Продолжение

По мнению Роберта, Джек был излишне самоуверен, искренне полагая, что никаких проблем с освобождением бывшего шефа не будет и не сегодня-завтра его выпустят с Арены. Все прежние неудачи Роберта Джек объяснял его же виной, предлагая при этом такие решения проблем, от которых Роберта начинало мутить и возникало сильное искушение настучать Джеку по голове. Он всегда знал, что у рекламщика не слишком много принципов, но открытие, что этих принципов не было вовсе, оказалось не самым приятным сюрпризом.
В целом, Джека больше занимало то, что будет после освобождения Роберта, и об этом «после» он готов был говорить часами.
— Я проведу идеальную избирательную кампанию! — вещал он. — Я покажу им, что такое настоящие выборы! — и добавил в ответ на скептический взгляд Роберта: — А что?! Я знаю законы — никакого ценза оседлости тут нет.
Роберт мог только покачать головой.
— Да мы сметем их всех! — заявил Джек, ощущая его молчаливое несогласие. — Повестка проста: сначала ты станешь сенатором, потом консулом. Роберт «Зверь» Шеннон — это звучит. Да о тебе книги будут писать — так ты их разделаешь! С удовольствием взгляну на это зрелище…
— А тебе-то они чем не угодили? — удивился Роберт.
Джек неприятно сощурился.
— Думаешь, я забыл клетку, тренажеры, забыл, как они швыряли нам еду? Конечно, ты гордый — ты с бетона еду не подбирал… А вот я подбирал!
Последние дни в клетке Роберт помнил смутно. И все же… честность требовала признать, что там — в клетке — он не слишком отличался от Джека.
— А когда меня вышвырнули с виллы патрона? — продолжил претензии Джек. — Словно я  надоевшая игрушка… Да и здесь тоже выставили за дверь. Заставили искать квартиру, работать…
— Джек, Джек, опомнись, ты всю жизнь работал, — попытался воззвать к здравому смыслу рекламщика Роберт. — Что дурного ты нашел в работе и собственной квартире?
— Меня приучили к другому образу жизни! — вызверился Джек. — Значит, должны были обеспечивать этим и дальше. Ну, ничего — ты за меня отомстишь!
Роберт сумрачно смотрел на бывшего подчиненного.
— Так ты говоришь, что знаешь законы? — наконец, переспросил он.
— Знаю, — подтвердил Джек. — И здесь не требуется местного рождения, чтобы стать консулом. Слава Богу, мы не Штатах…
— А о цензе ответственности ты помнишь? — медленно проговорил Роберт.
— Ну, помню, и что? — не понял Джек.
— Так вот, — внушительно продолжил боец, — у меня питомцев не будет. Никогда. Запомни.
Несколько мгновений Джек осмыслял слова бывшего работодателя и почти что друга, а потом вскочил.
— Но это же глупо… нелепо… это… это просто идиотизм! Ты что — издеваешься?!
— Нет, Джек. Предупреждаю. Я сказал. Ты слышал. Я не стану ни сенатором, ни консулом. Мне не суждено за тебя отомстить. Извини…

Продолжение следует....

Я сказала, что он пойдет покупать. Но я не сказала, что для себя. Более того, я не сказала, что будет дальше с питомцем.

Это собирательный образ.