– Ну, – встал Тумак, – давай, мужики, холодает чего-то. Лузга, подкинь, что ли ча.
Он ничего не понял и посмотрел на Рыжего.
– Чистой воды набери и рядом поставь, – ответил Рыжий, выливая свою шайку в сток. – Холодной только.
Лузга вышел, и он услышал, как тот подкладывает в очаг дрова. «Зачем? – успел он подумать, – ведь и так камни в углу горячие, не притронешься, и о каком холоде говорит Тумак?» Но тут Тумак зачерпнул из чана холодной воды и плеснул на камни. Горячий пар ударил его в лицо, он зажмурился и затряс головой.
– Го-го-го! – ржал рядом Рыжий, или ещё кто-то.
И опять его незлым, но сильным толчком повалили на скамью спиной вверх. И… и ударили. Не кулаком, а прутьями. Веником? Он вскрикнул.
– Терпи, малец, – сказал над ним голос Сивко, – в бане веник князя старше.
– Сивко! – рявкнул кто-то. – Думай, что вякаешь!
– Рыжий, ты того, полегче, после порки малец, – сказал Сизарь.
– Ничего, – засмеялся Рыжий, – потихоньку-полегоньку, а пусть приучается.
Его продолжали бить, но боль была странно приятной, даже хотелось, чтобы она продолжалась.
– Агхххаарррххх! – протяжно выдохнул невдалеке аггр.
– Всё, – сказал Рыжий. – Полежи пока, отдохни. Лузга, ты наверх?
– Ага. Давай, попарю тебя. Подвинься, малец.
Он приподнялся на локтях и помотал головой, приходя в себя.
– Да, я сейчас…
– Подвинься только, чтоб мне вытянуться, – сказал Рыжий.
Он сел и подвинулся к стене, бревенчатой и влажной от осевшего на ней пара, и всё-таки прохладной. Рыжий вытянулся рядом с ним на животе, заняв почти всю скамью, и Лузга стал бить Рыжего по спине и ягодицам веником. Рыжий громко и с явным удовольствием охал, крякал и даже постанывал. Да, такого… такого он никогда не видел, не слышал и не читал о таком. А, приглядевшись, понял, что Лузга не так бьёт, как просто машет над Рыжим веником, нагоняя тому на спину горячий воздух.
– Фуу! – наконец выдохнул Рыжий. – Спасибо.
– А на здоровье, – ответил Лузга. – Отдышись, а я наверх.
И тут он понял, почему стало так просторно. Все были уже наверху, где сквозь пар смутно просматривались… ступени? Нет, такие же широкие полки? «Да, наверное, так», – мысленно он попробовал новое слово. А внизу остались трое: Рыжий, вытянувшийся навзничь Джадд и он.
Рыжий сел и удовлетворённо помотал головой, стряхивая с волос капли. Посмотрел на него и усмехнулся.
– Холодянкой, ну холодной водой, умойся, легче будет.
– А мне уже не тяжело, – растерянно ответил он.
– Тогда выйди и дров подложи. А то Тумак, – Рыжий хохотнул, – замёрзнет.
Сверху отозвались дружным многоголосым гоготом и непонятными словами. Но, судя по смеху, это были шутки. Рыжий почему-то не перевёл, а Тумак пробасил:
– И впрямь холодает. Давай, малец, уважь.
Он послушно встал и вышел. Жаркий – он же помнил это – предбанник показался холодным, а тело было странно лёгким и ватным одновременно. Возле очага возвышались аккуратные квадратные башенки из поленьев. В очаге жарко гудело пламя. Да, все поленья горят, нужно подложить. Он положил ещё пять поленьев и вернулся в парную.
Рыжий стоял возле камней с ковшом в руке и, как только за ним закрылась дверь, выплеснул воду на камни. Он успел сесть на пол, и горячее белое облако растеклось над ним и поднялось наверх, в гогот и смех остальных мужчин. Рыжий велел ему лечь и опять немного побил веником. На этот раз он выдержал это намного легче и сам предложил:
– А теперь я тебя, да?
– Дело, пацан, – согласился Рыжий, – правильно соображаешь.
Рыжий лёг, и он, старательно подражая увиденному, побил его веником. Наверху, вроде бы тоже били друг друга и сами себя. Становилось всё жарче.
– Всё, пацан, – выдохнул Рыжий и сел. – Ложись, отдыхай.

Отредактировано Зубатка (22-10-2011 18:35:43)