прода

Только расхрабрился я на главное, как заприметил в иллюминатор господина Бата, конвоируемого стройной, очень симпатичной молодой дамой с зонтиком в полосочку в руках, приодетой в желтый дождевик и красные туфельки на высокой тонкой шпильке. Сашка, толкал перед собой коляску с тремя чемоданами и большой сумкой. Два больших чемодана и один поменьше. Угадай-ка с трех раз, чей чемодан был маленьким? Подойдя к самолёту, господин Батт с супругою деликатно постучали в дверку.
    Открыл я им люк, подал даме руку, чтобы помочь подняться в салон, однако торжественный момент знакомства был разрушен торпедой пролетевшей между наших с нею ног. Явился – не запылился. Что Морсик не запылился, это уж точно. Потому, что Морсик промок, как собака. И, как любой чистоплотный пёс, попав в сухое помещение, он первым делом отряхнулся, как у них, у псов водится. Во все стороны полетели могучие грязные водяные струи. И дождик-то идёт, так себе. И шерсти-то на нем осталось не бог весть сколько. Как он столько воды насобирал? Вот уж не предполагал, что немногословная, полная сдержанного достоинства кирия Катерина способна на столь звонкие проявления чувств! Возмущённый визг она завершила явно на ультразвуке. Однако же на виновника впечатления должного не произвела. По салону разошёлся бодрящий аромат мокрой собачатинки. Приведя в порядок  себя, и одновременно в полный беспорядок окружающих, лохматый бандит счёл своим долгом обрычать гостей, зловеще выглядывая из-под меня и хищно выставив клыки на страх оккупантам.
    - Ну-ка, паренёк горячий, уймись-ка по-доброму, пока обратно остывать на дождичек не улетел. Совсем мозги  у тебя размокли? Облил тут мне всё и вся. И всех. Как с поролонового гуся, водищи-то с тебя. И порыкиваешь ещё, как так и надо! А это мой самолёт. Я в нем хозяин, а ты тут, вааще в гостях по блату. Может, ты хочешь нелегальным эмигрантом заделаться? Так мигом организуем! А кирии Катерине, я лучше котика подарю. Котики, они тихие, смирные. Водой не швыряются, на моих друзей зубы не скалят.
   - Нашёл друзей! Э! Погодь! Как это твой самолёт?! Всегда был мой, и на тебе! Теперь твой! С какой такой стати?
   -  Так, я его купил!
   - Это, выходит, теперь ты, что ли главный? А нас с хозяйкой себе возьмёшь или на мороз выкинешь? Ё-моё! Дожили!
   - Да я и взял бы, если скандалить не будете.
   - Я не буду! Я согласный! Я послушный и верный! А Катерина, она, пусть сама решает, как захочет. Ты насчёт котов только не шути больше. Не смешно. Ненавижу!
  - Тогда освободи проход. Дай зайти людям.
  -  Пускаешь всяких, потом сервелат пропадёт. А ну, как пожрут всё?
  - А кто это у нас тут был такой послушный?
  - Ну, сам смотри. Пожрут - так я не виноватый! Сам пустил.
  Морс, недовольно рыча, поплёлся на своё место, с которого был тут же Катериной изгнан, отчего недовольство его нисколько не уменьшилось.  Я помог, наконец, даме подняться в самолёт, принял у Сашки чемоданы, пропустил его и задраил люк. Повернулся и Катю рассмотрел. На Катю смотреть мне было, несмотря на скудное освещение,  и печально и весело. Чёрный шёлк платья промок спереди насквозь, облепил её фигурку и  оттенил все скрытые детали рельефа. Особенно удались скульптору острые вишенки на апельсинках. С Кати капало. Увидев и оценив непотребство, свежеприведённая дама решительно залезла в свою "мечту оккупанта". Выхватила оттуда красный купальный махровый халат и вручила кирии, и тем спасла мою хорошую от насморка, воспаления лёгких, менингита и, разумеется, лютой смерти от переохлаждения. Одновременно. Катя спряталась в хвосте на переодевание, а мы с Сашкой в это время принайтовали баулы к бортам. Потом Катя вернулась в общество, и наконец, знакомство состоялось. Звали прекрасную незнакомку Корнелией.
- Весьма к лицу мадам, Вам Ваше имя.
     Дама меня поняла, хотя по сути ничего удивительного в этом не было. Сашка же говорил, что она в Хохляндии переводчиком халтурила. Поблагодарила меня кивком за комплимент, и выслушать соизволила наши имена. В общем познакомились.
    Дама пребывала в состоянии некоей растерянной раздраженности. И, я её понимал. Утро началось со скандала с милым по поводу угробленного совместного отпуска. Не успела дама привыкнуть к мысли об одиночестве, как на ночь глядя,  милый звонит из неведомых далей и велит в упакованном виде к полуночи прибыть в аэропорт города Дюссельдорфа. Потом дама битый час ждёт у моря погоды безо всякой определённости и в полной неизвестности. Потом как чёртик из шкатулки появляется суженый и, не говоря худого слова, увлекает супругу в недра служебно-аэропортовских закоулков. Потом непонятно за что отдает деньги непонятно кому, и продолжает марафон под дождём на улице. Попутно отняв у носильщика тележку, за пять евро - кешем. Потом, на вахте супруг долго доказывает дежурному полицаю, что никакие им билеты не нужны. И того, в смысле – полицая, совершенно  не касается, почему он имеет лететь с супругою без билетов. Пока не догадывается произнести волшебное слово "чартер".
   - Весь день на нервах! Совершенно невозможный человек!
   Невозможный человек пытается чего-то даме разъяснить, косноязычно путаясь в причастных оборотах, но не преуспевает и запутывает дело ещё больше. Спасение приходит от Кати. Катенька-Катюша усаживает разгневанную даму в кресло беспардонно отнятое у Морсика, вручает даме чашку замечательно горячей душистой "Арабики" и просто приглашает ту в гости к своим родным, на чудесный остров Хиос, для приятного препровождения времени, в нашей тёплой компании. Дама сбавляет обороты, вникает в ситуацию, тучи рассеиваются, и несмотря на позднюю ночь к нам на борт восходит солнце. Улыбка у фрау Корнели оказалась чудесная.
    Наконец к 02:45 по бортовым часам, всё в лучшем виде устаканивается, Монморанси определён и водворён на разложенное раскладное кресло, и мы с Александром занимаем свои места. А ведь мне тоже досталось - будь здоров! Пока стоял, особо не замечал, а как присел, все к тылу и прилипло. Мать его, собака! Ладно, просохну потихоньку!
     Запустил Саня турбинку, дочирикался о рулении, и мне распорядился выруливать. Дерзай дескать, пилот. Разложил я на приступочке схемку аэропорта  от Джепессена, перекрестился мысленно, стронул РУД легонечко и завилял. Я бухой прямее хожу. Проблема была в непривычной инерции «Каравана», и пока я к ней приноравливался, эта зараза успела разогнаться. Пришлось убирать газ и притормаживать, забывая рулить педалями. И так несколько раз, пока не догадался на малом газу слегка пригрузить винт. Сессна пошла равномерно и почти прямолинейно.  Если бы не Сашка пару раз с рулёжки я точно соскочил бы, пока не приноровился к пепелацу. Но с божьей и Сашкиной помощью вырулил таки на всё ту же полосу 23L.

АП Дюссельдорф и стоянка частных самолётов

Отредактировано Sib (13-05-2010 19:10:22)