО особист забирал к себе на усиление. Надо бы их скорее вернуть. Ни Мишку, ни Игорька в такой вылет я с собой не возьму ни за что на свете.

Отредактировано CHAK_alchemist (05-03-2019 23:00:27)