Коридор казался бесконечным. Направо. Еще раз налево и будет заветный люк. Обычно Кранц не спешил, проходя медленно, и коридор не казался таким длинным.
«Не бежать! Не бежать!» - Но ноги сами ускорялись, подстраиваясь под гулкие, частые удары сердца. Наконец-то заветный люк в полу. Кранц встал на колени и поднял плиту. Внизу мерно гудел кристалл в нескольких вращающихся вокруг него кругов. Вытащить кристалл или сбить любой из кругов с его орбиты и магия снова заполнит это место. Давным-давно генератор установили для того, чтобы остановить тварей подземелья. Тварей, которых после исчезновения Богов сдерживать оказалась все труднее и труднее. Все остальные Храмы оказались разрушенными, но этот разрушить оказалось невозможно из-за слишком близкого выхода к поверхности. И тогда был разработан и запущен генератор безмагии. Со временем над генератором была построена защитная стена, а еще позже корпуса охраны. Кто и когда привез и заключил в импровизированную тюрьму первого мага, люди уже забыли, но место оказалось очень удобных для разного рода магических преступников. Надстраивали заборы, корпуса, но генератор не трогали – хрупкой конструкции хватило бы одного повреждения, чтобы прекратить вечные вращения колец вокруг кристалла. И теперь Кранц готовился нарушить тысячелетние равновесие между тварями Храма и внешним миром, сам не подозревая, кого он выпустит наружу.
- Что ты делаешь, глупый старик?
Кранц вздрогнул и поднял голову. В конце коридора стоял Брусвен собственной персоной.
- Неужели ты думаешь, что я не знал, что Оринса нет в тюрьме? Глупый старик! Немедленно отойди от генератора!
Кранц потрясенно молчал. Проиграл. Значит проиграл. И Феникса убьют в угоду принца, и его уникальная кровь прольется зря. Все разработки Профессора... все надежды Итальери Ферно... все свои страхи и чаяния... неужели он это все просто отдаст? Как легко сейчас встать с колен, сказать, что просто хотел посмотреть на работу механизма, пройти в кабинет и передать им Феникса. Просто... и сложно. Сложно потому, что он не сумеет этого себе простить. А жить и каждый день чувствовать вину за то, что не смог сделать... не смог остаться человеком... никому не нужный, спившийся бывший начальник тюрьмы для особо опасных преступников... забытая, выброшенная на свалку отработанная вещь. Не человек. Тварь.
- Не лезь туда, Кранц! – паника в голосе Брусвена прозвучала как музыка в ушах Кранца. – Отойди немедленно, или я тебя убью!
Что ж, этого тоже стоило ожидать. Тонкое лезвие шпаги покачивалось в полуметре от лица.
«Какое же оно прямое... – пришла неожиданная мысль, - прямое и ровное. Как моя жизнь: рождение в порядочной чиновничьей семье, отец – служащий департамента надзора и исполнения наказаний, мать – примерная домохозяйка; учеба – один из таких же как он, ни лучше, ни хуже остальных; колледж; первые шаги на новой работе – мальчик принеси-подай; шаги по карьерной лестнице – никого не подсаживал, все честно и, наконец, законное место – начальник! Ни семьи, ни детей. Глупо, как глупо! Будто не жил, а существовал – работа, дом и ничего более. А глухую тоску можно приглушить стаканчиком виски. Чиновник, не имеющий, как и эта шпага, ни изгибов, ни изъянов, управляемый хозяйской рукой клинок».
Кранц усмехнулся.
Они начали движение одновременно. Вперед и вниз. И оба достигли цели...
- Теперь твоя очередь, сынок... – последнее, что успел подумать Йозеф Кранц перед тем, как в его сердце вошла прямая, как жизнь, шпага.