Прошу рассмотреть очередной фрагмент. Заранее признателен за помощь с ошибками.

Андрей был деловит и немногословен.
- Якименко, как самочувствие? - поинтересовался он, подходя к нашей компании.
- Бородулин отпустил, - дипломатично ответил Санька.
- Если «отпустил», то бегом марш обратно в санчасть. Решил, что если Храмов отдыхает под боком, то можно сбежать от медиков?
Саньке ничего не оставалось кроме как вздохнуть и направиться обратно «в поликлинику на опыты».
- Жихарь, Сотник, Журавлёв, собираемся. Пошли на КП получать задачу.
- Андрей, а по предварительным сведениям что готовится?
Ковалёв махнул рукой.
Что-то мне это не нравится.
- Твой анархист из БАО сколько прыжков успел сделать, - поинтересовался у меня комэск.
- Пока только три. Его как в первый раз на куполе прокатило, так он сразу охладел к парашютному спорту.
- Бери его сегодня с собой. Я тоже парня из БАО стрелком сегодня возьму.
И уже не надо никаких дополнительных пояснялок. И уже таки ясно, что вылет будет нескучным.
Постановка задачи полностью меня в этом убедила. В дивизии продолжали давить, а Храмов с его авторитетам сейчас приходил в себя после нашего памятного вылета. Корче, - начальству мостика было мало. Тем более, видимо немцы его уже привели в более - менее рабочее состояние. Передвижные ремонтные дрезины для восстановления путей и мелких мостиков у фрицев успешно функционировали до зимы 44-го. Чтобы нарушить перевозки требовалось проведение крупной операции типа «рельсовая война» или «концерт». Это у нас любят вспоминаться, как предмет гордости. Только без уточнения, что на основных магистралях движение было восстановлено примерно через месяц, а где-то и того быстрее.
Для любителей истории предложу простенькую задачку. Берём карту центра России. Наносим линию фронта на середину июня 1942 года. В Смоленской области находим станцию Тёмкино. Это сразу за речкой Ворей. Теперь возьмём линеечку и проведём маршрут. При этом учтём, что в Износках с их торфоразработками тоже железнодорожный узел. И прикрыт прилично. Даже что-то крупное зенитное стоит, не говоря уже об МЗА. Ещё по дорожке нужно обогнуть пару аэродромов с «мессерам». Уже нравиться? Маленьких мы как всегда подберём в Ватулино. Вот это можно считать отправной точкой маршрута. Вбивайте в навигатор — и «ура — вперёд». Если найдём его в 1942 году. Особую остроту впечатлений добавляет обстоятельство, что мы там «хорошие знакомые». Дивизия работает по этому направлению уже чуть ли не месяц. То Износки, то Тёмкино, то Новое Дугино. Помните налёт на аэродром, который стоил нам остатков эскадрильи? После которого чтобы нанести приличный удар приходилось поднимать остатки полка? Это вот про него было.
- Заход на цель с северо-запада по ориентиру железная дорога. При первом проходе нанести бомбовый удар. Второй удар - штурмовой. Если удастся - замыкаете круг и отрабатываете по цели в несколько заходов. При активном сопротивлении ПВО противника наносятся только два удара. Первое звено ведёт Белоголовцев, второе звено ведёт Ковалёв. Загрузка ФАБ-50. Замедление выставить на десять секунд. Высота сброса не менее двухсот метров. Вылет после девяти по двум зелёным. Если всё понятно, идите готовиться к вылету.
Чернов немногословен. В его интонациях и движениях чувствуется лёгкое раздражение. Видимо из-за того, что сам будет вынужден остаться. Комиссар у нас мужик хороший, но не летающий. Его даже на КП для координации оставить нельзя. Вот и приходится «заземлиться» заместителю командира - штурману полка.
Из всего полка в строю осталось дюжина аппаратов. Ещё четыре машины обещали отремонтировать через пару дней. И так ПАРМ у нас почти прописался. На задание пойдём двумя четвёрками. Сегодня нас вести будет Женька Белоголовцев.
Увидев возле «шестёрочки» Бура Мишка вопросительно посмотрел на меня. Я принял строгий вид командира экипажа и дал указание о начале экипировки. Муса покачал головой, но ничего не сказал.
Вот же, чёрт возьми - запаса леденцов с собой не оказалось. Впрочем, судя по деловитому виду Бура, они не очень ему требовались. Хотя с другой стороны, не считая «провозных», у парня это был второй боевой вылет. Дай Бог, чтобы не последний. Тфу-тфу-тфу в левую сторону. Не знаю за каким лешим, но почему-то достал свой ТТ и проверил обойму. Всё в порядке. Как вчера вечером собрал после чистки, так все и осталось.
Погода - как на заказ для огородников. Солнечный июньский день с лёгкими облачками, которые иногда закрывали солнышко. Птички вон разные переливаются. Стрижи, посвистывая, носятся за мошкарой. Красота, да и только. Трава уже поднялась, покосить бы не мешало. Бензокоса небось застоялась. Надо будет свечку проверить, да ещё леску подкупить, а то моток уже почти закончился. Опять же бензинчик с маслом развести... Стоп! Нельзя! Это не из этого мира, это только расслабляет. Не думать!
- Лёшка, что-то ты смурной сегодня, - отметил механик, бросив на меня взгляд.
- Да, так, что-то дом вспомнил, своих... Соскучился, понимаешь ли...
- Так за чем дело? Вваливай фашистам посильнее, - война скорее закончится. Вот домой и вернёшься.
- Это точно. Ладно, держи пилотку, гони шлем.
- Командир, хочешь загадку?
- Ну-ка удиви.
- Когда Бог создавал твердь земную и все творения на ней, где была авиация?
- Как где? Ещё не придумали?
- Эх ты. Авиация уже была в воздухе!
- А...- это я типа понял.
- А... - передразнил меня Мишка. - А кто обеспечивал авиации вылет?
- Ну и кто? - поинтересовался я, застёгивая карабин парашюта.
- Вот все лётчики такие, или мне достался особый экземпляр? Я из-за тебя стойки шасси на всесоюзном армейском конкурсе на скорость ремонтировать могу. И займу первое место.
- Да ладно тебе.
- Вот и ладно, - проворчал для порядка Мишка, протягивая мне журнал приёма. - А знаешь, какие три величайшие глупости сделали авиационные техники?
- Какие?
- Во-первых, изобрели летательные аппараты; во-вторых, посадили в них лётчиков; в-третьих, позволили лётчикам собой командовать.
- Ладно, Мишка, а знаешь основной принцип облуживания техники техником?
- И?
- Техник, не трогай технику и техника техника не подведёт.
- Принимается, командир. Один - один. Не пуха, ни пера!
Под это напутствие мы заняли свои места в  «шестёрочке».

Мы шли, прижавшись к земле, в сторону захваченного Гжатска. Атака станции планировалась со стороны Вязьмы вдоль железнодорожного полотна, которое станет для нас путеводной ниточкой. Только снижаться надо будет заранее а потом непосредственно перед целью набрать высоту.
Загрузка была неполной, что обеспечило нам курсовую скорость в 300 километров в час. Снова наши «Мигари» из последних сил будут выкручивать спирали, чтобы сравнять нашу среднюю путевую. Первую четвёрку вёл Женька, вторую - Андрей. Из первой на задание пошли в основном старики из прежнего состава полка. А у нас - уцелевшая четвёрка: Ковалёв - Жихарь и Журавлёв - Сотник.
Не понимаю, почему нас нельзя пополнить машинами и личным составом. Мы на своём поле с апреля живём, уже корни пустили. С этого времени в полк прибыло где-то с полдюжины машин, правда уже нового образца, и человек девять пилотов. Кроме того, нам вообще комиссар в каждой эскадрилье положен, а где он? Наш ветеран, - батальонный комиссар за всех отдувается. И ещё успевает нам фитиль по партийной линии ввернуть, чтобы служба мёдом не казалась.
Идём - утюжим небушко. Под нами должен быть противник. Хотя сейчас сам чёрт не разберёт кто где. В этом краю лесов и болот фронт иногда выписывал такие вензеля и разрывы, что можно только дивиться, как наземные войска по своим не лупили. Ещё десантура с партизанами целые куски лесов себе забрали. Фрицы, по сути, держали населённые пункты и дороги, а наши - леса и болота. А это не есть «хорошо». В болоте конечно можно отсидеться, и танки в болото не попрут, только что жрать в этом болоте будешь? Опять же иногда и посушиться - постираться - согреться не мешает. И через месячишко боёв боеприпасы кончаются, а подвезти их - никак: дороги контролирует противник. Историю знаю неважно - только школьный курс, то есть можно считать, что вообще не знаю. (Вот, а ещё над ребятами куражился. Им-то историю вообще только с 1934 стали преподавать, а раньше считали буржуазной наукой.) Только чую, что гансам такой фронт явно не нравится - всё наше «болотное» войско они постараются либо выдавить, либо уничтожить. Сейчас идёт период накопления сил и боеприпасов. Ну, а мы только и можем, что обрабатывать узловые станции и пытаться разбить аэродромы. Силёнок у нас пока маловато. Вот всякие Модели с фон Фитингхофами и прочими фон дер Меденами этим и пользуются. Здесь обозначат наступление, причём довольно опасное с перспективой снова выйти к Москве. Однако основной удар будет на юге. Это даже я знаю.
«Илы» почти скребут по макушкам деревьев. Однако время от времени по нам кто-то бьёт с земли из МЗА. Не прицельно, а так - только отпугнуть, но всё равно неприятно. Мне вообще падать на территорию занятую фрицами никакого резона нет. Потом во всех анкетах придётся писать «был на оккупированной территории». А это верный билет на визит в компетентные органы. Причём проездной со скидкой. То есть с возможной отсидкой.
Что-то у меня сегодня уровень пессимизма поднялся. Видать к дождю.
Вот толи дело Бур! Молодец парень. Сидит, помалкивает, башкой железной крутит. Как не оглянусь через плечо - он всё на страже. Передняя четвёрка выписывает очередной поворот. И-раз, и-два, и- три. Андрей тоже поднял крыло в крене и начал выполнять поворот. Молча. Ни звука. Так хоть есть призрачный шанс, что нас не заметят раньше времени. Нам ползти ещё минут десять.