Добро пожаловать на литературный форум "В вихре времен"!

Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Для начинающих писателей, желающих показать свое произведение критикам и рецензентам, открыт раздел "Конкурс соискателей".
Если Вы хотите стать автором, а не только читателем, обязательно ознакомьтесь с Правилами.
Это поможет вам лучше понять происходящее на форуме и позволит не попадать на первых порах в неловкие ситуации.

В ВИХРЕ ВРЕМЕН

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Михаила Гвора » Жаркий август две тысячи двенадцатого


Жаркий август две тысячи двенадцатого

Сообщений 81 страница 90 из 332

81

17 августа 2012 года
Фанские Горы, Таджикистан
Альплагерь "Алаудин-Вертикаль"
Виктор Юринов (Дед)

- Витя! Объясни этому сыну овцы и моего ишака, что нельзя сейчас идти вниз! – взбешенный Бахреддин буквально тащит за руку высоченного литовца. - У него в группе всего три мужика и пять девочка! Их же… как это по-русски без мата?
- Можно с матом, здесь девочек нет. – протягиваю прибалту руку. – Виктор.
- Пятрас.
- Вы, серьезно, собрались вниз в такой компании? Вам сообщили, что творится?
- Так, я уже слишал эти nesamones, в смисле глупие байки. Ви спецалъно хочите нас обманут. Никто не посмеют напаст на гражданинов Литви. Литовская Республика цивилизованая страна в Европейский Союз и НАТО.
Третий день безвылазно сидим в лагере. Большинство народа не может определиться. Вспоминаю старый анекдот: «Если два еврея соберутся для обсуждения любого вопроса, то у них немедленно возникнет три совершенно разных мнения». Так вот, это относится не только к евреям. К любым образованным интеллигентным людям. Большой объем знаний, помноженный на неумение принимать решения… И хотя альпинисты в целом их принимать умеют, но ситуация уж больно непривычная. Слишком хочется узнать, что с родными, а еще лучше, до них добраться. Но как?
Однозначного решения пока не приняли даже наша семья и команда Потапа. Но мы, по крайней мере, начали что-то делать. Утепляем домики, в сегодняшнем состоянии для зимовки они не годятся. Проводим ревизию лагерных запасов. Вчера Олег с Лешкой, Огневолком и Малышом сгоняли на Куликалоны, пообщались с тамошним людом. У них информации еще меньше, чем у нас. Всё лагерное начальство свинтило пятнадцатого утром, а руководство иркутских сборов не решается вскрыть склады. Пока договорились сообщать друг другу любые новости…
Поговорили с аксакалами в Маргузоре и Пасруде. Они тоже не торопятся. Ждут, кто наберет максимальную силу, к кому примкнуть. Не думаю, что мы кажемся им серьезным вариантом.
В общем, мы что-то делаем. Остальные ждут. Скучают. Загорают. Пишут пулю. Играют вечерами на гитарах. Иногда нам помогают. Не от понимания ситуации. От скуки. В головах еще не уложился факт свершившейся трагедии. Тем более что никаких внешних проявлений начавшейся и тут же закончившейся войны не видно. Не встают на горизонте ядерные грибы, не затягивают небо радиоактивные облака. Даже погода не испортилась, шпарит летнее фанское солнышко, легкий ветерок дует. Всё как обычно. И то, что где-то там, не так уж далеко, люди уже ощутили на собственной шкуре все прелести ядреных батонов, так это там… Все ждут. Все твердо верят, что скоро в Таджикистане выберут новую власть, начнет ходить транспорт, и можно будет поехать домой. В Москву, Екатеринбург, Вильнюс… И не укладывается в насквозь мирных альпинистских головах вариант, что нет уже ни Москвы, ни Екатеринбурга, ни Вильнюса… Что ехать некуда. И не на чем. И не к кому.
Эта группа – первая ласточка. Спустились сегодня. Новостям не верят, это русские «завоеватели» просто не хотят пускать домой «гражданинов независимой Литви». Все восемь человек предельно уперты. Не помог даже разговор с другими литовскими группами, в которых люди вполне вменяемы.
Самое страшное, что я не могу их просто не пустить силой. Надо бы, но тут же взбунтуются остальные прибалты. Да и одни ли прибалты?
Что делать? Пожертвовать этой восьмеркой, чтобы остановить остальных? Видимо, придется. Советуюсь с Потапом. Он категоричен:
- Да пусть катятся куда хотят! Только транспорт им не давать – самим пригодится!
Предпринимаю еще одну безуспешную попытка отговорить Пятраса от его затеи, а потом восемь человек уходят вниз по дороге, не забыв стребовать с Руфины четыре сотни баксов – возврат денег за непредоставленный транспорт. Вот так, понимание ситуации сногсшибательное!
Ну не мог я знать, что, отпуская их вниз, спасаю нас всех не в переносном, а в самом прямом смысле…

Отредактировано ВВГ (13-11-2011 00:14:35)

+8

82

Окрестности Новосибирска
Бригада
Владимир Пчелинцев (Шмель)

Длинную вереницу машин заметили загодя. Километров за тридцать. Еще с утра пятнадцатого, в аккурат, когда первые лучи Солнца начали подкрадываться к полумертвой бригаде, Пчелинцев рассадил по всем окрестным холмам наблюдателей, перекрывая периметр полностью. Держать под ружьем половину бойцов майору не позволяли обстоятельства. Работы было невпроворот. Склады, дома… Да и погибших надо было хоронить…. Вот и пришлось ограничится таким вариантом, освобождая рабочие руки…
Вот и сидели теперь ребята на высших точках рельефа. СВД, автомат, два ПМа, бинокль, тепловизор. И обязательный дозиметр. Ветер упорно дул от бригады в сторону города. Но, кто гарантировать мог, что не развернет воздушные потоки, и не посыплется на головы радиоактивная пыль?
Менялись раз в день - погода вполне позволяла на воздухе 24 часа просидеть. Приказ был - находится на связи постоянно. Благо, и раций, и запасных батарей хватало. Да и дизель-генератор, в аварийном темпе вытащенный со склада и приведенный в порядок, уже почти сутки радостно урчал, окутанный солярным чадом. Вони и шуму от него было с избытком. Зато горели лампочки в столовой, уже официально объявленной общежитием. И не было нужды жечь костры, освещая непрекращающуюся работу по разбору разрушенных строений. Прожекторов хватало. Хотя живых уже не находили. Последним был прапор из котельной: над парнем сложились домиком две панели, и он отделался только испачканными штанами и легким заиканием.
На закрытой волне заблажила рация, выплевывая обрывки предложений:
- Колонна…города… до сорока… джопы… грузовики… стволы видны…
Последние слова комбат уже не услышал. Ставший «разъездным» УАЗик стоял метрах в пятистах, так было проще. Пробежаться немного, да вбросить в эфир на общей волне привычную команду.
Возле самых ворот он пересекся с Сундуковым, тащившим на горбу ПК.
- Саныч, а нахрена? – Пчелинцев все же сохранил еще умение удивляться. Чему удивился еще сильнее, чем ротному с пулеметом.
- А шоб було, как говорит твой ручной хохол. – Ответил ротный и начал карабкаться на заваленную секцию забора. – Пока мои орлы приползут, я хоть точку обживу. – И, развернув кусок каремата, улегся на него, оперев сошки на излом, скалящийся обрывками арматуры.
- Куда я попал и где мои вещи. С вами тут и с ума сойти как два пальца об асфальт. – Растерянно сказал майор, но, опомнившись, перещелкнул тумблер обратно на закрытую и спросил: - Гости далеко?
- Минут восемь и будут на первом КПП. Мы ведем. – Пробился сквозь треск статики искаженный голос сержанта Соловьева. Поддался ты, майор, на уговоры вражеские, развел палисадник с серпентарием. И хохлы у тебя в батальоне, и бульбаши. И сержант - еще один «варяг ландскнехтный», блин, только столичный… - Огонь открывать?
- Подожди. Мы тут встретим. Вы прикрываете. Потом – по обстановке. – Зажал тангенту майор.
- Вас понял. Роджер. – Рация замолчала. Даже белый шум практически пропал.
- Сам такой… - буркнул Пчелинцев, убрав, впрочем, палец с кнопки. Амеровское заимствование немного раздражало, но, против новородившегося сленга не попрешь. С легкой руки кого-то из киногероев, оно уже который год победно шлялось по всем силовым структурам России. Хотя, Урусов клялся и на груди тельняшку рвал, что и украинские погранцы пользуют…
- Товарищ майор, тревожная группа по вашему сигналу прибыла! – Доложил старлей Побережник, вскинув ладонь в виску.
За старлеем выстроился его взвод в полной боевой. Надо же, даже каски нацепили. И два гранатомета взяли. Надо потом благодарность вынести. С занесением в организм ста грамм.
- Молодцы. – Козырнул майор. – Занимай позиции, как обговаривалось. Остальные где?
- Так остальные сейчас подтянутся, товарищ майор. У нас же все под боком всегда, как вы приказывали. А ребята броники с собой не таскают.
- Понятно. Понеслись.
Сталей развернулся к бойцам и выдал короткую матерную тираду. «Тревожники» муравьями рассыпались. За полминуты от силы, оседлали склоны, спускающиеся к заасфальтированной площадке перед КПП. И слились с травой.
- Лихо. Влад, ты со мной?
- Товарищ майор, неправильные вопросы задаете. Командир всегда должен находиться на самом опасном участке! Личным примером, так сказать.
- Так сказать…. –Хмуро повторил Пчелинцев. – Ну, давай так…

Отредактировано Чекист (13-11-2011 00:52:13)

+8

83

Новосибирск
Медицинский центр «Врачебная практика»
Евгений Шутов

Каким неописуемым чудом не пострадал район площади Маркса он не знал. Возможно, не сочли очевидно, стоящей целью. Хоть и стояло там целых четыре медицинских учреждения. Чуть ли не стена к стене… Да и достойных объектов в округе хватало. А может, сработала ПВО. Так или иначе, в центре только вылетело несколько окон. И всё.
Произошло всё это уже после окончания рабочего дня, когда вся администрация уже разошлась по домам. Чтобы больше не вернуться. То ли не посчитали нужным, а может, некому было возвращаться.
А в результате он, профессор медицины Евгений Сергеевич Шутов, оставшийся дежурным хирургом на ночь, стал навсегда главврачом. Кому, как не ему, старшему и по возрасту, и по авторитету… Тем более, идти было некуда: жилой квартал недалеко от «Студенческой» под удар попал. Его приоритетной целью в каком-то Генштабе посчитали. Или просто ошибка навигации. И весь его врачебный опыт тут бессилен…
Вернулся на работу и с головой нырнул в текущие заботы, забивая ими сосущую боль в груди. Работы было много. Лучевая стояла в списке чуть ли не на последнем месте. В основном травмы: переломы, ожоги, сотрясения, разнообразные ранения, в основном совершенно мирными предметами… О том, что услуги центра платные, забыли мгновенно. Хотя пациенты плату несли: в основном, еду, что было очень кстати. Санитарки, пытавшиеся «сбегать в магазин», наткнулись на каких-то бандитов, грабящих универсам, и еле вырвались. Скорее всего, никакие это были не бандиты, просто самые обычные граждане, решившие запастись продуктами. Вряд ли уголовники отпустили бы девочек-практиканток.
Шел второй день после начала и конца Войны. Еще кое-где рушились дома, и трещало пламя. Люди метались в панике, кто-то пытался вырваться из города, кто-то грабил уцелевшие магазины…
Именно тогда и появились полицейские. Три "Газели", битком набитые вооруженными бойцами, снеся ворота, ворвались на территорию Центра.
Из головного вытащили двое носилок и побежали с ними к парадному входу. Дверь, хоть и выполненная из ударопрочного стекла, противостоять долго не сумела… Самое обидное, что она и заперта не была, просто открывалась в другую сторону.
- Прошу прощения, но Вас, разве не учили предварительно стучать? – только и сумел спросить Шутов, прибежавший в вестибюль на заполошный женский крик из регистратуры.
- Время горит. – ответил старший из «захватчиков», поведя широким плечом, затянутым в «городской» серый камуфляж. – У меня бойцы загибаются. Не до стуков.
Шутову хватило одного взгляда. Множественные огнестрельные ранения. Весьма неприятно, особенно у того, что несли впереди.
- В операционную. Обоих. Этого ко мне. Второго - к Горадзе. И позовите Вахтанга, если он не там!
Подбежавшие санитары споро оттеснили пришельцев и, подхватив носилки, помчались по коридору.
- А с Вами, товарищ милиционер, мы потом поговорим.  – бросил Шутов. – располагайтесь. И двери входные почините.

Фанские Горы, Таджикистан
Альплагерь "Алаудин-Вертикаль"
Владимир Потапов (Потап)

Заполошный стук в дверь редко бывает к добру. А когда он еще сопровождается громким криком: «Ребята, скорее! Беда!!!», выдернешься, как по боевой тревоге. Опыт не пропьешь. Меньше, чем через две минуты вся четверка стояла возле спасательского балка, ставшего временным штабом лагеря. К их удивлению, Юриновы были уже здесь. Быстры ребята, что и говорить. Не только Виктор, который, похоже, прописался тут постоянно. Но и Олег с Лехой. Леха, конечно, не Юринов, но Потап и его в Юриновы записал, одна команда.
Еще возле «штаба» был таджикский полковник и какой-то совсем мелкий пацан в состоянии… нестояния, скажем так.
Заговорил Виктор:
- Все, кто нужен, собрались. Докладываю обстановку. На кишлак Пасруд, который нижний в нашем ущелье, напала банда. Убивают всех подряд. Около пятидесяти человек. Вооружение стрелковое. Дальнейшие планы неизвестны. Источник информации молод, устал и напуган. Потому все цифры… э-э… ненадежны. Что делать будем?
Потап витиевато выругался. Хороша задачка! Прискакал пацан лет не то семи, не то восьми. «Чужие наших стреляют»! А ты изволь на основании такой «информации» план предоставить.
- Малой прибалтов видел? – Уточнят Виктор.
- Видел. Они выходили из Маргузора. Топают к Пасруду, прямым ходом к басмачам.
Мда… Еще и чухна… забить и забыть? Никто их туда не толкал. Вот только есть еще кое-что. Разорив один кишлак, пойдут в другой. И так, пока дорога не кончится. А кончается она здесь, в лагере…
Тем временем заговорил Бахреддин:
- У меня два автомата. Двое, кто стрелять умеет, найдутся?
Олег с Лехой переглянулись и дружно уперлись взглядом в Потапа.
- Отставить массовый героизм! – негромко произнес тот. – Первое. Идти надо. И пойдем. Иначе они придут сюда, и будет еще хуже. Второе. Пойдем мы. Мужики, простите, но вы - потенциальные трупы. Сами поймите. Четверо пойдут. И Бахреддин.
- Шестеро. – Сказал Олег.
- Камикадзе?
- Да.
Потап задумался. Штатских брать? Хоть и парни резкие, но… Что впятером на полста идти, что всемером. Самоубийство, блин. Рискнуть? С другой стороны, стрелять умеют, биатлонисты. Две тройки получаются. Лишними не будут, наверное…
- Ты живых людей кончал, камикадзе? Или товарищ твой?
- До конца нет. Но почти. – Упертый парень. Такие или гибнут в первом же бою, или становятся генералами.
- Бери. – вмешался Виктор. – Не пожалеешь. А здесь я справлюсь.
Вряд ли отец бросал бы сына в бой, не видя в этом смысла… И Бахреддин поддакивает:
- Гуму ба хур, майор! Водилы они классные. Лучше только я.
Ладно, убедили.
- Хорошо. Но подчинение полное.
Олег кивает. Вот и славненько…
- Добро, старлей, только под пули не лезть. Снимайте тенты с УАЗ-ов, на «кабрах» поедем. Автоматы – мне и Малышу. Витя, ты на связи…

Отредактировано ВВГ (13-11-2011 00:34:54)

+7

84

Окрестности Новосибирска
Бригада
Владимир Пчелинцев (Шмель)

Ждать не пришлось. Окутанные маревом от горячих двигателей, на площадке начали останавливаться гости. Джипы, метко переименованные Соловьевым в «джопы», несколько легковушек. Штук пять грузовиков, остановившихся поодаль.
Стало тихо. Очень тихо. Все ждали чего-то. Краем глаза, майор увидел, как мелькнула с правой стороны хитро скалящаяся морда Урусова. Вдруг стало очень легко. И даже смешно немного. И пришло чувство, что все будет хорошо. И никак иначе. Потому что за спиной – батальон. И Аня….
Наконец, дверь самого блестящего «джопа» открылась. И на потрескавшийся асфальт нагло ступила огромная туша будущего Повелителя Мира. По крайней мере, было бы такое пузо у Пчелинцева, он на меньшую должность точно не согласился бы. Никогда не считавший себя мелким майор, на секунду даже удивился, узрев такое чудо. Килограмм сто пятьдесят как минимум.
Величаво покачиваясь на каждом шагу, туша проплыла метров десять и остановилась, отдуваясь, и тяжело восстанавливая дыхание.
Комбат так и остался стоять. Он ждал, положив руки на ремень. «Крутой Уокер, блин, с Дикого Юго-Востока», мысли заставили улыбнуться. Получилось, что прямо в лицо новоприбывшему.
- Че лыбишься, вояка? Истерить собрался?
- И вам поздорову, гости дорогие! – Издевательски обозначил поклон Пчелинцев и снова улыбнулся хряку. – С чем пожаловали? С вестями добрыми аль с подарками дорогими?
- Предьява к вам от братвы есть! – Хряк побагровел, наливаясь дурной кровью. Не к таким ответам он привык. Не ожидал от фраерка такого. Хоть и со звездами тот, только понту со звездей тех? Щас он его, на четыре кости… Сам всех сдаст и раком станет…
- Ах, предьява…. – Протянул комбат, внимательно изучая ползущие по небу тучи. Те обещали скорый дождь. – И в чем же она состоит, любезный мой свин? Или вы, сударь, по другому ведомству кукарекаете?
- Чего?! – взревел оскорбленный до глубины души бандит. – Ты вообще, рамсы попутал, лошара?!
Как по сигналу, из приехавших машин, начали вылезать остальные. Кто с чем. Ружья разнообразнейшие, «макарки», с десяток «сучков», явно с ментов снятых…. Разнобой. Кое-кто в бинтах перевязки, некоторые ствол одной рукой держат… Да, зацепило всех. Так что, ты, майор, очень дешево отделался.
- Что он делает вообще? - Урусов вздрогнул. Рядом улеглась Влада. Но сегодня уже не с карабином, а со «снайперкой».
- Ты здесь что делаешь? – рассерженно шепнул Андрей. – Сколько раз повторять – не лезь, куда не следует лезть. И вообще, ты меня как нашла?
- Так лучшая точка для стрельбы. Где бы ты мог быть еще? Что, я тебя не знаю разве? – Потерлась щекой о плечо мужа. – А про то, что я тут делаю, так это кто бы говорил. – Смешно наморщила нос и прильнула к прицелу.
- Разговаривают…
- А что им еще делать? Малой где? Опять на Аньку сбагрила?
- Ну да! И малого, и шахматиста. Он все порывался тоже явиться, так я ему приказала «детский сад» охранять.
- Ясно все с вами, жена. Закончим, напомнишь – задницу набью.
- Извращенец! – шепнула, тихонько засмеявшись, Влада. – И трепло. Который год обещаешь. А руки-то не поднимаются!
- Тихо!

Отредактировано Чекист (13-11-2011 00:55:34)

+8

85

Фанские Горы, Таджикистан
Альплагерь "Алаудин-Вертикаль"
Виктор Юринов (Дед)

Ребята уехали. Самое время начать прикидывать, что делать, если вместо них бандиты вернутся. Воевать здесь некому и нечем. С ледорубом против автомата не попрешь. С другой стороны, если один на один, да на короткой дистанции… Значит, в лагере не воюем. А если и воюем, то тихо и из-за угла.
Для начала убрать отсюда детей и женщин, которых не так мало. Да и большинство мужиков заодно. Чтобы под ногами, а главное под пулями, не путались.
Куда убрать – понятно. Туда, где машиной не проедешь. Чтобы гости ножками топали. То есть, для начала, на Алаудины. И не к чайхане Али, а на дальний конец озера, откуда подходы хорошо просматриваются и можно быстро слинять дальше.
Беру Иру и иду к Руфине. Объясняю ситуацию. Вместе организуем подъем и отход. Не без эксцессов, естественно, народ вовсе не радуется. Но совсем уж грубых методов удается избежать, авторитета хватает. Пару врачей-мужиков сажаю после первого подъема, если что могут и уйти быстро, и, наоборот, к лагерю спуститься.
В лагере остаюсь один. Успею уйти. И попартизанить успею, если наверх пойдут, не забыл еще, как это делается. Жаль скорость уже не та… И сердечко бы не подвело… Боец на изокете…

Окрестности Новосибирска
Бригада
Владимир Пчелинцев (Шмель)

- Так значит, если я, верно, понимаю Ваши претензии, то мне предложено добровольно впустить на территорию вверенного мне подразделения представителей вашего преступного синдиката для вывоза содержимого складов, а самому – удалиться с тем, что унести смогу? – Майор размеренно раскачивался на носках. Вперед-назад, вперед-назад. Ребята должны подойти, разобраться по секторам, перевести дыхание, и выбрать цель. А для этого время надо. Немного, но надо. Вот и тяни майор, до последнего. Тяни…
- Точняк ты все понимаешь! Губернатор Чукотки, нах! – Рожа заржала. – И бегом давай, пока я не разозлился.
- А если я разозлюсь? – Миролюбиво спросил Пчелинцев. – Что тогда?
- Ты?! - Свин захлебнулся смехом, высоко запрокидывая голову. И захлебнулся кровью, когда в горло вошла пистолетная пуля, вырвав кусок плоти, и перебив артерию.
Главарь начал медленно оседать на дорогу, бессмысленно уже хватаясь за разорванное горло. Пучились глаза, багровость лица плавно становилась восковой бледностью….
Вторая пуля ударила между глаз, разбрызгав мозги по вытоптанному асфальту. Серое на сером…
И со всех сторон ударили по бандитам обжигающие до смерти струи свинца… Оставляя за собой дымную спираль, взорвалась посреди скопления дорогих четырехколесных игрушек граната, пущенная из РПГ, а потом и вторая….
Майор, откатившись за невысокую тумбу с цветами, больше не стрелял. Он только орал в микрофон рации, пытаясь перекрыть грохот стрельбы: - «Граники» убрать, машины и пленные! Машины и пленные, млять!»
Перед ним плюхнулось зеленое яйцо РГДшки. Закрутилось, шипя тонкой струйкой запала. Пчелинцев подхватил ее и швырнул за спину. Взрыв потерялся на общем фоне боя. Или избиения.
А метрах в двух лежал, удивленно распахнув глаза, старший лейтенант Побережник. И красная струйка, мешаясь с пылью становилась черной.
Личный пример, так сказать….

Фанские Горы, Таджикистан
Альплагерь "Алаудин-Вертикаль"
Санечка

- Санечка, одевайся!
- Засем, мама, есе зе лано!
- Надо уходить, маленькая.
- Засем?
- Сюда идут плохие люди.
- Сосем плохие? А де папа?
- Пошел навстречу плохим людям.
- Тада не надо уходить. Папа плогонит плохих. Папа самый сильный.
- Все равно надо.
- Мамочка, осень спать хосется. Давай, ты меня понесесь немнозко. Или деда. А я посплю…

Окрестности Новосибирска
Бригада
Владимир Пчелинцев (Шмель)

- Доклад! – Пчелинцев не приказал. Прорычал.
Сундуков, баюкающий, задетую шальной картечиной, руку, поморщился:
- Товарищ полковник, не орите!
- В смысле, «полковник»?! – сбился комбат. – С какого перепугу? Капитан, тебе в голову ничего не прилетало?!
- Неа, не прилетало. – Совершенно спокойно ответил Сундуков. – А, если и прилетит – так у меня там броня интегрированная. В три пальца слой. А полковником тебя величаю, потому что только настоящий полковник может приказать угробить под сотню рыл и не поморщиться.
- Придурок…. – Нервно сплюнул майор. – Короче.
- А что короче? - удивился ротный. – Мы победили.
- Рома. Ты. Охренел. – Раздельно произнес Пчелинцев. И с трудом подавил отчаянный позыв достать пистолет, да грохнуть капитана. Пока совсем с ума не сошел. – Иди отсюда. К Мезенцеву. Пусть перевяжет, и мензурку капнет.
- Так точно! – Сундуков одной рукой вскинул на плечо громоздкий ПК и чуть ли не строевым пошагал подальше от места боя. Перед ним невольно расступались.
- Капитан улетает. – Подвел итог Урусов, до этого стоящий метрах в трех. И весь разговор отлично слышащий. – Может ему мыла подарить?
- Повеситься?
- Сперва - помыться. А потом и вешаться можно. - Седьмой клацнул замочком, одев на ПСО брезентовый чехол. – Вот почему-то, мне кажется, что от товарища капитана доклада вы, товарищ майор, не дождетесь. Кроме матерных реляций на полях.
- Вот и я так думаю. Пошли?

Отредактировано Чекист (13-11-2011 00:57:25)

+8

86

Фанские Горы, Таджикистан
Ущелье реки Пасруд-Дарья
Олег Юринов

"Козлики", подпрыгивая на ухабах, летят вниз. Не меньше сорока километров в час. Для дороги, где и двадцать считается лихачеством, такая скорость - верх безрассудства. Мне легче, просто повторяю выкрутасы полковника. А вот как он умудряется не расталкивать бампером стены ущелья – уму непостижимо. Но гоним. Таким темпом до Пасруда доскочим минут за сорок. Из-за перегиба выскакиваем на склон над Маргузором и молим Бога. Из кишлака этот участок, как на ладони, если бандиты уже там – заметят за милу душу. Не снижая скорости проскакиваем серпантин и врываемся на улицу поселка.
- В засаду бы не влететь, - бормочет рядом Малыш. – Ногами прямо в жидкий маргарин.
Но Маргузор тих. Бахреддин тормозит у большого кирпичного дома и начинает стучать в калитку. Видимо, хочет предупредить о нападении. Потап перескакивает ко мне в машину.
- Погнали, они догонят. Ты что здесь делаешь?
Это он обнаруживает дочку, впрыгнувшую в машину в последнюю секунду. Гнать было некогда.
- Стрэляли. - голосом Саида из «Белого Солнца» произносит девчонка, - Все бегут, а Машка что, рыжая?
Потап выдает фразу, которую я при дамах точно не произнесу. Да ладно я, такого и Леха не скажет, а он у нас известный матерщинник. Но девать фройляйн уже некуда. Жму на газ. Выскакиваем из кишлака и вновь петляем по серпантинам. Наконец, крутяк заканчивается. УАЗ объезжает скальный гребень. То, что вижу...
В нескольких метрах стоит такой же козлик, как у нас, но с пулеметом, присобаченным на самодельную турель. За этим устройством расположились двое в камуфляже. Часовые. По сторонам не смотрят. Кругом горы, а под носом все намного интереснее. Во все глаза любуются на собственных товарищей, увлеченно насилующих прибалтийских девчонок. А парней не видно. Но разбираться некогда, действуют рефлексы.
Резко давлю на тормоз. «Козел» взбрыкивает, колдобится, но замирает в метре от бандитской машины. Над головой рубит воздух неожиданно громкая очередь Потаповского автомата. Пулеметчиков вышвыривает из кузова. Наши горохом сыпятся наружу. Чуть задерживаюсь, выбираясь из-за руля. Тот, кого себе наметил, успевает привстать и развернуться. Тянет руку к оружию. По-футбольному бью под челюсть. Клиент кулем валится обратно на девчонку. Но уже спиной и мертвый: этот удар – гарантированный перелом основания черепа. Оглядываюсь. Все. Можно не торопиться. Остальные сработали не хуже. Даже Машка спокойно вытирает нож о куртку трупа. С самого начала видно было: непроста она.
- Машка, девчонок посмотри. А вы, мастера… - цедит Потап, - хоть одного живым взять догадались?
- Обижаешь, майор! – Малыш за шиворот поднимает своего противника, - есть язык. Пока не отрезал.
- Мой тоже жив. – Откликается Леха, - Временно…
Мне похвастаться нечем. Погорячился маленько. Мог и полегче стукнуть.
- Олег, ты таджикский знаешь? – Потап задумчиво смотрит Потап на пленных.
- Плохо.
- Но хоть как-то… Допросить надо.
Тащим пленников за камень.
- Ну и кто по-русски говорит?
Лопочут быстро-быстро, типа «моя твоя не понимай!»… Обоим лет под тридцать. Один совсем мелкий, в стеганом азиатском халате, штаны из местной дерюги, второй одет поприличнее: брезентовые брюки, камуфляжная куртка, даже что-то типа форменной ментовской рубашки. Вокруг левого глаза расплывается синяк в половину морды. Ну, не может Леха без показухи…
- Не понимаете… Ну что ж, поучим русскому.
Достаю нож и вспарываю штаны на мелком. А смотрю на второго:
- Пока он будет есть свой хрен, у тебя есть немного времени вспомнить русский язык, хизмат аро. Не вспомнишь – к гурям не попадешь. Не любит Аллах тех, кто приходит к нему, держа обгрызенный член в зубах. – Надо же, поэтичность как проснулась не вовремя… Омар Хайям, блин.
Говорить начинают сразу. Оба. А я еще до трусов не добрался. Хлипенькие попались, слава Аллаху. Оставляю мужиков их потрошить и иду к остальным.
За спиной слышны глухие удары и тихий голос майора.
Бахреддин уже подъехал и вместе с Машкой хлопочет над девчонками. Прынц в трофейной машине, у пулемета. Остальные разбираются с трофеями. Литовцев нашли. Тела, естественно.
Крики за камнем затихают. Возвращается Потап. Вытирая руки куском знакомого халата. Кивает в сторону девчонок:
- Как они?
- Бывает хуже, - спокойно отвечает Машка. – Но реже.
- Машка, за руль. – Командует Потап, - Везешь их в лагерь, сдаешь Деду на руки. Потом вернешься с мужиками, заберете трупы и всё, что тут есть ценного.
- Я…
- Отставить! А мы проведаем друзей наших клиентов. Пока не ждут…
Литовки все в слезах, но, похоже, основную истерику удалось сбить. Авось до лагеря дотянут, а там папа разберется. Помогаем им забраться в мой УАЗ, и Машка трогает.

Отредактировано ВВГ (13-11-2011 00:36:12)

+8

87

Новосибирск
Медицинский центр «Врачебная практика»
Евгений Шутов

Шутов и старший лейтенант Дмитровский пили чай в кабинете профессора. Только через три часа после эффектного прибытия силовиков, у врача нашлось время на общение с их командиром.
- Вот так и получилось, Евгений Сергеевич. Если бы колесо не лопнуло, накрылись бы мы медным тазом. А так, сидим живые, чаи гоняем….
- Может Вам, Иван, валерьянки капнуть, в пропорции правильной?
- Это как?  - уточнил старлей.
- Капля валерьянки на сто грамм спирта.
- Действительно, правильная пропорция.  – уголком рта улыбнулся Дмитровский.  – только Вы и себе не забудьте. Мои какими по счету за сегодня были?
- Уже и не помню, если честно. Кто тут считает! Несут и несут… Но мне нельзя, в любой момент могу потребоваться в операционной.
Шутов отхлебнул из чашки.
- Вы куда дальше планируете, Иван?
- Не знаю, всё наше начальство медным тазом накрылось…
- Вы бы не могли раздобыть нам еды? В окрестных магазинах творится черт знает что, девочек туда посылать просто боязно.
- По-хорошему, Ваш центр еще и под охрану брать надо. Криминогенная обстановка сейчас в городе – хуже не придумаешь. Всякая сволочь, как по команде, повылазила.
- Ну, так берите!

Окрестности Новосибирска
Бртгада
Владимир Пчелинцев (Шмель)

Работа на месте боя кипела. Адреналин не успел еще весть уйти из организмов, поэтому все было бестолково, но быстро. Свежие трупы на скорую руку обыскивали. И стаскивали в одну кучу. На трех расстеленных плащ-палатках росли кучи трофеев. Оружие, патроны, и прочие ценности. Типа часов, телефонов, цепей всяческих и всего остального. Офицеры, получив одобрительный кивок Пчелинцева, закрывали глаза, когда кто-то из солдат защелкивал браслет. Часы в армейском деле вещь нужная. И золото «Ролекса» скрывалось под выгоревшим камуфляжем кармана. А кто посмелее, или сообразительнее, сразу на руку цеплял. Пуская потом солнечных зайчиков друг другу в глаза. Суматошно веселясь. У большинства первый бой сегодня был… Прапорщик Андрушко уже вился вокруг разложенных огнестрельных трофеев, и что-то крайне оживленно рассказывал какому-то сержанту, тыкая пальцем в воняющею свежей гарью двустволку и восхищенно вопя про мягкий спуск и прочие, милые его сердцу прелести….

Фанские Горы, Таджикистан
Альплагерь "Алаудин-Вертикаль"
Виктор Юринов (Дед)

Шум мотора возникает на грани слышимости. Тихое гудение шмеля, постепенно переходящее в неровный гул. Одна машина. Точно, одна. Для бандюков маловато. Или разведку выслали? Наши были на двух тачках. Ладно, ждем. Устраиваюсь на крыше склада. Отличный наблюдательный пункт: я вижу всё, меня никто…
Уазик выруливает из-за последнего перегиба и упирается в ворота.
- Лайма! Открой! Ворота открой, говорю!
Гора с плеч! Таджичек-бандиток, говорящих между собой по-русски, даже представить не могу. Голос Машкин. А, судя по имени той, к кому она обращается, прибалтов ребята догнали и, что не менее важно, убедили. Скатываюсь с крыши и открываю ворота.
- Ой, дядя Витя, там такое, там такое, - частит Машка, - они все мертвые, девочки плачут, а они их насилуют! Папа из автомата, а мы как попрыгали! А Олег ногой, а дядя Женя ножом! А я тоже, а Лешка рукой! Мы там всех убили, меня за руль и сюда, и девочек в машину, и два автомата, а сами дальше, и пленных тоже убили, а эта тарантайка меня не слушается, еле доехали! Вот!
Глаза у девчонки по пять копеек, слова льются нескончаемым потоком. Пережидаю секунд несколько, после чего негромко командую:
- Отставить! Сержант Потапова, доложить, как положено!
Машка вытягивается удивленно. Молчит секунд пятнадцать.
- Я не сержант!
- Теперь сержант! Докладывайте!
Девчонка вся вспыхивает:
- При движении ниже кишлака был обнаружен противник в количестве семи человек, произведший нападение на литовскую группу. В ходе столкновения противник полностью уничтожен, в том числе двое пленных в процессе допроса. Потерь с нашей стороны не имеется! У литовцев убито три человека, пятеро изнасилованы. Захвачено транспортное средство типа УАЗ с пулеметной установкой и стрелковое оружие. Лишние единицы оружия в количестве двух автоматов и освобожденные гражданские доставлены согласно приказанию майора Потапова! Докладывала сержант Потапова!
- Вольно! Молодец, девочка.
Машка всхлипывает и падает мне на грудь:
- Дядя Витя, они их насиловали! Так страшно!..
Плачь девочка, плачь. От этого легчает. У меня потому и жилетка такая мягкая и пушистая, чтобы в нее плакать удобнее было. Глажу ее по голове, а сам уже включил рацию.
- Алаудин - Лагерю.
- Здесь Алаудин.
- Руфина Григорьевна! Срочно ко мне: медиков с полным комплектом чего может потребоваться изнасилованным бабам. Ваську Коробова из москвичей, Иру. И кого-нибудь из литовок, пусть подруг успокаивают. Как поняли, прием.
- Всё поняла. Что там от наших? Прием.
- Вооружились по дороге и отправились кишлак чистить. Не нервничайте, они профессионалы, справятся… СК
- Сейчас все придут. СК.
Профессионалы хреновы! Всемером на банду! Вернуться живыми – выпорю! Не посмотрю, что лбы здоровые!!!

Отредактировано ВВГ (13-11-2011 00:38:10)

+7

88

Окрестности Новосибирска
Бртгада
Владимир Пчелинцев (Шмель)

Трупов оказалась не так уж много. То ли у страха действительно, очень глаза велики, то ли подвела вечная дурацкая привычка переоценивать противника. Оказалось, что бандитов приехало всего-то человек шестьдесят, а не под пару сотен жлобов, как сперва показалось Пчелинцеву. На изрытом асфальте остались лежать почти все. «При двухстах орудиях на километр фронта – о противнике не докладывают!» вспомнилась вдруг старая, времен Великой Отечественной, поговорка. И сейчас сработала. Пару убитых, чуть ли не лопатами соскребали с асфальта. Удачно стояли, очевидно. Ну и близкий разрыв гранаты дополнил…
Отдельно, возле входа в КПП, положили троих своих убитых. Осторожно укладывали, боясь словно, ребят потревожить. Старлей Побережник и два срочника. Офицер поймал пулю под срез каски. А по пацанам «удачно» прошлась очередь уже убитого «быка», зажавшего в агонии спуск…
Пчелинцев постоял над ними минуту, сдернутый берет зажав в руке. Стоял, потому что положено так было. Никому ведь не скажешь, что на душе полнейшее безразличие, начинающее становиться привычным. Во вторник погибли миллиарды. Разные люди. Хорошие и плохие. И никакие тоже погибали. А в пятницу погибло трое хороших ребят, и полсотни зверей. И только невидимый бухгалтер перекидывает костяшки старых счетов жизнь... смерть... жизнь... смерть…
Урусов осторожно тронул за локоть. – Командир, хорош грузиться. Мы ведь действительно победили.
- Что? А? – Вскинулся Пчелинцев.
- Победили, говорю. – Задумчиво повторил Урусов. Недалеко от них вдруг что-то громко щелкнуло в обгоревшем остове «Паджеро». Снова повалил густой дым. Все, кто рядом был – дружно попадали. Кое-кто начал отползать подальше, пачкаясь в крови. Хоть и жаркое солнце, но все высушить не успело.
- А у Васи – с дымком. Как у настоящего шахида. – Протянул Урусов. И посмотрел на часы. – Глебыч, мы уже минут пять лежим. Если жахнуть должно было – уже бы сработало. И закидало бы обжаренным фаршем.
- Слушай, а ты всегда такой отмороженный? – Отряхнул камуфляж комбат. – Как не погляжу – все под горячего финского парня косишь.
- Только когда холодно. Или жарко. Глебыч, тут такое дело. Пленные есть. Восемь человеко-единиц.
- Поспрошать желание есть?
- Имеется мало-мало.
- Ну, так в чем проблема-то? Тащи в сторонку и спрашивай. Заодно, пару моментов уточнить надо.
- Каких именно? – Урусов теребил провисший пистолетный ремешок, ведущий из разгрузки к рукоятке АПСа.
- Да так, - почесал заросший щетиной подбородок майор. – Странно это все. При здравом рассуждении. Наезд глупый был слишком. Таких, с придурью, еще в девяностые свои же перестреляли. Да повзрывали.
- Могли прикинуть, что нас всех накрыло. И что вы тут с Поберегой – одни?
- Ты сам-то, в это веришь? – Слегка ударил Урусова по плечу комбат. Седьмой скептически ухмыльнулся. – Вот именно, - продолжил Пчелинцев. – И я не верю. Не бывает так. И твоя сверхзадача – узнать как можно больше. Справишься?
Урусов только хмыкнул, но ничего не сказал.
- Вот и замечательно, герр шарфюрер! Чего стоим?
- Тут такое дело… - Замялся старший сержант. – Глебыч, если не жалко, прибереги для меня джип вон тот!
- Ты про «Тигра» говоришь? Кошке?
Армейский джип, неведомыми путями попавший в руки криминала стоял на самом выезде, и почти не пострадал. Не считать же серьезным уроном строчку попаданий, прошедших ровной линией через левый борт?
- Ну да, под карабин как раз.
- Вот я своей сумочку под туфли подбирал, а ты Кошке - машину под ружжо. Странные вы, ей-богу!
- Зависть - плохое чувство, товарищ майор! - подмигнул Урусов. – И это, спичек коробок дай.
- Зачем? Огонь нужен?
- Неа, - отмахнулся Урусов. – Огонь свой есть. Спички нужны. Нет желания лучинки строгать.
- Лови!
- Бардзо дзенкую, пан ясновельможный! – Присел в карикатурном поклоне Урусов, делая вид, что подметает беретом землю.
- Кыш отсюда, шут хохляцкий! – нахмурился Пчелинцев. – Иди работу работать!

Фанские Горы, Таджикистан
Озеро Алаудинское
Санечка


- Мама! Папа узе плогнал плохих людей? Падем в лагель! Я в лагель хочу! Я там камески оставила…
- Потерпи немножко еще. Ладно?
- Ладно… А куда баба побезала? Тозе плохих людей плогонять?
- Бабушка пошла помочь хорошим людям.
- Падем помозем холосим! Падем, мама! Падем!

Новосибирск
Медицинский центр «Врачебная практика»
Иван Дмитровский

- Ну, так берите!
Иван задумался. Почему, собственно и нет? Куда еще вести взвод – совершенно непонятно. От батальона в лучшем случае остались стены обгоревшие. Две тройки уже пробежались по окрестным крышам высоток, и примерную схему разрушений старший лейтенант представлял. Хотя ни на одну из войн Дмитровский не попал, но учили его хорошо. Он и сам старался, благо дураком совсем не был. И литературу соответствующую почитывал.
Отвлекся на лирику.
Скоро начнется кругом полнейший кердык и прочие безобразия. Это сейчас еще большинство окружающих пытается разобраться в происходящем. Разберутся быстро. И начнут грабить, зачастую, не задумываясь о последствиях.
А «медицина» равно «наркотики». И лекарства от всех болезней. Вот и полезут сюда все кому не лень. Сначала разрозненные одиночки, а потом, и организованные команды. Кто-то «удолбиться» напоследок захочет, А кому-то пригрезится, что его тут от  «лучевки» смогут спасти. Народ же нынче грамотный, в медицине каждый себя специалистом мнит. А как левая пятка зачесалась – доктор помоги. А доктор не бог. В нынешних условиях обозленный клиент может и с кулаками полезть. И не только с кулаками.
За примерами далеко ходить не надо. Что его сюда привело? Правильно, компашка совершенно приличных с виду людей, ни с того, ни с сего обстрелявшая патруль из автомата. Еще хорошо, что задело только двоих и оба живы. Кто стрелял, почему, теперь и спросить не у кого. Нападавших срубили сразу из нескольких стволов, а у них и документов  при себе не оказалось.
В общем, охрана Центра намного более полезное дело, чем бесцельное шатание по улицам под видом патрулирования. Здесь люди правильными вещами занимаются.
Для начала разобраться с радиацией. Уточнить наличие в центре дозиметров. Может, отсюда драпать надо со страшной силой...
И еще. В ближайшие дни все оставшиеся в живых ОПГ полезут наружу. И новых возникнет немало. Так что, жди беды, товарищ старший лейтенант. Надо прикидывать возможности обороны, и предполагаемой осады. В центре под сотню больных, да под сотню персонала. В основном – женщины. Персонал, в смысле, женщины. Больные все подряд попадаются. А самый цирк как раз на пересменку выпал..… Еды почти совсем нет…
«Рассуждаю, как будто уже согласился, - подумал Иван, - а ведь согласился. Деваться некуда…»

Отредактировано Чекист (13-11-2011 01:00:59)

+8

89

Фанские Горы, Таджикистан
Ущелье Пасруд-Дарья
Владимир Потапов (Потап)

Распад Таджикии на мелкие кусочки начался мгновенно и идет полным ходом. Во всяком случае, Ахмет Ахмадов на пару с младшим братом успели не только провозгласить себя верховными баши, но и поднабрать народа. И даже начать акции подавления недовольных. Председатель пасрудского колхоза послал братьев подальше. Вот туда и приперлось полсотни джигитов на трех УАЗах и двух шишигах. Сила приличная, на данный момент, и для самой банды. Не зря же ее возглавил лично Ахмет.
Но толковых спецов у нападающих нет. Бывшие братки и шпана. И за то спасибо. А то, повадились наши, из уволенных, в криминал уходить…
В кишлак джигиты ворвались ночью. Тем не менее, аккуратно взять не сумели. Местные мужики все на заработках, но ружья почти в каждом дворе есть. А в горах стрелять даже дети умеют. В конце концов, с крестьянами бандюки справились. Но полтора десятка своих потеряли. Озверевший Ахмадов отдал приказ кончать всех. А дальше его условно подчиненные сорвались с катушек и помчались добивать уцелевших, насиловать и грабить! Мальчик на коне прорвался только потому, что никакого охранения по периметру кишлака выставлено не было. Его заметили, даже стрельнули вдогонку пару раз, и на этом бы дело и закончилось. Но рядом оказался Ахмет, который и отрядил в погоню первых попавшихся бойцов на УАЗе.
Погоня собиралась так долго, что догнать мальчишку они уже не могли. Зато серьезно озлобились по поводу своего неучастия в дележе барахла и женщин. И встреча с группой Пятраса пришлась как нельзя кстати. В эфемерности НАТОвской защиты литовцы убедились быстро. Через считанные минуты парней кого застрелили, кого зарезали, а «сладкий белий шлюха» пустили в употребление… И проспали собственную смерть.
В итоге, в Пасруде оставалось меньше трех десятков джигитов, в массе своей неумелых и необученных, одуревших от крови, убийств и насилий и, вдобавок, разбросанных по всему кишлаку.
А в активе семеро. Альпинисты весьма удивили в коротком бою. Положив пулеметный расчет, Потап не успел вмешаться в быстро кончившуюся рукопашку. Зато успел многое увидеть. Во-первых, дочь. Не зря гоняли девчонку на тренировках, ох не зря. Кошкой вспрыгнула на спину насильнику и хладнокровно перерезала ножом горло. Мягко и ласково. Вся в сестру двоюродную, что в Новосибе сейчас. Дай Бог, живая…
Во-вторых, Леха. Такой же прыжок на спину, но вместо удара – легкий тычок куда-то в район шеи. Куда именно, Потап не разглядел, но эффект был нужный. Клиент жив и без сознания. Когда только фингал успел поставить? Видимо, позже. Позер…
А в-третьих, Олег. Единственный, кто схватился лицом к лицу, пусть противник и не успел подняться. Потап ждал реакции мирного человека, никогда с дракой не сталкивавшегося – перехода в борьбу. Или попытки удара ножом, так ведут себя неопытные люди, впервые оказавшиеся с оружием в руках. Наконец, киношного приема какого-нибудь ногодрыжества. Олег ударил очень просто. Но быстро и эффективно.
Машку майор сумел-таки под благовидным предлогом спихнуть в лагерь. Альпинистов стоит причислить к бойцам. Так что есть две вполне приличные тройки. Вооруженные. Господин баши был столь любезен, что не забыл прислать нам оружия. А спасателя можно поставить за пулемет на подстраховке. Или на удалении машины посторожить.
В общем, авантюра из авантюр, но надо решаться. Потому как потом справиться с этой бандой будет намного сложнее…
Владимир прервал размышления и кратко выложил всё это отряду. Возражений не возникло. Постановка примерных задач. Разбивка на тройки. И два УАЗа, неторопливо направились к Пасруду.

Окрестности Новосибирска
Бригада
Влада Урусова (Кошка)

Никогда бы не подумала, что так может быть. И что может произойти нечто подобное. Война эта. Нежданная - негаданная. Да и остальное все. Страшно. На самом деле - очень страшно.
Уже не раз ловила, мягко, говоря, очень удивленный взгляд Андрея.
В шоке муж мой, дорогой и любимый. В не проходящем. Я ведь его знаю лучше, наверное, чем сам Андрей. Хоть и корчит из себя отморозка донбасского. Марку держит и все такое. Самурай доморощенный….
Конечно, никому не расскажу, как он в первую ночь выл. В первую, в смысле, которая после была. Так-то, ночью, спит. Ну, не только, конечно. С этим делом тоже в порядке все, не сомневайтесь. А тут - разошелся прямо.
Во сне так орал и зубами скрипел, что пришлось переползать в кабину. Ваньку потеснять. Ефрейтор же, так при нас и остался, со статусом неопределенным. То ли порученец-ординарец, то ли Андрюшин младший брат. Еще один. Мы же по дороге подобрали пацана. Кто-то из родичей кого-то из многочисленных Шмелевских друзей. Паренек неплохой. Только в шоке до сих пор. Но, молодец, этого не отнять, сходу бросился завалы разгребать. А когда бандюки приехали с визитом вежливости, понимаешь, рвался в бой. Глазами посверкивая. Пришлось оставить на «охране» нашего «детского сада». Пусть хоть один мужик относительно взрослый будет. Среди детишек…
Ну, слава Богу и Богам, пронесло нас сегодня. Разорвали мы их как Бобик грелку. Да-да, мы. Я тоже стреляла. И, между прочим, попадала. Зря, что ли, норму на первый разряд выполняла? А сто метров с оптикой… Можно на выбор в любой глаз бить. Или яйца отстреливать, как Урусов приговаривает. Не любит он людей. И вообще, злобности повышенной. Когда ночью зубами не скрипит…
Только слишком все неожиданно случилось. Да, говорила уже. И еще не раз повторю. Шло к тому, все видели. Но мы же, в глубине души вовсе не волки и не обезьяны со свиньями, а самые настоящие страусы, которые предпочитают голову в песок и ничего не видеть. Так, действительно, проще.
Пока не настает, «полный ахтунг, треш, угар и содомия». Тоже мужнина присказка. Что в городе творится сейчас – не хочу представлять даже. И тем более, думать о том, что будет дальше… Вот так, по очереди с мужем и истерим, потом старательно глаза опухшие пряча. Словно никто ни о чем не догадывается
Во, а куда это муженек мой намылился, с рожей нахмуренной? И полон за ним тащут. Неровности дороги мордасами щетинистыми ровняя. Уточнить надо бы… А то начинаю подозревать, к чему там все придет. А крови я давно не боюсь. Еще с Махачкалы…И Андрею тоже побриться пора…

Маленькая женщина, до сих пор кажущаяся подростком, просунула кисти под ремень винтовки, чтобы та не колотила по спине. Оглянулась вокруг, и побежала наперерез скорбной процессии, оглашающей окрестности жалобным воем и подбадривающим матом, пополам с глухим звуком ударов прикладами и берцами.

Отредактировано Чекист (13-11-2011 01:04:18)

+8

90

Фанские Горы, Таджикистан
Кишлак Пасруд
Олег Юринов

Говорят, после первого убийства переживаешь такое, что хочется в петлю лезть. Не знаю, не было. Ничего не было, кроме ненависти к этим нелюдям. Может от вида того, что они творили с прибалтами. Первого бил, чтобы убить, знал, что убиваю, и убил. Как таракана прихлопнул. Никаких эмоций не возникло. И то, что пленным обещал, сделал бы.
А уж после того, что увидел во дворах Пасруда… Женщины со вспоротыми животами… Старик, прибитый гвоздями к стене дома… Младенец с разбитой головой… Я такое только в книгах читал, про зверства гитлеровцев в сороковых… Но те хоть завоеватели были, на чужой территории. А эти… Своих, таких же таджиков… Стариков, женщин, детей… Мужиков в кишлаке почти не было, все в России, на заработках…
Не тошнит меня и блевать не тянет. Нет слабости в ногах или дрожи в руках. Злость есть. Холодная, расчетливая. Как робот я. Только логика, никаких эмоций, никаких посторонних мыслей. Цель одна: перебить этих зверей. Всех. Иду в тройке с Малышом и Прынцем, прикрываю ребят, как они же и показали, меняю позиции, в своё время капитан на военкафедре учил, и стреляю этих тварей. Убивать их! Всех перестрелять! Чтобы ни одна скотина к лагерю ближе, чем на сорок километров не подошла… К Наде моей… К Санечке… Хорошо, что карабин взял, а не автомат. С винтовкой привычнее.
Все-таки, они почуяли опасность, сбежались к магазину, где стояли машины, и попытались организовать там что-то типа обороны. Тем лучше, не надо гоняться за ними по всему кишлаку. Их и осталось-то всего пятеро. Всех вижу прекрасно. И расположены… Пиндец вам, козлы! Отстреливаюсь, как по мишеням на «стойке»: две секунды на выстрел и никаких дополнительных патронов. Уж больно большие мишени, хоть и слегка подвижные.
Оказывается, еще один есть! Ишь как вопит! Сдается он... Размечтался, сволочь! Примеряюсь его грохнуть, но Стас перехватывает карабин: «Допросить нужно».
Ну, нужно, так нужно. Вытаскиваю нож… «Не здесь, наверху допросим». Парни скручивают клиента и кидают в кузов их же шишиги. Хорошо, наверху, так наверху… Всё одно, тебе не жить, паскуда.
Жора смотрит мне в лицо и вытаскивает флягу… Что-то я последнее время много пью…

Отредактировано ВВГ (10-11-2011 19:58:42)

+9


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Михаила Гвора » Жаркий август две тысячи двенадцатого