Исправлено:
Всё, мы довернули и теперь можно ещё раз нанести удар.

Сразу выскажу своё мнение:
Игорь Аркадьевич абсолютно прав, считая, что спать в поезде было, по меньшей мере, неосмотрительно.
В первой части изначально был эпизод в котором описывалась схватка Журавлёва с парой гоблинов, напавшими на него. В полемике по данному вопросу были обсуждены некоторые стороны этого возможного события. Были приведены различные случаи.
В общем криминалитет не спал и обстановка была довольно непростой. В противном случае не было необходимости в усиленных нарядах милиции и воинских патрулях.
Преступность — это нормальная реакция нормальных людей на ненормальные условия жизни.
—  Триумфальная арка (Эрих Мария Ремарк).

А из окончательного текста эпизод убрал, потому что он был слишком корявым и привести его в приличный вид не получилось. 

Отредактировано CHAK_alchemist (01-06-2019 22:46:50)

Прошу рассмотреть и проверить очередной фрагмент:

Я увидел сбитый штурмовик. Он лежал на боку возле дальней опушки леса, в стороне от просёлка, с которого разбегалась разбитая колонна. Одно из крыльев лежало в стороне, нос машины зарылся в землю, хвост приподнялся. Над корпусом поднимался чёрный дым, сквозь который прорывались языки пламени.
Пара комэска развернувшись над лесом, и снова начала заход. Мы атаковали с противоположной стороны, почти на встречных курсах. Зенитная установка с автоматическими пушками сползла с дороги и начала гореть. Две других пытались обстреливать наши машины. Но скоординированного защитного огня у немцев уже не было. Нас пытались остановить несколько пулемётов, но их огонь был для этого слишком слаб.
- Я - «Грач - шесть»! Атака!
Точка прицела легла на ближайший грузовик. Клавиши бортового оружия зажаты. Трассы вспарывают кабину, разлетаются стёкла, что-то вываливается из кузова. Стоп! Перенести точку прицела на следующий грузовик. Огонь! Штурвал на себя... выводим... выше..
- Грачам - сбор! Грачам - сбор!
Пара Андрея ходит зигзагами выше и левее.
- Комэск! Дай ещё! Ни одна с*** не уйдёт! Дай, мы расплатимся!
Получается даже не хрип, а какое-то карканье. Глотка пересохла... Карканье грача! Я — Грач!
- ...ходим! «Мессера»! На подходе «мессера»! Уходим!
Вот ведь зараза! Как от любимой женщины отрывают. Которую только любить начал! Не дают эту гадость додавить...
Комэск собирает нас змейкой. Догоняем. Блин, забыл заслонку. Срочно открыть. А то движок вскипячу. Пристраиваема. Андрей, убедившись, что мы «взяли его за хвост», повёл группу со снижением. Курс десять. Высота снижается.
Оглянуться.
Есть. Вот они, - эти жабы. Четыре.
Езжать твою запаску! Вот влипли... Догоняют.
- Андрей, сколько до ленточки?
- Минут десять. Прижимаемся ещё ниже. Дойдём до своих - они отвалят.
Машины в пологом скольжении набрали почти 400. Но этого мало против «мессеров» с их 650. А они ещё могут увеличить угол снижения и врубить форсаж. Будет 700. С-с-сучки - веточки!
Ленточка никогда не бывает спокойной. Даже если никто не ведёт огонь, то над ней висит какая-то пыльная дымка или дымный туман. Не знаю как у кого, но каждый раз, когда пересекаю линии траншей, чувствую удар по нервам.
Ниже. Ещё ниже. Затеряться на фоне лесных опушек и полян.
Нет. Не удастся. Не в этот раз.
«Мессера» уже вцепились и нагоняют.
Линию фронта мы просвистели на высоте не более тридцати метров. Даже стандартного «приветствия» МЗА не последовало.
А эти четыре падальщика уже висят в километре и всё нагоняют. Они нас видят. Всё из-за изношенных двигателей. За каждой машиной тянется хвост. Слабенький такой, но, так его - растак, нас он выдаёт.
Оглядываюсь. Надо что-то делать. От фронта мы отошли недалеко, «мессера» чувствуют себя здесь спокойно. Нам надо подальше на Восток убежать, тогда бы они точно отвалили. Сердце начало биться почти в глотке. Начало давить виски. Ещё несколько минут, и они выйдут на дистанцию открытия огня.
«Делай, что должно и пусть будет, что будет». А что должно? Что будет? В самом худшем случае Андрею придётся указать в рапорте, что не вернулось два штурмовика. Мне же предстоит выяснить эмпирическим путём, будет ли открыт обратный портал в случае моей гибели в этой реальности. Ну? Только бы парашют сухим оставить...
- Я — «Грач шесть». Следовать за «Грачом семь»! Исполнять!
Штурвал плавно на себя. Левый крен, правую ногу вперёд. Меня начало выносить вверх и разворачивать влево. Двигатель и так звенит на высших оборотах. Что-то скрежещет...
- Назад! Сдурел? Назад, Лёха!
- Уводи ребят!
- Я приказываю вернуться в строй!
- Я прикрою!
- Раскудрит твою берёзу, назад! Под трибунал пойдёшь!
Дальше я уже не слушал. Достаточно того, что Андрей уводил группу.
Гр-р-ра! Ну, кто хочет со мной в лобовую?!
Идёт охота на волков, идёт охота!
На серых хищников матёрых и щенков!
Налетай! Я сейчас на свинец щедрый! Всех попотчую! У меня уже пальцы на клавишах. Только нажать осталось.
- ...эрой долбаный! Только сядь мне!..
Пелена резкого поворота («очи чёрные» - это так наши знакомые ястребки называли) ушла с глаз. Где они? Где? Зашли в хвост? Не вижу! Куда делись? Нет их...
Четыре «мессера», отвернув, уходили на запад. Видимо, они решили, что зашли слишком далеко на нашу территорию и прекратили преследование. Андрей сделал всё правильно.
Облегчение пришло как удар в солнечное сплетение. Как будто из меня дух вышибли. Когда вышел из обратного разворота, почувствовал, что дрожат и ноги. На это раз обошлось. Будем жить.
Глубоко вдохнуть, теперь выдохнуть. Закрыть глаза. Успокоиться. Всё, уже можно реагировать на матерщину комэска. Ещё один глубокий вдох... Выдыхаем, открываем свои видеодетекторы...
Блин горелый! Едва успел подхватить падающую на пол вагона пилотку. Это ж я не задремал. Это ж я полновесно вырубился. Ё-моё, это где мы сейчас едем? Павловский Посад, часом, не миновали?