Алексей Геннадьевич, очень прошу простить меня за то, что отвлекаю Вас,но
1. Вы практически безупречны в рассказах ,т.е. вещах достаточно коротких.
Но, читая большие по объему Ваши произведения, меня не покидает ощущение разбросанности.
Отсутствия цельности. Создается ощущение набора новелл,иногда блестящих, с общей линией, но пропадает цельность.
Не литератор, мне сложно это выразить словами. Только в хорошем зале после  того,как остановится смычок звук еще
некоторое время живет. Все 4 книги Тихого Дона ради последней страницы с выбрасыванием патронов и встречей с сыном.
Все метания Пьера в Войне и Мире ради внешне обывательского конца, но несущего философский ответ в чем смысл нашего бытия. (Знаете, физики перед написанием статьи уже в начале знают, что они напишут в последнем разделе- выводы. И все последующее ради этого. Это я знаю изнутри.)Да что далеко ходить.Ваше " Я к войне прикоснулся, И я ею убит", которое по эмоциональному воздействию  поставило для меня ее в один ряд с "Я убит подо Ржевом" Твардовского, разве Вы не писали все ради последних строчек? Детали не должны убивать идею,как бы они не были интересны. Или меняйте компоновку. Известно, что Хемингуэй переписывал последнюю страницу Старик и море 34 раза. Но никто не знает, сколько раз он правил все остальное, чтобы оно подводило к этой странице.
2. Я очень признателен за Вам за Ваше творчество. Бог наградил Вас талантом и душой. Это очень тяжелая ноша. Искренне надеюсь, что
он даст Вам силы нести этот груз и приподняться над своим Я.
Еще раз прошу простить дилетанта.

Мой ответ:
Огромное вам спасибо за отзыв.
Это действительно так. Романист из меня никакой, это верно. Я - новеллист по сути своей. Увы, приходится разворачивать новеллы и рассказы в повести. Иначе их сегодня никто издавать не будет.
Я стараюсь учиться и учусь еще. И рассказы тоже переписываю неоднократно. "Нерв" я писал два месяца. "Меня нашли в воронке" - десять лет. Перечитывая их, понимаю, что и там и там есть много стилистических ошибок, что надо перестраивать фразы, менять слова. Я уж не говорю о больших формах. Жил бы я в СССР - редактора заставили бы меня раз пятьсот переписать.
Извините, что так получается.
Обещаю, что буду стараться писать лучше.