- Живой! Как чувствуете себя, Тимофей Васильевич?! – услышал я за спиной взволнованный голос императора.
Дворцовый лекарь в отведённом для него кабинете Зимнего дворца как раз заканчивал бинтовать обработанную рану. Страшного ничего не было. Пуля прошла по касательной, пропахав борозду на плече. Та уже успела покрыться запекшей коркой, но  эскулап, предварительно почистив рану, наложил несколько швов и смазал какой-то мазью. После чего начал бинтовать. А с учётом того, что всё это происходило без всякого обезболивающего, то только этим можно было объяснить мой ответ:
- Не дождётесь, Ваше императорское величество…
Сказал и аж губу прикусил от досады. Но слово не воробей, вылетит, топором не зарубишь. Или зарубишь?!
За спиной возникла тишина. Медик замер с бинтом в руках, ошарашено моргая глазами. Прошло секунд десять, а потом раздался весёлый смех Николая, действительно, весёлый, а не вынужденный.
- Да-а-а, Тимофей Васильевич, Ваши шутки иногда тяжело понять. Но раз шутите, то значит всё хорошо. Да и придворным Вам никогда не стать.
- Извините, Ваше императорское величество, немного не в себе после всего случившегося, - я попытался подняться и повернуться, но император, подойдя ко мне, положил руку на здоровое плечо, усадил на место.
- Милейший, заканчивайте перевязку, мне необходимо срочно и наедине поговорить с вашим пациентом. Только поэтому я пришёл сюда один, - обратился Николай к медику, после чего подошёл к стулу, на котором лежала моя бекеша и фуражка.
Помяв пальцами вылезшую из прорехи овчину, взял в руки фуражку и сунул в отверстие в тулье палец. Повернулся ко мне и помотал головой с выражением на лице, которое я не смог понять.
- Судя по всему, костлявая с косой вновь  рядом прошла, Тимофей Васильевич, - произнёс государь, возвращая фуражку на место.
- Рядом, Государь, - ответил я, но дальше продолжить не смог, так как медик перебил меня.
- Я закончил, Ваше императорское величество, - произнёс он.
- Хорошо, а теперь покиньте помещение, - Николай показал на выход.
- Но, Ваше императорское величество, - попытался что-то сказать медик, которого выставляли из его апартаментов.
- Карл Петрович, прогуляйтесь по дворцу минут двадцать. Потом вернётесь к себе. Вам всё понятно?! – в голосе Николая прорезался металл.
Придворный врач склонил голову в вежливом и изысканном поклоне, который я никогда не смогу повторить, и буквально испарился из кабинета.
- Одевайтесь, Тимофей Васильевич, - произнёс самодержец и отвернулся к окну, видимо, чтобы не смущать на меня.
Я начал быстро, не смотря на боль в руке, одеваться.
- Я даже и не знал, Тимофей Васильевич, что у Вас столько боевых отметин на теле, - произнёс император, стоя ко мне спиной.
- Это говорит о том, что враг оказался лучше тебя. Хвастаться нечем, Ваше императорское величество.
- Но кто их нанёс, мертв?!
- Да, Государь, мертвы, - произнёс я, успев подумать про себя, что теперь кроме шрамов над левой бровью и далее по виску, на левой мышце груди,  борозды по ребрам на правом боку, ещё на спине под правой ключицей, к  двум отметинам на простреленном правом плече, теперь прибавиться и борозда на левом плече.
- Значит, ты всё-таки победил, Тимофей. И давай без чинов, - произнёс Николай. - Одни остались. Рассказывай, что сегодня произошло. Евгений Никифорович мне кратко рассказал, когда я раньше запланированного прибыл во дворец. Я их всех оставил в своей приёмной, так как хотелось всё услышать из первых уст и без свидетелей.
Самодержец повернулся ко мне. Я к этому моменту, уже застёгивал ремень портупеи.
- Это откуда? – спросил Николай, показывая на ожог сукна мундира напротив сердца.
- Пришлось стрелять из малютки «Tue-Tue», что мне Кораблёв ещё на двадцатилетие подарил. Я его сегодня во внутренний карман бекеши положил. Вынужден был стрелять, не вынимая. Если бы не этот револьвер, то я бы сейчас с Вами не разговаривал, Николай Александрович.
- Рассказывай всё с самого начала, - произнёс император, опускаясь на стул, и показал рукой, чтобы я занял соседний.
Мой рассказ занял минут пять. Николай Второй слушал внимательно, не перебивая.
- Кого подозреваешь? – спросил император, после того как я закончил свой монолог.
- Думаю, за покушением на меня стоит Великий князь Владимир Александрович, - твёрдо ответил я. – Но, чтобы в этом убедиться, необходимо допросить свидетельницу, а так же определиться с тем, кто же такой «товарищ Пётр».
- Как они вышли на тебя?
- О том, что Вы, Николай Александрович, были посаженным отцом у меня на свадьбе и подарили дом на Невском проспекте, знает весь светский Петербург. Определённая группа лиц знала, что я не сопровождаю Вас на этих учениях, но то, что приеду встречать по их окончании - предположить не трудно. Соответственно, где остановлюсь любому понятно. А для молодожёна урвать день другой для общения с женой так же предсказуемо, - я грустно усмехнулся. - Выставили наблюдателя около дома. Тем более, напротив него Гостиный двор, а ударная группа ждёт, как говорят уголовники, на подхвате. Думаю, такую картину и выяснят Буров и Горелов.
- Что предлагаешь делать?
- Надо собрать как можно больше информации по покушению на меня. Появились новые игроки и их связи. Дня два-три надо на это, а потом будем думать.
- Ты так спокоен, Тимофей, будто не в тебя стреляли, и не ты чудом остался жив! – Николай нервно передёрнул плечами. – А если бы они напали на тебя вчера, когда вы с Марией Аркадьевной возвращались с прогулки домой? Если бы она пострадала или её убили?!
Представив себе такой вариант, я невольно оскалился. Видимо, моё выражение лица было таким, что Николай невольно отпрянул от меня, откинувшись на спинку стула.
- Если бы Мария Аркадьевна пострадала или, не дай Бог, её бы убили, то я бы их всех помножил на ноль, Ваше императорское величество! Пусть были бы только косвенные доказательства! Причём, их всех вместе с семейством до второго колена! И никто бы меня не остановил, даже Вы, Николай Александрович. А потом хоть голову на плаху!
Император смотрел на меня с каким-то страхом и удивлением. Через несколько секунд молчания, Николай произнёс:
- При умножении на ноль любого числа получается ноль. Интересное выражение: «Помножить на ноль». И что, даже детей на ноль бы «помножили»?!
- Ваше императорское величество, - я встал со стула. – Я уже один раз потерял невенчанную жену и не родившегося ребёнка. Сегодня утром я узнал, что Мария Аркадьевна непраздная…
Спазм сжал моё горло, и я замолчал. Император хотел что-то сказать, но в этот момент в помещение ворвался генерал Ширинкин с лицом бело-серого цвета.
- Ваше императорское величество, - начал генерал, но его перебил Николай, резко вставший со стула.
- Евгений Никифорович, я же просил, чтобы нам никто не мешал!
- Извините, Ваше императорское величество, но…
Таким растерянным и испуганным я Ширинкина ещё ни разу не видел.
- Что произошло, господин генерал? – напряжённо спросил государь.
- Ваше императорское величество, пришла срочная депеша из Гатчинского дворца. Меньше получаса назад неизвестные лица во время прогулки в парке императрицы с детьми совершили на них покушение. Елена Филипповна ранена, детей от пуль закрыл собой унтер-офицер Хохлов. Он погиб, дети целы. Нападавшие убиты. Телеграфная связь продолжается. Скоро будут известны подробности, - выпалив всё это, Ширинкин как-то осунулся всем телом, будто из него разом выпустили воздух.
«Млять! Это полный звиздец! Севастьяныч! Как же так-то! Дети! Императрица!», - подумал я, глядя на Николая, который бледнел на глазах.
Увидев, как государь пошатнулся, наплевав на весь этикет, подскочил к нему и приобнял.
- Спасибо, Тимофей Васильевич. Помогите мне не промахнуться мимо стула, - с каждым словом, голос Николая обретал силу, а лицо начало краснеть.
Сев на стул, император несколько раз глубоко вздохнул и задумчиво произнёс:
- Значит, помножить на ноль вплоть до второго колена, Тимофей?! Да, дядя, ты перешёл черту…
Ширинкин ошарашенно переводил взгляд с меня на императора и обратно.

Отредактировано Курсант (21-02-2021 10:52:48)