Добро пожаловать на литературный форум "В вихре времен"!

Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Для начинающих писателей, желающих показать свое произведение критикам и рецензентам, открыт раздел "Конкурс соискателей".
Если Вы хотите стать автором, а не только читателем, обязательно ознакомьтесь с Правилами.
Это поможет вам лучше понять происходящее на форуме и позволит не попадать на первых порах в неловкие ситуации.

В ВИХРЕ ВРЕМЕН

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Мир Гаора -2

Сообщений 471 страница 480 из 1074

471

…Нет, баня – хорошая вещь. Хотя есть душ и никто не мешает каждый день туда бегать, но баня… – это и в самом деле совсем другое, нашенское. И спать в одной комнате, нет, по-нашенски в повалуше, с Рыжим, тоже оказалось неопасным. Он наверху, незаметно никто не подойдёт, снизу тебя не никому не видно, лежишь, о своём думаешь – никто ничего никогда… Рыжий внизу тоже лежит, газету читает, потом зевнёт, положит газету на тумбочку, негромко скомандует сам себе: «Отбой!» – и встанет выключить свет, уже в темноте снова ляжет и всё, тишина, темнота и безопасность. Рыжий иногда во сне стонет или ругается, но это тоже не помеха. Ну, проснулся и снова заснул.
За столом Красава ему то и дело подкладывает и подливает, приговаривая:
– Ты ешь, ешь, а то вон какой, ветер дыхнёт – пополам переломит.
Остальные мужчины хмыкают или посмеиваются, но не мешают ему по полуторной, а то и двойной пайке съедать. И что Рыжему вздумалось учить его то ли гимнастике, то ли строевой, и заставлять отжиматься и подтягиваться на приспособленной в углу гаража перекладине – тоже не в тягость при хорошей еде. Уставать он устаёт, конечно, но и прямо чувствует, как наливаются мышцы. А по вечерам совсем неожиданное – общий разговор за столом и… учёба! Самая настоящая. С учебниками и тетрадями. Что он грамотный, он сразу Рыжему сказал, но оказывается, хозяин ещё до него разрешил брать школьные учебники своего бастарда, так что теперь Рыжий его учит всему, и арифметике, и географии, и велит вслух читать. Газету и учебники. Нет, он никак не ждал, что продажа обернётся таким… благодеянием. Вот как бы ещё с куревом уладить?
После обеда Большуха выставила на стол черепок для окурков, Цветна унесла Орешка, и мужчины дружно закурили. Тихоня остался сидеть за общим столом, чтоб хоть просто подышать. На него покосились с необидными ухмылками, но промолчали.
– А солнце на весну повернуло, – неспешно начал Лузга.
– Так и пора, – кивнул Сизарь.
Дальнейшее изумило Тихоню до немоты.
– Снегу-то хватит саду?
– Да, подвалить бы надо, – кивнул Чубарь, – весна-то спорая будет.
– Как, Рыжий, – пыхнул дымом Тумак, – ты когда в рейсе?
– Послезавтра с утра, – понимающе кивнул Гаор. – Завтра с утра всем?
– Тогда и на огород накидаем, – припечатал Чубарь и, увидев изумление Тихони, пояснил: – А то стает быстро, земля высохнет, замучаемся поливать.
Тихоня озадаченно кивнул. Нет, конечно, он не против, но никогда не слышал о таком. И не удержался:
– А вот я у хозяина был, так он зимний сад держал, а этого не было.
– Зимний сад? – удивился Чубарь, – это как?
– Ну, вот дом и терраса, – стал объяснять Тихоня, – а там, в кадках, цветы, кусты, целые деревья. Летом рамы вынимаются, и она открытая, а на зиму стёкла вставляют. И круглый год всё зелёное, и цветёт, и даже лимоны вызревали, маленькие, правда.
– Ага, ага, – понимающе кивал Чубарь. – А снаружи тоже сад?
– Нет, так, лужайка, ну, газон, и живая изгородь, кусты стенкой, чтоб забора видно не было.
– Ну вот. Трава да кусты и без этого выживут, а в кадках поливать куда как легче.
Тихоня согласно кивнул. Нет, удрать на вполне законных основаниях из душного, пропахшего бензином и маслами гаража, да ещё раз работа общая, то и Трёпка там будет, так совсем здоровско! Но лучше понимать, что делаешь и зачем. Тогда уж не ошибёшься.
– Всё, – Гаор решительно загасил в черепке окурок и встал из-за стола. – Айда, пацан. Раз завтра общие, да ещё и баня сегодня, надо успеть. Наладите баньку без него?
– Наладим, – засмеялся Лузга.
Значит что, вместо дров, воды и прочих хлопот по бане, снова в гараж? А зато завтра со всеми в саду на снегу! И Тихоня с вполне искренней радостью встал из-за стола.
Идя через двор к гаражу, Гаор слышал за спиной лёгкие шаги Тихони и невольно улыбался. Нет, спасибо Огню и матерям-владычицам. Всё, что ни сделают они, всё к лучшему. И если уж Огонь предназначил ему оказаться вот так бок о бок с прессовиком, то лучше Младшего и быть не могло. Ну, разве только ещё Новенький. Тоже ведь… водила. Хотя… Тихоня – мальчишка ещё совсем, даже щетины ещё нет, такого от поганства отучить ещё можно, а Новенький уже втянулся и по-другому жить бы и не захотел. Хотя… нет, и думать об этом нечего. А Тихоня что, обычный пацан, ни словом, ни взглядом, и не похоже, что держит себя, видно, и впрямь только по приказу, а самому ему такое не нужно, Трёпка вокруг него так и вьётся, и он не шарахается, нет, всё обойдётся. А Трёпка в ладную девку выгуливается. Ещё не девка, но уже и не малолетка… есть глазу на чём остановиться – добродушно усмехнулся Гаор, распахивая дверь гаража. Где-то по краю сознания прошла мысль, что есть здесь закавыка и надо бы… но его руки уже открыли мотор, и мысль о Трёпке и Тихоне, не успев оформиться, канула куда-то вдаль и пропала.
*   *   *

Отредактировано Зубатка (24-10-2011 17:23:01)

+5

472

Зубатка написал(а):

– Как, Рыжий, – пыхнул дымом Тумак, – ты, когда в рейсе?

запятая лишняя

Опять тишь да благодать... Значит скоро вновь проблемы появятся...

+1

473

Cobra
Спасибо. Исправила.

Cobra написал(а):

Опять тишь да благодать... Значит скоро вновь проблемы появятся...

А это смотря у кого. :glasses:

0

474

Зубатка написал(а):

Ещё не девка, но уже и не малолетка… есть глазу, зпт на чём остановиться – добродушно усмехнулся Гаор, распахивая дверь гаража.

+1

475

Orry
Спасибо. Исправила.

0

476

Весна – самое лучшее время года. Весной ждёшь обновления во всём, и в большом, и в малом, даже больше, чем в Новый год. Там обновление по календарю, а весной – во всём, в воздухе, в небе, в облаках.
Седой стоял посреди прогулочного двора, запрокинув голову и разглядывая блестящее ярко-голубое небо с пухлыми, как… взбитые сливки, облаками. И сам удивился внезапно выскочившему сравнению. Откуда оно? В последний раз он видел взбитые сливки… да, в честь его окончания начальной школы и перевода в класс повышенного уровня, тётя – мать младших сестёр – приготовила обед под девизом: «Только сладкое!». Пригласили его одноклассников, пришёл жених старшей сестры…
– Седой, ты чего?
Он вздрогнул и обернулся. Чеграш удивлённо и чуть встревожено смотрел на него.
– Ничего, – Седой улыбнулся. – На небо смотрю.
– И чего тама? – заинтересовался Чеграш. – Самолёт?
Сразу подошли, бросив «стыкалку» остальные.
– Нет, просто небо, – рассмеялся Седой. – Идите, не мешайте думать.
Парни понимающе переглянулись и вернулись к игре. День хороший, солнечный, но ночная смена ещё отсыпается, дневная на работе, парням и повалтузить некого, только вот друг друга.
Интересно, конечно, почему их сегодня оставили внизу. Комиссия какая-то? Ну, так их мастерская закрыта, без разрешения никто не зайдёт. Или – Седой снова, уже не так весело усмехнулся – или это такая комиссия, которая разрешения ни у кого не спрашивает. Во всяком случае – внеплановый день отдыха всегда хорошо, а с тех пор, как им сделали отдельный прогулочный двор с круглосуточным свободным выходом, стало просто великолепно! И что решётки спален теперь на ночь не задвигаются, и что надзиратели теперь практически к ним не заходят, и что вместо порок всё больше штрафы… и всё укладывается в намеченную им тогда тенденцию. Конечно, сроки могли быть и поменьше, а изменения поощутимее, хотя… хотя и так «внушаить», как говорит Лопотун из второго сборочного. Оченно даже внушаить! Теперь бы ещё газеты и журналы в их ларёк, и разрешение на письменные принадлежности и книги в казарме, чтобы у Лутошки учёба не прерывалась, да и ещё многих можно было бы подучить и просто научить, и возможность заочного обучения для парней, и… и пора бы очнуться и осадить полёт мысли. Кто слишком многого хочет, тот не получает и малого.
Седой тряхнул головой, словно просыпаясь, и отошёл к сколоченной из ящичных досок скамье возле обрезанной наполовину и наполненной песком железной бочки – положенному месту для курения. Парни, увидев, что он достаёт сигареты, бросили игру – в самом деле, кто чего стоит давно известно, чего впустую «стыкаться» – и подошли. Дружно достали сигареты и закурили. И Чалый сразу завёл о своём – любимом и заветном – о математике. И Седой с радостью снова ощутил, что его знаний начинает не хватать, что Чалый вот-вот обгонит его, уже обгоняет. И с шутливой строгостью стал его «осаживать», чтоб о практическом применении не забывал. Держат-то их не за полёт мысли в заоблачных теориях, а как практиков-умельцев. Этот разговор парни охотно поддержали, тут они все могут своё и по делу сказать.
– Эй, – позвал их дневальный. – Лопать не будете что ли ча?
– Обед?! – сразу встрепенулись парни и вперегонки побежали к ведущей в их подвал двери.
А навстречу им выбегали пришедшие со смены и желавшие быстренько выкурить свою «дообеденную» сигарету. Возникла лёгкая свалка, которую тут же разогнали дневальные.
– Седой, а апосля обеда в мастерскую пойдём? – спросил уже за столом Чалый.
– Если позовут, – пожал плечами Седой.
– Не позовут, а прикажут, – тут же поправил его сидевший напротив недавно купленный в инструменталку наладчик.
Под короткой густой чёлкой у него было такое же, как у Седого, клеймо: трёхлучевая звезда в круге. Может, потому его и приняли спокойно, хотя сразу прозвали Хмурым, даже не спросив о прежнем прозвище. Держался он отстранённо и даже чуть надменно, разговаривая только с Седым, а остальным лишь отвечая на вопросы, но мастером тоже сразу себя показал, подлянок никому не строил… так что пусть живёт, неклеймёный, что ли ча? Никто на его слова не отозвался, будто не слышали, продолжая болтать о своём. Промолчал и Седой. Хотя царапнуло, конечно. Но слегка. Ну, напомнили тебе о твоём клейме и ошейнике, ну так что? А ничего. А вот Зима быстро искоса глянул на Седого и незаметно подтолкнул Чалого. Тот кивнул, подчёркнуто равнодушно рассматривая сидящего как раз напротив него Хмурого.
– Уймись, – негромко бросил ему Седой, заметивший этот безмолвный диалог.
Хмурый настороженно оглядел их и уткнулся в свою миску.
После обеда подвал заметно опустел. Чтобы не мешать дневальным, они впятером снова поднялись в прогулочный двор.
– Чем так болтаться, подмогли бы, – окликнул их один из дневальных.
– А чего надоть? – обернулся Гиря.
– А сугробы развалите, чтоб стаяли побыстрее.
– И то, – сразу кивнул Чалый. – Лом только дай, а то смёрзлись.
Разобрав лопаты и лом, парни азартно вгрызались в заледеневшие снежные валы вдоль стен. Весне подмогнуть – святое дело! Чтоб к весеннему празднику двор чистым был. А если ещё комендант как в новогодье обмолвился, когда в первый раз их на двор выпускал, слово своё сдержит, даст земли и семян и разрешит ящики с цветами поставить, так совсем здоровско будет. А если ещё…
Седой не мешал им фантазировать и предвкушать будущие удовольствия. Ведь и в самом деле, даже если с прошлым годом сравнить, то правы говорящие: «Прежнего прижима куда как нет!» Что же всё-таки происходит в «большом мире»?

Отредактировано Зубатка (28-10-2011 17:54:51)

+4

477

Зубатка написал(а):

Седой, а апосля обеда, зпт в мастерскую пойдём? – спросил уже за столом Чалый.

+1

478

Orry
Спасибо. Исправила.

0

479

risers написал(а):

А разве не опосля?

Возможно. Оба варианта неправильны и переадют особенности говора. Почему бы Чалому и не "акать"? Надо будет, конечно, проверить, но... посмотрим.
Спасибо.

0

480

Всё-таки он добрался до Ригана. Хотя бы для того, чтобы не ощущать себя трусом. Да и хотелось позлорадствовать, хотя бы мысленно, сохраняя на лице приличествующее ситуации скорбно-сочувствующее выражение. Но злорадства не получилось. Племянник был совершенно счастлив.
Орнат Ардин отставил чашку с кофе и подошёл к мольберту. Сколько лет уже красуется здесь этот недописанный натюрморт? Надо бы обновить? Снять и поставить в угол к стопке таких же незаконченных, слегка начатых, разочаровавших в самом начале работ. Да, он – не художник, он и не спорит. Но не творец? Вот уж нет. Каждая его картина – это знак, вот она – его летопись, знаки битв, побед, поражений, компромиссов, временных отступлений и заделов на будущее. Да, он – Творец, а что знает это только он сам… так больше и не надо.
«Ну, что ж, эта операция, – Орнат мысленно усмехнулся, – завершена». Фрегор, любимый племянник и самый опасный его враг, устранён. Чисто, красиво, и сам он не при чём. А Фрегор был очень опасен. Потому что моложе, а значит, запаса времени и сил имел намного больше. И потому, что учился в специализированном училище с очень специфической специализацией, а масло масляное, когда оно маслянистое. И ещё потому, что работал в учреждении с очень большими возможностями, занимая там не самый маленький пост. Да, разумеется, он понимает, что в устранении Фрегора были заинтересованы очень многие и помимо него, и основную работу сделали те, другие, о которых он не знает, знать не может и не должен. Значит, и любопытствовать не будем. А плоды – вот они. Фрегор счастлив в своём маленьком мире – отдельной автономной палате-боксе, декорированной под обычную жилую комнату. Счастлив как ребёнок, вернее, став ребёнком, которому никто не мешает играть и ничего не запрещает. Например, сидеть голым на полу и потрошить кукол, мишек, зайчиков, с наслаждением вспарывая им животы, отрезая конечности и головы, выковыривая глаза… И невозмутимый санитар в углу проследит, чтобы ребёнок не поранился и не впал в буйство, сделает ему вовремя укол и всунет рот таблетки, накормит и уложит спать. Нет, Фрегор более не опасен. А расходы на его содержание… ну, так у бедняги живы отец и старший брат, дядя может ограничиться чисто символическими подарками. Например… а подарим-ка мальчику на весенний праздник большого игрушечного медведя. Рыжего. И посмотрим, как это скажется на его психике. Хорошо бы приступом буйства, чтобы санитар с нескрываемой выправкой и ухватками спецовика утихомирил его привычными для спецовика средствами.
Орнат улыбнулся, ещё раз оглядел незаконченный натюрморт на мольберте, решительно снял его и поставил в угол к стопке других работ. А теперь подготовим новый холст, соорудим новый натюрморт и подумаем о будущем. Лично своём в свете грядущих перемен и катаклизмов.
А катаклизмы будут. Носится в воздухе… нечто такое и даже этакое. Значит…
Орнат поставил на платформу для натюрморта грубую глиняную вазу. Оглядел. Нет, грубость нарочитая. Это вульгарно. Смотрится подделкой под старину. А нужна подлинность. Посмотрим в шкафу с металлом. Уравновесим глину благородной патиной бронзы. И необработанным камнем. Вот так. Теперь драпировку?
При любом катаклизме спасают ценности. Которыми можно откупиться. Значит, надо их иметь. Что здесь можно сделать? Ценности должны быть компактными… для удобства хранения. Настоящими… чтобы не обесценились. Доступными… сейчас для него. Так… теперь…
Нет, драпировка не подойдёт. Фоном… дерево? А что, почему бы и нет? Дерево, металл, камень и керамика, как древние… натюрморт как аллегория? Неплохо. Назовём это новым этапом.
Орнат отступил на шаг, разглядывая получившуюся композицию. Что ж, знаково, вполне. Так и будем действовать. В этом направлении. И приглушим шторой по-весеннему яркое солнце, нагло бьющее в отмытые до прозрачности оконные стёкла. А то – он невольно усмехнулся – слишком многое высветится. Нет, темнота не нужна, а вот лёгкая дымка недосказанности…
Орнат довольно улыбнулся и приступил к установке мольберта, выбору холста, кистей и красок, подготовке пемзы для протирки холста, заточке угля. И всё так же неспешно и вдумчиво. Бог, дьявол, кто-то ещё – в мелочах. Множество великих начинаний закончилось ничем или гибелью зачинателя именно из-за пренебрежения мелочами и их отдалёнными последствиями. Да, суть в мелочах и разглядеть сквозь дымку будущего неизбежно грядущее прошлое… Ибо порождённое Огнём станет прахом и пеплом, основой для углей будущего Огня.
*   *   *

+5