Конец главы:
В один из дней мы с Цадоком и сопровождением пошли в "рейд" по тавернам, где кучковались наемники. Собственно, охрану можно было и не брать: в городе меня узнавали издалека и, либо обходили стороной, либо подобострастно улыбались. Короче говоря — побаивались. Но с охраной солиднее, больше соответствует статусу. Да и среди перманентно перемещавшихся между городами наемников меня знали, вероятно, далеко не все.
Насчет последнего я сильно ошибался. Людская молва — страшная вещь. Даже те, кого при последних событиях в городе не было, при виде меня в панике отодвигались, причем сильнее, чем те, что как раз присутствовали. Ну понятно, страшно даже представить, как разукрасились мои "подвиги" после многократного пересказа. Не удивлюсь, если окажется, что я единственным взглядом испепелил всю гильдию ткачей в полном составе, а мой противник на судебном поединке сам бросил меч и напоролся на мою секиру, которую я даже не поднимал.
Это-то понятно. Удивляло другое — при моем приближении более-менее организованные компании "солдат удачи" молча отворачивались, давая понять, что разговора не будет. Уж они-то не должны слишком верить слухам! Все выяснилось, когда Цадок перебросился парой слов со знакомым трактирщиком. Оказывается, епископ, падла, запретил добропорядочным христианам наниматься к "антихристу". Запрет носил рекомендательный характер, но на последней проповеди эта скотина стращала ослушников разными неприятностями, от будущего вечного горения в аду до немедленного отлучения. Нет, стоило ему, все-таки, организовать несчастный случай! Так что свои услуги нам предлагали только, что называется, совсем деклассированные личности, которые уже не боялись ни бога, ни черта, ни, тем более, какого-то там епископа. Глядя на их уголовные рожи, улыбающиеся мне состоявшими больше из промежутков, чем из зубов ртами, понял, что не доверил бы им охранять даже свалку возле своего дома. Таких только в заградотряд нанимать, чтобы, по контрасту, враг был не так страшен!
С разочарованием уже было решили направиться домой, когда я наткнулся на жесткий взгляд крепкого белобрысого мужчины средних лет, сидевшего в компании еще нескольких за отдельным столиком в углу таверны. Терять мне уже было нечего, подошел. Мужик не отвернулся и не отодвинулся, продолжая смотреть мне прямо в глаза. Взглядом не раз убивавшего человека, я такие хорошо различаю.
- Можно присесть за ваш столик, уважаемый? — спросил я, выдержав паузу.
Человек молча кивнул своим спутникам, которые моментально освободили место мне и Цадоку. Мы уселись и заказали у подбежавшего трактирщика пиво. Буквально через полминуты грудастая девка поставила перед нами большие, литра на полтора, глиняные кружки, полные пенного напитка, который здесь по недоразумению называли пивом.
- Вы, как я понимаю, ищете заказчика? — начал я, когда мне надоело изучать волевое лицо мужика.
- Да, - односложно ответил тот, продолжая на меня пялиться.
- Ну так может, представитесь?
- Я Ольгерт, это мои люди. Нас семеро, все владеют конным боем, у каждого есть меч, секира, щит и кольчуга. Лошадей нет. Двое лучники. Умеем сопровождать караваны, - говорил мужик кратко, отрывисто, и даже мне было ясно, что немецкий ему не родной.
- А что, епископ тебе не указ? — поинтересовался я. - Откуда вы такие?
- То мое дело! — лаконично отрезал Ольгерд.
Я пожал плечами. Не хочет говорить — не надо!
- А рекомендации у вас имеются? — вкрадчиво осведомился Цадок, гораздо более опытный в таких делах.
- Нет! — впервые потупил взгляд командир наемников. — Мы недавно в этих землях.
Купец многозначительно взглянул на меня. Да, согласен, таких брать не стоит, но, во-первых, выбор у нас не богат, а во-вторых — что-то меня заинтересовало в этих людях. Что-то странно знакомое, то ли в говоре, то ли во внешнем виде.
- Сколько хочешь? - продолжил я, несмотря на недоуменный взгляд Цадока, расспросы.
- Десять геллеров в день на каждого. Это немного, но это последняя цена! - сказал, как отрезал, Ольгерд. Я кивнул - расценки уже были известны.
- А если на длительный срок? Скажем, месяцев на восемь?
- Все одно - десять в день!
Торговался я для проформы, затребованная цена действительно была практически минимальной. Для профессионального отряда, разумеется. Вот в их профессионализме как раз и были сомнения. Я в затруднении почесал в затылке. В это время один из людей Ольгерда, толкнув соседа локтем, указал глазами на кувшин пива. Тот подвинул ему запрошенное, и первый поблагодарил спутника. Не по-немецки. И не на иврите. Однако я понял. Через пару секунд, осознав, почему понял, облегченно выдохнул. Теперь я примерно знал, откуда мои собеседники.
- Издалече путь держишь, Ольгерд? Или Олег? - исчерпал одной фразой примерно треть своих познаний в старославянском.
Мой собеседник чуть не подскочил и непроизвольно схватился за рукоятку меча:
- По нашему речешь? Откуду?
- Нет. Но.., приходилось бывать разок. В Киеве. А ты откуда?
Ольгерд убрал руку с меча и глухо произнес:
- Мы из Галича. Я Олег, сын Доброслава. Был десятником в дружине князя Владимира Ярославовича. А эти люди - то, что осталось от моего десятка. Когда два года назад князь преставился, не оставив наследника, пришел с войском под стены Галича изверг Роман, князь Волынский. Город взял, прежних бояр изгнал или перебил. Мы защищали стену, но нас предали... Еще повезло, удалось бежать. Остальным повезло меньше. Теперь у нас нет дома! - с горечью закончил Олег, сжав кулаки.
- Понятно, - протянул я. - Что ж, нанимаю вас на восемь месяцев за оговоренную цену. А если нареканий не будет - получите премию.