Так, в молчании доехали до места. А там обычная неразбериха, путаница, офицерский ор, сержантская ругань... ну, всё как обычно и как в таких случаях положено.
– Старшина!
– Я!
– Пополнение на медосмотр. И чтоб у тебя на глазах!
– Есть пополнение на медосмотр у меня на глазах!
Вот непруха! Ладно, Четырок с Быстрым на оружии, Большак на всём остальном.... Справятся.
Гаор махнул стоявшей у грузовика четвёрке.
– За мной! Бегом!
И уже на бегу бросил через плечо Большаку:
– Плюс четыре!
И получил в спину:
– Не учи!
Четверо переглянулись. Промолчали, но запомнили.
На полдороге к медпункту их нагнал Ласт, сунул Гаору в руку согайнский офицерский кинжал и убежал, выдохнув:
– На анальгетик поменяй!
Гаор молча кивнул, пряча кинжал под куртку. Вся четвёрка всё, конечно, заметила и, возможно, поняла, но опять промолчала.
В медпункте, увидев дежурного лейтенанта из Ведомства Крови, Гаор еле удержался от ругани. Он с этим... заносчивым необстрелком уже как-то столкнулся, получая индпакеты на свою роту. Так их ему не дали и не показали, где взять, а швырнули под ноги. И на просьбу добавить кое-чего по мелочи, даже не дали закончить фразу с предложением обмена на трофеи, а рявкнули:
– На людей не хватает!
Поэтому на входе Гаор доложил чётко и строго по форме. И сразу:
– Особая вспомогательная? Опять вонючки, задницы волосатые!
Арг остался внешне невозмутимым, а молодых передёрнуло, и Гаор взглядом предостерёг: не время и не место, да и незачем, пусть привыкают, что «волосатая задница» не оскорбление, а характеристика. К тому же свидетели: девчонка-канцеляристка, два, похоже, лаборанта от Ведомства Крови, ага, вон и санитар – лоб здоровый – показался. С ним, правда, свои договорённости уже имеются, но сегодня точно ни хрена не получится из-за этого, аггелов ему во все дырки и погорячее.
– А почему без клейма?! Не заслужили?
– Есть клеймо! – резко, но без крика ответил Ангур, выбрасывая вперёд правую ладонь.
Мигом позже его жест повторили Арг, Риарр и Дарг. Гаор невольно ухмыльнулся, увидев, как внезапно побледнел и отшатнулся этот дурак. Привык видно к безгласным рабам, а тут...
Наступившая тишина длилась целых три бесконечных мига. И наконец побледневший, но устоявший на ногах – крепкая сволочь, если и обделался, то не показал – сдавленным хрипом приказал:
– Раздевайтесь.
Ну, медосмотр – штука стандартная, всем с первого класса в училище знакомая. И дальше всё пошло по накатанному-наезженному. Заполнение карточек: армейский номер, имя, фамилия, полная дата рождения, рост, вес, визуальная проверка функционала, забор крови – и чего каждый раз по стольку выкачивают – и в конце два укола прививок.
Санитар, канцеляристка и лаборанты работали слаженно, ограничиваясь фразами только по делу. И с такой же внешней невозмутимостью молча выполняли их короткие приказы обследуемые.
Гаор всё-таки успел переглянуться с санитаром, и тот еле заметной гримасой показал ему, что сегодня ничего не получится. Гаор, сохраняя выражение тупого служаки, на миг опустил веки, показывая, что понял. Лейтенант их переглядку увидел и, возможно, что-то понял, но ограничился приказом одеться и убираться к аггелам в Тарктар. Гаор не повторил приказа, показывая тем, что лейтенант Ведомства Крови ему не командир, и скомандовал одевшимся в режиме боевой тревоги бывшим спецовикам, а теперь подрядовым особых вспомогательных войск:
– За мной! Бегом! Марш!
И уже когда неторопливой трусцой бежали к своим грузовикам, сказал Ангуру:
– Хорошо ответил. Метчик.
Гаор специально назвал его не Метким по-ургорски, а нашенским словом. Чтобы не просто терпел, а привыкал.
Всё нужное и положенное по табельной росписи уже перетащили к грузовикам, и шла погрузочная и укладочная суета. Риарр, укладывая цинки с патронами, всё-таки рискнул сунуться к старшему своей, как он надеялся, дюжины.
– В душ бы...
– Дома в баньке, – отмахнулись от него.
Ну, дома – это, скорее всего, в подразделении, а вот что это такое «банька»? Но задумываться было уже некогда, да и незачем. Что будет, то и будет, а ему сейчас надо поближе к этому... да, Карько держаться. Аттестованный рядовой, старший дюжины и брат старшины, и за прошлое зла на него не держит. Так это последним недоумком-штафиркой надо быть, чтобы такой шанс упустить. А Дарг сглупил, трепыхнулся не вовремя и не по делу, вот и попал под этого... дважды клеймёного, и огребает от него, тот же все уловки явно знает.
На обратную дорогу они попали опять в один грузовик и тут же заснули, вернее, отрубились. Всё-таки... накопилось всякого. И голода, и страха, а напоследок ещё и крови выкачали... до головокружения. Огонь Великий Справедливый пощадил их: обошлось без налёта, и на месте они уже почти на равных участвовали в разгрузке и укладке, отзываясь на новые прозвища, ещё не понимая их смысла.
Потом получили вещевое обеспечение, положенное по табельной росписи, вымылись в странном сооружении с не менее странным непонятным названием «банька», которое вместо душа у... вот именно, поели каши из чёрной крупы, как для... ну, так горячая и даже, вроде, что-то мясное попадается, и всем такое, и поровну, и сидя за общим столом. И даже уже непонятные прозвища не царапали слух. Оставалась прописка. У... этих всё не по-людски, так, может, и прописка будет... А она будет, вон как старшина с другими, у которых по две нашивки и погоны аттестованных, переглядывается.
В тесной от множества набившихся туда людей их усадили в ряд за стол. Напротив старшина, рядом с ним, и за ним, и за их спинами... не шевельнуться и не продыхнуть. Всё молча и очень серьёзно.
– Руки на стол, – прозвучала без крика, но властная команда. – Вот так.
Они, недоумевая, подчинились, положив на столешницу руки ладонями вверх.
Общие одобрительные кивки.
– Четырок, и ты давай, – Большак ткнул Торра в плечо.
– Для наглядности, – ухмыльнулся тот, втискиваясь с торца и выкладывая на стол обе ладони, предварительно поплевав и обтерев о штаны правую. Чтобы клеймо лучше просматривалось.
– И личным примером, – хохотнул Быстрый.
– Нет, – не оборачиваясь и по-прежнему глядя в упор на сидевшую напротив четвёрку, ответил Гаор. – Тут каждый сам за себя. Смотрите.
Он говорил, сопровождая каждое слово коротким внушительным жестом.
– Есть мы, – о стол пристукнута правая ладонь, – и есть они, – такой жест левой ладонью. – Мы свои, они, – правая ладонь Гаора осталась открытой, а левая повернулась, прижавшись к столешнице, –чужие. Четырок, покажи, как у тебя.
Тот кивнул и повторил ту, памятную с той ночи фразу, прижав к столу ладонь с клеймом.
– Мне здесь мы.
– Решайте, – не сказал, а приказал Гаор.
Ангур и Риарр практически одновременно повернули правые ладони вниз, пряча клеймо и повторив эхом фразу, как они догадывались, обряда. Миг, даже полмига промедлив, это сделал Арг. Дарг, кусая губы, думал целых три мига, но... остаться одному против всех – это страшно. Аггелы в Тарктаре и Коргците, ну, нет у него шанса выжить, оставшись чужим, а признать их, дикарей-аборигенов, своими... Ну...
– Мне... здесь... мы! – натужно выдохнул он, пряча свой знак спецовика.
Гаор кивнул.
– Всё. Сегодня отсыпайтесь, а завтра по общему распорядку. Старшие, кого кому. Забирайте к себе и отбой.
И... и это всё? А прописка? Они переглянулись, но спросить и не рискнули, и не успели. Да и Старшина сказал: «Всё». Ну... да, слышали, что дикари в этом ничего не понимают, так что, дикарство – оно и на пользу бывает.
Разобрались по дюжинам, разошлись по землянкам. Общей молитвы не было, но это везде так. Фронт же, не казарма с общим построением. А про себя пошептать никто не запрещает. Кончился день, спасибо Огню, что живы, помоги Огонь выжить завтра.