Сага о пришельцах из будущего.
Кн. 1. God, save England

«Rule, Britannia! Rule the waves:
Britons never will be slaves»

Шел второй год Первой Мировой Войны. На основных театрах военных действий ослабить Австро-Венгрию и Германию не получалось, поэтому лидеры Антанты обратили свои взоры на самого слабого союзника Центральных держав - Турцию. Антанта собиралась решить одним махом сразу несколько проблем, захватив важные проливы Дарданеллы и Босфор, а заодно и столицу Турции - Константинополь. Это привело бы к выходу турок из войны. Кроме того, эта победа вынудила бы отказаться от вступления в войну на стороне Центральных держав нейтральные до этого времени страны - Грецию и Болгарию. Не менее важным было соображение, что успех операции не позволил бы России захватить эти территории. Поэтому неудивительно, что инициатором операции стал всем известный Уинстон Черчилль. Получившая название Дарданелльской, операция длилась около года и состояла из нескольких важных наземных и морских сражений. Но все они сейчас нам неинтересны. Мы вспомним лишь про несколько дней августа пятнадцатого года и об одной части, принимавшей участие в этой бойне.
Норфолкский полк, сформированный в 1881 году и комплектовавшийся местным ополчением и волонтерами, под командованием генерал-лейтенанта сэра Йена Гамильтона, 7 августа высадил в бухте Сувла 1/4  и 1/5 батальоны. Затем эти части приняли участие в наступлении на деревню Анафарта.
А 12 августа Гамильтон отдал исторический приказ батальону 1/5 Норфолкского полка в составе Сэндрингэмской волонтерской роты по захвату высоты шестьдесят. Солдаты под командованием полковника Бошампа и капитана Бека должны были миновать ущелье, которое накрыл странный туман. 267 человек вошли в странное облако и живыми из него никто не вышел…

«Батальон 1/5-ый Норфолкского полка был на правом фланге и в какой-то момент почувствовал менее сильное сопротивление, чем то, которое встречала остальная часть бригады. Против отступающих сил противника полковник сэр Х. Бошем - храбрый, уверенный в себе офицер - повёл упорный натиск, увлекая за собой лучшую часть батальона. Сражение усиливалось, а местность становилась более лесистой и пересеченной. К этой стадии боя многие бойцы были ранены или доведены до изнеможения жаждой. Им предстояло вернуться в лагерь ночью. Но полковник с шестнадцатью офицерами и 250 бойцами продолжал преследование, оттесняя противника... Никого из них больше не видели и не слышали. Они углубились в лес и перестали быть видны и слышны. Никто из них не вернулся.
Из отчета генерал-лейтенанта Й. Гамильтона военному министру лорду Китченеру»

Глава I
Мы в рай едва ли попадем.

Есть многое на свете, друг Горацио,
Что и не снилось нашим мудрецам.

«Поднимался день, ясный, безоблачный, в общем, прекрасный средиземноморский день, какого и следовало ожидать. Однако было одно исключение: в воздухе висели шесть или восемь туч в форме круглых буханок хлеба. Все эти одинаковые по форме облака находились прямо над высотой Шестьдесят. Было замечено, что, несмотря на легкий ветер, дувший с юга со скоростью пять-шесть миль в час, ни расположение туч, ни их форма не изменялись.
С нашего наблюдательного пункта, расположенного в пятистах футах, мы видели, что они висят на угле возвышения шестьдесят градусов. На земле, прямо под этой группой облаков, находилась еще одна неподвижная туча такой же формы. Ее размеры были около восьмисот футов в длину, двести в высоту и двести в ширину. Эта туча была совершенно плотной и казалась почти твердой структурой. Она находилась на расстоянии от четырнадцати до восемнадцати цепей от места сражения, на территории занятой британцами.
Двадцать два человека из третьего отделения первой полевой роты N.E.Z. и я наблюдали за всем этим из траншей на расстоянии в две тысячи пятьсот ярдов к юго-западу от тучи, находившейся ближе всех к земле. Наша точка наблюдения возвышалась над высотой шестьдесят где-то на триста футов; уже позже мы вспомнили, что эта туча растянулась над пересохшей речкой или размытой дорогой, и мы прекрасно видели ее бока и края. Она была, как и все остальные тучи, светло-серого цвета.
Тогда мы увидели британский полк в несколько сотен человек, который вышел на это высохшее русло или размытую дорогу и направился к высоте Шестьдесят, чтобы усилить отряд на этой высоте. Они приблизились к месту, где находилась туча, и без колебаний вошли прямо в нее, но ни один из них на высоте Шестьдесят не появился и не сражался. Примерно через час после того как последние группы солдат исчезли в туче, она легко покинула землю и, как это делают любой туман или туча, медленно поднялась и собрала остальные, похожие на нее тучи, упомянутые в начале рассказа. В течение всего происходящего тучи висели на одном и том же месте, но как только «земная» туча поднялась до их уровня, все вместе отправились в северном направлении, к Болгарии, и через три четверти часа потерялись из виду...»
Едва Сэндрингэмская волонтерская рота Норфолкского полка вошла в этот странный туман, звуки боя начали стремительно затихать, и, словно бы удаляться, что не могло не вызвать у полковника Бошампа некоторого недоумения. Сэр Гораций, безусловно, знал, что туман глушит и искажает звуки - кому как не англичанину это знать, в конце концов, - однако чтобы до такой степени... Однако волнение полковника выражалось лишь в том, что он несколько чаще, чем обычно, постукивал своим стеком по бедру правой ноги. Полковник, высокий, чуть полноватый джентльмен с типично английским лицом и слегка располневшей фигурой отошедшего от дел спортсмена, даже одетый в полевую форму выглядел так, словно собирался в клуб. Шедший рядом с ним командир роты, капитан Реджинальд Бек, несмотря на свою безупречную родословную и законченный парой лет позже полковника Сандхэрст, выглядел на его фоне не столь импозантно, хотя и старался во всем походить на своего начальника. Так же как и полковник, капитан слегка нервничал, что можно было понять по тому, как часто он поправлял рукой пышные усы.
Между тем положение продвигающихся вперед англичан все больше и больше запутывалось. Если грохот канонады, теоретически, ослабевать мог (все же англичане удалялись от своих орудий) пускай и не столь стремительно, словно за каждый шаг солдаты преодолевали по дюжине ярдов, то почему звуки стрельбы со стороны турецких позиций также затихают и удаляются, причем не менее быстро? Полковник дорого бы дал, чтобы понять, что происходит. Конечно, можно предположить, что турки начали отступление, но тогда абсолютно невероятным были все еще слышимые залпы их орудий. Стрельба из них в этом случае должна была совершаться на ходу, что совершенно невозможно. Пушка это не пехотинец, во время движения стрелять не может. Неясным оставалось и появление тумана на пути роты. Летние дни вообще мало способствуют его возникновению, а уж на жарком, пропеченном солнцем полуострове Галлиполи, его в это время года и вовсе быть не должно. Однако ж он есть. Феномен, да и только. Еще больше пугало странное изменение запахов. Обычные для зоны боев запахи сгоревшего лиддита и кордита, разлагающихся трупов и пыли сменились доносящимися откуда-то спереди, сквозь туман, запахами близкой воды, влажной земли и цветущих растений.
- Что-то долго идем, сэр, - обратился к полковнику Бек - Со стороны казалось, что полоса тумана в ширину не более футов двухсот.
- Вы правы, удивительно, капитан, - отозвался сэр Гораций. - Впрочем, мы идем по оврагу, здесь туман может держаться дальше, чем над его кромкой. О, а вот и причина его возникновения. - Полковник указал на небольшой ручеек, появившийся словно из ниоткуда. - Наверняка, это русло высохшей реки, и туман вызван испарением влаги. По крайней мере, иного разумного объяснения я не вижу.
Полагаю, так и есть, сэр, - ответил Бек. - Кстати, обратите внимание, здесь начала появляться зелень.
- Влажно, оттого и растения не высохли, - флегматично отозвался Бошамп и добавил с немного изменившейся интонацией: - Однако мне казалось, что мы бы должны уже добраться до высоты шестьдесят. Проклятый туман, вероятно, обманывает мое чувство расстояния. Что вам, Гастингс?
Последняя фраза была обращена к молодому лейтенанту, командовавшему авангардом.
- Сэр, в двухстах футах впереди мы натолкнулись на плотные заросли терновника. Сразу за ним туман заканчивается. Следуя вашему приказу, мы устроили просеку и выдвинулись для дальнейшей рекогносцировки... - лейтенант замялся. - Вам нужно самому это увидеть, полковник, сэр.
Молодой, недавно закончивший Сандхерст, но уже понюхавший пороху и отнюдь не склонный к панике и преувеличениям, Генри Гастингс выглядел так, словно увидел тень отца Гамлета или прятавшегося в колючках терновника баньши.
- Терновник, растущий здесь, в этой богом забытой пустыне? Невероятно. Так, а чем еще вы хотите удивить меня, лейтенант? Капитан, сосредоточьте роту возле просеки и дожидайтесь нас, - отдал распоряжение сэр Гораций, покачав от изумления головой. – Идемте, Гастингс.
«Никогда бы не подумал, что в этих краях может расти терновник» - усмехнулся про себя Бек, отдавая необходимые приказания и следуя за полковником и лейтенантом к просеке. Покуда капитан останавливал и собирал растянувшихся норфолкцев, Бошамп и Гастингс стремительным шагом, которому не мешали даже торчащие  кое-где из земли корни, остатки порубанных кустов и торчащие тут и там колючие ветки, почти миновали заросли.
- Надо же, самый настоящий терновник, такой же как и у нас, в доброй старой Англии, - с удивлением и некоторой ноткой ностальгии в голосе ворчал по дороге полковник, отодвигая стеком в сторону наиболее неудобно торчащие ветви и следя, чтобы ничто не запачкало или не порвало его мундир, при этом ухитряясь нисколько не отставать от почти бегущего впереди второго лейтенанта.
Еще несколько шагов, и плотный туман, внезапно, как отрезанный ножом, кончился, а в лицо обоим офицерам ударил легкий, но прохладный ветерок, восхитительно бодрящий после предыдущей жары.
-  Сэр, за время вашего отсутствия происшествий не случилось, сэр! - вытянулся перед Гастингсом боец с нашивками сержанта.
- Вольно, Уилмор, - отмахнулся лейтенант, наблюдая как полковник, не обращая внимания ни на кого, делает несколько медленных шагов вперед. Почти минуту сэр Гораций просто потерянно оглядывался, после чего, наконец, справившись с изумлением, взял в руки бинокль и принялся изучать окрестности целеустремленно. Действительно, лежащая перед вышедшими из терновника англичанами местность разительно отличалась от оставленной ими за спиной. Вместо выжженной солнцем полупустыни, в которой лишь овраги и высохшие русла рек напоминали о влаге, перед изумленными офицерами и солдатами расстилалась поросшая некошеной, вольно растущей, травой и кустарником холмистая равнина, на которой тут и там были разбросаны рощи лиственных деревьев, преимущественно дубов и тисов. На горизонте линию холмов оттеняла темная полоса густого, дикого леса. В бинокль полковника было ясно видно, что лес представлял собой типичную для европейских стран смесь из лиственных деревьев различных пород и некоторого количества елей или сосен. Нижние ветви деревьев, казалось, переплетались с густо растущими вокруг них кустарниками, среди которых выделялись обширные заросли боярышника. Холмистая равнина простиралась во все стороны, нигде не было и признака морского пространства, столь привычного для полуострова Галлиполи. Веющий ветерок доносил до полковника и его спутников ароматы полевых трав и запахи леса. В воздухе изредка мелькали какие-то птицы, издалека время от времени доносились непонятные шумы и крики, искаженные расстоянием, свидетельствующие о бурной жизни местных обитателей. Эта местность, столь непохожая на все окружавшее англичан ранее, просто не могла существовать и, тем не менее, она лежала перед глазами.
- Гастингс, подойдите ко мне, - наконец негромко приказал он.
Лейтенант приблизился к своему командиру и щелкнул каблуками.
- Отправьте кого-нибудь к капитану Беку, пусть соберет всех офицеров и прибудет сюда. Батальон пока не выводить, пусть остаются в лощине, - командовал все более и более оправляющийся от шока Бошамп. Опустив бинокль и постукивая стеком по бедру, он прошелся несколько раз справа налево и обратно, внимательно разглядывая притоптанную траву и лежащих в ней солдат, нацеливших свои винтовки в сторону равнины. Тем временем Гастингс, отправив капрала к основной части батальона, вернулся к полковнику.
- Сэр, ваше приказание выполнено…
- Это не все, - перебил его полковник. - Сколько у вас осталось человек во взводе, лейтенант?
- Двадцать три, включая меня, сержанта и двух капралов, сэр.
-Тогда подождите капитана Бека и остальных вместе со мной, а из своих людей выберите самых понятливых, разделите пополам, и пусть проведут разведку окрестностей под командованием сержанта и оставшегося капрала. Местным жителям, если они встретятся, на глаза, по возможности, не показываться, в беседы не вступать, от боя уклоняться, возвращение не позднее чем через час. Вам понятны распоряжения?
- Так точно, сэр!
- Выполняйте.
- Есть, сэр! Сержант Уилмор, капрал Браун - ко мне!
Пока лейтенант давал указания отобранному для разведки отделению, Бошамп, еще раз оглядев окрестности в бинокль и не заметив ничего подозрительного, достал из кармана кителя портсигар, неторопливо закурил и повернулся лицом к просеке, все больше затягивающейся плотным густым туманом.
Пару минут спустя солдаты отправились на разведку, а еще через пять минут, когда полковник почти докурил папиросу, из тумана появился капитан Бек в сопровождении четырнадцати офицеров роты. Сэр Гораций не отказал себе в удовольствии с минуту понаблюдать за изумленными лицами прибывших, после чего отбросил окурок и сделал шаг по направлению к еще не пришедшим в себя офицерам.
- Подтянитесь, джентльмены, - произнес он. - Вы же британские офицеры, а выглядите деревенскими простаками на ярмарке. Придите в себя.
- Прошу прощения, сэр. Но что... - Реджинальд Бек помотал головой, словно отгоняя наваждение, и обвел рукой окружающее пространство. - ... что вот это такое?
- Как вы полагаете, на что это похоже, мистер Бек? - усмехнулся полковник.
- Чертовски похоже на нашу родную Англию, сэр, - нахмурился капитан. - Но ведь... это невозможно! Куда же исчезла Турция?
Вокруг и впрямь расстилался пейзаж, характерный для некоторых районов Великобритании.
- Хотел бы я это знать, капитан. С еще большим удовольствием я бы узнал, что эта чертова Турция провалилась в Преисподнюю, пока мы блуждали в тумане. Но увы, это вряд ли возможно, - несмотря на необычность ситуации, офицеры только по непривычной разговорчивости полковника и его манипуляциям со стеком заметили, что он очень и очень взволнован. - Впрочем, делать выводы пока рано. Я отправил солдат мистера Гастингса разведать местность, и скоро мы узнаем, что же такое нас окружает: Англия, Нормандия, другие европейские страны, или, упаси Бог, мы в Северной Германии. Насчет же того, как мы тут очутились, я знаю не более вашего. Может у кого-нибудь из вас, джентльмены, будут какие-нибудь соображения?
- Да, сэр, есть, - подал голос подошедший Гастингс. - Надо послать несколько солдат назад, возможно, что батальон сможет вернуться на позиции и выполнить приказ по захвату высоты.
- Резонно, - кивнул полковник. - Мистер Бек, и вы, Гастингс, распорядитесь. И еще одно, джентльмены. Я не желаю подрывать моральный дух наших солдат, так что нам предстоит вывести их из этого проклятого тумана и как-то объяснить происходящее.
- Быть может пока не стоит их выводить, сэр? - спросил капитан.
- Предлагаете оставить их сидеть в этом киселе, словно мышей в норе? - Бошамп кивнул на облако тумана, совершенно закрывшее заросли терновника. - Так мы дождемся того, что они дезертируют полным составом. Поскольку, если ничего не известно и никаких распоряжений от офицеров не поступает, солдат имеет привычку полагать, что дело совсем плохо.
- Мы можем им пока сказать, что рота заблудилась в тумане, и мы вышли туркам в тыл, - предложил лейтенант Кроуфорд. - Они, конечно, поверят не все, а когда у солдат появится время отдохнуть и подумать, так и вовсе уверятся в нашей лжи, но, полагаю, к тому времени уже будут донесения от разведчиков, сэр.
- Здравая мысль, лейтенант, - согласился сэр Гораций. - Пожалуй, так и поступим. А пока я бы все же хотел услышать ваши предположения по происшедшему с нами.
- Разрешите, сэр?
- Конечно, лейтенант Роулинг.
- Я полагаю, джентльмены, на нас испытали некое сверхсекретное военное устройство немецкого производства.
- А почему вы считаете это следствием испытания немецкого оружия? - подал голос лейтенант Янг. - Прошу прощения, полковник, сэр.
- Ну не турецкого же, - пожал плечами Роулинг.
- Мистер Роулинг, вы, кажется, увлекались книгами мистера Уэллса, - спросил Бошамп, - это у него что-то подобное описывалось?
- Боюсь, что я такого не встречал, сэр, - отозвался лейтенант. - К тому же он не ученый, а фантаст.
- Это обстоятельство мне известно. Однако, когда мистер Верн описывал субмарину, это тоже было фантастикой, а сейчас Гранд Флит вполне их применяет. Но нет, значит - нет. Раз уж у фантастов для ситуации, подобной нашей, не хватило выдумки, то вывод только один: вы, скорее всего, правы, лейтенант. Ученые, порой, такое наизобретают, что ни одному фантасту в кошмарном сне не приснится.
Только сейчас и полковник, и офицеры осознали, чем может обернуться для них это, как казалось вначале, заурядное происшествие.
- Вы считаете, господин полковник, сэр, что нас забросило куда-то далеко от района боев? – спросил неуверенным, спотыкающимся голосом второй лейтенант Янг.
- Ничего не могу сказать, мистер Янг, кроме одного – местность, в которой мы оказались ничем не напоминает Галлиполийский полуостров, да и турок, как вы можете заметить, не наблюдается на расстоянии, по крайней мере, пары миль. Вы можете предложить другое объяснение случившемуся?
- Я… боюсь нет, сэр – казалось, лейтенант Янг расстроился еще больше.
- Тогда я полагаю, что до получения результатов разведки дальнейшие наши гадания бессмысленны. Поскольку мы вышли на удачное место, прямо на склоне холма, приказываю  - до прибытия посыльных или до получения известий от разведчиков мистера Гастингса, занять оборону на этом холме. Справа налево, согласно номерам взводов. Пулеметные расчеты распределить равномерно по всей линии обороны. Оставшиеся солдаты взвода Гастингса – в резерве, их вернуть к просеке в кустарнике. Прошу всех приступить к выполнению своих обязанностей, джентльмены.
Следующие полчаса норфолкцы выбирались через узкую просеку в терновнике, попутно ее расширяя, и занимали оборонительные позиции. То тут, то там слышались окрики сержантов и офицеров, требовавших окопаться  и замаскироваться получше. Солдаты, хотя были волонтерами, но как люди, в большинстве своем, происходящие из малообразованных классов общества, конечно, не имели ни малейшего понятия о том, что окружающий их пейзаж для Турции совершенно не характерен. Однако даже и среди них поминутно слышались фразы наподобие: «Как на Норфолкшир-то все вокруг похоже». Более сообразительные и образованные волонтеры практически сразу сообразили, что дело нечисто, но занятые привычными делами и постоянно понукаемые приказами, просто не имели времени, чтобы обдумать свои подозрения.
Постепенно вдоль склона холма от одного его конца, до другого протянулась уже привычная на второй год войны траншея со стрелковыми ячейками, которые начали обживать солдаты. Выдвинутые впереди траншеи дозоры отрыли несколько одиночных окопчиков и принялись внимательно и настороженно всматриваться в окружающее.
- После окончательного занятия позиций, прикажите людям пообедать сухим пайком, мистер Бек, - распорядился полковник Бошамп и, вполголоса, добавил. - Еда отвлекает от любых странностей самым наилучшим образом.
Солдаты, довольные тем, что можно отдохнуть и перекусить, но по-прежнему настороженные - за две недели боев турки из тридцать шестой дивизии майора Муниб-бея отучили англичан от презрительно-наплевательского к себе отношения - позволили себе слегка расслабиться, а некоторые, испросив разрешение у офицеров, даже закурили. Однако долго такая идиллия продолжаться не могла, и сэр Гораций отлично это понимал. На пару с капитаном Беком, после проверки состояния дел вернувшимся к командному пункту батальона, он вовсю ломал голову, пытаясь придумать, чем занять королевских пехотинцев,
- Может все же попробовать вернуться, не дожидаясь вестей от посыльных, – предложил капитан Бек.
- Вернуться? В этот туман? – ответил полковник Бошамп, и добавил. – Который к тому же исчез минут десять назад.  Так что посланные назад солдаты ...
- Коттер и Барнаби, сэр. Нет, они не вернулись, а раз туман полностью исчез… Боюсь, мы вряд ли их еще увидим, полковник, – ответил Бек.
- Подозреваю, что вы правы, капитан. Чертовски правы ! - с прорвавшейся в голосе злостью ответил Бошамп. – К тому же и разведка что-то задерживается.
Тут до офицеров донеслись оклики ближайшего секрета и ответы, по которым можно было судить, что вернулся разведывательный отряд капрала Брауна. Через пару минут капрал, вместе с лейтенантом Гастингсом, предстал перед нетерпеливо ожидавшим отчета сэром Горацио.
- Разрешите доложить, господин полковник, сэр! – вытянулся перед командирами Браун, – Дозор в количестве пяти человек под моим началом провел разведку местности к северо-востоку от расположения роты. Прошли около полутора миль по прямой, потом сделали небольшой полукруг по местности и вернулись обратно. Никаких следов противника, а так же местного населения не обнаружено. Рядовой Дарси, он… сэр, он увлекался охотой до войны, - Гастингс, Бошамп и Бек понимающе улыбнулись, браконьерствовал, конечно, - так вот, он уверяет, что обнаружил множество следов диких животных, так что местность скорее всего малонаселенная или очень редко посещается людьми. Мы вообще-то видели даже лису, которая нас совсем не испугалась. Дарси уверяет, сэр, что такое количество диких животных ни в одной из европейских стран не встречается. Правда я не уверен, что он такой уж знаток того, что делается в европейских странах, сэр, но думаю, что вы должны знать об этих его выводах.
- Хорошо, капрал. Вы правильно поступили, доложив мне. Объявляю вам благодарность. Идите, подкрепитесь и отдохните.
- Есть, сэр!  Благодарю вас, сэр!
Едва капрал отошел подальше, как Бек, посмотрев на стоящего рядом Гастингса, которого полковник оставил на командном пункте, обратился к Бошампу:
- Сэр, я считаю, надо отправить еще один отряд по пути дозора сержанта Уилмора. Что же до результатов разведки капрала Брауна, полагаю сэр, что ее данные свидетельствуют в пользу Северной Америки. Думаю, только там в настоящее время есть такие малонаселенные места, сэр.
- Вы так считаете, капитан? А Россию вы в расчет не берете?
- Сэр, я думаю, что в России больше лесов и более суровый климат. Август там, как мне помниться уже ближе к осени.
- Так и здесь, мистер Бек, на деревьях листья уже кое-где желтеют…
Дальнейшее обсуждение прервал подбежавший с взволнованным видом солдат. Наткнувшись, похоже, неожиданно для себя, на стоящих командиров, он застыл столбом и только через несколько томительных секунд, опомнившись, принял стойку «смирно» и обратился к полковнику Бошампу:
- Господин полковник, сэр! Разрешите обратиться к лейтенанту Гастингсу?
- Обращайтесь. Только вначале оправьтесь и представьтесь, рядовой, - холода в тоне полковника вполне хватило бы на пару килограммов мороженного.
- Виноват, господин полковник, сэр. Рядовой Финч, сэр.
- Самый неопрятный и недисциплинированный рядовой вашего взвода, не так ли, лейтенант? – язвительно заметил капитан Бек.
- Ну что вы, сэр, – ответил Гастингс и, сурово взглянув на поспешно подтягивавшего ремень и застегивавшего крючки на воротнике рядового, спросил. – Что у вас, Финч?
- Виноват, господин лейтенант, сэр! С разрешения капрала я попытался вернуться по пройденной нами дороге назад, сэр. Я… оставил там свою флягу, на берегу ручья, сэр. И… осмелюсь доложить, господин лейтенант, господа офицеры – обратной дороги нет, там через полметра просеки – сплошные заросли терновника, сэр! Я …, я решил срочно доложить вам, сэр.
- Доложил, молодец. А теперь вернись в расположение взвода и чтобы больше никуда ни ногой, - приказал лейтенант.
- И молчать о том, что увидел! – добавил капитан Бек, многозначительно переглянувшись с полковником.
- Есть, сэр! – солдат поспешно убежал, гадая прощен он, или лейтенант потом вспомнит о его проступке и уж тогда точно накажет на всю катушку. Угораздило же его выскочить прямо на всех командиров, да еще, кажется, когда они обсуждали произошедшее. Впрочем, неудачливому вору на гражданке и не слишком дисциплинированному солдату к наказаниям было не привыкать. Если бы не последнее дело, которое закончилось «мокрухой», эта армия видела бы его в лучшем случае в гробу и в белых тапочках.
- Вы были правы, сэр, - даже привычный ко многому, прошедший  бои англо-бурской и отступление экспедиционного корпуса в четырнадцатом, полковник не смог скрыть своего настроения. И того, кто сказал бы, что оно хорошее, он лично разрубил бы пополам своей саблей.
- Печально, - согласно кивнул Бек, и обращаясь к лейтенанту, спросил. - Не проболтается?
- Нет. Не думаю, сэр. Рядовой Финч конечно не солдат, а недоразумение, но приказы выполняет.
- Полагаюсь на вас, лейтенант. Но где же ваш сержант с его разведкой?
Не успел лейтенант ответить на этот вопрос, как от посланного в дозор сержанта Уилмора появился посыльный.
- Сэр, разрешите обратиться! - молодой парень с винтовкой Ли-Энфилд, вырос перед офицерами словно из под земли.
- Обращайтесь, солдат, - кивнул полковник.
- Господин полковник, сэр! Отделение сержанта Уилмора обнаружило ферму за тем холмом, - рядовой ткнул пальцем, указывая направление. - Расстояние около мили, сэр. Ферма окружена, сержант просит дальнейших распоряжений.
- Сколько человек на ферме? Вооружены? - нахмурился капитан Бек.
- Никак нет, сэр, оружия не замечено. Четверо гражданских и семь женщин.
- Мистер Гастингс, разберитесь с ситуацией, - приказал Бошамп. - Нам необходимо знать, в какой стра...
Полковник осекся и бросил быстрый взгляд на рядового.
- Я понял, сэр, - ответил лейтенант. - Разрешите приступать?
- Действуйте, мистер Гастингс, но постарайтесь обойтись без стрельбы.
Лейтенант козырнул и собрался выполнить приказ полковника, отправившись к отделению Уилмора вместе с посыльным.
- Подождите, лейтенант. Мистер Бек, подкрепите мистера Гастингса как минимумом одним отделением, - распорядился Бошамп. - Пусть займут позиции на указанном посыльном холме. Мало ли что. Да, и пулеметный расчет тоже выделите на всякий случай.
Прошло не менее пяти минут и весь оставшийся личный состав взвода Гастингса колонной, выслав вперед охранение, двинулся в указанном прибывшим посыльным направлении. Солдаты, идя по некошеной траве, удивленно переглядывались, увидев разлетающихся птиц или пробегающего ежа, множество летающих насекомых, всю эту бурлящую жизнь, резко отличавшееся от  безжизненной, прокаленной солнцем действительности предыдущих дней.
Достигнув холма, два отделения под командой капралов расположились на его вершине, стараясь не выдать своего присутствия возможным наблюдателям. Тем временем лейтенант Гастингс практически беззвучно подполз к наблюдательному посту, который Уилмор оборудовал в какой-то сотне ярдов от невысокой, в половину человеческого роста, каменной ограды. Она окружала приземистые, крытые соломой строения, в которых легко угадывались хлев, амбар, другие хозяйственные постройки и, собственно, жилище – примитивная хижина с небольшими окошками и прибитыми над дверью оленьими рогами.
- Что у нас тут, сержант?
- Ферма, господин лейтенант, сэр, - чуть слышно отрапортовал тот. - Вон на том лугу один мужчина, скорее даже подросток, пасет коров и овец. В дубовой роще. Вон там, вдали пасется несколько свиней Еще двое мужчин косят что-то из посевов. Простите, сэр, я городской, что это именно сказать не могу. Вон, видите, сэр, поле.
Лейтенант посмотрел в указанном направлении в бинокль. На поле два оборванца в чем-то вроде длинных подпоясанных рубах, грязных и сильно изношенных, босые, непрерывно наклоняясь, срезали серпами росшие на поле растения и, связав в маленькие снопики, оставляли их позади себя
- Серпами из дерева? - удивленно вымолвил он. - Странно, очень странно. А что четвертый?
- Пожилой джентльмен, сэр, но еще довольно крепкий. Колет дрова за амбаром. И еще семь женщин, три - так совсем девчушки, хлопочут по хозяйству. Да вот, гляньте, одна из курятника идет.
Гастингс вновь прильнул к окулярам бинокля.
«Определенно, я полагаю, что мы не в Турции», - подумал он, разглядывая невысокую девушку не старше шестнадцати лет, с толстой соломенной косой, светлой кожей и вполне европейскими чертами лица. Облачена девица была в какое–то подобие балахонистого платья из некрашеного сукна. «Однако и не в Европе. Бедновато тут народ живет. Россия или Североамериканские Штаты? Быть может, какие-нибудь сектанты? В Америке, как я слышал, полно таких вот религиозных фанатиков, отрицающих прогресс. Да и местность, судя по описаниям, больше похожа на Новую Англию. В России все же холоднее и лесов больше».
- Вам не удалось подслушать их беседы? - спросил лейтенант у Уилмора. - Хотелось бы знать, на каком языке они говорят.
-  Рядовой Бартоломью подбирался очень близко, сэр, до самого забора, - ответил сержант. - Он утверждает, что язык у них... странный.
- В каком смысле?
- Вроде бы как похож на немецкий, только очень много вообще непонятных слов. И еще каких-то, вроде как валлийских. У него мать родом откуда-то из Карнарвона, он худо-бедно валлийский понимает, да еще год в Гамбурге работал - можем верить его словам, лейтенант, сэр.
«Ну, точно - сектанты», - подумал лейтенант: «Немецкие или голландские переселенцы. Значит все же самое вероятное – Североамериканские Штаты. Однако приказ есть приказ. Это с одной стороны. Только с другой, нам еще придется объяснять местным властям, откуда мы на их голову взялись. Разбойное нападение на ферму вряд ли будет истолковано в нашу пользу. И что делать?»
- Значит так, сержант, - произнес Гастингс, еще раз осмотрев местность. - Давайте-ка берите троих солдат, и тихонечко, без шума и стрельбы, утащите мне этого лесоруба. Думается, раз он работает топором, и без присмотра, то еще не выжил из ума окончательно. Только смотрите - без переполоха.
- Сделаем, господин лейтенант, сэр, - кивнул Уилмор.
Полчаса спустя лейтенант имел сомнительное удовольствие наблюдать немытого всклокоченного деда в грязных обносках, с заткнутым какой-то тряпицей ртом и связанными за спиной руками, который бешено вращал налитыми кровью глазами и норовил лягнуть держащих его солдат связанными босыми ногами.
- Уилмор, неужели это было обязательно? – Гастингс указал на ноги и синяк на правой скуле деда.
- Осмелюсь доложить, господин лейтенант, сэр, эта сволочь кусается, - сообщил капрал Браун, рассматривая свою левую ладонь. - Да еще и плюется, мерзавец. И ни в какую не хочет идти. Пришлось волочь его так.
- Так точно, господин лейтенант, сэр!  Пленный вроде бы пытался драться, сэр, в том числе и ногами, и поднять тревогу.  Мы вроде бы вынуждены были действовать жестко, сэр.
- Вы подумали, сержант, как мы поведем его с собой? Будем нести на руках?
- Нет, сэр. То есть да. Вроде бы подумали, сэр! Сейчас мы его «уговорим», сэр.
- Уговаривайте, - поморщился лейтенант,- только не слишком активно. Я пока соберу взвод.
Уходя, Артур старался не обращать внимания на раздающиеся сзади буцкающие звуки и приглушенную брань.
Через десяток минут взвод, имея в авангарде отделение капрала Брауна и расчет пулемета «Льюис», отправился к стоянке первого дробь пятого батальона Королевского Норфолкского полка. В середине колонны шел, поминутно озираясь на сопровождающих его сержанта Уилмора, рядовых Финча и Дарси, и злобно глядя в спину впереди идущего лейтенанта Гастингса, захваченный в плен местный дед, на щеках которого симметрично с правой и с левой стороны наливались синевой солидные синяки.

Отредактировано Логинов (16-04-2011 20:22:04)

Вторая глава полностью:
Глава II
Полк из Норфолка затерян в холмах.

Мы галопом до упаду мчимся вдаль легко и резво, без преград…
Повернуть бы, да отрезан путь назад…

Пока второй лейтенант Гастингс разведывал местность, а личный состав занимался обустройством окопов и прочими хозяйственными заботами, полковник Бошамп пытался разобраться в том, что же все-таки произошло и куда занесло его вместе с подчиненными. Опытный вояка, прошедший не одну кампанию, способный, казалось, найти выход практически из любой ситуации, был растерян и подавлен. Что делать? Как вернуться назад и возможно ли вообще возвращение. Хорошо, если их закинуло в Северную Америку или Россию. А если это, не дай Боже, Германская Империя, тогда что? Начинать малую войну или сдаваться? А самое главное – как объяснить солдатам, что их забросило неведомо куда? Не начнутся ли брожения? Волонтеры – это не кадровые солдаты, но кто может поручиться за их поведение в такой ситуации? Это не боевые действия, где все ясно и понятно. Это… это вообще неведомая чертовщина, с которой неизвестно что делать.
Закончивший обход окопов Бек застал полковника прохаживающимся вдоль командного пункта. Трава вокруг окопа была потоптана и сбита ударами стека. «Нервничает старик», - подумал Бек.
- О, вот и вы. Докладывайте, мистер Бек, - полковник явно был рад отвлечься от своих размышлений.
- Окопы закончены полностью, сэр. Сможем продержаться здесь при необходимости не менее суток. Боеприпасов маловато. На винтовку в среднем по сотне патронов, на пулемет – по триста. Еще хуже с продовольствием. Сухого пайка осталось на завтрак … или ужин. Вы не заметили, сэр, что в этой местности время не совпадает с …
-   Заметил, мистер Бек. По моим оценкам в этой местности первая половина дня, а мы атаковали после полудня. Кто-нибудь еще заметил это?
- Кажется уже все. Солдаты перешептываются и замолкают при приближении, лейтенанты прямо спрашивают об этом. Но внешне все спокойно.
- Что же, как только станут известны результаты разведки лейтенанта Гастингса, соберем офицеров.  Сейчас же прикажите солдатам отдыхать, оставив в окопах дежурных. Офицерам – следить за поведением и строго пресекать любые попытки нарушения дисциплины. Сообщите, что лейтенант Гастингс послан для проведения разведки и связи с местными властями… нет лучше, для связи с нашим командованием.
- Так точно, сэр.
- Возвращайтесь быстрее, по-моему на горизонте уже показались наши разведчики. Я бы желал получить сведения в вашем присутствии.
- Постараюсь, сэр, - капитан быстрым шагом отправился по ходу сообщения. Приказания полковника он выполнил быстро и оказался на командном пункте одновременно с лейтенантом Гастингсом и его солдатами, приведшими с собой пленного. Местный житель, старый, но крепкий крестьянин или бродяга, судя по тем обноскам, что были на нем, и вони давно не мытого тела, несмотря на явно видимые следы довольно таки грубого обращения, смотрел на окружающих налитыми кровью, злобными глазами.
- Лейтенант, вы полагаете он сможет нам что-нибудь сказать? – спросил, осмотрев пленного сэр Гораций. – Это же явный бродяга.
- Никак нет, сэр. Он один из обитателей фермы. Судя по всему, здесь живут сектанты, сэр. Они все выглядят примерно одинаково, - доложил Артур, не преминув ознакомить присутствующих и с результатами наблюдений рядового Бартоломью.
- Как же мы будем его допрашивать? Я лично знаю только французский. Кто-нибудь из офицеров знаком с немецким? - полковник вопросительно посмотрел на капитана Бека. - Или так и будем полагаться на рядового как переводчика?
- Из офицеров, насколько я помню – лейтенанты Роулинг и Янг. Но я не уверен, сэр, что они справятся с переводом. Разрешите напомнить, сэр, что согласно донесения язык аборигенов только похож на немецкий. Но я сейчас вызову их, - Бек, повернувшись к Гастингсу, уже собирался отдать команду, как один из бойцов расчета приданного взводу лейтенанта «Льюиса» вышел вперед:
- Господин полковник, сэр, разрешите обратиться!
- Обращайтесь, э…- полковник посмотрел на солдата.
- Вольноопределяющийся Джон Томсен, господин полковник, сэр. Студент Оксфорда, с вашего разрешения и племянник датского профессора филологии Томсена, сэр. Я изучал языки у профессора Толкиена , сэр.
- Тогда, я могу быть уверенным, что вы сможете перевести его речь, вольноопределяющийся?
- Так точно, господин полковник, сэр!
- Тогда выньте кляп изо рта пленного, капрал, - приказал сэр Гораций.
- Осмелюсь заметить, господин полковник, сэр, чтобы вы были осторожнее. Эта сволочь кусается, - сообщил капрал Браун, рассматривая перевязанную левую ладонь. - Да еще и плюется, скотина.
-  Все же освободите ему рот, - Бошамп сделал пару шагов назад. Быть оплеванным ему совершенно не хотелось. - Иначе, полагаю, нам так ничего и не удастся от него узнать.
В следующие полторы минуты и сам сэр Гораций, и весь Норфолкский пехотный полк, предоставленный, впрочем, лишь Сэндрингэмской ротой батальона один дробь пять, а также несколькими прибившимися во время боя гентцами, саффолкцами и чеширцами из батальона два дробь четыре, могли бы узнать о себе много нового, интересного, причем, судя по интонации и экспрессивности речи – явно нецензурного. Увы, понять речь старика никто не смог.
-  Ишь как заворачивает, старый, и, похоже, ни разу не повторился, - уважительно произнес Финч, ввиду особенностей «профессии» привыкший к речам, где печатным было лишь каждое третье слово. - Узнать бы еще, что он говорит. Да и запомнить не помешает.
- Действительно, похоже на немецкий. Только какой-то архаичный и с вкраплениями чего-то похожего на французский, латынь и... кажется, шведский или датский, - задумчиво произнес полковник.
- Так точно, сэр, - ответил на слова сэра Горация Томсен, - не просто похож, а один из диалектов старонемецкого языка. Мне лично кажется, господин полковник, сэр, что пленный говорит на диалекте англосаксонского.
- Англосаксонского? – изумление на лице полковника и офицеров сменилось недоверием. – Вы имеете в виду древний английский ? – опомнившись, первым спросил лейтенант Гастингс и тут же извинился перед полковником. – Прошу прощения, сэр.
Полковник извиняюще кивнул и озабоченно спросил:
- Так вы сможете перевести ему наши вопросы?
- Постараюсь, сэр.
- Тогда переводите, – полковник, повысив голос и, обращаясь к старику, добавил. - Сэр, вы меня понимаете?
Дед выслушал перевод, злобно зыркнул в сторону полковника, но промолчал.
- Сэр, вы не подскажете нам? – неторопливо спросил сэр Гораций, вслушиваясь в почти синхронный перевод Томсена.
- Ничтоже я вам не молвлю, воры, - старик, выслушав сбивчивую речь вольноопределяющегося, плюнул под ноги Бошампу.
«Крепок, старый черт», - уважительно подумал полковник.
- Развяжите его, - приказал сэр Гораций.
- При всем моем уважении, сэр... - начал было Гастингс, но был прерван командиром:
- Выполняйте приказание, лейтенант!
Веревки, которыми были спутаны руки старика, перерезали, однако доброжелательности в его взгляде не прибавилось.
- Сэр, мы зададим вам всего несколько вопросов, и отпустим, - попытался уверить деда Бек.
- К праотцам? - хмуро поинтересовался тот.
- Мы не разбойники, вы заблуждаетесь, - покачал головой полковник.
- Нигде я не блуждаю, тут он я стою, - отреагировал дед. - Кто ж вы есть, ежели не тати?
- Мы королевские норфолкские стрелки, а я их командир, сэр Гораций Бошамп. А кто вы, сэр?
- Я Эббе Вонге, арендатор тэна Вулфрика, - сообщение об официальном статусе захвативших его непонятных людей странным образом мгновенно успокоило старика. - Так сии люди - твой фирд, тэн Хорэйс? Аль вы хускарлы? Пошто напали на меня, на моей земле?
- Дело в том, что мы... хм... сбились с дороги, - пояснил полковник, который, определенно, понимал едва ли половину из того, что говорил старик. Хотя, может быть, виноват был перевод бывшего студента.
- Как же это вас угораздило, добрый тэн? Вон же она, за теми холмами идет, - дед указал в сторону холмов, куда на разведку было направлено отделение сержанта Уилмора.
- Туман, - пожал плечами полковник.
- Не иначе Ши над вами покуражились. Уж много дён тумана не было в этих краях. Зрю я, некрепок ты в вере, тэн Хорэйс, коль сего сподобился.
Старик осуждающе покачал головой. «Я точно угадал, что это сектанты», - подумал Гастингс, дослушав до конца перевод.
- А куда ведет эта дорога, мистер Вонге? - осведомился полковник.
- Так ведомо куда, в столицу эрлдома, - пожал плечами тот. - В Люнденбург.
- Люнденбург? – удивленно переспросил Бек и многозначительно посмотрел на Бошампа. «Германия? Или все же Америка?» - задумался полковник.
- Что-то знакомое, - задумался на минуту Томсен и вдруг удивленно выдохнул. – Но это же… это - англосаксонское название Лондона!
Над импровизированным местом допроса повисло тяжелое молчание.
- А скажи, отец... - наконец вымолвил полковник. - Какой нынче месяц?
- Начало октября, тэн. Второй день после Святого Михаила . Чего вопрошаешь о явном?
- Да нет, ничего... Идите, мистер Вонге, и простите нас за то, что мы доставили вас сюда связанным.
- Да уж, знамо сие, тэн. Не иначе решили, что завидели разбойную лежку, - кивнул старик.
- Что-то в этом роде... - пробормотал Бошамп и добавил.- Можете не переводить, Томсен. Отпустите его, - приказал он солдатам.
- Старик явно не в себе, - заметил капитан Бек, дождавшись, когда солдаты отвели  бывшего пленного на некоторое расстояние.
- Может быть, но погода вполне характерная для осени, - заметил лейтенант Роулинг (на допрос, кроме конвоиров и Гастингса постепенно подошел весь офицерский состав роты). - Кроме того, мистер Уэллс описывал подобное в своем романе «Машина времени».
- Я читал это произведение, - кивнул полковник. - Занятно, если мы действительно переместились не только в пространстве, но и во времени. Надо было спросить у этого Вонге, который нынче год по его мнению.
- Прикажете догнать его и спросить, сэр? - произнес Артур.
- Не стоит, он действительно не в себе, - покачал головой сэр Гораций. - Не могу в этом не согласиться с мистером Беком. Однако же, если за теми холмами и впрямь идет дорога на Лондон, то мы вскоре встретим кого-нибудь вменяемого. Полагаю ...
- Разрешите, сэр? Все это мне кажется сплошной чепухой, сэр. Непонятный старик, говорящий по-немецки, оазис среднеевропейской природы… Мы просто надышались какого-нибудь немецкого газа и бредим, сэр! – лейтенант Янг явно готов был впасть в истерику.
- Спокойно, лейтенант, - приказал капитан Бек. –  Бредить все вместе и абсолютно одинаково мы не можем. К тому же все происходящее не очень похоже на бред. Для бреда все слишком логично.
- Тогда объясните же мне, черт побери, что происходит? – сорвался Янг.
- Что происходит? А черт его знает, что происходит, мистер Янг. Пока ясно только одно – мы находимся в неизвестном месте и в неизвестное время. Но мы, черт возьми, ни какие-нибудь шпаки. Мы – военнослужащие, получившие приказ и обязанные его выполнять. И если для этого для этого надо будет спуститься в Преисподнюю и насыпать на соли хвост Сатане – я прикажу это сделать, и вы это сделаете, черт побери! Поэтому я приказываю - пустые споры о том, где мы находимся прекратить. Если здесь действительно недалеко проходит дорога на Лондон – отправить к ней разведку…  - Договорить полковник не успел, его перебил громкий звук выстрела и крики со стороны охранения.
- Все по местам. Выясните, что произошло, мистер Бек, - полковник опять выглядел спокойно, лишь слишком нервно манипулируя стеком. Через несколько минут вернувшийся лейтенант Роулинг доложил, что солдаты, стоявшие в охранении от его взвода, заметили в кустах оборванца, пытавшегося подобраться к линии обороны. Капрал Джонсон, командовавший секретом, приказал захватить разведчика, но тот ускользнул в густой кустарник. Выслушав доклад Роулинга, полковник приказал Беку усилить охранение, продолжив сборы и выслав в холмы взвод лейтенанта Гастингса для нахождения дороги, ведущей в этот таинственный Люнденбург-Лондон.
Через полчаса вслед ушедшему вперед взводу вышла основная колонна батальона, охраняемая со всех сторон дозорами. Из недалекой рощи, спрятавшись среди кустов за уходящими злобными глазами наблюдал молодой парень в рваной тунике, с перевязанной грязной тряпкой рукой. Убедившись, что пришельцы ушли достаточно далеко, он вылез из кустов и побрел в сторону хутора, стараясь придерживаться натоптанной вчера солдатами тропинки и настороженно оглядываясь вокруг.
Тем временем взвод Гастингса преодолел холмы и вышел на какую-то смутно различимую среди травы тропу или заброшенную деревенскую дорогу. Несколько сильно заплывших колей от телег, явно накатанных в разное время и никаких следов нормального шоссе. Разочарованный увиденным, лейтенант разослал еще несколько дозоров, чтобы они все же попытались найти настоящую дорогу, заняв с оставшимися солдатами и расчетом пулемета «Льюис» оборону на одном из холмов.
Неторопливо двигающаяся колонна сэндригемцев подошла к холмам как раз тогда, когда лейтенант Гастингс выслушивал доклады возвратившихся разведчиков. Как всегда задерживался один дозор, теперь – под командой капрала Брауна. Но не успел Гастингс рассказать  о результатах разведки уже вернувшихся, как из-за холмов появился задержавшийся дозор. Солдаты, среди которых капитан Бек сразу приметил рядовых Дарси и Финча, подгоняемые разозленным капралом, тащили на длинной суковатой палке привязанную за ноги тушку свиньи.
- Не понял, лейтенант, ваши солдаты что – мародерством занялись? – зло спросил Бек у  заметно расстроенного Гастингса. – Разберитесь и доложите, пока полковник не увидел.
Гастингс быстрым шагом устремился навстречу возвращающемуся отделению. Заметив это, капрал также обогнал своих неторопливо бредущих подчиненных и поспешил первым встретить лейтенанта. Примерно с минуту они о чем-то разговаривали, потом снова обогнали успевших миновать их солдат, и подошли к удивленно рассматривавшему внезапно замеченную им процессию новоявленных охотников сэру Горацию.
- И что это значит, лейтенант? – постукивая стеком и нахмурившись, спросил Бошамп у подошедшего Гастингса.
- Сэр, отделение капрала Брауна при проведении разведки было атаковано кабанами и вынуждено было открыть огонь. Решив, что в связи с недостатком продовольствия мясо будет не лишним, капрал Браун приказал забрать с собой тушу одной из подстреленных свиней. Сэр, считаю, что он решил правильно.
Полковник несколько секунд недоуменно смотрел на лейтенанта и стоящего у него за спиной капрала с таким выражением на лице, словно неожиданно проглотил лягушку, потом вдруг расслабился, улыбнулся и ответил:
- Вы правы, лейтенант. Раз ваши солдаты добыли зверя, то позаботьтесь о его приготовлении. А вы… - он полуобернулся к капитану Беку, - капитан, обеспечьте размещение личного состава и охранение места стоянки, после чего прикажите офицерам собраться на совет… через четверть часа.  Выполняйте.
Пока солдаты под руководством Уилмора и Дарси готовили костер и разделывали тушу, офицеры роты собрались у небольшого холмика, скорее даже кочки-переростка и, поглядывая на работающих, перебрасывались  шутливыми воспоминаниями о происшествиях на охоте и рыбалке. Полковник, проверив охранение, подошел к стоящим вместе с лейтенантом Гастингсом, капитаном Беком и вольноопределяющимся Томсеном.
- Вольно, джентльмены, - сказал он, доставая из кармана кителя портсигар. – Разрешаю курить, - и, расположившись на устроенном денщиком сидении, подозвал к себе вольноопределяющегося Томсена. - Мистер Томсен, вы твердо уверены, что допрашиваемый нами крестьянин говорил на саксонском?
- Уверен, господин полковник, сэр. Скажу даже больше – по некоторым используемым словам я бы отнес его речь к уэссекскому диалекту. Может я и ошибаюсь…
- Неважно, мистер Томсен. Лучше скажите мне, какова вероятность того, что мы встретим в европейских странах или в Америке оборванца говорящего на древнеанглийском?
- Ничтожна, сэр.  Именно поэтому …
- Подождите, вольноопределяющийся. Итак, джентльмены, вы все присутствовали на опросе местного крестьянина. Полученные от него сведения вам также известны. У кого какие мнения, где мы находимся и что делать дальше?
   - Господин полковник, сэр, джентльмены, - лейтенант Янг не выдержал первым. – Неужели вам не видно, что старый пень соврал? Какой Лондон, какая Англия? Вы видите где-нибудь нормальную шоссейную или железную дорогу, или телеграфную линию? Неужели не ясно, что мы просто попали в какой-то оазис на полуострове и надо обязательно возвращаться назад?
- Если мистер Томсен прав, то, боюсь, возвратиться нам не удастся, - заметил лейтенант Роулинг, оглядываясь, не слышат ли его кто-нибудь из солдат, - поскольку для этого нам понадобиться машина мистера Уэллса.
- К сожалению, вы правы, - отвлекшийся на наблюдение за разделывавшими тушку свиньи солдатами, капитан Бек повернулся к Роулингу и нервно пригладил усы, - рядовой Финч после исчезновения тумана пытался войти в терновник, - Бек еще раз пригладил усы и бросил взгляд в сторону молчащего Бошампа, - и обнаружил, что на расстоянии около пары футов просека исчезла и сменилась нетронутым кустарником. Так что обратной дороги у нас нет.
- В таком случае… - начал Янг, но лейтенант Гастингс перебил его. – Джентльмены, но если обратной дороги нет, то остается только отправиться к этому Лондону или Люнденбургу. И выяснить, я полагаю, окончательно, что и как. – Большинство присутствующих встретило предложение Артура одобрительно.
- Что же, джентльмены, я рад, что вы пришли к тому же выводу, что и я. Поэтому сейчас принимаем пищу, - полковник демонстративно принюхался, - тем более, что, судя по доносящимся ароматам, мясо уже готово и через час после обеда выдвигаемся…
- Извините, сэр, что перебиваю.  А куда? – лейтенант Янг, похоже, опять собирался начать обсуждение.
- Как куда? На восток, лейтенант, на восток. Именно туда показывал этот… Эббе, - полковник, в предвкушении обеда, был настроен добродушно…
Отдыхающие солдаты, пользуясь относительной свободой в отсутствии офицеров, тоже обсуждали странности этого дня.
- Слыхал, Томми Финч пытался вернуться назад, но просека исчезла.
- Не, не слыхал. Эт какой Финч? Из отделения Брауна, штоль?
- Он самый.
- Ну, тот соврет – недорого возьмет. Лучше скажи, сколь на твоих карманных?
- Ну, четыре часа, а что?
- Угу, а по солнцу не больше двух, разрази меня Господь!
- Ну, тут уж я не поверю. Эт, и подумай, а ежели Финч прав? Где мы тогда?
- Где, где… откуда мне знать. Вот лейтенант придет и скажет. Радуйся лучше, што турков тут нету. Да и со зверьем хорошо. Глянь, скоро мяска свежего поедим.
- Свеженького  мясца – это хорошо. Только знать бы еще, в какую срань мы попали.
- Тсс, молчи, вишь – лейтенант идет.
Подошедший Роулинг с недоверием осмотрел внезапно замолчавших солдат, затем приказал отправить двоих для получения мяса.
Пообедавшие, пусть порции мяса были и не слишком велики, и слегка повеселевшие сэндригемцы построились в колонну. Вытянувшаяся вдоль дороги змея пехоты, мягко топоча всеми шестью с лишними сотнями ботинок и сапог, отправилась куда-то в неизвестность. В голове колонны, сразу за передовым взводом, шли Бошамп, Томсен и Бек. Взвод Гастингса, уже отличившийся сегодня, опять шел передовым. Сам лейтенант шел впереди, командуя головной заставой. Необычные обстоятельства заставляли всех настороженно следить за окружающим. Поэтому и лейтенанты Кроуфорд и Роулинг тоже шли вместе с боковыми заставами, да и аръергарде, с тыловой заставой тоже шел лейтенант.
Так, неторопливо передвигаясь и настороженно осматривая каждый встречный холм или заросль кустарника, батальон прошел мили две-три.
- Мистер Томсен, вы, как я понял, полагаете, что мы, подобно герою произведения мистера Уэллса, перенеслись в прошлое? – капитан Бек, до этого внимательно изучавший сорванную им травинку и даже попробовавший ее на вкус, полуобернулся к вольноопределяющемуся.
- Так точно, господин капитан, - не задумываясь, ответил Томсен. – Кроме архаичного языка допрашиваемого, и обращения к господину полковнику, как к англосаксонскому дворянину – тэну, я могу привести еще несколько фактов, свидетельствующих о моей правоте, сэр.
- Это каких же, мистер Томсен? – заинтересованно спросил уже полковник.
- Например, в разговоре со мной рядовой Бартоломью и сержант Уилмор упомянули, что их удивило почти полное отсутствие железных инструментов на наблюдаемой ими ферме. Кстати, вспомните, и лейтенант Гастингс заметил, что серпы, которыми убирали урожай аборигены, были деревянными с режущими вставками. Это как раз характерно для англосаксонской эпохи, сэр.
- Не вижу ничего столь уж поразительного, господа, - произнес Бошамп. - Не поразило же вас предположение о том, что мы перенеслись в пространстве? Так отчего мы не могли отправиться в прошлое?
- Потому, сэр, что оно уже произошло, - ответил капитан Бек.
- Но и будущее еще не случилось, господин капитан, сэр, - парировал Томсен. – И переноситься мгновенно с места на место люди не умеют.
- Господа, успокойтесь, - произнес полковник. - Никто из нас не является ученым, так что давайте умозрительные споры о природе пространства и времени оставим на потом. Нам необходимо как-то довести сведения до солдат. Долго истинное положение вещей скрывать мы не сможем, да и взвод мистера Гастингса пора в дозоре менять. Солнце зайдет максимум через часа через три, если мы действительно оказались в Англии в октябре. До  этого времени необходимо найти подходящее место для лагеря и решить проблему с питанием. Не знаю как вы, джентльмены, а солдаты через час наверняка проголодаются. Как вы считаете, мистер Бек?
- Вы правы, сэр. Но выхода я пока не вижу. Придется им потерпеть, пока не найдется какой-нибудь деревни. - капитан покачал головой, -  где бы мы могли конфисковать или купить продукты.
- Что же, скоро все равно делать большой привал. Потрудитесь собрать роту на построение, мистер Бек. Постараюсь довести до солдат трудности текущего момента, - улыбнулся сэр Гораций, опять несколько нервно манипулируя стеком.
- Сэр, не слишком ли рано? Ведь пока ничего в точности не известно. Не будет ли лучшим выходом – подождать до появления более точных сведений? – Реджинальд Бек был явно настроен скептически.
- Вы полагаете, капитан, что солдаты ничего не поняли? Ситуацию же точно придется объяснить, поскольку, я полагаю, до самых тупых уже дошло, что окружает нас, – иронично ответил полковник, одновременно показывая на окружающий дорогу пейзаж, где поляна только что сменилась небольшой дубовой рощицей, почти вплотную примыкающей к дороге, - отнюдь не турецкая территория.
- Нет, сэр. Я полагаю, что пока солдатам не совсем понятно, что произошло в действительности, они не решаться ни на что более  чем обычное ворчание. Да и дезертировать в незнакомой местности, с риском попасть в руки турок… – капитан еще раз отрицательно качнул головой, после чего машинально поправил усы. – Тем более, сэр, пока они выполняют марш и им некогда отвлекаться на посторонние дела. А позднее… думаю, мы либо наткнемся на кого-нибудь, либо найдем поселение аборигенов.
Полковник, хмыкнув, несколько минут шел молча, что-то обдумывая и машинально сбивая стеком верхушки изредка встречающихся травинок. Все окружающие тоже замолчали и колонна шла в тишине, нарушаемой лишь шелестом трав и приглушенным топотом о мягкую землю солдатских ботинок.
- Вы правы, капитан, - неожиданно прервал молчание сэр Гораций. «Старик», как его заглазно называли в батальоне, был любим офицерами именно за его способность самокритично признать свои ошибки. – Пожалуй, подождем с объяснениями, пусть даже эта мысль и не совсем мне нравится. Но, черт побери, если ничего не прояснится в течение ближайших нескольких часов, вам, мистер Бек, придется напрячь свои мыслительные способности, чтобы помочь мне придумать внятные объяснения случившемуся, и заставить офицеров и солдат поверить в них.
- Так точно, сэр. Думаю, однако, пока этого не понадобится, сэр. Я вижу посыльного от лейтенанта Гастингса, – в голосе капитана прозвучала почти неразличимая ирония.
- Где? А, вижу. Черт побери, капитан, вы сегодня постоянно обыгрываете меня. Встреча, очевидно, произойдет раньше, чем мы думали, - со столь же слабо различимой иронией в интонации ответил полковник. – Мистер Томсен, не отставайте. Раз уж вы у нас за переводчика и эксперта, так соизвольте находиться рядом со мной, – добавил он, полуобернувшись.
- Разрешите … доложить, господин полковник … сэр! – посыльный, молодой, крепкий парень, явно спешил и слегка запыхался. – Лейтенант Гастингс сообщает, что передовой дозор под командованием сержанта Уилмора дошел до развилки дороги и обнаружил двигающийся с юга на расстоянии до двух миль колонну кавалерии, силой до взвода. Передовой дозор отступил к заставе. Взвод занял оборону на холме около дороги. Лейтенант ждет ваших указаний, сэр!
Полковник быстро осмотрелся, профессионально оценивая пригодность местности к обороне. Взвод кавалерии против роты пехоты с пулеметами - ничего серьезного. Но со времен кадетской юности полковник крепко запомнил одно – небольшая кавалерийская застава чаще всего предвещает подход двигающихся за ней основных, чаще всего не таких уж и маленьких, сил противника.
«Вон те два очень удачно  расположенных холмика ярдах в ста справа. Пожалуй подойдут Сектора обстрела ничем не перекрыты, если н считать заросли кустарника слева, не очень обширные и вряд ли позволяющие укрыть больше десятка солдат. Трава густая, но помехой для наблюдений не будет. Других более удобных мест не вижу» -мысли промчались в голове сэра Горация быстрее, чем вспугнутый кулик над болотом.
- Капитан, занять оборону фронтом на юг на тех двух возвышенностях справа. Боковые заставы снять, арьергард – в резерв. Приготовиться к атаке кавалерии. Стрелять только в случае явной враждебности. Я с вольноопределяющимся и расчетом пулемета – к Гастингсу. Выполняйте.
Солдаты, ворча и проклиная судьбу, подкинувшую вместо большого привала очередное приключение, быстрым шагом, а некоторые взвода  - бегом, устремились  в указанном направлении. Взвод лейтенанта Роулинга,  развернувшись в цепь прямо на дороге и стараясь укрыться в неглубокой колее или за малейшими кочками, остался прикрывать развертывание. Два пулеметных расчета, развернувшись за редкой цепью пехоты, заняли позиции на небольшом холмике, почти кочке.  А полковник Бошамп, Томсен и расчет «Льюиса», в котором раньше числился вольноопределяющийся, а сейчас вместо него – рядовой Бартоломью, в сопровождении нескольких посыльных поспешили вперед, к взводу лейтенанта Гастингса.
Спустя некоторое время сэр Гораций смотрел в бинокль на приближающийся отряд конницы и испытывал чувства, для выражения которых литературных и приличных эпитетов у него не было. Опустив бинокль, он повернулся к Артуру Гастингсу и, заметив на его лице абсолютно идентичное выражение, улыбнулся. – Не знаю, откуда и спешат эти люди, но лично я начинаю чувствовать себя Алисой из книг мистера Кэррола.
- Понимаю вас, сэр. Все страньше и страньше? – понимающе улыбнулся в ответ лейтенант.
- Именно так, мистер Гастингс. Точнее и не скажешь.
Отряд конницы приближался неторопливой рысью к разместившимся на пригорке у дороги норфолкским пехотинцам и наконец приблизился на расстояние, когда мельчайшие подробности стали видны невооруженным взглядом.  Удивленные солдаты не смогли сдержать ругательств, пусть произнесенных негромко, почти шепотом, но отчетливо расслышанных офицерами.
- Сержант Уилмор, закройте рот, и прикажите солдатам приготовиться к отражению атаки, – скомандовал Гастингс.
- С-с-слушаюсь, сэр, - выдохнул тот.
Удивление храбрых норфолкских стрелков было легко объяснимо - по дороге к ним приближались непонятные бородатые длинноволосые оборванцы, только отдаленно напоминавшие иррегулярную турецкую конницу, башибузуков.  Одетые в какие-то длинные рубахи, с разноцветными развевающимися плащами за спиной, некоторые - с копьями у ноги, притороченными к седлам шлемами и большими миндалевидными щитами они всем своим видом отрицали принадлежность к двадцатому веку. Но и на привычных по иллюстрациям в книгах рыцарей эти странные всадники походили не больше, чем полковник Бошамп на Санта Клауса. Кем бы ни были подъезжающие, но явно не англичанами и н турками.
За ними тянулось несколько неуклюжих, тяжело груженых телег, влекомых упряжками волов. Заметив лежащих пехотинцев, всадники слегка придержали коней, однако, некоторое время спустя, уверенно направились в сторону норфолкцев.
- Неужто Роулинг оказался прав, сэр. Но эти всадники мне кажутся нисколько не похожими на англосаксов, какими их описывают наши историки. В какую же чертову срань мы попали?
- Именно так, мистер Гастингс. Точнее и не скажешь, - Бошамп встал, одновременно расстегивая кобуру своего «Веблея» и положил ладонь на рукоять. Лейтенант последовал его примеру. Томсен также поднялся, встав чуть левее полковника и взяв переднего из конников на прицел.
Группа из семнадцати всадников приблизилась к пехотинцам на расстояние в шесть-семь ярдов и остановилась, не выказывая, впрочем, агрессии.
- Я королевский тэн Вулфрик, здешний ширриф – с удивлением разглядывая пригорок, лежащих и стоящих англичан, произнес один из всадников, в несколько менее застиранном хитоне, нежели остальные. - А кто будете вы?
Томсен уже привычно перевел сказанное, вызвав еще один удивленный взгляд со стороны Вулфрика.
- Так кто же вы, и что вы делаете на земле моего шайра? – повторил всадник, кладя правую руку на рукоять  внушительного топора на длинном древке, висящего сбоку от седла.
- Я сэр Горацио Бошамп, командир норфолкских королевских стрелков, - полковник, выслушав перевод, собрал все свое мужество, гордо вскинул голову и положил левую ладонь на рукоять сабли.

Глава III
Людям для войн не хватало земли.

Коварный лев тянулся вновь к чужой короне,
И, чуя будущую кровь, храпели кони.

Утром дня Святого Михаила, покровителя Нормандии, большой, красиво украшенный корабль с нанесенным на корме названием «Мора», одиноко и потерянно  дрейфовал у английских берегов.