Бременские музыканты.

Славный город Бремен был поистине славным городом. Зловеще звучит, не правда ли? Не видите ничего зловещего, а зря, дело в том, что главное слово здесь, это слово «был». Всё равно не понимаете? Ну тогда начну… Нет, не по порядку. Начну я издалека. Нет, тоже не так - начну я издавна.
Жил был кот. Ну при чём здесь сапоги? Мельницы и осла тоже не было, то есть осёл конечно был, но совсем не тот. Нет, другой осёл. Так, либо меня прекратят перебивать, либо никакой истории не будет. Всё, все молчат, один я говорю.
Итак, жил был петух. Вот-вот сидите и молчите – сказал петух, значит петух. Житьё у него было не сказать, что плохое, но и хорошего он тоже мало видел. Размоченный горох по праздникам, вместо ежедневного сухого овса, это по вашему верх блаженства? Ну-ну, сами бы такой жизнью пожили. Что, хотите про гарем напомнить? А у вас у самих когда-нибудь гарем был? То-то и оно, что только мечтали. Могу даже представить, какой контингент себе напридумывали. А теперь представьте что в гареме вашем шесть куриц. По моему, не поняли - я сказал шесть куриц. Ага, кое до кого стало доходить. Вы думаете у деревенского петуха в сарае шесть писаных красавиц жить будут? Вот и представьте, что живёте вы с шестью, если не самыми уродливыми и склочными гоблинихами деревни, то не далеко от этого. Похоже на эльфийский рай? Вот и я о том же. В общем обрыдло это петуху по самое горло. Кстати о горле, вот оно то у него было золотое… Да не в этом смысле, естественно горло из обычной курятины было, но когда из него начинали изливаться звуки, это было что-то волшебное. И петух прожил в том селе не один год, привыкнуть местные должны были уже, ан нет, как услышат пение героя нашего, так и замирают на месте, словно пыльным мешком пришибленные. А после с полчаса, а то и поболе, кругом тишь, гладь да божья благодать – ни драк тебе, ни скандалов. Сила искусства, однако. Только вдруг незадача вышла, стала в том селе происходить резкая убыль гончарной продукции, а если по простому - горшки биться начали, да не просто так, а те что на плетнях весели, да на завалинках стояли. Причём гибнуть они начали аккурат в момент петушиного пенья. Ну, народ местный сразу смекнул, кто виноват и что делать, и замаячило нашему петушку усекновение башки, с последующем упокоением в котле с лапшой. Петух же, хоть и считал себя местной творческой интеллигенцией, но дураком полным, о жизни понятия не имеющем, всё ж не был. Поэтому взял он крылья в ноги, да и сиганул к ближайшему лесу. Хозяин за ним с полверсты(подскажите меру длинны примерно с километр бытовавшую в германских княжествах в средние века, лучше если чисто германскую) гнался, да не выдержал темпа и осыпался в канаву, а больше за ним и не побежал никто – уважали всё ж певуна. Сбёг и сбег, чай горшки теперь будут целы, а на лапшу всё едино не пригласят.
С этого дня и началась у нашего героя жизнь весёлая. Не менее дюжины раз успел он её проклясть, с тоской вспоминая своё прошлое, ранее казавшееся ему пресным и безрадостным, бытиё. И поголодать пришлось, питаясь сосновыми иголками и расклёвывая шишки, и от лисы  побегать. В общем, через две недели наш бывший красавчик, превратился в тощий комок грязных перьев. А на носу была уже осень, и петух понял, что до весны он точно не доживёт. Оставалось одно – прикинуться немым, да и попробовать прибиться к какому-нибудь двору, но очень уж велика была опасность сразу угодить в котёл, либо на сковородку. Искать нужно двор одинокий, с курами, но без петуха, а где ж его такой найдёшь, остаётся только на удачу надеяться. А удача, как известно, баба вредная. Но выхода другого не было, кроме как самому лису или куницу найти, да и покончить счёты с этой постылой жизнью. Поплутал наш петушок по лесу, да набрёл на тропу - не тропу, дорогу – не дорогу(помогите как это лучше синтаксически оформить), в общем просёлок малоезженый. Долго ли шёл, коротко ли, но вышел на поляну, а на поляне той избушка. Кто сказал - на курьих ножках? Обычная изба, только маленькая и старая. И, сразу видно, нежилая – ни тебе гогота гусиного, ни мычания коровьего, ни белья на верёвке, ни дыма из трубы. Ну, хоть под крышей переночевать.
Вблизи халупа производила ещё более жалкое впечатление – крыша прохудилась и походила скорее на решето, дверь висела на одной петле, ставни вообще отсутствовали. Двор не отличался в лучшую сторону – курятник превратился в груду досок, сруб колодца наполовину развалился, недалеко от лежащих на земле ворот громоздились останки какого-то транспортного средства, по крайней мери присутствовали пара оглобель и обломки нескольких колёс. Петух осторожно двинулся к двери, но добраться не успел - из неё вдруг выскочил чрезвычайно грязный комок шерсти и яростно зашипел. Сердце нашего героя упало ближе к шпорам, и он уже попрощался с жизнью, когда понял, что ужасный зверь не нападает, а  и сам видно напуган не меньше. Более внимательный осмотр показал, что это всего-навсего кот, да к тому же не дикий, что было бы очень неприятно, а обычный домашний серый мурлыка. К тому же истощённый не меньше самого петуха. Наверно если б у кота было больше сил, то он бы попробовал напасть, настолько глаза и весь его вид отражали чувство голода, но видно он сам уже не верил в свою победу.
- Ты кто? – решил нарушить затянувшуюся паузу петух.
- Слепой что ли, кот я, - слегка расслабившись ответил кот.
- А зовут как?
- В прошлом это всё, если хочешь, зови просто Кот.
- Тогда я Петух, - решил поддержать его пернатый.
- Угу, понятно. Там, в подполе, я мешок с пшеницей разодрал, думал мышей подманить. Без толку, нет здесь даже полёвок. Зерно почти всё погнило, но что-нибудь найти себе сможешь.
Петух, и откуда силы взялись, буквально ломанулся в дом. Уже копаясь в трухе и набивая живот, он вдруг подумал, что так Кот мог запросто заманить его в ловушку, но выбросил эти мысли из головы. Вдруг на дворе послушался какой то шум, перешедший в яростный визг. Бросив на полдороге процесс насыщения, Петух бросился на помощь своему новому другу. По двору катался чёрно-серый яростный клубок, рычащий и визжащий. Не отличавшийся излишней смелостью Петух, не раздумывая, бросился в схватку, начав яростно клевать чёрную часть клубка.  Звуковая тональность драки моментально изменилась, клубок распался в разноцветный чёрно-бело-серый равносторонний треугольник. Чёрной вершиной пресловутого боевого треугольника оказалась хоть и крупная, но тоже крайне худая собака.
- Вы кто такие, и чего набросились? – спросила собака, тяжело дыша и стряхивая кровь с расцарапанной морды.
-Я Кот, а это Петух, а полез ты сам, - ответил Кот, лизнув прокушенную лапу.
- Как это я первый? Это ж ты мне в морду сразу вцепился.
- Да по твоим голодным глазам видно, что сейчас в глотку вопьешься.
- Ну, два дня нежрамши, - пес понурил голову. – Если хотите зовите меня… Нет, зовите Псом.
- Так, пацаны, - взял на себя инициативу Петух. – Что-то мне подсказывает, что собрались мы здесь не просто так, есть в этом какой то высший смысл, и этот смысл мы должны найти.
Рассказ о своих злоключениях Петух закончил быстро, тем более, что видел, как новые знакомцы пытаются прервать его, видимо его история была весьма созвучна с их.
- Со мной приключилось нечто похожее, - начал Кот. – Всё началось в марте. Ну, вы поняли. Начались у моих хозяев по ночам головные боли, мигрени по научному, так фельдшер городской сказал, это уже когда к середине марта вся деревня мучилась. Фельдшера этого вызвали, всей деревней и скинувшись, большие деньги в общем уплатили, но не зря – вычислил мня этот поганец. Остался на ночь, и как только я концерт завёл, хвать меня за шиворот и в мешок. Естественно всей деревне сразу полегчало. На утро экзекуцию назначили, но я утра ждать не стал, вот так уже полгода и перебиваюсь с птички на мышку. Даже лебеду есть пробовал – только на понос пробило.
- И моя история не отличается оригинальностью, - грустно продолжил Пёс. – Разница только в том, что от моего воя на поля и в дома вредители всякие наползают – мыши, крысы да мошки всякие и гусеницы. Да и голодаю я поменьше – с середины лета.
- Так чего же ты голодаешь, дурья башка, если мыши к тебе сами идут? - возмущённо взвился Кот.
-Идти то они идут, - тяжело вздохнул Пес. – Да только в рот сами не лезут, шустрые больно, а я пес сторожевой, не охотничий.
- Эх, молодо-зелено! – глаза Кота замерцали колдовским зелёным цветом. – Давай уж, вой. Будет тебе мышатина, да и Петух живностью подкормится.
Через два часа, солнце уже садилось, друзья по несчастью лежал возле крыльца с раздутыми животами, и осоловелыми от сытости глазами. Думать о плохом не хотелось, но все трое понимали, что счастье это не долгое, на носу зима.
Поспать новым друзьям всласть не пришлось, только взошло солнце, как их разбудил громкий топот. Уже через секунду двор был пуст, прятаться друзья научились хорошо, а ещё через минуту в ворота заглянула настороженная ослиная морда. Ещё несколько минут ничего не происходило, затем, стараясь осторожно ступать, что у него совершенно не получалось, во двор вошёл осёл, во всей своей красе. Что можно о нем сказать? Худым он не был. Скорее он был очень упитанным, похоже ел вволю, а работой его никто не утруждал. А если осла не заставляют работать, то можно сделать стопроцентный вывод, что хозяина у него нет, даже доброго и заботливого. Первым, как самый смелый, из-за колодца показался Петух.
- Ну что скажешь дружище, чем ты людям не угодил?
Пёс и Кот, пока осторожно тоже нарисовались на дворе.
Может представишься, - Кот сел и начал умываться. – Хотя можешь этого и не делать. Ставлю дюжину жирных мышей против крысиного  хвоста, что тебя зовут Осёл. Так?
Осёл кивнул.
  - Тогда давай, отвечай на вопрос Петуха.
Как можно было догадаться, история Осла была зеркальным отражением историй остальных участников собрания. Естественно зеркало было кривым, но не менее подлым. По словам Осла его рёв наводил на окружающих ужас. Естественно друзья потребовали доказательств, которые тут же были им представлены. После получасового перерыва, когда, на всё ещё дрожащих ногах, комитет по встречи снова вернулся на двор, беседа была продолжена.
- Давно бедствуешь? – поинтересовался Пес, усаживаясь поближе к пролому в заборе.
- Не то что бы бедствую, - осторожно начал Осёл. – А без хозяев я с начала лета. Сначала страшно было, но после того, как пугнул волком пару раз, даже сплю почти без опаски. Ем сколько влезет, вон шкура какая стала, лучше лошадиной – мягкая да блестящая.
- А зимой что делать будешь?
- Не знаю, но слышал, что бывают дикие ослы, они же как то зиму переживают.
- Может и бывают, но есть подозрение, что живут они стаями, - Пёс задумался. – Или стадами. В общем в одиночку фиг проживёшь, как волки оголодают, то найдут способ во сне задрать. Или простудишься, да голос потеряешь.
- И чего делать? – понурился Осёл.
Все задумались. Через несколько минут Пёс оторвал голову от лап, на коих она лежала.
- Надо стаю создавать.
Диспут по поводу создания стаи и последующего выживания растянулся до обеда. Обед оказался на удивление неплохим. Затем сон сморил членов новообразованной стаи. Через час Петух вдруг вскочил на ноги и начал нарезать круги по двору. Его мельтешение не осталось незамеченным, вскоре остальные внимательно следили за забегами Петуха. Напряжение в воздухе достигло своего накала и взорвалось шумным выдохом, когда Петух взлетел на колодезный сруб и замер.
- Мы будем петь!
Видя удивлённые морды своих напарников Петух продолжил.
- Мне приснился вещий сон. Хотя каждый по отдельности мы приносим неприятности, вместе мы можем приносить пользу. Начинаем репетировать.
Репетиция, если смотреть со стороны, носила удручающий характер. Уже через пару часов предыдущее состояние одинокой усадьбы можно было бы назвать словом «процветание». Сейчас же от бывшей усадьбы остались жалкие развалины, только печь ещё держалась, хотя время от времени от неё отлетали одинокие кирпичи, когда Петух особенно сильно повышал голос. Кучи мошкары, слизней и прочей отвратительной живности уже давно затопили бы жалкие остатки бывшего жилья, если бы не прорывающийся время от времени жуткий ослиный рёв. После чего поляну как выметало от любых живых существ, кроме, что удивительно, самой хоровой стаи. Но вдруг что-то стало меняться, то один, то другой голос стали сливаться друг с другом, и превращаться в нечто подобное музыке. Репетиция длилась всю ночь. А утром, вконец потерявшие голос певцы, увидели, что сидят на поросшем невысокой изумрудной травой уютном дворике, окружённым резным забором. Бывший полуразвалившийся дом сверкал янтарными, будто свежесрубленными, стенами и ярко-красной черепицей. Над свежим колодезным срубом торчал высокий «журавль» с новым ведром. А перед красивыми, крашеными голубой краской воротами, стоит элегантный фаэтон с кожаным верхом. Счастью музыкантов  не было предела, но он даже не смогли выкрикнуть пресловутое «ура», и через секунду уже спали без задних ног.
С этого дня и началось чудесное путешествие музыкантов в славный город Бремен. Почему именно в него? Точно никто из друзей этого не знал, как то само так получилось. Конечно же их вела туда Судьба, но музыканты об этом не догадывались. Фаэтон запряжённый Ослом, неспешно двигался по просёлочным дорогам, а за ним оставались ухоженные чистые деревеньки и городки, населённые здоровыми и счастливыми жителями. Ничего не предвещало беды. Да и какая беда может грозить сказочным существам, после встречи с которыми, даже неудовлетворённые жёны старых импотентов расцветали как невесты в медовый месяц, да что жёны, даже соседские вдовы готовились к прибавлениям в семействе. Тем более,  бедность им больше не грозила – дома их становились, что называется «полная чаша».
Слухи о Бременских Музыкантах летели впереди лёгкого фаэтона, наполняя сердца горожан надеждой и радостью, они готовились увидеть свой город величайшем городом мира. Но не все радовались – может бременский епископ увидел в них страшных колдунов,  может решил, что это прекрасный способ обратить на себя внимание Рима, а может просто этому старому желчному старику было противно видеть радость на людских лицах. Епископ был не глуп и понимал, что голословные обвинения не помогут, того и гляди самого в дёгте вымажут. Тогда он решил найти свидетелей дьявольского происхождения Музыкантов. Преданные монахи из соседнего монастыря на фельдъегерских экипажах, предоставленных начальником бременского гарнизона, верным клевретом епископа, помчались в ту местность, откуда началось победное шествие музыкантов. И конечно они нашли старых хозяев Петуха, Кота, Пса и Осла. И конечно те, обозлённые, что счастье обошло их стороной, понятно что друзья решили не показываться в своих деревнях, готовы были поехать на суд и дать любые показания.
И вот, когда фаэтон подъехал к воротам Бремена, Музыканты не увидели ни одного человека, даже охранников. Удивлённые друзья направились по пустым улицам на ратушную площадь, где были тут же схвачены солдатами, уши которых были заткнуты воском. Рты им тут же залили горячим воском, из опасения колдовства. И началось судилище. Правда в показаниях свидетелей была перепутана с ужасным вымыслом. Не все, собравшиеся на площади жители Бремена, верили в страшные истории о выгоревших деревнях и заваленных трупами городах, ставших такими после посещения их Бременскими Музыкантами. Но всё больше и больше глаз, сначала наполненные надеждой, становились сперва удивлёнными, а затем и печальными. В ещё большем количестве загорались огоньки ненависти, сливающиеся в пожар аутодафе.
Таким и был приговор инквизиции – сожжение на костре. Так как приговор был известен заранее столб и костер были уже готовы. Петуха, Кота, Осла и Пса привязали к столбу, обложили хворостом и подожгли, а так как епископ решил насладиться зрелищем, да и «порадовать» горожан, то жечь решили на медленном огне. Но одного инквизиторы не рассчитали – воск размяк и, бьющиеся от боли Музыканты практически одновременно выплюнули свои кляпы и закричали. В их голосах слились ненависть, боль, страх, обида и ещё многое, что чувствует живое существо подвергаемое ужасной казни. И всё кончилось. На месте, где стоял славный город Бремен, осталась только впадина, которая со временем наполнилась водой и получила название Проклятое озеро.
- Учитель, так что Мёртвый город и есть Бремен?
- Да, именно так. Предвосхищая ваш следующий вопрос, отвечу – именно так в Средиземье попали первые разумные. А так как на нашем курсе представлены все расы, даже хоббит и тролль в количестве по одной штуке, то вот вам первое задание – каждая из рас должна составить свою группу и составить доклад, кто из людей Бремена стал прародителем и почему. Вопросы есть?
- Господин учитель, а правда, что Саурон был епископом бременским?
- А Саурман бургомистром?
- А Гендальф аптекарем?
- Ты чего, Гендальф был главой цеха кондитеров…
- Тихо! Господа студиозусы, на эти вопросы я как раз хочу услышать от вас, университетская библиотека в вашем распоряжении.
- Господин профессор, ещё один вопрос – что стало с Музыкантами и откуда вы знаете про Проклятое озеро?
- Ну, во-первых мистер тролль, это не один вопрос а два, но я отвечу. Когда Мёртвый город переместился в Средиземье, ни столба ни костра на месте не оказалось, и что стало с Музыкантами никто не знает. А про Проклятое озеро я просто придумал. Это же сказка.

Отредактировано Spassk (10-03-2010 17:28:42)