2. Окончание

1690 год, начало января

Дон Мигель де Эспиноса стоял на юте «Сан-Кристобаля». Волны лениво плескали в темный корпус корабля, на небольшую  бухту, окруженную скалами, опускались вечерние сумерки. Окрестности Сан-Фернандо-де-Монте-Кристи изобиловали такими уединенными бухтами, которые издавна использовали корсары и контрабандисты. Недаром почти сто лет назад город был разрушен — как возмездие его жителям за торговлю с пиратами и в назидание прочим. Однако впередсмотрящие «Сан-Кристобаля» заметили нескольких подозрительных оборванцев, прячущихся в прибрежном кустарнике, а значит, эти места все-таки не обезлюдели окончательно. Дон Мигель отдал приказ вести постоянное наблюдение за берегом и морем. Но матросы и так были настороже: никому не хотелось среди ночи проснуться от прикосновения лезвия ножа к своему горлу.

К дон Мигелю подошел его старший офицер, дон Алонсо Гонсалес:

— Какие будут распоряжения, сеньор адмирал?

Дон Мигель не ответил, продолжая созерцать пустынное море. На исходе был десятый день оговоренного с Питером Бладом срока.

— Должны ли мы ждать еще? — снова спросил Гонсалес.

— На рассвете снимаемся с якоря, — нехотя бросил наконец де Эспиноса.

Де Эспиноса уже собирался спуститься в свою каюту, но его остановил крик марсового:

— Вижу парус!

Дон Мигель поднес к глазам подзорную трубу. Действительно, с северо запада приближался двухмачтовый корабль, похоже — шлюп, который держал курс прямиком на бухту. Контрабандисты? Тогда их ждет неприятный сюрприз. Или... Дон Мигель посмотрел вверх. Он загодя распорядился поднять свой личный штандарт на флагштоке грот-мачты. Впрочем, дон Мигель не особо надеялся на появление Блада. Его губы скривились в жестокой усмешке,и он крикнул:

— Приготовиться к бою!

Пропел горн, и на корабле, только что погруженном в сонную тишину, все пришло в движение. Слышались резкие команды, скрипели тали, и в открывающиеся порты выдвигались стволы орудий. Разумеется, с корабля контрабандистов также заметили «Сан-Кристобаль». Примерно в полулиге от берега шлюп лег в дрейф. Дон Мигель, продолжавший наблюдать за действиями контрабандистов в подзорную трубу, увидел, что от него отошла лодка под парусом.

— Сеньор адмирал, прикажете открыть огонь?

— Подождите, дон Алонсо.

Вскоре дон Мигель мог уже рассмотреть находящегося в лодке человека, и его сердце екнуло.

— Не стрелять, — быстро сказал он. — Это тот, кого я ждал.

Гонсалес чуть пожал плечами и спустился на шкафут. Де Эспиноса услышал, как он приказывает матросам спустить штормтрап и приготовить крюки для швартовки.

Сумерки сгустились, и зажженные кормовые  фонари бросали на воду рыжие блики. Де Эспиноса неотрывно смотрел на темный силуэт приближающейся лодки.  Не прошло и четверти часа, как послышался тихий плеск, и лодка легонько ткнулась в борт «Сан-Кристобаля». А еще через минуту де Эспиноса шагнул вперед и наклонил голову, приветствуя появившегося на палубе Блада.

— Не думал, что вы решите воспользоваться моим предложением, дон Педро, — скрывая под иронией неожиданно охватившее его волнение, произнес он.

— Сказать по правде,я тоже, — ответил Питер. — Однако вы здесь, дон Мигель. Почему же?

Почему? Дон Мигель не знал ответа на этот вопрос. Данное им слово? Но кому — пирату, виновнику смерти Диего?! Или нежелание быть обязанным, пусть даже и своему кровному врагу? Что заставило его не просто привести «Сан-Кристобаль» на место встречи, но и упорно дожидаться Питера Блада? Все было слишком сложно — будто бы привычный ему мир вывернулся на изнанку. Об этом следовало поразмыслить, и он непременно сделает это. Позже. Он посмотрел в синие глаза Блада и сказал:

— Иначе и быть не могло. Теперь же я хочу заверить вас: вы мой гость, и под моим кровом вам нечего опасаться.

Отредактировано Анна (23-11-2020 17:37:33)

Дон Эстебан де Эспиноса-и-Вальдес в отвратительном настроении поднимался по ступеням роскошного особняка, принадлежавшего его дяде.

Молодой человек приехал в Санто-Доминго накануне. Дон Мигель питал к племяннику безграничную любовь, и Эстебану нравилось гостить в его доме. Они не виделись почти год, в течение которого Эспиноса-младший устраивал свои дела, и поэтому Эстебану не терпелось навестить дядю. Но дона Мигеля дома не оказалось, и никто из слуг не мог внятно объяснить, где он. Впрочем, в отсутствии сеньора адмирала не было ничего удивительного, и Эстебан не встревожился. Он решил задержаться в Санто-Доминго на несколько дней и еще с вечера отправился по сперва приличным, а затем и не слишком, увеселительным заведениям города.

Проснувшись наутро, Эстебан обнаружил, что его раскалывающаяся от боли голова покоится на грязном столе. Он обвел взглядом стены убогой таверны, не вполне понимая, где находится. Однако резкий запах рыбы и гниющих водорослей подсказал ему, что его занесло совсем близко к порту. В довершение неприятностей кто-то срезал его кошелек. Владелец таверны попытался было потребовать плату за еду, выпивку и за испорченную мебель, на которой «молодой сеньор» упражнялся в фехтовании. Но его претензии были гневно отвергнуты, и тогда хозяин кликнул своих сыновей, двух на редкость крепких парней.

Заметив под столом эфес своей шпаги, Эстебан схватил ее и ошарашенно воззрился на жалкий обломок клинка. В споре стали и дерева победа принадлежала отнюдь не стали. Парни, сжимая в руках увесистые палки, неумолимо приближались. По счастью, при Эстебане был еще пистолет, который грабители не тронули, и размахивая им, доблестный идальго вырвался наконец на свободу. Надо ли говорить, что дон Эстебан страстно желал сорвать на ком-нибудь злость. По дороге такого повода ему не представилось, и это разозлило его еще больше.

В особняке де Эспиносы царила суета, и Эстебан догадался, что вернулся дон Мигель. Его догадку подтвердил один из слуг, махнувший рукой на левое крыло дома, в котором располагались кабинет и личные покои адмирала.

Эстебан вышел на крытую галерею второго этажа и застыл на месте. На минуту он даже решил, что то пойло, которое хозяин таверны вчера выдавал за вино, помрачило ему рассудок и вызвало видения: человека, который прохаживался по галерее, здесь просто не могло быть! Питер Блад!

Отпрянув, молодой человек прижался спиной к колонне. В его сознании, и без того не полностью прояснившемся после обильных возлияний, окончательно все смешалось. Он не стал спрашивать себя, как Блад оказался в доме дона Мигеля, и почему проклятый пират не прикован цепями к стене подвала. Враг, подлый убийца отца — в паре десятков шагов!

Ладонь Эстебана легла на рукоятку пистолета. Наконец-то ему выпал шанс покончить с «доном Педро Сангре»! Вытащив пистолет, Эстебан трясущимися руками зарядил его и осторожно выглянул из-за колонны.

Раздавшийся за спиной Блада звук, похожий на щелчок взводимого курка, заставил его мгновенно подобраться. Он развернулся и увидел направленное на него дуло пистолета и перекошенное от ненависти лицо Эстебана де Эспиносы. Блад резко отклонился, но в ту же секунду грохнул выстрел, и правое плечо обожгло болью.

— Умри! — Эстебан отбросил дымящийся пистолет и схватился за эфес шпаги, забыв, что клинок сломан.

Блад отступил к стене, левой рукой вытягивая свою шпагу из ножен.

— Эстебан!

Вздрогнув, Эстебан оглянулся, и ему стало не по себе: к ним шел дон Мигель, и никогда прежде он не видел на лице дяди такого гнева.

— В мой кабинет, — почти не разжимая губ, произнес тот.

— Но дядя! — вскричал сбитый с толку Эспиноса-младший.

— Я сказал — в мой кабинет! — прорычал дон Мигель. — Жди меня там.

Способность рассуждать понемногу начала возвращаться к Эстебану. Конечно же, у дяди есть объяснение... Он не решился сказать еще что-то и медленно побрел по галерее, сжимая в руке бесполезный обломок шпаги.

Блад проводил Эстебана взглядом. Черт побери, только встречи с сыном покойного дона Диего ему не хватало! Он наугад сунул шпагу в ножны. Не совершил ли он  роковую ошибку, приняв приглашение де Эспиносы? Плечо разрывала пульсирующая боль, рукав камзола стремительно намокал от крови. Мысленно называя себя болваном, Блад зажал рану рукой и прислонился к стене.

— Сожалею, дон Педро. Я не предусмотрел, что Эстебан может приехать сюда, — в голосе де Эспиносы слышалось искреннее беспокойство. — Насколько серьезна ваша рана?

— Надеюсь выжить, дон Мигель... Скверно, что пуля осталась внутри.

— Я пошлю за врачом.

Блад задумался на минуту, но затем сказал:

— Было бы нежелательно. Как вы объясните появление в своем доме идальго с пулей в плече?

— В окрестностях Санто-Доминго случались нападения разбойников.

— Все равно пойдут толки, — покачал головой Блад. — А мне не стоит слишком расширять... круг знакомств, — он усмехнулся и добавил: — К тому же, не ручаюсь, что вовремя операции у меня... не вырвется ругательство на английском языке.

Де Эспиноса наклонил голову, соглашаясь с его доводами.

— Но как вы собираетесь извлечь пулю?

— А я и не собираюсь. Это сделаете вы.

— Я?! — опешил дон Мигель.

— Это не так уж и сложно. Я подскажу вам... Среди моих вещей есть коричневая кожаная сумка, в ней все, что нам потребуется. Позовите слугу... не из болтливых. Нужно нагреть воды, и еще нужен огонь...

— Хорошо. Если не возражаете, я помогу вам дойти до вашей комнаты. Обопритесь на меня.