Продолжение (предыдущий фрагмент на стр.47)

— Не вышел на бой… — неопределенным тоном повторил Макфарлен. — Но разве психологи не талдычат нам каждый день, будто боец не в силах побороть… как это? — деланно принялся припоминать сенатор, — а вот: «неистребимую тягу к агрессии»… — с нажимом договорил он. — И что же? Доктор Зверь благополучно отказался от боя, а вместо обещанной агрессии порадовал поклонников прекрасной картиной…
— Он пренебрег обязанностями, — раздраженно бросил Арчер.
— С каких пор Арена стала обязанностью, а не печальной необходимостью помочь больным людям?
— Коллеги, коллеги, — с укором проговорил сенатор Данкан, видя, что совещание приобретает все более острый характер.
— И, кстати, — ничуть не смущаясь, продолжал Макфарлен, — а почему здесь нет сенатора Дженкинс?
Краска бросилась в лицо младшему Томпсону, и директор Службы адаптации примирительно заметил, что сенатор Дженкинс вряд ли может быть объективна в данном вопросе.
— Напротив, — как уже давно замечал Лонгвуд, как и большинство врачей, Макфарлен имел весьма приблизительное представление о такте. — Полагаю, сенатор может легко и аргументированно развеять все ваши тревоги. Да и наше общество не случайно назвало бойца Доктором Зверем.
— Наше общество развращено этим питомцем до полного безобразия! — возмущенно парировал сенатор Арчер, потрясая распечатками снимков с бесштанными гражданами. — И вот эти фотографии лучше всего свидетельствуют о его дурном влиянии!
— Вы полагаете, питомец, каким бы талантливым он не был, способен развратить несколько сот тысяч свободных? — скептически поинтересовался Макфарлен, глядя на оппонента поверх очков.
— Если точно, то шесть миллионов, — меланхолично поправил консул Томпсон.
— Тем более…
— Да, способен! — перебил собеседников Арчер. — Дурное всегда усваивается лучше хорошего, и когда общество сталкивается с угрозой, оно должно себя защищать! Пусть наглеца отправят на бой без оружия — это будет лучшим выходом из ситуации.
— Я против! — пять голосов прозвучали одновременно, и среди этих голосов Лонгвуд с удивлением услышал собственный.
— Я не рекомендую подобный шаг, — уже спокойно повторил он. — При всех проблемах питомец много сделал для нашего общества, да и шесть миллионов поклонников, потерявших кумира, могут внести некоторую напряженность в наше общество.
— «Без оружия»… — проворчал Макфарлен. — Вам, коллега, стоило бы самому прогуляться на Арену — с такой-то агрессивностью.
— Не говоря уж о том, что мальчик очень вырос, — осуждающе глядя на Арчера, добавил сенатор Данкан. — Свободный Лонгвуд может это подтвердить. Он был свидетелем ситуации, когда Лаки… то есть доктор Зверь проявил себя очень достойно.
Старший Томпсон вопросительно взглянул на Лонгвуда.
— Э, да, — подтвердил тот. — Это была сложная ситуация, но боец проявил себя как порядочный человек.
— Я вообще не понимаю, почему мы так опасаемся действий поклонников Зверя, — младший Томпсон кивнул на снимки. — Если забрать бойца с Арены, дать ему права алиена, то подражать ему станет неинтересно. Все эти люди благополучно снимут ошейники, наденут брюки и юбки и вернутся к нормальному образу жизни. По-моему, это самое простое и надежное решение проблемы.
— Согласен, — промолвил Макфарлен, а Иглтон просто кивнул.
— А на каком основании делать алиеном наглеца, который не выполняет желаний зрителей Арены? — начал Арчер.
— Это было почтение к наставнику! — вскинулся Данкан.
— И полное отсутствие агрессивности, — добавил Макфарлен.
— А вы можете гарантировать, Лонгвуд, что подобная избирательность в послушании не окажет дурного влияния на других питомцев? — запальчиво вопросил Арчер. — Можете гарантировать, что это не приведет к потрясениям, достойным разве что оставленного мира? Что — молчите?
Директор Службы адаптации подавил желание заявить, что в данном случае потрясения, достойные оставленного мира, может спровоцировать как раз Арчер. Вместо этого он аккуратно положил на стол доклад и произнес:
— Гарантии на жизнь общества несколько отличаются от гарантий на автомобиль, свободный сенатор. Но вот что точно можно гарантировать, так это нежелательные потрясения в обществе в случае утилизации доктора Зверя. Шесть миллионов подписчиков и шестнадцать миллионов общей аудитории, а ко всему прочему полмиллиона активных поклонников достаточно серьезный аргумент. Игнорировать его вы вряд ли сможете.
Старший Томпсон согласно кивнул. Стейтон задумчиво потер подбородок. Торнтон с демонстративным неодобрением принялся разглядывать Арчера.
Консул Томпсон первым нарушил установившееся молчание.
— Благодарю вас за доклад, директор, — тем тоном, которым обычно заканчивают совещания, проговорил он. — Полагаю, нам всем следует обдумать представленную вами информацию.
Сенаторы поняли его мысль и стали подниматься из-а стола. Только Макфарлен помедлил, а потом вытащил из кармана записную книжку, которой решительно хлопнул об стол.
— Вот это, — проговорил сенатор, — тогда еще не Зверь, а питомец Роберт… — Стейтон недовольно сдвинул брови при упоминании реального имени бойца, — вел для своего опекуна — свободного Бенджамина Тейлора. Тейлор умирал от рака. Как врач, могу сказать, что ни один агрессор не в состоянии хотя бы сутки находиться рядом с умирающим, не то, чтобы год поддерживать его жизнь, утешать и подбадривать. Брат умершего не стал забирать книжку, ее взял я. Советую посмотреть. Гарантирую — это избавит вас от большей части страхов директора Лонгвуда.
Завершив речь, онколог чопорно кивнул консулам и покинул кабинет вслед за остальными сенаторами.

Продолжение следует...