Западная часть Индийского океана,
немного севернее экватора
…ноября 1878 г.
Циклон, две недели кряду игравший с «Крейсером», как с барбоска с костью, в конце концов выдохся. А может, и не выдохся вовсе, а наигрался, и, бросив свои жестокие шалости,  покинул эти широты и уполз в сторону Бенгальского залива - творить бесчинства у берегов Индии и Бирмы, заливать дождями города, напитывать сыростью джунгли, рисовые поля и вздувать половодьями коричневую воду рек. Небо, наконец, расчистилось, и первая же попытка определиться преподнесла команде «Крейсера» приятный сюрприз. Клипер находился примерно на меридиане Маската, спустившись почти до экватора – таким образом, удовлетворённо заметил капитан-лейтенант Михайлов, сожжённый уголь не был растрачен совсем уж впустую. А вот дальше оставалось полагаться только на силу ветра: в бункерах удалось наскрести лишь несколько лопат угольной пыли, и командир клипера скомандовал «все наверх» - поднимать на место стеньги и ставить паруса.
Больше суток «Крейсер» бежал на вест, подгоняемый четырёхбалльным пассатным ветром. Капитан-лейтенант принялся вместе со штурманским офицером прикидывать дальнейший маршрут – следовало пополнить запасы угля перед новым туром океанского круиза. Для этой цели можно было поискать британских купцов, ползающих туда-сюда вдоль Африканского берега, от мыса Доброй Надежды в Аден или порт Карачи.  А можно было повернуть на юг, пересечь экватор и рискнуть  - зайти на бункеровку в Занзибар или Дар-эс-Салам, где стараниями султана Меджид ибн Саида был возведён крошечный порт.
Греве выдвинул идею совершить набег на Момбас – там с 1875-го года располагалась британская угольная станция. Но Михайлов зарубил её на корню: «без единого куска угля в ямах это авантюра-с, батенька! Если там окажется самый что ни на есть паршивый колониальный крейсер -  он нас без хода как захочет, уделает с носовых или кормовых ракурсов. А мы ему в ответ только фиги будем показывать!»
В Занзибар и Дар-эс-Салам решено было пока не соваться – слишком уж вольготно чувствовали себя там англичане, слишком велик был шанс нарваться на стационер, а то и на целую эскадру.
Михайлов объявил о своём решении: пока «Крейсер» попробует разжиться углём со встречных торговых судов. А при неудаче – спустится ниже от экватора, до Мадагаскара, где французы с начала шестидесятых годов текущего, девятнадцатого держат фактории и угольную станцию. 
И тут судьба-злодейка внесла в планы капитан-лейтенанта – как и в судьбу всего экипажа клипера - свои коррективы.

Пассаты (от испанского viento de pasada,  «ветер, благоприятствующий передвижению»), ветра, дующие  между тропиками круглый год, в Северном полушарии северо-восточных румбов, в Южном - с юго-восточных, отличаются ровным, весьма предсказуемым нравом. Но это не значит, что вахтенным на парусном судне, спешащим по своим делам с пассатом, можно терять бдительность. Тропики есть тропики, и в любую минуту на горизонте может появиться небольшое, быстро приближающееся облачко, несущее внезапный шквал – и худо придётся тому, кто не успеет вовремя сбросить нижние паруса или хотя бы взять на фоке и гроте по три рифа!
Тропическая жара и усталость, накопившаяся  после свирепой схватки с циклоном, сыграла с вахтенными «Крейсера» злую шутку. Шквал налетел с норд-оста и первым же порывом положил клипер на борт так, что в кают-компании (как раз был обед) с грохотом покатилась по полу посуда, люди падали со стульев, а буфетчик выплеснул на спину барона Греве полную супницу горячего, только с камбуза, супа.
Но это были далеко не все неприятности. Даже и не их начало…
С пушечным грохотом лопнул по шву и оглушительно защёлкал на ветру фок. Вслед за этим раздался леденящий душу всякого моряка треск - грот-стеньга, расколовшаяся почти до половины покосилась, и висела, удерживаемая стоячим такелажем.
А шквал уже миновал – ушёл дальше, отмечая свой путь на воде полосой взвихренных бурунов – тех самых, которые непременно должны были засечь, да проворонили вахтенные сигнальщики и вперёдсмотрящие «Клипера».
Но сейчас не время было искать виноватых. Стеньга, хоть и треснула, но пока выдерживала вес рей, салингов и парусов. Но все понимали – ещё один такой шквал, а то и просто небольшое усиление ветра - и она попросту полетит за борт. Медлить было нельзя.
Капитан-лейтенант скомандовал  «Все наверх». Матросы белыми мурашами разбежавшиеся по снастям, споро взялись за дело. Распустили талрепы стень-вант поддерживающих незадачливое рангоутное дерево с бортов.  Дюжие марсовые, орудуя деревянными киянками, выколотили шлагтовы – прочные дубовые клинья, на которые опиралась стеньга. Теперь она удерживалась лишь парой стень-вынтрепов, которые по команде боцмана и стали вытравливать выстроившиеся на палубе матросы. Стеньга дрогнула и, оглушительно скрипя, заскользила вниз в отверстии эзельгофта – массивного, окованного железом бруса, закреплённого на ноке грот-мачты и предназначенного поддерживать стеньгу. Стеньгу опустили до упора; вместе с ней  спустились и марса- и брам-реи. Затем к грота-салингу подняли на блоках запасной лисель-спирт, притянули тросовыми хомутами-вулингами вдоль треснувшей стеньги подобно тому, как хирург  накладывает шину на сломанную голень. На подкреплённое таким образом рангоутное дерево завели пару  дополнительных вант, обтянули втугую - и на этом аврал благополучно завершился. Опасность расшатать пострадавшую мачту была устранена, однако, из осторожности, Михайлов позволил ставить на «обрубке» только марсель, взятый на два рифа – «вот зайдём в порт, выбросим эту времянку, воткнём нормальную стеньгу -  тогда и забегает наш красавец во всю прыть!»
- Может, ляжем в дрейф и починимся, никуда не заходя? – предложил старший офицер. – А что? Снимем грота-рей и поставим его вместо стеньги, а сам рей заменим запасным. Делов-то на рыбью ногу!
- Нет уж, голубчик… - Михайлов поднял голову, рассматривая «времянку». Там сновали марсовые, приводя в порядок бегучий такелаж.  -  Вот если бы мы шли домой, я бы так и поступил. А теперь - неизвестно ещё, сколько нам болтаться в океане.  Нет уж, лучше починиться основательно. Зайдём в Занзибар и сделаем всё на совесть. Заодно и угля возьмём.
Старший офицер скептически покачал головой.
- Как бы нам, Леонид Васильевич, вместо угля не огрести полные карманы неприятностей.
Михайлов вздохнул.
- Мне и самому голубчик, страсть, как не хочется туда соваться. Аден под боком, а там англичане, и не шлюп какой-нибудь, а кораблики посерьёзнее. Однако ж, выхода у нас нет: угольные ямы пусты, а с обрубком вместо грот-мачты ходок из «Крейсера» неважнецкий. Так что помолимся, как полагается,  Николе-Угоднику, и пойдём. Телеграфный кабель до Занзибара ещё не дотянули, а стационер, если там и стоит – то какая-нибудь канонерка.  Глядишь, и обойдётся.
Прозвучала команда. Молодцы-рулевые налегли на вытертые добела рукоятки штурвала. Под палубой заскрипели в блоках штуртросы и «Крейсер», вильнув пером руля, словно акула своим выгнутым, как полумесяц Пророка, хвостом, послушно сменил курс. Теперь бушприт клипера смотрел на зюйд-вест, туда, где за экватором, во многих сотнях морских миль, лежал загадочный остров Занзибар.

Отредактировано Ромей (04-09-2020 15:20:54)