- С 'Осляби' передают: 'На броненосце сломалась шлюпбалка', - звонко выкрикнул сигнальщик.
  - Ах вот как, - бормотнул себе под нос вице-адмирал. - Ожидаемо, но очень некстати. Не дотянул Дмитрий Густавович до России совсем чуть-чуть... Но похороним мы его, если Господь позволит, всё-таки в русской земле. Передайте на 'Ослябю': 'Оставить до Владивостока'.
   Сигнал сообщил о том, что контр-адмирал Фелькерзам умер. Его свалил инсульт ещё на выходе эскадры из Камрани. И, когда Рожественский посетил своего младшего флагмана, оба врача 'Осляби', коллежский советник Васильев и лекарь Бутнинг сказали, что долго пациент не проживёт. Тогда-то командующий и приказал командиру броненосца капитану первого ранга Бэру сообщить о смерти Фелькерзама именно сигналом о сломавшейся шлюпбалке.
  - С 'Жемчуга' передают, - пошла новая информация, - что наблюдают малый двухтрубный крейсер в десяти милях с зюйд-оста. В том же направлении многочисленные дымы. 'Алмаз' запрашивает разрешения глушить радиопередачу японца своей радиостанцией, когда тот начнёт телеграфировать.
  - Началось, - злобно выдохнул Рожественский. - 'Жемчугу' передать моё удовольствие, 'Алмазу' - 'добро'. 'Олегу' и 'Авроре' отогнать наглеца.
 
  ***
 
   Капитан первого ранга Усики, командир 'Акаси', увидел, что в его направлении двигаются два больших русских крейсера. Шансов в бою не было никаких, поэтому немедленно последовал приказ отвернуть, и радиотелеграф застучал своими точками и тире, чтобы сообщить командующему хотя бы ту информацию о русских, которую успели разглядеть. Не тут-то было! Мощный сигнал радиостанции 'Алмаза', как только началась передача, своим громким «басом» немедленно забил эфир искрой, и вице-адмирал Мису не получил никакой информации о русской эскадре.
«Акаси» стал отходить, чтобы хотя бы флагами сообщить командующему о том, что успел разглядеть.
  Не удалось. Слишком далеко забрался.
«Олег» и «Аврора», уже отведавшие «вражеской крови», направились в сторону «Акаси», но путь отступления пресёк «Владимир Мономах».  Его командир, капитан первого ранга Попов, посмел без приказа выйти из обозначенного построения и пересечь курс отходящего японца.
Один из самых пожилых крейсеров русской эскадры менее всего подходил для игры в догонялки с более быстроходным японцем. Но «Акаси» слишком далеко забрался, теперь, чтобы удрать от неумолимо надвигавшихся «Олега» и «Авроры», нужно было либо делать крюк вправо, что давало задержку во времени и позволяло русским крейсерам приблизиться на дистанцию открытия огня, либо проскочить мимо «Мономаха», выдержав десять-пятнадцать минут его стрельбы.
Усики выбрал второе.
- Сорок пять кабельтовых до японца, - выкрикнул дальномерщик «Мономаха»
- На пределе, Николай Николаевич, но, если считаете возможным – начинайте пристрелку, - скептически произнёс Попов.
- Благодарю, Владимир Александрович, - весело отозвался старший артиллерист крейсера Нозиков - Сейчас всыплем гадам!
Пристрелочный снаряд лёг на удивление хорошо – всплсенуло где-то в двадцати метрах от борта «Акаси». Практически накрытие.
Нозиков приказал перейти на беглый огонь и результаты не замедлили воспоследовать: шестидюймовый снаряд ударил прямиком в стодвадцатимиллиметровое орудие и уничтожил его, другой такой же пробил борт в корме по ватерлинии, в пробоину стала захлёстывать вода. Стодвадцатимиллиметровый взорвался на клапане сброса пара и уничтожил его. Ещё один фугасный взорвался у основания второй трубы, и «Акаси» «захромал».
«Мономах» в ответ получил два снаряда разорвавшиеся на броневом поясе. То есть без повреждений. Барабанщики русского крейсера продолжали передавать артиллеристам правого борта приказы Нозикова*, но итог боя был уже предрешён – уменьшение скорости «Акаси» позволило приблизиться к нему отряду Энквиста, и «Олег» уже грохнул пристрелочными выстрелами.

• Барабанными сигналами в русском флоте сообщалась информация артиллеристам правого борта, артиллеристы левого борта получали команды сигналами от горнистов.

Два-три залпа, и шестидюймовый фугас с «Олега» взорвался прямо под кормой японца, здорово контузив борт и повредив левый винт. А дальше последовал уже просто расстрел «Акаси» четырьмя русскими крейсерами. Уже показались на горизонте дымы японских броненосцев и броненосных крейсеров, но это ничуть не помешало кораблям крейсерского отряда эскадры расправиться с вражеским крейсером. «Акаси» уже пылал от носа до кормы, крен на левый борт неумолимо нарастал, и, в конце концов, обречённый разведчик японского Объединённого флота лёг на борт, перевернулся кверху килем и затонул.

"Олег", "Аврора", "Светлана" и "Мономах".