Ночная, нет, уже предрассветная дорога пустынна, можно врубить любую скорость и немного пофорсить, проходя повороты на двух колёсах. Но не стоит, ты сам только что видел, насколько ненужный форс вреден и даже опасен. Венн Арм улыбнулся. Всё хорошо вовремя и на своём месте. А вот подвести итог, промежуточный, так как конец одной операции – это начало другой, и зазоры с нестыковками весьма нежелательны, а зачастую опасны, можно и нужно. Итак… Первое. Планируемая осадка спецвойскам дана. Дело публичное, подписок о неразглашении ни с кого не брали, так что разойдётся и охладит кое-какие слишком горячие головы. Второе и тоже планировавшееся. Королевская Долина получила очень внушительный сигнал. И роль майора спецвойск Реганга, скорее всего бывшего майора, потому что вряд ли он уже когда-нибудь выйдет из родового замка, оказалась ключевой. Нет, и от дурака бывает польза, надо только по-умному его дурость использовать. И начальнику пятого отделения Ведомства Политического Управления придётся отвлечься от некоторых нюансов и аспектов своей многотрудной службы и заняться проблемами своего рода. Что тоже весьма и даже очень… но об этом лучше не думать. Пока не думать. И, тем более, вслух ни-ни никому и никогда. Но помнить будем. Ну и… милый пустячок. Интересно, конечно, сколько этот спецовичок протянет среди лохмачей и без какой-либо защиты. Да ровно столько, сколько понадобится Рыжему, чтобы вытрясти из мальчишки всю необходимую информацию. Так что осенью, или даже в конце лета, ну, это посмотрим по обстоятельствам, спешить и медлить незачем, можно будет дать Рыжему высказаться. О спецвойсках во всей, так сказать, полноте и многогранности. Может получиться весьма интересно и очень даже вовремя.
Дорогу начал заливать предрассветный туман, и Венн аккуратно сбросил скорость, опасаясь не столько за себя – в своём водительском мастерстве он был уверен, сколько за разгильдяйство встречных, тем более, что он уже выехал на одну из транзитных трасс, а большегрузы любят гонять, ни с кем не считаясь. Уступи дорогу дураку – универсальное правило. Особенно, если ты знаешь, что несётся дурак прямиком к неизбежной аварии. А теперь немного расслабимся в бездумном автоматизме, потому как одно дело сделано, а потому надо перевести дыхание и обновить мозги перед следующим.

Обычно утреннее построение не привлекало особого внимания. Какие бригады куда отправлять – график составлен и выверен накануне, внутренние работы – забота исключительно коменданта и его помощников, но сегодня… сегодня в башенке коменданта у окна, с которого просматривался лагерный плац с неровными шеренгами выстроенных к разводу на работы лохмачей и лохмушек, скопилась плотная толпа любопытных. Многие вооружились полевыми и армейскими биноклями.
– Ну…?
– Есть. Стоит.
– Да, крайний левый во внутренней бригаде.
– Смотри-ка, живой…
– И даже, похоже, целый.
– Странно.
– Пожалели?
– Не думаю. Жалость, как вы знаете, чувство возвышенное и вряд ли свойственно аборигенам.
– Да, а поставили его к девчонкам, так что вы, коллега, насчёт, хе-хе, целости ошиблись.
– Думаете, уже… оприходовали?
– Оставили на десерт, х-ха!
– Как бы там ни было, но вот вам и проверка жёстким экспериментом.
– А поточнее, коллега?
– Проверка чего?
– На чистоту крови. Полукровка приспособится и выживет. Чистокровного или убьют, или он пойдёт на самоубийство. Чистокровный ургор не станет жить рабом.
Фиорр Реганг усмехнулся, но промолчал.

Торр Ард держался в строю вбитой до автоматизма привычкой. Рявкнули над ухом: «Подъём!» – подскочил, сунули в руки шмотки – натянул, не глядя и не думая, и побежал на оправку, пихнули за стол – сел, поставили миску с кружкой – заглотал и выхлебал, не ощущая вкуса, крикнули: «Стройся!» - тоже не проблема. А задумываться нельзя. «Если солдат задумался, то он труп!». И в строй встал, куда пихнули. А вот проморгался, вдохнул-выдохнул, а чего ж нет, команды «Смирно!»? Ну, раз не дали, так можно… аккуратненько. Ой, а чего ж он крайний левый? Аж за девчонками-малолетками стоит. Это ж позорище, это ж его как последнего… даже про себя не подумаешь, сразу холодом обдаёт… или – он осторожно покосился по сторонам – нет, смотрят спокойно, с любопытством, но… а вдруг, это позором здесь не считается? Ладно, пока не выяснил, то и трепыхаться с этим не будем. Ага, по рабочим бригадам стоят, вызывают, старшие докладывают и за ворота. Ну, этот развод он с плотины уже сколько раз видел, и даже оттуда их разножка глаз царапала, хотя чего и взять с дикарей. А вон и гаражная и да, как его, Рыжий командиром, ну, хоть на него можно смотреть, выправка, шаг уставной, а остальные… ну, сброд сбродом.
Старшая по внутренним работам доложила о полноте состава, включая дневальных, и комендант, про себя отметил, что, называемое ею число как раз на единицу меньше стоящих в строю. Однако, не иначе, как Рыжий просветил и научил. Ну, нету этого в списках, так что пусть, как хотят, так и используют. Рубашку и штаны ему нашли, найдут и остальное вещевое с пищевым. Если захотят. А не захотят или захотят по-другому… Так на всё воля Огня. И, приняв рапорт, комендант разрешил приступать к работам.
Плац опустел, потому как, что и кому делать, все сами знают, а нет – Старшая Мать словом и рукой своей твёрдой направит. Торр на несколько мгновений остался посреди плаца в одиночестве: ему-то куда и чего?
– Четырок!
Торр растерянно оглянулся на странное слово, почему-то не отозвавшееся в голове болью.
– Оглох что ли?
Его дёрнули за рукав. Крепкий светлобородый мужчина властно повёл его за собой, на ходу объясняя:
– В нашей палатке будешь. Сегодня на обустройство тебе, ну, и отлежишься малость, а завтра уж работать поставим.
Это что, теперь его так звать будут? Ну… ну… Додумать Торр не успел, оказавшись в палатке с шестью двухъярусными койками. Пять более-менее застелены, но заправлены плохо, вернее, совсем не заправлены, в училище бы за такое строгий карцер на трое суток, не меньше и не считая всего остального, ну, дикари как есть дикари, а на шестой на обеих свалены какие-то мешки, свёртки и тюки.
– Твоя нижняя будет, – распорядился светлобородый. – Бутуз, помоги ему, а то и руки-крюки, и чтоб не тыркался по-пустому.
Невысокий, но широкий, почти квадратный светловолосый парень, похоже, ровесник кивнул и оглядел Торра с нескрываемым, но не злым любопытством.
– Ладноть. Давай, паря.
Торр, помедлив, ответил кивком.

Отредактировано Зубатка (08-09-2017 18:37:18)

Зануда
Вы правы. Большое спасибо. Исправила.

573 год
Лето
7 декада

Королевская Долина
«Орлиное Гнездо»
Орнат Ардин удовлетворённо ещё раз просмотрел тетрадь учёта опекаемых – пришлось сделать после этой аггеловой перерегистрации в дополнение к карточкам – и нескрываемо полюбовался последней записью о передаче в счёт патриотического долга двух особей мужского пола. Красиво сделано. Никакой утилизации, для которой теперь надо придумывать обоснование, писать заявку, нет-нет, патриотический долг – Отечество попросило две особи мужского пола – вот, пожалуйста, Ардинайлам ничего не жалко. А такой маленький нюанс, что Королевская Долина всегда выполняла такой долг сугубо добровольно и в той форме, какую сама считала нужной и возможной, а теперь пришло вполне официальное напоминание… игнорировать, разумеется, не будем, но учтём. Что ещё один шаг по ликвидации традиционных привилегий сделан, что Королевскую Долину медленно, но неуклонно приближают, нет, приравнивают к остальным… хм, теперь уже не подданным, короля-то нет, но… вот именно, даже про себя, даже мысленно не будем договаривать. И то, что не из грязи во дворцы поднимают, а из дворцов опускают в грязь, тоже учтём и запомним. Но это тоже… задел на будущее. А на сегодня… На сегодня он, наконец, избавился от старой сволочи – Мажордома и полностью очистил подвал от крови Фрегора. Патриотический долг? Ну, так получите: никчёмного и слегка повредившегося в уме старика, годного только на утилизацию, и дерзкого – вот же поганая кровь! – мальчишку. А уж куда вы их денете, уже только ваша печаль и забота.
Голован, проследив издали, как Мажордом и Вьюнок исчезли в утробе «серого коршуна», невольно перевёл дыхание с облегчением. Всё-таки старик, даже отстранённый уже официально от дел, мешал. А Вьюнок… тоже та ещё головная боль. Нахватался в третьей спальне всякого, да ещё на телохранителя тренировали, так что в подвальных разборках мог стать опасным противником. А куда его теперь… не наша печаль и забота. Дерзок мальчишка и… слушает, кивает, а потом такое выкинет, что и не знаешь, как с этим справиться, чтобы себе на пользу повернуть. Хотя бы на этой регистрации, когда всех и каждого осмотрели – ну, допустим, непривычно, но… – так ещё и опросили, номер, прозвище, номера и прозвища родителей, хорошо, хоть удалось заранее узнать и предупредить, кому что говорить, а всей ребятне поменяли ошейники на номерные, и тоже под запись. Ну, с купленными было проще, те сами всё знали, хотя тоже говорили, что раньше такого, чтобы прозвища, да ещё родительские, спрашивали, не было, но что сами знали, то и называли. А вот с родовыми… Тот же Мажордому мог ляпнуть сдуру имя отца, да ещё похвастаться, что он брат Первому Старому. Пришлось по-жёсткому объяснять. Так и тут, Вьюнок отличился. Ну, мать назвал, как и есть: Вербочка, а на вопрос об отце вместо приказанного: «Не знаю», – выпалил: «Рыжий!». Хорошо, что приезжим всё равно, что писать, даже не поинтересовались, а почему раба с таким прозвищем среди взрослых нет. Так и пронесло. А потом сообразил, что Вьюнок тем самым себя в полукровки перевёл и за третьей спальней закрепил. Ушлый малец, с таким потом могло всякое начаться. Второй Старый тоже удивился – эта старая сволочь всех поимённо и родословной знает, но промолчал, принял и понял. И сбагрил удачно. Ну всё, было, прошло, и думать об этом нечего.

Аргат
Капитан Ведомства Учёта Несамостоятельного Контингента сверил настенные часы с наручными и стал убирать бумаги в разложенные на столе папки.
Сначала в эту. Где на обложке, как и положено, намертво зафиксирована выписка из общего указа Главы, касающаяся его лично и его подчинённых:
…Обязать Ведомство Учёта Несамостоятельного Контингента передать Военному Ведомству 20 особей мужского пола в возрасте 20 – 25 лет по уровню здоровья не ниже I категории.
Это было выполнено в предписанный срок, рекламаций не поступило. И предписание о ежегодном повторении мероприятия уже внутри.
А теперь эта. И так же с соответствующей наклейкой:
… Обязать Ведомство Учёта Несамостоятельного Контингента передать Военному Ведомству 100 особей мужского пола в возрасте 7 – 8 лет по уровню здоровья не ниже I категории.
Сотню набрать, конечно, было сложнее, но справились, хотя все региональные на уши поставили и даже пришлось из «патриотического долга» дёрнуть несколько особей. И тоже предписание о ежегодном повторении внутрь. Вот так.

Ночь начинается по команде: «Отбой!», – а осень по команде: «Приступить к занятиям!». Обычно, это первый день первой декады осени, но в этом году для военных училищ она началась за три декады до официальной даты с факта получения контингента обучаемых на вспомогательных отделениях, а проще говоря, с сотни клеймёных семилеток. А для отцов-командиров ещё раньше, зимой, когда они получили приказ о формировании в своих училищах новых отделений. Пришлось покряхтеть, покрутиться, где-то упираться рогом, а где-то скакать разнузданным галопом, вразумлять, вздрючивать и обламывать подчинённых и самих себя. Потому как уж слишком не просто ново, а… даже слова не подберёшь, только армейский фольклор, но результат налицо.
Во внутренний двор Ведомства Учёта Несамостоятельного Контингента плавно въехала кавалькада из пяти генеральских «коробочек» и пяти армейских автобусов. Въехали и развернулись для посадки и выезда. Десять водителей остались на местах, а из «коробочек» вышли генералы – отцы-командиры училищ, деловито, без начальственной вальяжности. У каждого за спиной и чуть сбоку по капитану с лейтенантом – командирский состав будущих отделений. Из автобусов бодро выскочили и выстроились в шеренгу десять… Капитан Ведомства Учёта Несамостоятельного Контингента, приготовившийся к сдаче заказанного материала, невольно покрутил головой. Ну, надо же. Он же сам передавал их… да, совсем недавно, и сезона не прошло, генералам, и тогда, ну, здоровые, ну… лохмачи как лохмачи, а сейчас… и выправка и осанка. Надо же… недаром говорится, что строевая и из обезьяны человека сделает. Ну, из обезьяны, может, и получится, но ведь и из лохмачей получились… люди не люди, но уже вполне… человекообразные.

Отредактировано Зубатка (06-10-2017 07:11:57)