О штрафных батальонах и уголовниках в армии.

Можно сказать, что толчок идее возникновения штрафных батальонов дали первые месяцы войны. В условиях тотального отступления Красной Армии частым явлением стали случаи дезертирства или проявления трусости, на что командиры нередко реагировали наиболее жестким образом – расстрелом. Однако в октябре 1941 года наркоматом обороны был издан указ, в котором сообщалось, что офицеры в отдельных случаях злоупотребляют своими полномочиями, устраивая самосуд. Начались поиски путей, способных заменить репрессии перевоспитанием личного состава.
Решение созрело в июле 1942-го. Еще до выхода приказа №227 «ни шагу назад» была создана первая штрафная рота, после 28 июля в считанные дни командование сформировало еще 77 отдельных штрафных рот и 5 батальонов. За весь период войны в РККА появилось более 60 штрафбатов и свыше тысячи штрафных рот. По данным сборника «Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование», за годы Великой Отечественной в штрафные роты и батальоны было направлено 427 910 человек.
В штрафбаты направлялись военнослужащие из разных родов войск, самыми разными могли быть и причины. Так, в августе 1941 года генерал Василевский выпустил распоряжение, согласно которому в штрафные танковые роты сводился личный состав, уличенный в саботаже и вредительстве, а в штрафные пехотные роты следовало отправлять «безнадежных, злостных шкурников из танкистов».
9 сентября свет увидел подписанный Сталиным приказ №0685, требовавший летчиков истребителей, уклонявшихся от воздушного боя, предавать суду и переводить в штрафную пехоту. На следующий день вышел указ генерал-майор артиллерии Аборенкова предписывавший направлять в штрафные стрелковые батальоны тех, кто небрежно относился к технике и вооружению.
Не желавшие воевать ухитрялись убедительно инсценировать болезни или ранения, однако 12 ноября 1941 года очередь дошла и до них. В соответствие с приказом №0882 отправке в штрафные части подлежали все, кто симулирует болезни и занимается членовредительством. А с 1942 года в штрафбаты стали направлять и работников тыла – с формулировкой «за бездушное и бюрократическое отношение к своим обязанностям».
Попасть из тыла в штрафбат можно было и за совершенно незначительные провинности, например, за опоздание на работу свыше двадцати минут, что приравнивалось к прогулу. Если в первый раз за подобное нарушение объявляли выговор, то за повторное – судили: могли дать срок или отправить в штрафную часть.

Идея использовать осуждённых не миновала и умы советского руководства. На фронт обитателей гулаговских лагерей начали отправлять почти с первых же дней войны. Уже 12 июля 1941 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об освобождении от наказания осуждённых по некоторым категориям преступлений». Согласно ему все отбывавшие срок за малозначительные преступления получали свободу, а вместе с ней и повестку в военкомат. В результате армия получила около 400 тыс. новобранцев, которых ей так не хватало.
Примечательно, что на профессиональных уголовников указ не распространялся, отчего многие теперь утверждают, что все сериалы типа «Штрафбата», в которых рассказывается об участии в войне уркаганов-рецидивистов, не более чем фантастика и очернение истории. Хотя вряд ли такой вывод стоит делать, основываясь всего лишь на букве документа. Как известно, в нашей стране бумага – это одно, а реальная жизнь – совсем другое. Потому среди тех, кто оказался на фронте, были и воры, и бандиты. Что тянуло их на передовую? Во-первых, как ни странно, патриотизм: доходящие в лагеря слухи о том, что творят фашисты на оккупированных территориях, вызывали понятное желание отомстить. Во-вторых, указ предоставлял право военным Советам фронтов снимать судимость с отличившихся в боях военнослужащих. Таким образом, многие предпочли рискнуть жизнью, чем загибаться от голода и мороза на лесоповале.
Вот что вспоминал знаменитый актёр Евгений Весник, командовавший в Великую Отечественную огневым взводом 1-й гвардейской корпусной артиллерийской бригады: «У меня был случай, когда я командовал 72 беломорканальниками. У меня были заключённые, прошедшие через штрафную роту, оставшиеся в живых, раненые. Я наблюдал за этими людьми, преступниками, которые воевали лучше, чем другие, и я понимал, что они получили свободу и должны были доказать свою лояльность к Родине, забыть о своём прошлом. Они воевали, как звери».
Разбойная лихость и отчаянная смелость вчерашних преступников оказалась теми самыми качествами, которые крайне востребованы на войне. Как писал Варлам Шаламов, не понаслышке знавший тюремные реалии, Правда, с дисциплиной у них было из рук вон плохо, однако за вышеуказанные качества командование порой закрывало глаза на склонность уголовников к мародёрству и грабежам. По одной из версий, именно наличие большого количества криминального элемента стало причиной того, что штурмовать Берлин доверили не армии Рокоссовского, а кадровым частям маршала Конева.
Всего за годы войны ГУЛАГ передал фронту почти миллион солдат. Однако никто не мог предположить, чем всё это обернётся. Демобилизовавшись, многие уголовники взялись за старое и, естественно, вскоре опять оказались в лагерях. Они рассчитывали на уважение и почёт – всё-таки кровь проливали! Однако им припомнили старый закон, согласно которому «блатной» не может служить государству, в противном случае он считается «запарафиненным» и уже не является вором. Все попытки зэков-ветеранов объяснить, что воевали они не за «граждан начальничков», а за Родину, оказались тщетными. В результате противостояние между ними и «правильными» ворами переросло в настоящую войну, получившую название «сучьей». В ходе её в лагерях и на воле погибли тысячи человек.
Весьма колоритный и устрашающий образ «штрафника» рисует актер Евгений Весник. Весной 1945 года в Восточной Пруссии его подразделение должно было перевезти через поляну тяжелые гаубицы, однако оставленный в арьергарде немецкий пулеметчик пресекал все попытки. Ликвидировать огневую точку было поручено «беломорканальнику» рядовому Василию Кузнецову. «Через пол часа пулемет замолк. – вспоминал Весник. – А ещё через десять минут Вася принёс затвор немецкого пулемёта и…голову стрелявшего немца». На вопрос командира: «Боже мой! Зачем голова?» – последовал ответ: «Товарищ гвардии лейтенант, вы могли бы подумать, что я затвор с брошенного пулемёта снял, а стрелявший сам ушёл… Я голову его принёс как факт, как доказательство!» .
Писатель Александр Сидоров признавал: «Преступники и на фронте оставались преступниками, в их среде привычным делом были пьянки, картёжные игры, поножовщина. При удобном случае они не брезговали грабежом или мародёрством». В 1944 году в соответствии со специальным распоряжением ГУЛАГа неоднократно судимых уголовников и рецидивистов перестали призывать на фронт.