Я правильно понимаю - соправление - это некий шаг для успокоения некоторых граждан?

Раннее утро императрица решила посвятить изучению плана дальнейшего обучения Павла Петровича, который ей оставил старший Суворов. Решить-то решила, дана на столе не смогла его сразу найти. Пришлось перерыть ворох бумаг. И в процессе она обнаружила странный документ«О непоря́дках, кото́рые происхо́дят ны́не от злоупотребле́ния прав и обыкнове́ний, гра́мотами подтвержде́нных в Малоро́ссии».Его она видела впервые.

                        Странно, но Екатерина никак не могла вспомнить, когда и при каких обстоятельствах его получила. Где-то внутри ухнуло, как в предчувствии чего-то неприятного, но неизбежно-неминуемого. Что такое Малороссия, и где находится ей было известно.  А слова «непорядках» и «злоупотреблениях» вызвали стойкое желание отложить документ и не прикасаться к нему. Память прошлого настойчиво стучала и предупреждала ее: «Готовься!»

               «Катя, успокойся, чему быть, того не миновать! Читай и радуйся, что ты этот документ обнаружила! Раньше узнаешь, будет время правильно отреагировать!.. Мне ко всем проблемам еще вот только Малороссии и не хватает!.. Опять же, турки житья не дают, Воронцов за голову хватается — развал на этих землях. Как же я упустила? А было ли время вникнуть и «взять в работу»?! Да нет у меня времени! Пока разберешься в вопросе, кого-то назначишь, уже десять в очереди стоят. Прямо не государство, а сплошное минное поле. А я — единственный сапер на нем!» - и Екатерина занялась изучением документа.

        В нем подробнейшим образом описывалось состояние дел в так называемой Гетманщине,прочтя, Екатерина коротко сформулировала самое основное, но и его хватало, чтобы озвучить приговор:все управляется не по законам, а «силою старшин и обманом грамотных людей». Из-за этого число свободных землевладельцев, то есть не просто налогоплательщиков, но еще и военнообязанных неуклонно сокращается, а число зависимых, напротив, увеличилось. Старшинами и другими чиновными и богатыми людьми свободные казаки обращены, по сути, в крепостное состояние.

   Злоупотребления старшины беспредельны. Казаки отягощены непосильными местными податями и воинскими повинностями. Полный беспорядок царит и в межевании земельных участков, что является источником тяжб, драк. В большом ходу продажа мест, подкупы и другие вопиющие непотребства. Вот к чему, по мнению написавшего, привело самоуправление местной элиты, то есть гетмана и старшины.

           Екатерина со вздохом перечитала строки:

          «Таким образом, в плодородной Малороссии земледелец терпит голод, убогий помещик в большую бедность впадает, богатый усиливается, и государственная выгода час от часу уменьшается»

             « А казна не получает налогов! Я тут рвусь, каждая копейка на счету, у Шлаттера скоро голова поседеет, куда в первую очередь золото пустить, а оно вон как дело обстоит. Даже боязно услышать, сколько же должно быть это в числах! Налоги с целой области, огромного края… Да, мама не горюй!»

      Вывод из документа был неутешительным — ее следовало упразднить…

              «Господи, ну почему ты не закроешь рог изобилия неприятностей?! Я же поклялась, что более никаких реформ и манифестов! Мне еще упразднением Гетманщины заняться, так точно свергнут!.. Нет, пусть чуток полежит эта бумага, нужно все выяснить, а потом махать красной тряпкой и перевоплощаться в тореадора. Хватит экспериментов! Нужно слушаться умудренных правителей!»

                 Но какое-то внутреннее зудение не давало Екатерине заняться другими документами.Только начнет искать записи Суворова, как взгляд плывет и останавливается на пугающем ее сообщении. Ну что ты будешь делать?! Оно же и спать не даст!

           - Катерина! - позвала она Шаргородскую, решив, что первый шаг необходимо все же сделать, для собственного спокойствия.

             - Слушаю, Ваше Императорское величество!

           - Господин Олсуфьев уже пришел? Если да, пусть немедля идет ко мне.

            - Пришел, сейчас передам!

           Адам Васильевич буквально вбежал в комнату и обеспокоенно взглянул на государыню. Он уже привык: если кличут — что-то случилось, а значит бросай все и беги. Еще не проснулся — хоть головой стукнись об стену, разбуди себя, ибо срочно понадобится твоя память и знания, так что мозги должны быть всегда в бодром состоянии для ответа на любой вопрос.

          «Уф! Что ж случилось? Государыня одна, без Панина и Румянцева, Слава Богу, не война и не бунт. Благодарю тебя, Господи!»

        - Ваше Императорское величество, - поклонился и застыл в ожидании Олсуфьев, ему предложили присесть и протянули документ о Малороссии, который так взволновал государыню.

        - Не могу понять: как этот документ попал ко мне, кто его писал и с какой целью?

         - Он прошел не через меня, я все документы фиксирую: дата поступления, от кого, о чем, когда передал Вашему Императорскому величеству, Ваши указания, когда дан ответ представившему документ. Первый раз его вижу. А писал Теплов Григорий, мне его почерк знаком, да и тема доклада ему только и может принадлежать. Только он знает Малороссию так хорошо.Вы его знаете, он писал еще Устав Московского университета, служил одно время у Разумовского…

        - Я знаю, кто такой Теплов, - перебила Олсуфьева Екатерина, не выдержав и поморщив нос, оскорбленно поджав губы, - Именно он составлял текст отречения покойного Петра Федоровича!.. И господин Ломоносов постоянно жалуется на его интриги в Академии наук.

        - Вы гневаетесь на него, простите, Ваше Императорское величество, но совершеннейшим образом напрасно!Вот эта записка  подтверждение его честного служения вам, государыня Екатерина Алексеевна. Ведь они с Разумовским в дружеских отношениях! А здесь… Это же пожар, огонь, взрыв ста пушек, матушка-государыня. Теплов честно вам докладывает истинное положение дел в Малороссии, зная заранее, чем это грозит его другу, покровителю, родственнику, к-хм…Многие, если узнают, сочтут его поступок предательством по отношению к гетману Разумовскому. И никто, ручаюсь, кроме Теплова не знает Малороссии лучше: людей, что ее населяют, привычек, устоев, словом — всего истинного, что там может происходить!

          - Вот как, благодарю вас, Адам Васильевич, за информацию. Но… я пока не готова воспринимать и верить господину Теплову, помня те неприятные минуты прошлого года, он был в Ропшенском дворце!

          - Да, при всех заложенных добрых качествах и умениях, Григорий Теплов — интриган первостепенный!Но, поступает честно, сообщая вам об истинном положении дел. Простите, но повторюсь — никто лучше не может знать, что именно происходит в Малороссии.

         - И как я должна отнестись к этому документу, Адам Васильевич? Это просто записка или официальный донос на гетмана и как их там… «старшин»?

          - Судя по всему, необходимо расследование, это уже вотчина господина Шешковского, так как наша земля и наши подданные. Только он не побоится личности гетмана, да и всего его семейства.

             - Хорошо, вы свободны. Хочу подумать.

         - Будет ли мне позволено напомнить вам еще неприятнейшее происшествие, касательно Теплова? Уточнить, так сказать, - залился краской Олсуфьев, смущенно вспыхнув стыдливым румянцем.

            - Да, конечно! Говорите, мало ли о чем я могла запамятовать!

         - В бытность вашу великой княгиней был случайный роман у покойного Петра Федоровича, с родственницей Разумовского, Марфой Герасимовной, так вот,  она — жена Григория Теплова. Весь двор считал, что он сам приложил немало сил для знакомства супруги с великим князем.  Это при всем при том, что ученый Теплов — хороший ученый, только пользовать  надобно в ограниченных рамках его истинных знаний, а умения отсекать.

         - Вы всегда искренни, Адам Васильевич! Благодарю вас! - государыня одарила Олсуфьева улыбкой, заканчивая разговор.

              Плохое настроение немного улучшилось, как всегда после общения с Олсуфьевым, которого Екатерина считала самым позитивным помощником. Она выпила кофе и стала изучать записи Суворова, как и планировала. Ведь теперь предстояло хорошо все взвесить и продумать, прежде чем начинать войну против гетмана, такого могущественного человека в империи. Записки оказались как раз под сведениями из Малороссии.

       Документ оказался подробным и обширным. Было много предложений, что необходимо изучать Павлу Петровичу, а самое главное и ценное — рекомендованы люди, которые, по мнению наставника имели должные знания и в их благонадежности не было сомнения.

          Екатерине пришлось даже покраснеть: она обнаружила, что подверженная резкому желанию отстранить Панина от наследника, также отнеслась и к некоторым преподавателям, весьма ограничив перечень изучаемых предметов. Стукнув себя по лбу, государыня откинулась на спинку кресла и признала свою недальновидность, даже более — непросвещенность. Ведь она лишила наследника изучения арифметики, не наняв хорошего преподавателя Семена Андреевича Порошина!

            В записи Суворов отмечал, что наследник любит игру в шахматы и шашки, в которые часто играл с учителем, а они помогают приводить мысли в порядок. Суворов отметил, что арифметику наследнику будут преподавать отлично, играть в нужные игры тоже, но императрице следует знать — Семен Порошин замечен разговорами о Мальтийском ордене, восхищается сутью рыцарства.

          Екатерина готова была внести учителя в список, кого намеревалась пригласить обучать Павла Петровича, но задумалась, ее что-то смущало в пояснения человека, которому она полностью доверяла.

           «Что плохого в рыцарях? Зачем Василий Иванович это приписал? Что я знаю о них? Только по нескольким фильмам из прошлого, да книг из школьной программы… Вот рыцарь Айвенго, он же хороший!» - Екатерина никак не могла определиться. Явно чувствовалось какое-то предупреждение, желание оградить, зачем тогда рекомендовалась сия персона? Из-за знаний и пользы"

       «Что необходимо наследнику? Правильно! Знания. Прямой угрозы наследнику этот человек не несет, а его увлечения и страсти к истории — его личное дело. Пусть учит!»
           Но никак не отпускало напряжение. Она вновь и вновь смотрела на записи и понимала, ей из прошлой жизни что-то известно, но что? И Екатерина стала вспоминать, свою жизнь, кропотливо, год за годом. Успела разозлиться, дойдя до школьных годов, но не успела - вспомнила! Была экскурсия от школы, им показывали дворец императора Павла...
"Ну да! Экскурсовод сказала, что он являлся ... главным в Мальтийском ордена... Ты смотри, какое влияние , оказывается было у этого учителя... И что плохого? Все мужчины имеют хобби, интересы, увлечения. Не вижу ничего плохого!2

                    Екатерина выписала на листке фамилию и имя учителя, чтобы статс-секретарь пригласил Порошина в следующем году, а до начала работы ей  представили план обучения. Основываясь на записях Суворова, Екатерина решила прямо в них делать пометки, где согласна, решив, что так будет быстрее. Она взглянула на часы, был почти полдень, а день обещал стать одним из перегруженных событиями. Первое вот-вот должно состояться — из Красного Села на пару суток приезжал наследник, который провел там почти месяц, знакомясь с жизнью армии под присмотром Румянцева. Вторым следовало посещение Академии Наук и университета, которым руководил Михайло Васильевич Ломоносов, ради чего и вызвали Павла Петровича.

      - Матушка!.. Ваше Императорское величество! - вбежал румяный и радостный наследник, - Вы велели, и я приехал! Надеюсь, мои каникулы не закончились?!

           - Вам так понравилось в армии?

      - Очень! Я хочу туда вернуться! Только возьму несколько книг из библиотеки! А для чего вы меня вызвали? Со мною все хорошо! Я здоров! А снова смотреть из окна или с балкона — это же скука смертная!

          - Мы с вами сегодня посетим Академию Наук, именно для этого я вас и пригласила вернуться в столицу. Пока едем, вы мне подробно все сами расскажите.

          - Значит я напрасно вам писал каждый вечер?

        - Почему вы так решили? Или вам не о чем поделиться секретно, что не доверить письму? Или нечего добавить?

          - Нет, я все описал подробно!

               - Тогда я с радостью послушаю, что особенно вам понравилось, - Екатерина встала из-за стола и протянула руку наследнику, чтобы отправиться с ним в Академию Наук.

           - Ваше Императорское величество, разрешите доложить?! - вдруг вытянулся по струнке наследник, так и не сдвинувшийся с места.

           - О, Господи! - опешила Екатерина, теряясь в догадках, чтобы это значило, - Докладывайте, Павел Петрович...

         - Не пугайтесь, я сейчас как посыльный, - пояснил мальчик, подбежал к свертку, положенному слугой на диван, едва наследник вошел в комнату к матери, - Мне поручено генерал-фельдмаршалом графом Румянцевым передать вам этот… это… - запутался наследник, растерянно переступил с ноги на ногу и вообще замолчал. Он был расстроен, растерян и смущен. Его задумка продемонстрировать свою взрослость и ответственность провалилась. Слезы вот-вот готовы были брызнуть от досады на себя, на весь мир — такой конфуз!

           «Я не смог выполнить приказ!»

        Павлу Петровичу было невдомек, что граф Румянцев решил подыграть наследнику, что ничего страшного не произошло — поручение по факту выполнено.

        Екатерина сделала вид, что не заметила слезинок на ресницах Павла Петровича, что он забыл часть рапорта, которые явно заучивал наизусть. Нужно спасать положение:

       - А-а-а, благодарю вас, сударь! Это поломанная сабля, помните ваш выезд со мною на смотр?

         Наследник быстро переключился, успокоился и кивнул:

          - Так точно!… А зачем она вам, государыня?

          - Хочу ученым мужам продемонстрировать! Идемте, Павел Петрович!

         - Так без нас не начнут…

         - Ой-ля-ля! Любезный, там соберутся самые умные, самые нужные люди. Это профессора, это ученые. Негоже заставлять их ждать.

           - Почему? - насупился наследник, а Екатерина поняла, что срочно надо что-то делать.

           - Потому что у них намного меньше свободного времени. Каждый занимается со студентами, совершает опыты, много-много опытов. И чем скорее они смогут подтвердить или опровергнуть предположения, тем быстрее помогут нам, нашему государству.

          - Странная какая-то помощь… - пожал плечами мальчик, и тут же пояснил свои мысли: - Нельзя же ничего потрогать, увидеть…

          - Вот именно потому и нужно не занимать их время. Когда они сделают выводы, то ими воспользуются механики, строители, те, кто льет наше железо и делает пушки, сабли, - фантазия Екатерины иссякла.

          - То есть они помогут нашим мастерам создать Золинген?! - обрадовался наследник и замер в ожидании похвалы за догадливость.

           - Браво!   - похлопала в ладоши Екатерина, - Да, именно так!  -  а про себя подумала:

         «Это же ужасно! Мне что, каждый раз будут нужны армейско-солдатские примеры для объяснения?!»

***

           Академия Наук располагалось на Васильевском острове в бывшем двухэтажном дворце царицы Прасковьи Федоровны. Понимая, что наследник еще мал для присутствия на заседании и взрослые разговоры ученых, а, возможно, споры только оставят неприятное впечатление, Екатерина предупредила Ломоносова, чтобы выделили студента и устроили экскурсию Павлу Петровичу по Кунсткамере. Пусть увидит чудеса. Познавательно. Интересно. Полезно.

           «Нужно бы и мне посмотреть, но не сейчас...» - подавила в себе желание увидеть собрание экспонатов Екатерина, понимая, что не успеет — много вопросов назрело, а они важнее… собственного просвещения. Ничего, услышит рассказ наследника, ощутит его эмоции и постарается все представить.

         Здание дворца, внутреннее состояние вызвало у Екатерины расстройство, а наследник огорченно поджал губы, попытался что-то спросить, но передумал. Императорской Академии Наук уже давно требовался ремонт. Подумав и оценив, Екатерина улыбнулась — фраза, случайно возникшая в ее голове могла читаться двояко и полностью соответствовала реальности. В этот момент императрица даже не подумала о вздохах Шлаттера и казне — в ее представлении не так должен выглядеть храм науки, где работает великий ученый Ломоносов!

            Михайло Васильевич встречал императрицу у входа, до собрания оставалось время и он провел их по первому этажу рассказывая о всех кабинетах с такой подробностью, что наследник не выдержал:

          - Вы помните все, что где находится? А как вы запоминаете это?

       - Я, Ваше Императорское высочество, привык тренировать память.

            - Вот бы мне так, а как этому научиться?

            - Если государыня позволит, я вам отдельно преподам урок.

           - Позволю-позволю, уважаемый Михайло Васильевич! Может быть, вы кого назначите в сопровождение Павлу Петровичу, а мы обсудим ваши насущные проблемы. Да и мне хотелось бы высказать свои пожелания.

           - Слушаюсь, матушка-государыня! - Ломоносов быстро отдал распоряжение, вокруг наследника тут же образовалась целая свита из свободных студентов и слушателей, которую немного оттеснила охрана. Но Павел Петрович заинтересованно отнесся к повышенному вниманию и настолько торопливо сыпал вопросы, что часть, из очевидно нерадивых студентов, предпочла затеряться. Остальные бодро отвечали, и наследник казался счастливым от всеобщего внимания.

Отредактировано Margohechka (22-02-2022 17:13:18)