Прошу рассмотреть очередной фрагмент.

Что там звено Андрея обработало? Не вижу, но пыль и дым поднимаются на поле ближе к краю. Что-то нащупали. Серёга со своим сержинтиком работают по МЗА. Над полем как будто образовался купол из серых комочков и клубков разрывов. Отставить дрожь коленок!
- Я – грач шесть! «Сидор» на «сброс все сразу». Цель – бугры в конце взлётки! Санька! вываливай на ближние! Гришка, берём дальние! Атака! – ору перекрывая гвалт в наушниках. Всё равно, даже если не услышат «отработают по мне». А эти бугры – либо капониры, либо землянки. Только бы попасть, только бы попасть!
Зараза! Попали по мне! Держать! Держать машину! Бугры в точке прицела. Ближе ещё ближе… Как только они скрылись под носом вдавил кнопку сброса. И тут же почувствовал, что машину тряхануло близким разрывом. Я чуть башкой в фонарь не влетел. Спасибо Мишке, который так затянул ремни. А что там мой пассажир? Оглядываюсь. Слава Богу, - не вылетел. Не задело там парня случайно? Потом - потом. Вроде как его шлемак вижу, ствол ШКАСа стоит ровно, а не задран. Ща-ща… выскочим я его спрошу.
Трассера! Да сколько ж вас тут! У каждого куста по пулемёту поставили? Горочкой – змейкой увести машину от прицельного огня… Как ребятушки там мои. Молоточки! Держатся. Машинки у них вроде как целые. Тоже «пляшут» вверх – вниз.
- Я – Грач шесть. Крутим вправо. Раззз! – Задрать крыло, правую педаль вперед, штурвал на себя. Еэээсть. Машина чуть проскользнула вниз. Хорошо, высоты хватило. Парни рядом? – Рядом – держатся за мой хвост. Теперь - в горизонт. Выровнять, прибавить газ. Уходим, уходим, уходим – вырвались. Что-то запоздало разорвалось возле Гришки и его машину подбросило. Норма - держимся.
- Все живы? – Хриплю в эфир.
В ответ «мои» покачали крыльями.
Дышать. Восстановить дыхание. Ща… Только дайте отдышаться. Ща - ща всё сделаю по науке. Только горечь во рту проглочу и начну восстанавливаться.
Хорошо. Вдох и медленный выдох…
Андрей и Серёга пошли на третий заход – давить зенитки. «Мессера», которые вертятся рядом, отгоняют «Мигари» - делают резкий клевок и снова отступают на высоту. По верхним ястребкам пытаются бить зенитки, да только это пустой расход боеприпасов. С таким же успехом можно из рогатки по бабочке стрелять.
Не могу себя заставить снова зайти на цель. Просто шкурой чую – сейчас по мне влупят. Руки как протезы, только мурашки бегают. Я не могу-у-у-у! Не хочу-у!  Я уже два раза в этой русской рулетке себе жизнь выиграл, - уберите же ствол от моей башки!
Ах ты ж ****! Ты кому слово давал, сссуууу…! Давай,****! Давай **** ****!
«…и если мне не суждено вернуться, то пусть в последний миг я стану карающей дланью Его!»
Сглотнул. Ладонью размазал слёзы и сопли…
- Я – Грач шесть… К повороту вправо приготовиться… - Хриплю в эфир. Теперь рукавом  убрал мокроту с рожицы. – Поворот начали! Раззз!
Всё - довернули и идём носом на поле. Это уже не плешка среди лугов – лесочков. Это серо – чёрное месиво из дыма и пыли перед нами.
- Бортовое оружие к бою! – Сам тоже приготовился. - Выбор целей произвольный! Дави гадов! Бей! Атака!
Три «Ила» опустили носы и начали полого скользить на цели всё больше увеличивая скорость. Бугорок, из него что-то торчит. Ближе. Мешают дым и пыль. МЗА. Вижу ясно четыре ствола, на концах которых сверкают вспышки выстрелов. Бьют по нашим. Ну, держитесь, психи! Димедрол прибыл! Со всей дури надавил на гашетки и закусил до крови нижнюю губу. Огонь! Дра-рара-ра-та-та!! Ближе. Вижу как что-то разлетается на цели. Ясно вижу разрывы на установке и на бруствере. Вижу какие-то тени шарахнувшиеся от установки.
В последний момент вырвал штурвал на себя. Аж в глазах потемнело. И на автомате инстинктом игрока – симулятрощика заложил левый вираж с переходом в правый.
Удар! Машину встряхнуло. Что-то заскрипело и заскрежетало.
Зажмурился. Твою ж-ж-ж-ж…
Руки – ноги сами отработали очередной вираж. Медленно открываю глаза. Не верю в чудо.
Но оно есть. Здесь. Здесь сейчас было чудо – я продолжаю лететь.
Куда это меня приложило…
Ладно, если живы – потом разберёмся.
- …ор! Сбор... Грачам сбор! Выходим на восемь ноль! – запоздало слышу голос Андрея в наушниках.
Уже без команды просто доворачиваю и ложусь на курс. Ребята с запозданием «отрепетировали» мой доворот. Вместе. Мы собрались вместе. Санькину машину покачивает и уводит влево. На передней кромке правого крыла вижу рваную пробоину. За хвостом его машины появился серый шлейф. Гришку тоже потрепало, но машина целее. По крайней мере, с моего ракурса.
- Саня, держись! Держись, старик!
Ответить он не может. Не может даже крыльями покачать – машину потом не удержит.
- Гриша, ты как?
Тоже не отвечает. Но, по крайней мере, идёт ровно.
К передку нас ведёт Колосов.
Пара комэска повисла за моим звеном с превышением в 200.
Домой, Мы ковыляем домой.
И в этот момент я понял, что я жив. И что сегодня буду жить. Что от «мессеров», которые уже начали атаку, мы отобьёмся. Что как-нибудь потом сядем. И всё. Монетка выпала орлом. Мы сегодня вернёмся.
- Бур! Старик, ты живой?!
- Хррр ..вой.. – пробился хриплый ответ сквозь гул в наушниках.
Напряжение начало спадать и меня стало клонить в "шофёрский сон". Нельзя! Не спать! Мы под атакой! Надо взбодрить стрелка и самому сонную хмарь скинуть.
- Бур! Два красных леденца и следи за хвостом на нас «мессера» падают!
Десятка качается как пьяная и постоянно скользит влево. Шлейф за машиной продолжает струиться и скручивать жгутом за хвостом.
- Саня тяни. Ещё чуток до ленточки осталось…
Десятка явно не слушается пилота. Как он ещё умудряется её держать…
«Мессера» атакуют всё наглее. Верхней паре удалось завязать на себя звено «Мигов», и у них над нами на шести часах началась свалка. Ястребки своими матюгами забили весь эфир. Звено «Фридрихов» по-волчьи рвануло в нашу сторону.
- Бур! Бойся лево восемь! – Но стрелок и сам разобрался, и уже начал ловить мчащиеся на нас истребители в прицел.
- Упреждение! Дай упреждение!
Бур открыл огонь короткими злыми очередями. Его подержал стрелок Андрея. Санькина машина молчала.
"Мессера" начали «танцевать», уворачиваясь от трассеров, но продолжали приближаться. Правда, без прежнего задора. С правой стороны «худых» отогнала пара «Мигарей», которая осталась при нас.
Из вражеского звена пара «мессеров» не выдержала и отвалила вверх и влево. Вторая продолжила атаку. Всё – они на позиции открытия огня. Сейчас нас будут убивать.
- Вниз! Уходим вниз!
Верёвки трассеров начали виться вокруг моей машины.
- Щёлк-щёлк… Бдамц! - попали, жабы вонючие!
- Шра–ра-ра-ра. Шра-ра-ра-ра! – жарит пулемёт Бура. Бьёт почти в упор. Метров сто.
И тут трасс стало больше и гуще. Они заплели всё вокруг. Такое ощущение, что я лечу среди нитей в ткацком станке. Это открыли огонь из бортового оружия Андрей со своим ведомым.
Один из «мессеров» бросил атаку и резко отвернул вправо-вверх, а второй клюнул носом, перевернулся вокруг своей оси и пошёл к близкой земле, что мелькала зеленью под крылом. За ним потащился чёрный хвост. Потом мелькнуло и сверкнуло пламя. В заднее окошко увидел вспышку на земле и на месте падения «мессера» начал подниматься дымный столб.

Прошу рассмотреть очередной фрагмент.

Картина воодушевила Бура, который по СПУ начал орать что-то восторженное.
Ленточка встретила нас серыми комочками разрывов, которые легли выше и в стороне от нашего курса. Серёга даже вилять «на противозенитном» не стал. Просто проскочили и потянули дальше. Комэск прибавил скорости и вышел вперёд строя. Я прицепился следом. Поднялись до 600. Сотник держит строй. Якименко начал снижение. Его машина стала заметно отставать. Напарник Колосова тоже пошёл на снижение.
- Коваль! У меня десятка подает! Прикрыть не могу – сам еле держусь.
- Есть. Принято. – Голос у комэска спокойный и даже слегка лениво–сонный. Как это ему удаётся? Упражнениями с пружинкой? Надо и себе такую же завести.
- Маленькие! – позвал Андрей. – У меня братишки споткнулись – засеките.
- Хорошо, посмотрим. – Хрипловато ответил усталый голос в наушниках.
Два «Мига» сопровождавшие нас «встали на крыло» и боевым разворотом ушли вверх и назад.
Чёрт, машина тупит основательно. Температура масла и воды полезли вверх. Я что заслонку забыл открыть? Да нет, вроде как открыта. Значит, движок зацепили… Триммерами крены выводить бесполезно – они у меня по всем осям. Еле сумел «отрепетировать» поворот, который описал Андрей.
Колосов ушёл вперёд и встал третьим ведомым у Ковалёва. У нас осталась пара. Гришке досталось примерно также как и мне, но он тоже держится.
"Маленькие" попрощались и пошли к себе в Ватулино. Наша потрёпанная пятёрка «поковыляла» к своему полю.
- Андрей пусти нас с Гришей вперёд, а то хреново нам.
- Чё так? Живот придавило? Боишься не успеть?
- Хуже. Так набрались, что можем шмякнуться прямо по дороге.
- Садитесь тройкой. Серёга тоже пузо почесать хочет. Поляну нашу видишь?
- Да. Есть. Принято.
- Жихарь, - за мной на коробочку!
А мне садиться на брюхо нельзя – могу убить Бура. В каком состоянии машина за бронекапсулой не знаю. Судя по откликам на рули – в поганом. Хорошо хоть шассики на замки встали. Во всяком случае, две зелёных лампочки и выпрыгнувшие на крыльях красно-белые "солдатики" говорят об этом.
Сажусь первым… Почти на холостом. Падаю. Прибрать газ. Выравнивание. Теперь поднять нос… А вот он не фига не хочет подниматься… Не-ээ. Поднимается. Я ж так через всё поле проскочу… Ещё выше нос… Просадка машины, касание… Отскок… Повело в сторону… Педаль! Тормоза… Снова грохнулись… Катимся. хорошо хоть в сторону от людей и нашего городка. Клонит машину. Стиснув зубы, тащу машину не только педалями, но и штурвалом… Тормоз, тормоз… теперь задать и держать. Хвост стал подниматься – бросай. Ещё тормоз… Всё время машину клонит в левую сторону. Зацепил крылом грунт и машину рывком развернуло. Всё… Встали… Посадочка, мать-перемать. Как там мой защитник? Живой? Сдвинул колпак назад и приподнялся на кресле. Перегнулся к стрелку. Блин, я чего его при посадке приложил? Вон только шлемак торчит, сам весь в корпус залез. Ладно, сейчас его «чёрные души» оттуда вытянут. У меня нет ни сил, ни желания.
Нас подцепили к «трёхтонке» и начали буксировать к капонирам. Со своего места увидел как суетится народ возле лежащих в разных концах поля машин Колосова и Сотника. Что там с ребятами – узнаем потом… Вроде бы как сели удачно. На посадку зашла пара комэска. Ребята тоже садились с трудом. Машину Юрки вообще крутить начало. «Семёрку» Андрея на пробежке качало с крыла на крыло и было видно, как он старается её удержать.
Всё. Теперь мы все на земле…
Развернулся – отжался на руках и вынес сразу две ноги за борт. Одно плохо – парашют на попе центровку сбивает. Прыг на крыло – два шага и прыг на землю. Устоять на ногах  мне помогла «шестёрочка», подставив мне свой пробитый борт под плечо.
Наверху копался Мишка, помогая вылезти стрелку из корпуса. Игорёк придерживал лесенку снизу и тоже с тревогой посматривал вверх.
- Мишка! Его что там? Зацепило? Подавай сигнал медикам…
- Сейчас вылезем…
- Да чего вы там копаетесь?
- Не торопи!
- Его ранили? Да?
- Да погоди ж ты!
Наконец Бур начал спускаться по нашему «трапу». Потом встал передо мной и попытался начать докладывать.
- Всё, Устин Борисович, расслабься.
Дополнительное оформление защиты стрелка, приобретённое в этом вылете, состояло в появлении одной царапины на грудной полусфере. Две блестящие царапины прочертили наш самодельный шлем. Забрало уцелело. Бур поднял его и почему-то виновато посмотрел на меня.
- Товарищ младший лейтенант, разрешите доложить. Атаки вражеских истребителей отбиты. Боезапас закончился. У нас есть повреждения  - по нам попадали зенитки, а ещё ихние самолёты…
- А сам ты цел? Мишка, Игорёк – разоблачайте его скорее, может у него кровотечение.
- Сам цел. Только…
- Только что?
- Только я ваши леденцы потерял… - виновато ответил стрелок.
Тут я и мой верный экипаж «проглотили по смешинке». Это нервное. Мне – компенсация за вылет, а парням - за ожидание. Ребята со смехом стащили с Бура кирасу и шлем, потом помогли снять мокрую от пота безрукавку. А после того, как стащили с него подшлемник, наше веселье угасло. Перед нами, виновато переминаясь, стоял молодой парень, почти пацан, с мокрым седым вихром.