-Будет. Может быть. Когда-нибудь.

- Наблюдаю движение…
Тихий шепот Гека вывел меня из полудремы, заставив вскинуть голову и подслеповато щурясь, уставится в сторону блиндажа. Сначала ничего не увидел, но проморгавшись заметил какое-то шевеление в том районе. Вопреки моим опасениям, небо не было затянуто тучами, поэтому в рябом, из-за листвы, лунном свете, достаточно хорошо различил  выползшую на поверхность черную фигуру.
Фу-у-ух! Вот и замечательно! Я, до последнего момента опасающийся, что в ту ночь, когда мы оставили этот схрон без присмотра, его обитатели могли просто уйти, облегченно выдохнул и от избытка чувств лягнул лежащего рядом Жана. Даурен, этот  тычок воспринял правильно и блеснув в улыбке полоской зубов, показал в ответ оттопыренный большой палец. Тем временем, появившийся человек пару минут постоял прислушиваясь к окружающей обстановке, а потом бесшумно закрыв люк, довольно резво направился куда-то вверх по склону. Шепнув лежащему рядом Жану:
- Ты – на месте.
Я пихнул Леху в бок и взмахом руки приказал ему следовать за собой. Подхватив ПНВ Гек пятясь  выполз из-под куста и почти неслышно пристроился в паре шагов сзади.
А блиндажный житель, тем временем, уже почти поднялся на вершину холма. Ну, теперь и нам можно двигать. Ведь весь прикол в чем - по лесу, совершенно бесшумно, могут передвигаться только индейцы, да и то исключительно в кино. Нормальный человек, как не тренируйся, один черт обязательно наступит на скрытый сучок или зашуршит опавшими листьями. И хоть ногу я старался ставить на всю стопу, чтобы приглушить звук, пару раз под подошвой хрустнуло. Хорошо преследуемый был достаточно далеко и  ничего не услышал.
Но в этом «далеко», присутствует огромный минус. Если я его сейчас из вида потеряю хоть на несколько секунд, то считай все – фиг потом найдешь. И ведь следом не побежишь – вдруг он не просто в сторону свернул, а затаился и проверяется? Одно утешение – на нашей стороне чудо советской техники – «Сова-2» поэтому я волновался не очень сильно. Единственно, уточнил у Пучкова:
- Ночник включен?
- Да.
- И не выключай. 
Вот так вот. Пусть лучше аккумуляторы в ПНВ будут садиться, чем в самый ответственный момент мы будем его «заводить» имея все шансы упустить объект наблюдения.
Но пока тьфу-тьфу-тьфу все идет нормально и поднявшись на холм мне даже не пришлось задействовать «Сову», чтобы обнаружить идущую среди деревьев фигуру. Вот только куда он так резво скачет? Аэродром в другой стороне, хутор Ломзицкого градусов тридцать левее… Что у нас в тех местах вообще находится?
Я начал вспоминать карту, но так ничего и не вспомнил. Лес там сплошняком и все… Так, хорошо, лес и что? Осторожно пронырнув под веткой, я машинально почесал затылок, но мыслей, куда мог направиться  фигурант, не возникло. В тех местах не было ни заброшенного жилья, ни старых торфоразработок, ни даже каких-нибудь покинутых землянок. В общем, никаких видимых ориентиров. Может еще один схрон? Мда… очень даже может быть. А если этот схрон не просто схрон, а полноценный бункер, здоровенный и бетонный? Могли поляки перед войной такую закапушку сделать? Да вполне могли! И разместиться в нем могут человек тридцать. А если он там не один такой? Ого что получается!
Я возбуждении чуть было не шмыгнул носом, но в последнюю секунду сдержался и взяв себя в руки, стал соображать более спокойно. Блин! Если к примеру там несколько больших замаскированных бункеров, то часть недостающих поляков, вполне могли просочившись мелкими группами уже прибыть на место. А та сотня, что наблюдается нашей разведкой – просто для отвода глаз. Паны ведь тоже не дураки и контрразведка у них работает неплохо. Они вполне могли предположить, что сбор большой группы АКовцев поставит «СМЕРШ» на уши, вне зависимости от целей этого сбора. А так получается -  выход малых групп и концентрация людей под носом у противника в скрытых убежищах. Хм… с другой стороны там ведь не подземный город? О таком строительстве стало бы известно еще до войны. Значит берем по минимуму – три, четыре больших законсервированных бункера. Это значит сто, сто двадцать боевиков…
И если вспомнить мою идею про смертников - такого количества вполне хватит для атаки аэродрома. Ну, по их задумке. А по нашим раскладам… Так, так, так… исходя из диспозиции и кратчайшему пути к советско-американской базе, эта сотня выйдет с северо-востока - от болот. И если наше начальство решило действовать как и было задумано: с применением конников и батальонов НКВД, то «Крайовцы» как раз  выпрутся в тыл левого фланга засадного кавалеристского полка. Хотя нет, стоп! Конники должны выдвинуться только после доклада разведки о проходе боевиков. Так что тут все нормально…
Йоп! Пока я предавался радостным вычислением тактических планов противника, мой объект пропал. Мля, ведь только что видел, как он впереди мелькает, периодически появляясь из-за деревьев и тут вдруг исчез! Почувствовав как холодные мурашки величиной с кулак, пробежали вдоль позвоночника, я взмахом руки подозвал Гека и судорожно вырвав у него из рук автомат, приник к «ночнику». Вот сука! Нету!
Так, главное без паники. Никуда он не денется. Взлететь этот хмырь точно не мог, значит где-то здесь. Может – за дерево встал и отдыхает? Черт! С чего бы ему отдыхать, он же не старушка пенсионного возраста, чтобы пройдя километр запыхаться? Где же он?! А вдруг этот ухарь каким-то макаром засек наши дневные поиски и теперь просто пошел в отрыв? Ой бли-и-ин! Только бы не это! Хотя нет – вряд ли. Перископа мы не нашли, а из слегка приподнятого люка ничего не разглядишь – кусты кругом. Да и спал он днем, спал!
Самоутешения выходили фиговые и  сердце бухало аж в ушах, но я сдерживаясь чтобы не побежать следом за пропажей, плавно водил прицелом в том секторе, где исчез объект. И наконец, был вознагражден за терпение: через несколько секунд засек движение метрах в тридцати левее той точки, где я его рассчитывал увидеть. Правда увидел странно – только верхнюю часть туловища. Ага, понятно: там видно или промоина или овражек был, вот этот хмырь в него и спрыгнул, а дальше овражек пошел на повышение, поэтому объект снова стал виден. Вот гад! Столько нервов из-за него потратил! Но зато теперь можно с уверенностью сказать, что о нашем существовании этот козел не знает.
Вытерев лоб, я отдал свой автомат Геку, оставив его пушку с «ночником» у себя. Еще раз глянув в прицел, махнул рукой, показывая направление движения и мы снова пошли вперед. Леха, мою заминку и последующий обмен оружием понял правильно, поэтому глупых вопросов не задавал, а пристроился в двух шагах сзади, за левым плечом, тихонько шурша при ходьбе палой листвой.
А еще через полчаса мы наконец дошли до места. Ну, во всяком случае я это понял потому что подземный житель дойдя до какой-то странной хреновины, явно искусственного происхождения остановился и принялся крутить головой. Потом, видно удовлетворившись спокойной обстановкой он не нырнул под землю, как хотелось бы надеяться, а достав фонарик, начал выдавать серию миганий куда-то в сторону густого кустарника.
Наведя прицел на кусты я ничего не увидел. Объект видно тоже нифига не засек, потому как, подождав пару минут  он ловко вскарабкался на тот самый, угловатый предмет, возле которой стоял до этого и опять принялся подавать сигналы. А я, чуть сместившись в сторону, наконец-то понял, на чем он стоит – темная хреновина, оказалась вросшей в землю танкеткой. Судя по силуэту – TK-3 или TKS, толком не разобрать.
Подземный житель еще секунд тридцать поработал маяком, прежде чем с той стороны поляны ему в ответ несколько раз мигнули тускло-синим цветом. Увидев это, я опять прилип к прицелу и чуть не плюхнулся на задницу от неожиданности. А все из-за того, что на какую-то секунду мне показалось, будто в зеленоватом глазке окуляра вместо человека или людей должных находиться в кустах, увидел здоровенного монстра, со странным горбом и большой, вытянутой вперед челюстью. Все посторонние мысли одномоментно покинули мою голову, оставив только неинформативное, но весьма эмоциональное слово «Мля».
К чести своей надо сказать, что я даже не дернулся, а только оторвавшись от ночника, долгим взглядом посмотрел сначала на Леху, потом на удаляющегося обитателя бункера, потряс башкой и лишь после этого опять решил глянуть на странное существо через «Сову». Фу-у-ух! Облегченный выдох вылетел из меня совершенно непроизвольно, так как при ближайшем рассмотрении «монстр» оказался лошадью. Нет, ну бывает же так – просто сперва она стояла под таким ракурсом,  что нарочно не придумаешь, вот и привиделась разная чертовщина. Мда… Пучкову, как человеку незнакомому ни с телевидением ни с высокобюджетными фильмами ужасов, подобная  херня и в голову бы не пришла, а шибко умного Лисова продрало до костей. В первые мгновения  не знал что и думать… Зато теперь – лошадь как лошадь: груженная двумя здоровыми переметными сумами и в сопровождении четырех… отставить – пяти человек.
Наш бункерный сиделец встретил их как родная мама – подошел, с каждым обнялся, разве только лобзать не стал, после чего, коротко переговорив, они стали сноровисто разгружать «монстра». Гек, который плохо видел что именно там происходит, пихнул меня в бок и прошептал:
- Чего они встали?
- Коняшку облегчают. Пять человек, с нашим гавриком – шесть. На лошади два мешка, какой-то ящик и… и барабан?? Видно плохо… Не мешай!
Пучков получив информацию к размышлению отвалился в сторону, а вновь прибывшие тем временем начали грузить на себя то, что пару минут назад сняли со спины лошади. Мешки, судя по всему были тяжелые, так как пришельцы помогали друг другу их одевать, да и «барабан», радиусом как минимум в полметра, кажется тоже был не из легких. Или просто хрупкий, потому что его подцепили сразу двое с двух сторон и осторожно поставили на землю.
После проведения погрузочно-разгрузочных работ, они неожиданно разделились. Один из них взяв лошадку под уздцы, махнул прощально рукой и повернувшись потопал в сторону кустов, а остальные выстроившись в цепочку, довольно бодро двинули за нашим подземным жителем, который встав во главу колонны, превратился в проводника.
Блин! И что делать? Нас то всего двое и разделяться вовсе не след. Даже если я сейчас запущу Гека следить за коноводом, то неизвестно куда они вообще забредут. Может так и будут чесать до самой Польши, устраивая дневки в лесу. С другой стороны, а вдруг ушедший, выведет Лешку к скоплению АКовцев, находящемуся поблизости? Епрст! И хочется и колется… Хотя, про это скопление я сам себе придумал и нет никакой гарантии что где-то там, в глубине леса сидит толпа  мужиков и ждет сигнала к выдвижению. А даже если и сидит, то наши засадные части именно на это и заточены.
Поэтому дергаться не буду, тем более что ПНВ у нас всего один, а без прибора, вот этих пеших¸ вполне можно потерять. В общем, путем трехсекундного перебора вариантов, выбрав синицу в руке, я дал знак Пучкову и пропустив мимо себя куцую колонну, мы двинули следом за ними наплевав на ушедшего водителя кобылы. Для нас главнее те, с «барабаном». Блин! Но что же они все-таки тащат? Даже если предположить, что мешки под завязку набиты боеприпасами (хотя зачем их столько - непонятно), то вот ящик и круглая объемная фиговина, которую осторожно тащили сразу двое, меня ставили в тупик.
Пучков, который взял у меня свой автомат с «Совой», какое-то время следил за носильщиками «барабана» хмыкнул и оторвавшись от прицела выдал:
- Вон почему они лошадь здесь разгрузили – чтобы следов не оставлять. А сейчас в сторону ручья пошли. Видно собачек опасаются… Только нафига им прожектор нужен?
От этих слов я встрепенулся. То, что новоприбывшие следы скрывают, это было понятно. То, что они пойдут по воде, тоже можно понять. Но вот с чего Лешка взял, что та круглая хреновина это прожектор? Так у него и спросил. Напарник, пожав плечами, ответил:
- Даже не знаю. Просто на ум пришло. Хотя, для прожектора эта штука маловата будет.
- Это точно – маловата.
Отобрав у него оружие обратно, я еще раз глянул на хвост колонны, и взмахом руки предложил выдвигаться следом, благо дистанция стала подходящей. Хотя, теперь можно и ближе держаться – они один черт за своим сопением и кряхтениями товарищей ничего не услышат. Поэтому сократив расстояние до тридцати метров и идя чуть в стороне, мы двумя тенями скользили за гружеными незнакомцами. А по пути я и так и эдак  крутил в голове слова Гека, насчет прожектора. Оно конечно – для прожектора этот девайс слишком мал, но ведь не барабан же они в самом деле на себе волокут? И кстати - почему я зациклился на больших зенитных прожекторах? Может это малый, тот который шестидесятисантиметровый?  А что – очень похож. Непонятно только с какого перепугу им понадобилось бы столько света.  Не, это – бред. Где они для этой штуки электричество брать будут? Значит, тащат что-то другое. Но что? Ничего толкового на ум не приходило, а тут еще Лешка, которого я очередной раз тормознул, потому что пришельцы почему-то встали, прошептал:
-  Илья, чего опять остановились?
- Не знаю. По-моему вещмешки поправляют…
Напарник кивнул, а потом, пытаясь разглядеть шевеления противника невооруженным глазом, и не преуспев в этом, возмущенно добавил:
- Итить их так! Почему у нас всего две «Совы» на группу? Что, вся советская промышленность их по одной штуке в месяц выпускает? Мне ведь сейчас ни черта не видно! – и после секундной паузы продолжил – прямо хоть бери и БТР подгоняй, с фарой подсветки… Это же не дело, так работать! Ты по возвращении, еще хоть пару штук ПНВ постарайся выбить!
Я уже было хотел шикнуть на ноющего Пучкова, но вдруг замер и чуть не хлопнул себя по лбу, от внезапно пришедшей мысли. Как там Леха сказал насчет фары с БТР? Точнее он имел ввиду советский ИК прожектор - «Луна». А ведь это – мысль! «Барабан» хоть и был замотан в брезент, но после слов Гека я, вспомнив его пропорции, только кивнул головой. Все четко совпадает! На фрицевском БТР подсветки целей, стоит шестидесятисантиметровый поисковый ИК фонарь «АА».
Мда… и что это нам дает? На несколько секунд задумавшись, я в раздражении цвиркнул слюной сквозь зубы. Да ничего не дает! Тот светильник ведь от генератора работает, так что аккумуляторов на него не напасешься. И это еще надо учесть, что к фонарю нужен сам прибор ночного видения, который тоже не от батарейки запитывается. Мда, жалко. Такая мысль красивая наклевывалась… Но она не «играет». Поэтому возвращаемся к прежним непоняткам и сомнениям. Точнее, их надо будет обдумать позже, так как пора двигать за колонной, которая кстати, как я и предполагал уверенно движется в сторону обнаруженного нами «схрона».
А еще минут через сорок, под начинающийся дождь, мы дошли до знакомого бугра. Там все было тихо и безлюдно, поэтому носильщики, несколько секунд покрутили головами, проверяясь, а затем один за другим нырнули в теплую, сухую темноту схрона, оставив нас мокнуть на поверхности.
На часах было четыре сорок  пять, но небо, затянутое тучами и не думало светлеть. Хотя сейчас это уже никакой роли не играет – бегать по ночному лесу выслеживая шарахающихся туда-сюда  непосед, уже не надо. И это не может не радовать. Зато пора делать нечто другое. Отдав Геку его оружие и забрав свой автомат, я приблизился к нашему убежищу и извлек из него мокрого Жана. Потом, вместе с радистом отошел метров на сорок левее, туда где зависали Женька с Маратом и плюхнувшись под их истекающий частыми каплями куст,  начал докладывать  мужикам о результатах похода.
После всего прослушанного, умный Шах как ни закатывал задумчиво глаза и как ни чесал нос, ничего толкового про «барабан», или дальнейшие действия «схронщиков» предположить так и не смог. Я втайне надеющийся на светлую голову зама, разочарованно крякнул, посмотрел на часы и пихнув Искалиева, который сидел укрывшись плащ-палаткой с головой, сказал:
- Не спи - «маркони». Пора весточку командованию слать.
Буквально тут же из-под брезента вынырнула голова Даурена, который протягивая мне гарнитуру, бодро доложил:
- А  уже все  готово, товарищ командир.
Одобрительно кивнув, я напялил резинку с наушником на голову,  и прижимая ларингофон к горлу, проверил связь. Получив подтверждение,  принялся докладывать сегодняшние наблюдения. Доклад принимал дежурный, но посредине разговора неожиданно нарисовался вечно бодрствующий Гусев, поэтому пришлось начинать разговор сначала. Серегу, как и меня очень заинтересовал характер груза притараненный новыми фигурантами. Выслушав все, вплоть до фантастических предположений о том, что это может быть даже фонарь ИК подсветки, командир чему-то обрадовался, обозвал меня «молодцом» и приказал вести наблюдение дальше. В случае же незапланированных изменений обстановки – действовать по обстоятельствам, после чего дал отбой связи.
Пожав плечами я передал наш разговор мужикам и глядя на начинающее сереть небо, сказал:
- Похоже на сегодня – все. Эти, в бункере, будут отсыпаться после перехода, да и нам пора на массу придавить. – а потом, глядя на то, как с листьев, собираясь в тоненькие ручейки сбегает вода, добавил – Во всяком случае попробовать. Вы тут сами меж собой решайте, кто дежурить будет, а мы потопали к себе. Пошли, Жан!
Радист, который уже закончил сворачивать  рацию, кивнул и поднявшись двинул за мной в сторону второго НП, на котором уже почти час, мок в одиночестве Пучков.

Мне снился Гек, который восседая на «Ганомаге», через большой жестяной рупор рекламировал преимущества активного ночного прицела перед пассивным. Мол, и дальность действия у него гораздо выше и четкость изображения лучше. А чтобы полностью исключить демаскирующее тарахтение работы двигателя, который приводил в действие генератор, кузов БТР можно забить аккумуляторами и наблюдать за противником совершенно бесшумно, зато со всевозможным комфортом. Я, херея от идиотизма друга, громким шепотом требовал немедленно заткнуться и обещал набить морду, если он не уберет свой гроб на колесиках подальше от места засады. Но Леха только издевательски ржал в свой «матюгальник» и в конце концов сказав, что я ему надоел, вылил на подпрыгивающего возле «Ганомага» командира, целое ведро воды.
- Ап, ап!
Чуть не захлебнувшись, я рывком сел и спросонья ухватив лежащего рядом Пучкова за пятнистый загривок, подтянул его к себе, прошипев в недоуменно мигающие сонные глаза:
- Ты что, чудовище, совсем офонарел?!
Лешка, даже не пытаясь вырваться, растерянно пялился на командира, а до меня постепенно доходило, что это все был сон. И разбудило меня вовсе не ведро воды вылитое орущим, зловредным лейтенантом, а собравшиеся в ручеек капли, которые бодро стекая с листьев, закончили свой путь на моей физиономии. Окончательно осознав это, я поправил сбившийся капюшон на Геке и неопределенно хмыкнул. Пучков, видя что командир прекратил буянить, осторожно поинтересовался:
- Сон хреновый?
- Ага…
Вытерев ладонью мокрое лицо, я огляделся. Дождь уже прекратился и появившееся солнце вовсю освещало лес, прокладывая между деревьев яркие полоски. Облака за те полтора часа пока мы кемарили, сдуло напрочь, поэтому ярко-синее небо обещало на сегодня отличную, теплую погоду. И это большой гут, а то пока спал – замерз как собака. Сейчас правда уже согрелся, но суставы скрипят один хрен. Потянувшись так, что позвоночник звонко прощелкал, я кивнул Жану, который уже несколько секунд торчал рядом и спросил:
- Как обстановка?
- Все тихо, командир. Поляки как влезли под землю, так больше не появлялись. Из воздуховода едой тоже не пахло, значит они еще отдыхают.
- Понял. Что наши?
- Полчаса назад говорил с Шахом. У них тоже тихо.
- Ну и хорошо. Ты тут еще минут двадцать побди, пока мы сходим оправимся, а потом тебя сменим и тоже можешь поспать.
- Есть!
Еще раз кивнув Искалиеву я встал и закидывая автомат за плечо, приказал зевающему как бегемот Геку:
- Хорош нежиться. Пошли к ручью.
- К ближнему?
- Щаз! К ближнему пусть АКовцы бегают. А так как я с ними на одном гектаре и гадить не сяду, то идем к дальнему. – Пучков сделал удивленную морду, поэтому пришлось пояснить -  Не хватало еще, чтобы нас со спущенными штанами какой-нибудь ранний птах из новопришедших застал. Заодно и разомнемся.
Лешка, удовлетворенный ответом согласно засопел и мы легкой трусцой поскакали в обход высотки, к большому ручью, находящемуся метрах в трехстах за холмом.
Когда все дела были закончены и я, отсторожив спокойную оправку подчиненного уже собирался возвращаться, Пучков, напяливавший в этот момент комбез, вдруг тормознулся, выглядывая что-то в свежей промоине образовавшейся после ночного дождя. Вниз, в овражек, где протекал ручей снова спускаться было лень, поэтому вытягивая шею, я поинтересовался:
- Чего ты там нашел?
Гек, еще с полминуты молча ковырялся в земле, а потом сполоснув руки вылез наверх и протянув мне ладонь, на которой лежал «смертник», сказал:
- Боец там наш. Давно лежит, видно с сорок первого – форма еще старая. От костяка почти ничего не осталось – звери растащили. Документов нет, зато  медальон остался.
Взяв в руки черный пластмассовый пенал, я его раскрутил и попробовал вытряхнуть на ладонь лежавшую там бумажку. Она слегка подмокла и сразу не пошла, но осторожно подцепив ее ногтем, мне удалось вытащить рулончик, не порвав. Угу… снаружи синих пятен нет, значит писали не химическим карандашом и поэтому есть шанс прочесть, кого же мы нашли. При помощи иголки я развернул бумажку и с трудом разбирая  расплывшиеся буквы, прочел:
- Голубцов Иван Никифорович. Красноармеец. Тысяча девятьсот двадцать первого года рождения. Занимаемая должность – снарядный. Уроженец Псковской области. Село… блин, непонятно… толи Гласовка, толи Власовка, толи вообще - Тарасовка. Ладно, позже разберемся.
Достав офицерский блокнот, я вложил находку между страниц, сказав:
- Сейчас идет обратно, пожуем, а потом вы со Змеем возьмете саперку у Жана  и прикопаете парня по-человечески.  Хотя бы что осталось, похороните.
Лешка согласно кивнул и взяв у меня пустой черный цилиндрик, закрутил крышечку на место, добавив:
- Этому Голубцову еще повезло. Документы в кадры сдадим, так хоть без вести пропавшим числиться не будет. А то сколько их таких по лесам да полям лежит – не счесть. Ведь тогда, когда отступали, не до похорон было…
Неопределенно хмыкнув я, молча повернулся и пошел к нашему НП.  Мда… тогда действительно было не до похорон. Да и потом все как-то недосуг. Лет шестьдесят все руки не доходили у различных вождей, избранников и гарантов, отдать последний долг павшим солдатам. И неизвестно когда дойдут и дойдут ли вообще, так как новые войны подвалили и там тоже свои убитые и пропавшие без вести есть, на которых кстати так же махнули рукой...  Но Геку про это знать разумеется не надо. Ведь есть шанс что хоть в этом варианте истории все пойдет по-другому. Может, перестанет государство поворачиваться задницей к своим защитникам. Ведь должен же быть этому предел? Почему бы ему не настать сейчас? Тем более что этот предел сами люди могут обозначить. Да и я все силы к этому приложу…

От грустных размышлений меня отвлек вопрос Гека, который проходя мимо малинника сорвал несколько ягод и теперь, забросив их в рот невнятно поинтересовался:
- А чего ты на меня спросонья так набросился? В смысле – что приснилось, то?
Я ухмыльнулся:
- Да приснилось, как будто ты на фрицевском БТР подсветки целей, подкатил и в низинке встал. А потом еще орать начал, рассказывая, как замечательно устроился.
Лешка только хрюкнул, да и я вспомнив этот сон, сначала заулыбался, но потом, от внезапно пришедшей мыли чуть не сбился с шага. Блин! А может действительно – так? Окрыленный новой идеей я, когда мы пришли обратно, оставил Пучкова возле Жана, а сам порысил дальше – туда, где располагался НП Шарафутдинова. Марат как раз бодрствовал и увидев меня, сначала было вскинулся, но потом разглядев физиономию начальства, удивленно заметил:
- Ты чего бегаешь? Рации то уже включили…
Но я только отмахнулся и усевшись за вывороченным, полусгнившим березовым стволом, возбужденно сказал:
- Знаешь, мне кажется я понял, что за «барабан» эти орлы с собой притащили. Это действительно - фонарь «АА»! А в мешках – аккумуляторы. Поэтому они так тяжело шли! И в ящике сам прибор.
Шах только покивал на мою тираду и невозмутимо заметил:
- Угу… только зачем это все? Ну, поставили они эту бандуру – он на секунду задумался – хотя бы возле северной оконечности аэродрома, там где ельник. И что? До ВПП больше километра. До рулежных дорожек считай еще плюс метров двести. Про ангары, я вообще молчу. И что они рассчитывают там увидеть? Сам прилетевший самолет? Людей-то на таком расстоянии даже в танковый «ночник» не разглядишь. А главное - для чего? Ближняя зона будет оцеплена людьми Власика. И пусть про террор-группы поляки не знают, но даже с того расстояния на которое они рассчитывают безболезненно подобраться, ни один снайпер не сработает даже днем. А уж ночью… И кстати – от батарей вся эта конструкция проработает буквально несколько минут.
- Ой, ой, ой. Какие тут все умные собрались! А теперь слушай мою мысль: «ночник» они взяли для подстраховки. Ведь когда приземлится самолет с Верховным, то его не впотьмах встречать будут. Иллюминацию конечно никто устраивать не собирается, но пару выносных ламп точно поставят.  И это не считая фонариков встречающих. До фронта считай восемьсот километров и поэтому сильно со светомаскировкой никто заморачиваться не будет. Тем более что освещение включится буквально на несколько минут, до тех пор, пока товарищ Сталин в машину не сядет. Поляки это учитывают. Но так же они учитывают и обострившуюся паранойю охраны, которая может просто запретить включать лампы и все тут. Поэтому и притащили дальнобойный «АА», чтобы при любых раскладах быть уверенными, в том, что прилетел не почтовик какой-нибудь, а именно самолет Главнокомандующего. Они это по поднявшейся суете поймут…
В этом месте у меня фантазия как-то засбоила. Если бы все происходило в мое время, то я бы мог с уверенностью сказать, что эти подземные жители – наблюдатели, которые должны осуществлять подсветку цели для высокоточного оружия. Но сейчас таких ракет просто не существует, поэтому в этой славной гипотезе получился провал. То есть понятно – они не снайперы. И понятно то, что они должны убедиться в прилете усатого вождя. А вот дальше что? По логике – дальше идет сообщение и подтверждение появления Сталина на аэродроме еще кому – то. И? Выстрел из орудия стоящего где-то вдалеке – исключается. Для попадания пристрелка нужна, тут и батареи будет мало… Самолет груженный взрывчаткой, да со смертником на борту? Тоже – не фонтан. Даже если не со смертником, а просто давно захвачнный трофейный «кукурузник» с бомбами - все равно не катит. Точного времени прилета спецрейса никто не знает, а барражировать поблизости такой бомбер не сможет – моментом засекут. Да и ночные истребители сопровождения после посадки «Ли-2» еще какое-то время будут крутиться над аэродромом, не подпуская никого чужого. Мда… чего-то я недопонимаю…
Шах, в ожидании продолжения пошевелил бровями, но раскритиковать мои слова не успел, так как я вывалил вновь пришедшие мысли, исключив разумеется свои соображения насчет высокоточного оружия. Марат выслушав меня, сразу перестал насмешливо щериться и тоже начал чесать репу, соображая вслух:
- Да, это не снайперы. Они должны понимать, что на расстояние более-менее прицельного выстрела, их просто не подпустят. Орудие… ты прав – без пристрелки это дохлый номер. Самолет – вообще из разряда бреда… Кхм, если бы сюда подтягивались крупные силы АК, то все было бы понятно, но сейчас… - Шарафутдинов несколько секунд помолчал и вдруг неожиданно просветлев лицом сказал только одно слово – «Ишак»!
Итить твою за ногу! А ведь это мысль! Закусив губу, я лихорадочно вспоминал тактико-технические характеристики Nb.W 41, он же  Nebelwerfer,  он же 150мм. шестиствольный реактивный миномет. Блин! Все в елочку получается! Дальность эффективной стрельбы до шести с половинной километров, вес мины – около тридцати четырех килограмм. Разлет осколков веред метров на пятнадцать и на сорок в стороны. Да, а ведь есть еще и Nb.W 42 с калибром 210мм. который и стреляет он дальше и площадь поражения дает большую. Но вот мина к нему весит больше центнера, поэтому с ним особенно не разгонишься. Один человек такую чушку не утянет, а рассекать здесь с караваном лошадей или с подводами, чтобы подвезти боеприпасы к Nebelwerfer 42 никто не будет. Так что вряд ли 42, скорее именно Nb.W 41.  Хотя, вариант с Nebelwerfer 42 тоже нельзя скидывать со счетов. Так, так, так… И что же мы имеем?
А имеем мы вот такой мини «град», установленный на какой-нибудь полянке, километрах в пяти от аэродрома. Ммм… Из-за рассеивания пристрелку делать конечно не нужно, «Ишак» лупит по площадям, но вот и шансов накрыть с первого залпа нужную цель тоже маловато. Хотя… Точно! Перезарядка у него буквально несколько минут и обученный расчет, прежде чем начать убегать, может сделать еще пару залпов. И тогда шансы накрыть нужную цель возрастают в арифметической прогрессии. Е-мое! Да поляки, в своей задумке,  просто проявили чудеса сообразительности, особенно по сравнению с фрицами.
Те, чтобы убрать Сталина, чудили и куролесили не по-детски. Вон, в последний раз даже изобрели минибазуку, модернизировали самолет, чтобы он мог перевезти мотоцикл и сесть на крохотную площадку, сделали фальшивые советские газеты с портретами своих агентов, которых хотели выдать за героев – «СМЕРШевцев». Но это еще не все – они своим людям даже сделали пластические операции, для имитации ранений, В общем – наворотили столько, что ум за разум заходит. А засыпались их агенты, на сущей мелочи – ордена не в том порядке, что положено по уставу, носили. Но даже если бы их и не взял бдительный патрульный, то шансы у той парочки для  удачного покушении, один хрен были бы равны нолю. Ведь по грандиозной задумке немцев, их агент должен был или выстрелить со своей базуки в машину верховного, или получив пригласительный, проникнуть на торжественное заседание в Кремле с чемоданом взрывчатки. В общем -  сказки братьев Гримм.
А пшеки не мудрствуя лукаво и при минимальных затратах, вплотную приблизились к удачному исполнению своей задумки. Ну, это правда в том случае, если мы с Маратом окажемся правы в своем предположении. Только это наиболее логичный и прогнозируемый вариант в нашей ситуации, поэтому я думаю что тут ошибки быть не может. 
От избытка чувств. я ухватил своего зама за шею и хотел слегка боднуть его в лоб, показывая общее восхищение Шаховскими мозгами, но слегка не рассчитал и поэтому мы треснулись башками с биллиардным стуком. Даже пилотки и капюшоны не смогли смягчить звук. Шарафутдинов потирая лоб, с улыбкой спросил:
- Ну? Как я понял, ты уже все просчитал?
- Еще как! Ты – голова, я тоже голова! Похлеще Бриана! Мы с тобой две головы с охрененными извилинами, которые  похоже нащупали самый «играющий» сценарий. Ладно, ты оставайся на месте, а я с Гусевым свяжусь и о нашей придумке ему доложу.
Я уже было собрался вставать, когда Змей, который давно проснулся, но не влазил в наш разговор, зевая заметил:
- Поляны надо искать. Из леса «Ишак» не стрельнет, ему простор нужен. Вот пусть «невидимки» этим и займутся.
- Не учи ученого… Про поляны я уже подумал!
Но не став дальше рассусоливать, я по большой дуге рванул к нашему НП. Там, растолкав дрыхнущего Жана, и отойдя с ним за вершину холма, связался с командиром. Время выхода в эфир конечно было неурочное, но дежурный у наших связистов работал на прием постоянно, поэтому связь установили сразу. Еще минут десять они искали Серегу, а я пока шлифовал в уме будущий доклад. Поэтому когда в эфире появился переполошенный вызовом вне графика Гусев, я ему вывалил все наши соображения вместе с домыслами, кратко и четко. Командир в ответ на мои слова несколько секунд молчал, а потом огорошил:
- Полностью согласен. Сегодня с утра мне принесли справку наших аналитиков, которую они выдали в связи с изменившейся обстановкой. «Умники», проанализировав данные разведки о передвижении как польских так и на всякий случай «мельниковских» подразделений, пришли к выводу, что нападения на аэродром не будет. Но об этом мы и сами уже знали. Только аналитики выдвинули предположение, что атака может состояться и без наличия более-менее крупных людских резервов. Выдали несколько вариантов этой атаки. Один из них как раз предусматривает использование орудий, или установки залпового огня.
- А остальные? В смысле – какие варианты они еще выдавали?
- Самые экзотические, ты что «умников» не знаешь? Они помимо кое-каких реальных прогнозов, большинство из которых мы уже исключили, приплели сюда возможность использование собаки, груженной взрывчаткой.
Мда… действительно – экзотика. Чтобы так использовать собаку, ее надо дрессировать, как того Бобика. И не одну неделю. Так что с этим наши высоколобые действительно перемудрили. Против танков, собачек использовали – это да, но против стоящего самолета и группы людей возле него… Про такое я не слышал. А Гусев тем временем продолжал:
- Поэтому слушай приказ: при появлении противника из бункера их надо брать. В помощь тебе сейчас выдвигается группа Шмеля и Кима. Через час они с тобой свяжутся – встретишь.
- Понял.
- Тогда – удачи!
После этого командир отрубился, а я почесав затылок недоуменно пожал плечами. Странно… почему это бункерных сидельцев надо брать сейчас? А как же «красивая точка», так желаемая Колычевым из-за которой вся эта операция и затевалась? Но через пару минут, прикинув все расклады понял, что ни о каких «красивостях» и речи быть не может. Наоборот – буржуины могут поднять вой и обвинить в провокации нас. Мол, вы сами обстреляли аэродром, а теперь подсовываете нам каких-то мутных мужиков, вся вина которых состоит в том, что они говорят по-польски. Англичане ведь, как Катынь показала,  на слово готовы верить только гестаповским следователям. Наших же, они пошлют сразу и влет. Так что прав Гусев – пора операцию заканчивать и как можно быстрее трясти захваченных пленных, чтобы через них выйти на артиллеристов. А то они долбанут из своего сшестеренного самовара по аэродрому и смоются. Может быть такое? Вполне! Ведь они могут дать залп и без подтверждения, просто чтобы пакость устроить и хоть кого-то из «москалей» завалить. Да и вообще исходя из соображения – «зря что-ли в такую даль тащились»? Так что отлавливать этих стрелков надо как можно быстрее.

Мда... а я уже и не помню((( Стал забывать великие вехи