Капитан дальнего плавания.

"В октябре1890 года Император Александр III отправил своего старшего сына, наследника престола в длительное морское путешествие, для чего был специально снаряжён только что построенный крейсер «Память Азова». В Cуэцком канале к нему присоединился крейсер «Владимир Мономах». Путешествие по мнению Александра должно было довершить образование его 22-х летнего сына и расширить его политический кругозор. Турне по маршруту Петербург — Греция — Египет — Индия — Цейлон — Сингапур — Ява — Китай — Япония — Владивосток заняло полгода. В мае 1891 года Цесаревич прибыл во Владивосток. Везде, где останавливались высокие гости им оказывался радушный и пышный приём, сопровождавшийся щедрыми подношениями. Николай — единственный из русских царей совершивший подобное путешествие.
Во Владивостоке Николаю был вручён, отправленный 17-го апреля из Петербурга высочайший рескрипт отца, императора Александра III: «Повелеваю ныне приступить к постройке сплошной через всю Сибирь железной дороги, имеющей цель соединить обильные дары природы Сибирских областей с сетью внутренних рельсовых сообщений.» Цесаревич принял участие в закладке Великого железнодорожного пути через всю Сибирь. В 1892 году он возглавил комитет Сибирской железной дороги. Так начиналась его государственная деятельность.
22 мая Николай выехал из Владивостока. Ему предстояло двухмесячное путешесвие через Хабаровск, Нерчинск, Читу, Иркутск, Томск, Тобольск, Сургут, Омск, Оренбург. Часть пути он проделал водным путём по рекам: Уссури, Амуру, Шилке, Бирюсе,Оби. Для жителей этой части империи, населённой в то время разноплеменными и разноязычными народами приезд императора стал небывалым событим. Его встречали как полубога. В станице Звериноголовской по описаниям очевидцев: «Люди бежали со слезами на глазах и кричали: Батюшка Ты наш! „Красное солнышко“! Слава Богу! Привёл Господь увидеть Тебя!„ Николай писал о своём впечатлении от путешествия: “… Я в таком восторге от того, что видел, что только устно могу передать впечатления об этой богатой и великолепной стране до сих пор так мало известной и (к стыду сказать) почти незнакомой нам, русским!»"...

В Японии, кстати, произошел знаменитый "Инцидент в Оцу" — неудавшаяся попытка покушения на жизнь Николая (11 Мая 1891 год). Существует описание путешествия, (Ухтомский Э.Э. Путешествие на Восток. Спб., 1891.),

Спасибо!
Я к тому что "ПА" и "ВМ" в общем не надёжнее "Нахимова.Правда расстояния не те.Маршрут-то поменяли.Кстати,по моему на Цусиме читал,что по итогам плавания Нахимова  в реале его командир подал рапорт о практической бесполезности парусов.И несмотря на это "Рюрика" построили всё равно с парусами.А ведь могли развивать тип "Нахимова".

Из сожженного письма ЕИВ Александра III ЕИВ Марии Фёдоровне.

Моя милая душка Мини, собственная моя маленькая жена!
Прошу у тебя прощения за то, что был невежлив по отношению к тебе, когда вы были рядом со мной после произошедшего ужасного случая. Я вообще не люблю, да и не умею передавать свои душевные мысли и думы, но, помня советы Перовского, решил изложить на бумаге то, что вырывается само из души.
Тогда мне было необходимо побыть одному, обдумать со мной произошедшее, решить для себя как быть дальше. Вы суетились рядом со мной, задавали вопросы. Ты оттирала кровь с моей головы. Милейший наш доктор измерял температуру и ставил примочки. А я молчал или отговаривался, что совершенно ничего не могу вспомнить. Когда ушёл доктор, а ты осталась рядом со мной, желая провести ночь вместе, я просил тебя уйти, невзирая на твою обиду, которую я прочитал в твоих глазах. Мне больно смотреть, как ты расстроенная, поджав рот, отправилась в свои покои. В голове всё шло кругом, разобраться нельзя было в этом омуте, и друг друга нам было не понять!
… Я помнил всё произошедшее в кабинете до мельчайшей подробности, но ни с кем  не собирался делиться этим знанием.
«Позавтракав» с Черняевым я собирался заняться бумагами, вдруг в голове словно помутилось, как бывает от близкого разрыва гранаты. Тело больше не подчинялось мне, боком соскользнув со стула я упал на пол, почувствовав сотрясение, но ни малейшей боли. В следующее мгновение я обнаружил себя встающим на ноги. Ощущение тела не возвращалось, я видел смещающийся из стороны в сторону обстановку кабинета, но не мог направить взгляд хоть на что-то по своему желанию.
Неясные мне мысли, быстрые и холодные, угрями скользили у меня в голове.
Фиксация в психоматрице реципиента.
Я не успевал понимать, что происходит со мной. Перед глазами возникла моя собственная ладонь и сжалась в кулак до хруста в костяшках. Затем я увидел, что зачем-то приподнял стол и поставил его на место.
Действительно, медведь.
Чужая мысль прошелестела в голове.
«Пс-с-с-ст!» – я услышал звук и понял, что издал его сам, помимо воли.
«Доктор, быстро зовите вашего чёртова невозвращенца, - снова услышал я, видя перед собой, растеряно оглаживающего ладонями своё платье Черняева. – У нас мало времени.»
Не дёргайся большой парень. Я уже скрутил тебя, а позже, так же легко, скручу твоего чёртова сыночка.
Яростной гневной вспышкой я на секунду смог поднять руку к лицу. И подумал душевной молитвой отогнать беса вселившегося в меня, но начав молиться, вместо просветления я ощутил темноту накатывающую на меня со всех сторон.
Молись. Пей свою водку из блюдца, русский медведь, и полезай к себе в берлогу. Вы все должны знать своё место.
Из всех сил я воззвал к Господу!
Ну вот и спёкся. Чертов сукин сын не вытащит вас за уши из вашего болота. Я сам вышибу из него поганца решившего всё изменить.
Багровый мрак скрыл от меня свет…
...Ты знаешь моё отношение к тем смутным временам, начавшимся после смерти горячо любимой Мамá.  Вся грязь, всё дрянноё вылезло тогда наружу и поглотило всё светлое, всё святое! Ангел-хранитель улетел, и всё пошло кругом, чем дальше, тем хуже и, наконец, увенчалось этим страшным, кошмарным и непостижимым.
Если есть что доброе, хорошее и честное во мне, то этим я обязан единственно нашей дорогой милой Мамá. Она постоянно нами занималась, своим примером и глубоко христианской верою приучила нас любить и понимать христианскую веру, как она сама понимала. Благодаря Мамá мы, все братья и Мари, сделались истинными христианами и полюбили и веру и церковь. Сто раз прав митрополит Платон, говоря, раз есть Бог, значит есть и Диавол. Даже тогда находясь в этой багровой и ватной темноте, лишённый контроля за своим телом, я ни на секунду не усомнился в истинном свете слова Господня. Искренне молясь, и не впадая в отчаяние, я старался отогнать демона захватившего меня. Демона думавшего по-английски, на языке врагов давних и подлых. Теперь мне был понятен успех, сопутствовавший им во многих делах, не имеющий объяснения с точки зрения рациональной. Ясно, что они, боясь потерять жизнь, что ждёт их души кроме адовой серы, страшатся воевать против нас напрямую, выставляя перед собой союзников или другие страны. У России союзников в этой войне просто нет. Как поздно мне явилось понимание многих обманов произошедших с нами! Подействовала ли моя горячая молитва, явилось Чудо Господне, или по другой причине, но наваждение отступило. Первым пришло ощущение боли, и я был рад ему, как солнечному лучу.  В ушах били колокола, приподняв голову я неожиданно увидел перед собой взъерошенного Ники, вглядывающегося мне в лицо, и офицеров его «малого двора»…
… После твоего ухода я долго сидел на кровати, потом просил подать закусить и пил чай, больше я даже думать не хочу о водке или вине. Именно через водку и вино, я думаю, бесы нашли ключик  ко мне. Ужасно было тяжело и грустно. Спать я не мог совершенно, чувствовал себя совершенно разбитым морально.
Мне совершенно не с кем было посоветоваться или даже поговорить о произошедшем. Только с Мамá и Никсой я мог быть так откровенным. Сколько бывало разговоров самых разнообразных, задушевных; всегда Мамá выслушивала спокойно, давала время всё высказать и всегда находила что ответить, успокоить, побранить или одобрить. Папá я очень любил и уважал, но он по роду своих занятий и заваленный работой не мог столько со мной заниматься как милая, дорогая Мамá. Всем, всем я обязан Мамá – и моим характером и тем, что есть! Кроме Мамá, только один человек имел влияние на мою жизнь и характер – это дорогой брат и друг Никса, все остальные только мелькали перед моими глазами и умом, и ничего меня не останавливало обратить на них внимание. Но увы, сейчас их нет, этих единственно дорогих мне людей: Мамá и Никсы.
Милая душка Мини, как мало я сам уделяю внимание нашим детям, уже выросшим и встающим на взрослый путь, и как боюсь я их потерять. Бесы целили в Ники, посчитав его опасным для себя, они ведь чуть не убили мальчика моими собственными руками!
Надо что-то решать с этими несносными британцами, ведь они уже окружили нас своими «интересами» со всех сторон, действительно, как медведя в берлоге. Ничтожная нация обманом правящая миллионами людей разных народов на всех континентах. Может быть не все они в союзе с Врагом, должны остаться чистые души среди них, не поддавшиеся искушению, но об уступках и отсрочках в борьбе с ними мы должны забыть. Всякий человек с сердцем не может желать войны, а всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принимать все меры, для того чтобы избегать ужасов войны. Сейчас выбора нет, мы срочно должны готовить все силы, с одной только определённой целью, иначе о нас не останется  воспоминания.
Вечером подходил начальник дворцовой охраны, докладывал, что в флигеле собрались лейб-гвардейские офицеры разных полков, и о том что к ним вышел Ники. Просил разрешения задержать всех собравшихся сию минуту. Получив мой отказ, и не понимая мою апатию, он был крайне огорчён, сказав, что я собираюсь повторить печальную судьбу несчастного Павла Петровича. Мне пришлось настоять на своём и категорически запретить предпринимать какие-либо действия. Отнюдь не фатализм двигал мною. Я подумал, что государь подверженный влиянию бесов не имеет права оставаться на троне, и Царь Небесный должен рассудить его, ибо всё только в его руках.
Эти мысли успокоили меня, утром будет виднее, всё встанет на свои места, сейчас мой горячо любимый сын и наследник испытывает самое большое испытание в своей жизни. Его выбор многое определит, жаль что возмужание приходит к нему так рано.
Я помолился, попросив Бога помочь Ники.
Потом, поев простокваши, лёг спать, так же хорошо и мирно я спал в палатке под Рощуком…