Эшелон прибыл ночью.
Взвод стоял, откровенно зевая, перед вагоном и дожидался команды. Лейтенант Кондрашов ходил перед строем и нервничал. Хотелось двигаться куда-то или спать лечь. Хуже нет — встать в три часа ночи и ничего не делать. А скоро рассвет — хоть и август, но это север. Скоро светать будет. А они все стоят и стоят.
-Товарищ лейтенант! Разрешите обратится! - подал голос один из бойцов. - Куда приехали-то?
Если бы комвзвода знал бы сам — тогда бы непременно ответил.
Но он не знал, поэтому и ответил:
-Куда надо, туда и приехали, товарищ боец!
Сержант Пономарев подошел к лейтенанту и тихонечко сказал:
-Так может в вагоне пока посидим? Чего под дождем-то мокнуть? Вона, и гроза сверкает!
Лейтенант заколебался. И впрямь — чего стоять-то?
С другой стороны был приказ — выйти из вагонов и строится. Сомнения прервались мгновенно — после того как вагоны дернулись и поплыли мимо взвода обратно на восток.
-Не курить! - закричал лейтенант, увидев огонек самокрутки.
А вагоны набирали ход. Вот они замелькали мимо... Вот поезд исчез в темноте августовской ночи.
За спинами солдат открылись какие-то дымящиеся развалины. Мимо них по перрону бегали люди в военной форме, что-то где-то гудело, фырчало, лязгало.
-Стоим и ждем, - скомандовал лейтенант. И снова зашагал вдоль строя. Ожидание затягивалось.
Кондрашов ходил туда-сюда и считал шаги. Двадцать туда — двадцать сюда. Он шагал, стараясь не ступать на трещинки асфальта на узком перрончике. Но трещинок было много, а он боялся показаться смешным, поэтому все ступал и ступал на трещинки.
Наконец, к нему подбежал адьютант командира роты:
-Товарищ лейтенант! Товарищ старший лейтенант собирает командиров взводов!
-Пономарев! - крикнул лейтенант. - За старшего!
И побежал к месту сбора.
-Здорово, Леха! Как добрался! - засмеялся, увидев однокурсника лейтенант Москвичев.
-Здравствуй, - сдержанно поприветствовал командира первого взвода Кондрашов. По мнению Кондрашова — Москвичев уж очень фамильярно себя вел. А по мнению Москвичева Кондрашов уж очень был серьезен.
-Плохо добрался. Раненого сняли после бомбежки, - сказал Кондрашов.
-А у меня все отлично! Представляешь, я немца чуть не сбил! Стреляю в него и чувствую — попал! Ну, ты же знаешь, как я в училище стрелял! И он в сторону. Думаю сбил, а он...
-Трепло ты, Серега, - мрачно сказал лейтенант Павлов. И тоже Серега. Все трое — закончили ускоренные курсы и всем троим удачно свезло попасть не только в один полк, но даже и в одну роту. - Все бы тебе ржать.
Москвичев подкрутил усы аля Буденный и ответил:
-А чего грустить-то?
-Товарищи командиры! - прервал их вечное пикирование командир роты. - Внимаем сюда...
И начал инструктаж.
-Эшелоны дивизии прибывают на станцию Войбокало. Наша задача на сегодня — марш-бросок до деревни... Деревни Гайтолово. Там ожидаем нового приказа.
-Долго идти? - поинтересовался Москвичев.
-А ты за спину посмотри, - прервал комроты новый голос. Командиры оглянулись.
И только сейчас они увидели багровые всполохи по всему западному горизонту. Только сейчас лейтенант Алексей Кондрашов понял, что это не гроза. И только сейчас он услышал глухие звуки канонады.
Лейтенант сглотнул, вдруг ставшей сухою, слюну.
-Вот туда нам и идти. Объясните бойцам — куда мы идем и зачем идем. Я так думаю, они и сами понимают. Но напомнить — не лишнее. Я, конечно, соберу парторгов и комсоргов ячеек. По всем линиям необходимо работать. Но, товарищи командиры, вы тоже должны следить за моральным состоянием своих бойцов.
Комиссар батальона — старший политрук Рысенков — внимательно следил за лицами командиров взводов. А те молчали, не отрывая глаз от полыхающего горизонта.
Через полчаса батальон выступил навстречу этим всполохам.