Часть 3 .
Глава 1 (3)

Конец сентября 1125 года. Ратное.
   
     Поднятая по тревоге Младшая стража приближалась к Ратному. Михайла, рассчитывая добраться побыстрее, велел идти одвуконь, пересаживаясь с одного коня на другого с таким расчетом, чтобы строевые кони пришли в село хотя бы относительно свежими. И к своему стыду убедился, что «хотел, как лучше, а получилось – как всегда». Конная колонна, обремененная заводными лошадьми, шла неторопливой рысью, и ее никак не удавалось ускорить. К тому же отроков Младшей Стражи с большой натяжкой можно было назвать хорошими всадниками. По этой причине вместо двух с половиной часов, на которые рассчитывал боярич, на сборы и дорогу было потрачено почти вдвое больше.
     Впрочем, Алексей, ехавший рядом, не особо переживал по поводу невысокого темпа марша, видимо опытный воин имел свое мнение о необходимой скорости движения. А вот Мишке лишние часы показались чуть ли не вечностью - больно уж тревожные вести принес гонец от воеводы Корнея.
     Вчера вечером в Ратное добрались полсотни беглецов с Княжьего погоста, поведавшие, что село захвачено пару дней назад неведомыми находниками. Самого боярина Федора, уехавшего в Туров с половиной своей дружины, не было уж месяц. Как поведал погостный десятник Кондратий, нападавшие, среди которых якобы были ляхи и нурманны, атаковали на рассвете с двух сторон, захватив сторожевой десяток врасплох. И лишь начавшийся грабеж богатого селения позволил двум десяткам дружинников с прибившимися семьями погостных жителей избежать попадания в полон. Добравшись к исходу вторых суток до Ратного, беглецы донесли весть об опасности до воеводы. Корней же, после недолгого совета Аристархом и десятниками, вызвал Младшую Стражу, которая в полном составе выдвигалась теперь на подмогу.

     Примерно в версте от села на дороге показался одинокий всадник. Как оказалось, дед послал ратника из десятка Егора поторопить подкрепление.
- Здрав будь, дядька Арсений!
   - Здорово, Михайла... ого! Изрядно!
   Подъехавший одобрительно повел глазами вдоль рядов Младшей стражи, показавшейся из-за поворота. Зрелище, как думалось Мишке, должно было быть впечатляющим - сто десять отроков в начищенных доспехах, на горячих жеребцах.

Ну и как вам мои ребята, сэр Фокс? Орлы! Хорошо, что недавно подождали отставших и построились. Сразу совсем другой вид! Если бы только не безбородые лица. В остальном, поглядишь - почти настоящая латная конница. Конечно, юношескую угловатость доспехи полностью скрыть не в состоянии, а покачивающийся над строем сулицы не очень походят на лес копий, но вид все равно – весьма и весьма! Ну и ладно, что отроки, для форсу, упирают сулицы тупым концом не в стремя, а в специально притороченную к седлу ременную петлю. Зато на черных щитах, взятых "на руку", так и светится красным Лис, держащий в лапах золотой православный крест. Все, как и задумывалось!

     Для Мишки слова Арсения прозвучали, прямо-таки, песней, даже жалко стало, когда ратник перешел на деловой тон.
   - Ладно, недосуг мне, слушай внимательно. Тебя, наставников и Дмитрия воевода Корней ждет у себя в усадьбе, там уже все десятники собрались, кроме Луки и Игната, царство ему небесное.
   - А где Лука?
   - В усадьбе своей, он еще и почти весь свой десяток уволок - родня же... Что-то еще... да, отец Михаил тебя видеть хотел, но это потом, сначала ты к деду, а остальные пусть размещаются... вот с конями забота: куда ж девать-то стольких? И кормить еще...
   - Придумаем что-нибудь. Овес у нас с собой в тороках, на пару дней хватит, ну и обоз еще подойдет, хотя и небольшой...
   - Ну и ладно. Все, поехал я!
- Тронулись и мы? – Мишка проводил взглядом припустившего наметом Арсения и повернулся к подъехавшим наставникам.- А Стерва с Дмитрием командовать оставим. Пусть за нами в Ратное поспешают.
- Не за нами, а прямиком в учебную усадьбу.
   - Погоди, дядька Алексей, я думал как через Пивень переправятся, и провести Младшую стражу через село строем и с песней - пускай ратнинцы на нас посмотрят.
   - Нашел время красоваться! - встрял в разговор Глеб.
   - Да я не для красоты!
   Мишку взяла досада - опытный воин, а не понимает таких простых вещей.
   - Пойми ты, Глеб, люди в тревоге, надо их приободрить. А еще Младшую стражу, сам ведь знаешь, недолюбливают. И тут увидят, как сотня самострелов к ним на подмогу пришла, да не просто так, а уверенно, стройно, весело с песней. Глядишь, и хоть немного, отношение к нам в лучшую сторону переменится.
     Он говорил и с недоумением замечал, как кривятся лица наставников в недобрых усмешках.
- Ищи дураков…
- Не горячись, Глеб,- старший наставник вскинул руку, останавливая готовое сорваться крепкое словцо,- молодой пока боярич у нас, учить его и еще да учить. А ты, Михайла, подумай сам – не простое ведь поселение, воины во многих поколениях! У каждой бабы – либо муж, либо брат, либо сын – ратник. Неужто они не поймут, что отроки, а не взрослые воины на подмогу пришли? А не дай бог кому-то втемяшится, что плохи совсем дела, если Корней всех мальчишек на подмогу вызвал, тогда что? И пойдут языками чесать, да смущать остальных! Варвару не знаешь что ли? Да и другие не отстанут. И вместо того, чтобы к бою готовиться, придется колготу бабью успокаивать. А надо нам оно?
- Да я…
- Вот и говорю, что не подумал. Тебе больше впереди Младшей Стражи покрасоваться хотелось. Но есть и еще одно – кони. Ежели две сотни лошадей в Ратное ввести, то в селе ни проходу, ни проезду не будет. А их еще расседлать да обиходить надо. А потому  сделаем так. Возьми с собой три десятка, повеличайся, дело молодое,- Алексей снисходительно усмехнулся, глядя на покрасневшего Мишку,- а остальных Стерв с Дмитрием пусть в учебную усадьбу ведут, там размещаются да коней обустраивают. А как дальше быть - у воеводы Корнея узнаем. Все понял?
- Понял. Спасибо, дядька Алексей, за науку!
- А раз все хорошо понял - то командуй, боярич!

- Не нравится мне эта задумка,- вопреки Мишкиным предположениям против высказались не Фома с Егором или погостные десятники, а Леха Рябой. Хотя, казалось бы, уж ему, пожалованному в воеводские бояре, сам Бог велел во всем поддерживать деда. Впрочем, надо отдать справедливость, резон в словах Рябого был.- Налетим изгоном, отроки из самострелов проредят врага, а Сотня добьет… Больно просто все! А там ведь тоже не дураки, раз по Припяти прошли, да мимо Давид-городка проскочили. Да и лодей у них, может, и не две совсем…
- Вроде мы всех, кто убежать смог, опросили, - подал голос один из погостных,- всего две было.
- Не всего две было, Кондраша,- дед явно заинтересовался доводами своего подручного,- а они всего две видели. Но ведь сами же говорили, что с нескольких сторон неприятели ударили. Эти ж тоже должны были на чем-то приплыть? Навряд на конях через Морочно болото шли. А ты, Леха, говори, чего именно про лодьи думаешь?
- Так это…,- Рябой заметно воодушевился поддержкой воеводы,- они ведь могут и к нам по воде припожаловать! Пока мы на конях по сухопутью туда – те на лодьях сюда!
- Это ты верно меня уел, опас поиметь стоит!- признавая правоту своего подчиненного Корней, к удивлению Мишки, совсем не выглядел обескураженным. Наоборот, он будто ждал именно этого возражения.- Тогда так, Леха… э-э, боярин Рябой! У тебя же жена огневская? И старшую дочку, ты, помнится, тоже туда замуж выдал?
– Еще и племянницу тоже, а что?
– А то, что в Огневе у тебя два зятя и полсела родни! Я вам какой наказ давал, когда в воеводские бояре верстал? Первый год на обустройство, на второй год повинны вы иметь под рукой два десятка, на третий год… в общем, помнишь. Так?
– Так. Но года-то еще не прошло.
– Поедешь в Огнево, предложишь тамошним мужам с нами в поход пойти. В лодьях по реке. С долей в добыче не обидим. Сердца у них на ворога, конечно, нет, до их мест, по всему похоже, не добрались, но на добычу польститься должны. А нам того и нужно – путь неприятелям по реке перекроют. Потому возьмешь свой десяток, и прямо сейчас ступай, чтобы завтра с рассветом могли отплыть.
И все остальные тоже идите – готовьтесь. С утренней зарей выступаем!

     О-го-го, сэр! Похоже лорд Корней решил заявиться на правый берег Случи во главе дружины численностью под три сотни. И пусть теперь кто-то из тамошних бояр попробует назвать его худородным! Сами-то, наверняка, сидят, запершись в усадьбах, и трясутся… а тут – воевода Погорынский весь из себя, в алом корзне и во главе войска из четырех боярских дружин! Кхе, едрена-матрена!
И ведь как хитро повернул! Вроде не сам подмогу вызывает, а уступая необходимости обезопасить Ратное. Теперь у него и кроме Младшей Стражи еще одна сила под рукой будет. Что тут сказать?! Только восхищенно аплодировать его сиятельству, графу Корнею!

     Весь остаток дня прошел в суматошных сборах. Только теперь – с помощью Алексея и прибывшего с обозом Ильи – уяснил Мишка простую, раньше как-то проходившую мимо сознания истину: война – это не столько бои и сражения, сколько долгие марши, портянки да сухари, фураж и ночлег. Надо было в первую голову перепроверить, а при необходимости и подковать лошадей. Спихнув эту заботу на Кузьку с его помощниками, боярич почти сразу же попал в плен к Илье. «Начальнику транспортного цеха» Академии требовалось непременно выяснить продолжительность похода да поголовье взятых с собой коней.
- Да что ты ко мне пристал, Илья? Мне-то откуда знать? Все равно, как воевода решил, так и будет!
- То есть, как почему пристал? Михайла Фролыч, ить ты есть начальный человек всей Младшей Страже! Понимать должон, что не просто так спрашиваю! – едва не плакал бывший обозник от непонятливости боярича и взывал к Рудному воеводе.- Алексей, как по батюшке не упомню, объясни хоть ты, сделай милость! Если не буду знать, сколь всего припасу брать надлежит, то всем от того только хуже содеется!
- Правда твоя, Илюха, но не горячись, сейчас я растолкую все надлежащим образом,- старший наставник повернулся к Мишке.- Ты у нас считать мастак, так давай складывать. Хлеба у нас в день уходит…
- На всю Академию примерно двадцать пудов муки получается,- «зам по тылу» ориентировался мгновенно,- но там кроме отроков, что сейчас в походе, еще артельщики, девки, что под рукой Анны Павловны ходят, да холопы. Думаю на ребятишек пудов десять всего…
- Муку-то в пути особо не поешь.
- Правильно мыслишь, боярич! Вот потому-то сейчас по всему селу бабы хлебы пекут, мужей в дорогу собирая.
- А нас как же?
- Про нас воевода еще с утра распорядился. Но ты считай давай. Поход не меньше, чем на седьмицу, стало быть, всего семьдесят пудов хлеба надо.
- Минимум.
- Чего?- мужики удивленно воззрились на Мишку.
- Минимум. По-нашему – самое меньшее. Есть еще максимум – самое большее. Это когда нужно одним словом назвать ромеи эти два слова придумали.
- Тьфу, язык сломаешь. Микси… Я уж буду по нашему, по привычному. О чем это мы?- Илья немного помедлил, отыскивая потерянную нить разговора.- Да, так вот. Семь десятков пудов.
- А мы, когда из Турова ехали хлеба и не брали почти. Все больше кашу с мясом варили…
- Так ведь это ежели возможность такая будет! – снисходительно усмехнулся Алексей.- Коли надобно незаметно идти, либо ворога без устали преследовать – не до костров совсем. Но для обоза, что каша, что хлеб или там сухари ведь без разницы. Так, Илюха?
- Ну, можно считать половина на половину в дальнем походе идет – мешок крупы на мешок сухарей. Давайте здесь так же прикидывать, а общий вес таким же останется. Но, не сбивайте меня, Христа ради! Мы о телегах говорили. На одну влезает пудов двадцать пять, много тридцать. Вот уже три нужно. А еще овес…
- Не еще, а перво-наперво! Это людишки могут пару-тройку дней поголодать,- Рудный воевода был предельно серьезен.- А коня попробуй не покорми разок!
- Дядя Леша, но ведь трава-то, гляди. Пусть и осенняя, но разве не хватит?
- Когда на вольном выпасе гуляют, то и хватит, пожалуй. Но ведь им на себе всадника, да груз везти целый день. И резвость для боя или погони сохранять надобно! А потому без овса либо ячменя не обойтись никак. Помню, когда на Пороги ходили считали пуд овса на три дня.
- У нас лошадей две сотни, да еще обозные… На семь дней,- Мишка быстро прикинул в уме,- полтысячи пудов. Ничего себе!
- А ты как думал! Да добавь всякое остальное – вот тебе двадцать пять телег только для Младшей Стражи надобно. А для всех – и пятидесяти мало будет. Но это пусть у Бурея голова болит, а я пошел наши телеги ладить,- Илья кивнул Мишке с Алексеем и исчез в лабиринте хозяйственных построек боярского подворья.

К полудню следующего дня к рати присоединился десяток Луки, да не один, а в сопровождении дюжины лесовиков. Как пояснил сам десятник – подкрепление из двух ближних селищ подошло сразу же, как местные узнали о захвате Княжьего погоста неизвестными находниками.
     День уже совсем клонился к вечеру, когда воевода Корней скомандовал привал - до цели оставалось пара часов пути,. Колонна неспешно вошла в лес примерно на полверсты, с тем расчетом, чтобы место отдыха не было видно с дороги. Лишь передовой десяток выдвинулся еще ближе к погосту, чтобы вовремя обнаружить любое возможное движение по дороге.
     Костров разжигать было нельзя. Ратники обихаживали коней и устраивались, кто где мог, надеясь хоть чуть-чуть подремать перед боем. Наставники обходили отроков, проверяя все ли в порядке, а на отдаленной полянке Корней собрал быстрый военный совет. 
     Именно тогда – за несколько часов до штурма – Стерв, поддержанный Мишкой, предложил зачистить погост силами опричников.
- Ребятишки обучены добре, не сробеют. Пикнуть ворогу не дадим – перебьем все, что движется!
Сначала им удавалось легко отводить возражения ратнинцев ссылками на успешные действия опричников в Отишии да намеками на жадность взрослых воинов, не желающих отдавать лакомую добычу. Но тут поднялся погостный десятник Кондратий:
- А как твои стрелки будут беглецов различать, кто свой, а кто чужой?
Но ни тот, ни другой не смогли ответить на этот простой вопрос.
- Кхе, слушай, Михайла, команду!- дед сориентировался раньше всех.- Стрелять только по оружным, а если кто бежать будет – не препятствовать!
- Но, как же, господин воевода?- у Стерва от изумления брови поползли вверх.- А вдруг это ляхи, али кто там напал? И мы им даем путь чист?
- Вот следы когда в лесу читать, то тебе, Сте…, Евстратий, то бишь, цены нету! А здесь прямо-таки дубовым пеньком выставился! Что если это не вороги будут, а лесовики-полонянники, на осенний торг приехавшие? Ты их семьям виру будешь платить? Да коли бы дело просто в кунах было! Мы ведь так можем со всеми окрестными селищами кровную вражду заиметь. И вместо помощи – они нам стрелу в спину воткнут. Потому запомните мой сказ – бить только по оружным! А за убежавшими ляхами… Кто там грозился охоту устроить, каковой от века не видели?
- Ну, я,- пробурчал охотник, с трудом, но признавая правоту Корнея,- И устрою, дай только срок. 
- Не бойся, как погост возьмем, так и придет твое время.

Княжий погост был взят лихим налетом ранним утром. В рассветных сумерках, едва только порозовел край небосвода, Стерв подкрался почти к самому тыну и выстрелом сбил наблюдателя, клевавшего носом на сторожевой вышке. Затем, изловчившись, закинул крюк на верхушку тына и перемахнул по веревке внутрь. Следом сиганули и опричники из «разведвзвода». Всего несколько мгновений потребовалось им, чтобы откинуть засов и открыть тяжелые ворота. А туда уже рвались на всем скаку ратники в сопровождении отроков. И пошла потеха!
     Разделившись на две части: одна направилась к боярской усадьбе, другая - к складам у речных ворот, нападавшие частым гребнем прошлись по узким улочкам селения. Выскакивавшие из домов пришельцы не успевали толком поднять оружие, как становились легкой добычей стрел и копий. Некоторые, что посмелее да поумнее, старались выбраться закоулками к тыну и в лес. По таким не стреляли, памятуя жесткий приказ воеводы.
     И лишь у самого берега мелкой – всего по пояс взрослому ратнику - речушки Протечи, где приткнулись к пологому спуску две лодьи, вышла заминка. Десятка полтора находников укрылись за опрокинутыми телегами и встретили разогнавшихся всадников дружным «залпом» сулиц. Двое передовых – Егор с Чумой - грянулись о землю, третий - кто-то из числа погостных , не успев отвернуть, дополнил кучу малу. Все бы могло закончиться гораздо хуже, если бы не Арсений,  увлекший оставшихся ратников в сторону. Михайла же, спешившись и придержав своих опричников чуть вдали, попытался организовать «огневое нападение», впрочем, без особого успеха – скрытый за импровизированной баррикадой противник был практически неуязвим. Все, чего удалось достигнуть стрелкам – не дать добить своих: Егор спустя короткое время приволок к ним замысловато ругающегося Фаддея. Чума, повредивший ногу при падении с лошади, грозил всяческими карами супротивникам.
- Лука, обойди со своими по другому берегу!- обернувшись, Мишка увидел  деда, который, укрывшись за углом хоромины и изредка выглядывая, объяснял десятнику задачу.- Нам придется сейчас стеной идти, а потому надо не дать ворогам строй выставить. Тогда мы их легко сломим! Понял ли?
- Все сделаю. Токмо мне бы еще десяток ребятишек михайловых с самострелами.
- Бери раз надо! – Корней махнул рукой внуку «подойди, мол» - Подбери дюжину стрелков получше, да ступай сам с опричниками. Мы здесь навалимся – враг спину откроет, тут как раз лукам да самострелам самое раздолье.
- Слушаюсь, господин воевода. Разреши выполнять?
- Разрешаю! Ступайте оба. Помните: как в рожок подудят – начинаем приступ.
     Отойдя под прикрытием стены амбара от речки, Мишка послал «адъютанта» Антона за вторым десятком, велев побыстрее привести Степановых стрелков к приметной сосне на другом берегу Протечи.
- А ничего, из малого выйдет толк,- одобрительно кивнул Лука, глядя, как ретиво Антоха крикнул «Есть!» и бросился выполнять приказание.
- Так учим же,- отозвался с улыбкой боярич, взлетая в седло.
- И неплохо получается!- легкая усмешка затерялась в рыжей бороде десятника, а его тяжелая лапища хлопнула собеседника по плечу. – Давай за мной!
     Но переправившись на другой берег они ничего утешительного не нашли. Обороняющиеся были прикрыты с тыла полувытащенной на берег лодьей. Справа же, откуда, казалось, можно было попытаться достать врага, берег порос густым, почти непроходимым тальником.
- Вот ведь б…,- коротко выругался Говорун,- Софрон, Петруха, давайте сюда. Как рожок пропоет, ударим через речку, прямо им в спину. Русло шагов десять всего и дно – песок. Перемахнем единым броском. Михайла, ты с отроками пойдешь назади и нас прикроешь.
- Лука Спиридоныч, лучше мы по воде кусты обойдем. Там место открытое – стрелять сподручно, а твой десяток…
- Много ты понимаешь…,- встопорщилась рыжая борода в недоброй усмешке, но все споры прервал протяжный голос рожка.
- Урядник Степан,- надрываясь, заорал Мишка,- самострелы к бою! Делай как я!   
Речная гладь вскипела от сиганувших за своим старшиной опричников. Тело обожгло лютым холодом, но боярич, крепко стиснув зубы, все продолжал и продолжал расталкивать неподатливую воду. Наконец, стал виден кусок противоположного берега с медленно надвигающейся стеной ратнинских щитов.
- Целься! Бей! – мочи не было больше терпеть сводящий с ума холод, а потому десяток, выпустив болты, рванулся что было сил из речки вперед, туда, где закипала схватка. Последнее, что видел боярич – как обороняющиеся, потеряв двух воинов, резко разворачиваются к реке. И тут…
- Бей! – отброшенный назад, Мишка обрушился в воду, и какое-то время залитые водой глаза не могли разглядеть ничего. Только слух воспринимал свист сулиц, топот бегущих врагов, стоны и предсмертные хрипы отроков, сливающиеся в ужасающую какофонию.
– «Этого не должно быть!» - вопило подсознание, пока руки пытались спихнуть с себя неподатливое тело Захария. Удар, предназначавшийся бояричу, пришелся опричнику в грудь. Лишенный какой-либо возможности маневра, Степанов десяток стал  бы сейчас легкой добычей, если бы не Лука.
     Увидев, что дело принимает дурной оборот, Говорун ринулся на выручку. Ратнинцы рывком пересекли русло и на самой кромке берега сшиблись с неприятелем. Сталь ударила в сталь. Никто не просил и не давал пощады – даже сбитые наземь смертельно раненые норовили в последнем усилии достать врага. Но уже бежали к месту схватки бойцы под началом Кондратия с Алексеем. И скоро все было кончено.
- Живьем, хоть одного живьем!- но Рудный напрасно надрывал голос.
Лишь один из прорывавшихся еще дышал, но спешно вызванный Бурей на немой вопрос только развел руками:
- Он одной ногой на том свете, а стану пытать, так просто помрет.
- Все ж, Серафим, попробуй! – Корней, несмотря на успешное окончание дела, был     
хмур и озабочен.- Позарез нам хоть что-то о силах врага знать надобно!
Вылитое ведро воды привело пленника в чувство, но на все вопросы он ответил лишь презрительным кровавым плевком.
- Скажешь! - обозный старшина, склонившись, стал колдовать над раненым, а воевода повернулся к Стерву, осадившему коня в трех шагах от места схватки.
- Ушли, Корней Агеич! По воде ушли! Чуть-чуть мы не успели перехватить!- спешившийся десятник разведчиков едва не плакал от досады.- На Случи у них еще одна лодья была. Мы по следам, а на берегу только лошади с телегами брошенные.
- Видно эти вот отход своих и прикрывали,- Алексей кивнул на пленника, который собрав последние силы улыбнулся в лицо врагам торжествующей улыбкой, а затем откинулся назад и застыл, глядя мертвыми глазами в пронзительно синее, без единого облачка, небо.
- Все,- Бурей бережно опустил безжизненное тело на землю. И поднявшись на ноги, добавил.- Кто б он ни был, а ушел достойно.
- Аминь,- Корней, подавая пример, первый снял шлем и перекрестился, отдавая последнюю дань уважения поверженному противнику. – Покойся с миром…