Нью-Йорк января 1908 года встретил меня небольшим морозом и запахом свежего конского навоза. Как там у классика? «Хорошо в краю чужом – пахнет сеном и дерьмом!». Северо-Американские Соединенные Штаты уже вышли на первое место в мире по производству автомобилей и выпускали по 57 тысяч штук в год –  в полтора раза меньше, чем вся Европа вместе взятая, но этого ещё мало для столь большой страны. 245 тысяч авто  на все американские штаты – капля в море. Но пробки были. И достаточно кошмарные. Но состояли они по большей части из конных экипажей. А габариты конного экипажа, точнее сказать загромождающий коэффициент, который он создает на дороге – в два раза выше, чем у легкового автомобиля. 
Впрочем, слишком далеко от порта я не собиралась перемещаться. Ближайшие задачи – снять номер в гостинице, где останавливаются стюардессы «Вайт Стар», выйти на контакт с миссис Элизабет Мюррей, проживающей в Ливерпуле. Из всех девушек и женщин, работающих лайнера «Республика» она была самой старшей и по возрасту - 37 лет, и по должности…
Отель «Атлантик Вайт Стар Лайн», как я и предполагала, оказался третьесортной гостиницей, предназначенной для временного проживания персонала компании. Пятиэтажное мрачноватое здание из темно-красного кирпича. Дешёвые номера с минимумом комфорта. Кровать, платяной шкаф, зеркало с небольшим бюро-туалетным столиком, совмещенный санузел с постоянно журчащей водой в старом, с трещиной, унитазе. Цвет упомянутого изделия - стандартный рыжий от налета ржавчины. Душ, раковина с двумя кранами и затычкой. Ах да, ещё два стула. Разумеется, клопы, тараканы и запах затхлости пополам с карболкой. Однако я не собираюсь здесь устраиваться жить – мне нужна работа на «Республике»!
Что делать, если общение с миссис Мюррей не принесет нужного результата? Идти на крайние меры мне не хотелось. И вовсе не потому, что нью-йоркская полиция очень эффективна и расторопна! Как раз наоборот – сплошная коррупция, предательство и сговор с преступными организациями. При таком раскладе заниматься приезжими какими-то английскими девушками… Но без необходимости убивать кого-либо не хотелось. Однако придется, если общение с миссис Элизабет не принесет успеха.
Я подошла к зеркалу в номере  и начала собираться. Первое – внешность. Мне нужно стать «старше». Молодая и красивая девушка раздражает женщин гораздо сильнее, чем мужчин. Особенно замужних, которые в каждой мисс видят угрозу своему статусу миссис. Рецепт старения для женщины достаточно прост – собрать волосы на голове в дурацкую гульку. Это визуально прибавляет от плюс пяти, до плюс десяти лет к возрасту. Дальше – тональный крем или пудра, причем с избытком, чтобы кожа выглядела не только более темной и загорелой, но и создавалась иллюзия, что эта пудра прикрывает дефекты кожи лица. Минимум помады, туши для ресниц и теней. Серьги у меня и так скромные. Кажется, получилось. Конечно, сорок мне не дашь, но уж явно не 21 год, а где-то в районе тридцати. И ещё – у меня не римский профиль! Это тоже в плюс.
Теперь одежда. Здесь тоже проблем нет – ничего дорого и вызывающего в моем гардеробе нет по причине скромных доходов. Да и начинающаяся закатываться в моде викторианская эпоха сама по себе предполагает скромность. Длинное однотонное уже не новое платье с воротником под горло, облегченный корсет. Обувь – нелакированная, и без всяких изысков. Чулки. Шёлковые, но без узоров. Недорогая шляпка из магазина. Я стала вертеться перед зеркалом. Кажется, сумела попасть в образ «скромной и трудолюбивой». Отлично!

                           *                      *                  *                   
 
Элизабет Мюррей отложила в сторону мое рекомендательное письмо, пристально на меня посмотрела и задала вопрос.
- Значит, Виолетта, Вы хотите работать в компании «Вайт Стар Лайн»?
- Да, «Ориноко», на котором я работала, собираются пустить на слом из-за возраста, и я решила, что новую работу нужно искать заранее, - покраснев, ответила я.
- Но вы же работали в «Ройал Мэйл Лайн»! Почему вы не ищете работу в своей компании?
- Карьера, - ответила я. – «Ройал» не имеет больших пароходов, и стать стюардессой, работающей с пассажирами первого класса там нет. Только если случайно.
- И что же, мисс, вы думаете, что я вот так вот просто возьму и поставлю вас работать с пассажирами первого класса? – усмехнулась Элизабет. – Кстати, почему Вы, Виолетта, обратились именно ко мне, а не к старшему помощнику капитана?
- Я готова работать и с третьим классом, потому что понимаю, что положительные рекомендации для карьерного продвижения нужно заслужить. А к вам миссис Элизабет, я обратилась потому, что хотела пообщаться с опытным человеком, который уже много лет работает в компании и знает, какие требования предъявляются к девушкам-стюардессам в компании «Вайт Стар» и может что-то посоветовать…, - несколько неуклюже польстила я миссис Элизабет, и, похоже, что семена моей лести упали на благодатную почву. Элизабет Мюррей улыбнулась и как-то уже покровительственно посмотрела на меня. Ага! Её такое положение видимо устраивало – сидящая перед ней соискательница работы заранее признавала её, Элизабет, старшинство. А вот грим явно сработал не до конца – моя молодость и красота явно прёт и из-под косметики.
- Мне нравиться Ваш подход мисс Джессоп, - Элизабет с несколько царственным и слегка вальяжным видом откинулась на спинку кресла. – Скромность и повиновение старшим товарищам – вот он залог успешной работы и карьеры! Всё правильно!  Давайте Ваши документы, я сама поговорю с нужными людьми в компании….

                           *                      *                  *                   

Я пила чай в ожидании миссис Элизабет, и вспоминала свои рейсы на «старичке» «Ориноко». Именно «старичке» - первый рейс он совершил за 11 месяцев до моего «здешнего» рождения. В те времена пароход являл собой последние достижения судостроения, но человечество не стоит на месте. И сейчас, спустя более, чем двадцать лет, наличие парусов на трансатлантике вызывает улыбку. Но в те времена «Ориноко» являл практически чудо кораблестроения - 122 метра длины, 4000 тонн водоизмещения, три мачты, две трубы, гребной винт и скорость 14 узлов.   Сейчас конечно же строят пассажирские лайнеры гораздо крупнее и быстроходнее. Однако это не помешало престарелому лайнеру совершить «подвиг» – в 1906 году протаранить своим острым клиперским носом немецкий лайнер «Кайзер Вильгельм дер Гроссе», обладавший с 1897  до 1900 года «Голубой лентой Атлантики». Причем протаранил он немца весьма основательно – пробоина получилась размером 21 на 8 метров.  И виноватыми в аварии признали немецкого капитана, который подрезал «Ориноко»  во время маневрирования в районе Шербура. Собственно говоря, именно эта авария и поставила крест на карьере «Ориноко» - его, конечно же, отремонтировали, но работы были скорее косметическими – от столкновения повело набор корабля, сместился фундамент паровой машины, усилилась вибрация гребного вала. Пароход требовал капитального ремонта, но англичане умеют считать деньги, и было решено, что трансатлантик отправится в утиль, а вместо него компания закупит более современный лайнер…

                           *                      *                  *                   
Как всё-таки доверчивы мы люди! Стоило ирландцу по фамилии Липтон, скупить часть чайных плантаций на Цейлоне, так сразу же повсеместно появились массовые подделки рекламируемого в газетах продукта. Хорошо хоть песок на зудах не скрипит! Но сколько снобизма! Цивилизованные англичане пьют чай! Тьфу! И на их файф-о-клок тоже! Становой, блин, хребет английской культуры и Британской Империи. И не важно, что  и «Липтон» и «Эрл Грэй» состоит из  Иван-чая пополам с чайной пылью и грязью! И дай бог, если только с грязью! Десять или двадцать лет назад ВЕСЬ английский чай был с опиумом! Все прославленные и воспетые знаменитые чайные клипера  «Катти Старк», Ариэль», «Фермопилы» и другие, везли в Китай опиум, а оттуда, в те же трюма, загружали чай. Но об этом говорить не принято.

*                      *                  *                   

Если миссис возвращается домой в слегка помятом виде, значит, у её мужа растут рога. Но мне-то, какое до этого дело? Личная жизнь миссис Элизабет Мюррей – сугубо  личное дело миссис Элизабет Мюррей! Для меня главное, что цель достигнута:
- Поздравляю мисс, Виолетта, Вы приняты в компанию «Вайт Стар», хотя честно признаюсь, это было не так легко, - небольшой этакий намёк на то, что теперь я ей обязана.
- Я слышала, что на некоторых пассажирских пароходах, существует хорошая традиция - стюардессы организовывают женский частный страховой фонд, куда отчисляют часть от своей зарплаты, на случай непредвиденных ситуаций, и руководит этим фондам старшая из них…
Ха! Как загорелись у миссис Элизабет глазки после моих слов! Похоже, что она и не подозревала о такой возможности. Разумеется, как старшая стюардесса «Республики» она не откажется организовать «чёрную кассу» и прикарманивать себе пару-тройку шиллингов под надуманными, но «важными» причинами. Нет, ну я её тут абсолютно понимаю – зарплата стюардессы – 2 фунта и 10 пенсов в месяц (или шесть с половиной долларов). И это - при семнадцатичасовом рабочем дне! И каком дне – сплошное хамство и домогательства со стороны пассажиров, как первого, так и третьего класса. И если в третьем классе, ещё как-то можно банально съездить наглецу по физиономии, то в первом классе нужно стоически терпеть. Даже если ты миссис, а не мисс – терпеть, молчать и делать вид, что тебе нравится, когда по сути тебя насилуют.
- Мисс Виолетта, - улыбнулась моя уже начальница. – Не могли бы подробнее рассказать о частном фонде?
- Разумеется, миссис Элизабет, - улыбнулась я. 
- Мы сейчас не на работе, поэтому нам чуть-чуть можно, - торопливо пояснила миссис Мюррей, доставая из буфета начатую бутылку виски…
Чуть-чуть… а затем ещё чуть-чуть… «Муж козёл и тиран, только старпом «Республики» оценил её как настоящую леди…», «В «Ройял Мэйл» тоже не сахар…», «За женскую дружбу…», «Миссис уважает мисс, а мисс уважает миссис?...», «Мы этим неджентльменам ещё покажем…»

                           *                      *                  *                   

И вот дело сделано – я стюардесса «Вайт Стар Лайн» на время одного рейса. Нужного мне рейса. Зачем мне это?

Из книги Е.Тарле «Великая война»:
«…Поводом для начала Мировой войны возник в связи с аннексией Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией в 1908 г. По условиям Берлинского трактата 1878 г. эти две провинции были оккупированы австро-венгерскими войсками, но оставались формально в составе Османской империи. После младотурецкой революции правящие круги Австро-Венгрии, опасаясь дальнейшего развития революционного и национально-освободительного движения на Балканах, пришли к выводу, что наступил момент для окончательной аннексии Боснии и Герцеговины. С этой целью Австро-Венгрия решила вступить в закулисный сговор с царской Россией, чтобы, пообещав ей компенсацию в вопросе о проливах, получить ее согласие на аннексию Боснии и Герцеговины. Со своей стороны царское правительство после неудачной войны с Японией и потрясений, испытанных во время революции 1905-1907 гг., хотело добиться какого-нибудь внешнеполитического успеха.
В сентябре 1908 г. в Бухлау состоялась встреча русского министра иностранных дел Извольского с австрийским министром иностранных дел Эренталем. Заключенная здесь тайная сделка сводилась к тому, что царская Россия соглашалась на аннексию Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией, а последняя взамен давала согласие на открытие черноморских проливов для русского военного флота. Вскоре царская дипломатия получила такое же согласие и от Германии, хотя оно было выражено в общей форме и обусловлено получением Германией «компенсации». Итальянское правительство также было готово поддержать царскую Россию в вопросе о проливах при условии, что Россия согласится на захват Италией Триполитании. Однако решение вопроса о проливах в желаемом для России смысле зависело не столько от Австро-Венгрии, Германии или Италии, сколько от Англии, а также от Франции. Чтобы добиться их поддержки, Извольский направился в Париж и в Лондон.
Но Францию и Англию такое положение не устраивало, поэтому 25 сентября 1908 года французские солдаты избили секретаря германского консульства в марокканском порту Касабланка. Немецкий дипломат пытался вывезти на пароходе нескольких солдат Французского Иностранного Легиона — германских подданных, обманом завербованных, как утверждали немцы, в это «страшное» формирование, где у людей отбирали даже имена, данные им при рождении. Европа снова оказалась на пороге войны.
Британская свободная пресса единодушно завопила о «германской угрозе». Передовицы французской прессы закричали о «проклятых немцах», «сумасшедшего кайзера», угрожающих прекрасной «Франции». 
Австро-венгерское правительство 7 октября 1908 г. официально объявило об аннексии Боснии и Герцеговины. Этим был нанесен удар одновременно и по младо-турецкой революции, и по национальным чаяниям южных славян, и по дипломатическим замыслам России.
Аннексия Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией вызвала бурные протесты в Турции и в Сербии. Царское правительство также пыталось возражать против односторонних действий Австро-Венгрии, требуя обсуждения вопроса на международной конференции. Расчет Извольского на то, что Франция и Англия поддержат его политику в вопросе о проливах, не оправдался. Французское правительство заняло уклончивую позицию и стало требовать содействия в усмирении Германии, а английское - прямо отказало в поддержке. Германия же активно поддержала Австро-Венгрию. Дипломатический конфликт продолжался несколько месяцев.
Землетрясение
28 декабря в море около 5:20 утра на дне Мессинского пролива  началось землетрясение. Толчки вызвали смещение участков дна, после чего на Мессину с интервалами в 15-20 минут обрушилось три волны цунами высотой до трёх метров. В самом городе в течение одной минуты произошло три сильных удара, после второго начались обрушения зданий. Всего от землетрясения пострадали более двадцати населённых пунктов в прибрежной полосе на Сицилии и в Калабрии. Повторные толчки продолжались в январе 1909 года.
Погибло от 100 тысяч до 200 тысяч человек.
Первыми в Мессину прибыли корабли Балтийского флота «Цесаревич», «Слава» и «Адмирал Макаров» и чуть позже «Богатырь» под командованием контр-адмирала Литвинова. Российские корабли входили в учебный отряд, совершавший плавание по Средиземному морю, и в момент землетрясения находились в порту Аугуста на Сицилии. Несколько часов спустя прибыли корабли Средиземноморского флота из состава Королевского военно-морского флота Великобритании. Моряки стали участвовать в разборе завалов, открыли походную кухню, на кораблях доставляли раненых в другие города.
Большая политика.
3 января 1909 года  в Суэц прибыл Большой Белый Флот  - 16 броненосцев САСШ.
Российское правительство согласилось в обмен на вопрос о проливах и вопрос  Боснии и Герцеговины принять участие в войне с Германией, для чего получило кредит от Франции на 240 миллионов долларов, который был обеспечен золотом, доставленным на лайнере «Республика».
Австро-Венгрия при содействии Германии сумела в феврале 1909 г. получить за денежную компенсацию согласие Турции на аннексию Боснии и Герцеговины.
Вслед за тем австро-венгерское правительство начало концентрировать свои войска на границе Сербии, а германское правительство в марте того же года ультимативно потребовало от России, чтобы она не только сама согласилась с совершившимся актом аннексии, но и добилась такого согласия от Сербии.
Россия ответила отказом и объявила мобилизацию. Кайзер Вильгельм Второй объявил войну России. Франция объявила войну Германии. Англия объявила войну Германии…»

Почему я работаю в одиночку? Потому, что мы не успели довести программу до конца. Первые несколько добровольцев погибли, прежде чем профессор Филлипов разобрался с тем, как перебрасывать информацию «путешественника в прошлое». Тело добровольца при этом остается на месте в состоянии комы, а «душа» внедряется в чье-то тело. Возвращение «души» обратно? В течении нескольких минут после переброски, иначе мозг добровольца умрёт и возвращаться будет некуда. Какая от этого польза? Никакой! За исключением накопления опыта в путешествиях в прошлое и осознания того, что для реального изменения истории нужно путешествие с билетом в один конец, без возврата.
Несколько добровольцев отправились прошлое навсегда. Сигналом об их прибытии стала публикация в газетах прошлого заранее оговоренных объявлений с текстом весьма дурацкого содержания: «Грузите апельсины бочками. Братья Кличко. Командовать парадом буду я».  Опыт удался, и профессор начал подготовку для широкомасштабного десанта в прошлое. Планировалось поменять всё руководство Российской Империи и совершить несколько диверсий, с целью предотвратить или отсрочить начало Мировой войны. Но в дело вмешался случай…
Адмирал и Верховный Диктатор Сайберии Колчак Александр Васильевич произвел очередную децимацию женского населения в Иркутске, за то, что его супруге Анне Тимяревой Колчак не оказали должного уважения по поводу её новой шляпки. Среди нескольких тысяч изнасилованных, а затем расстрелянных по приказу Колчака женщин оказалась и Сара Каплан, младшая сестра эсерки Фанни Каплан. Та поклялась отомстить, но сумела только ранить Колчака. В ответ на террор эсеров, Диктатор ответил массовыми облавами и арестами, а также призвал войска Антанты и САСШ для наведения конституционного порядка и окончательного решения русского вопроса. Саму Фанни Каплан живьём сожгли в бочке с бензином. Уничтожили и лабораторию Филлипова, успев перед этим отправить меня в прошлое. Но только меня одну...

                           *                      *                  *                   

Новенькой – самое неудобное место в каюте! Верхняя койка у двери. Приоткрываешь дверь и первой видно именно меня, и свет из коридора падает прямо в лицо, и вешалка для верхней одежды рядом – спокойно не поспишь! Я не стала по данному поводу спорить с Еленой-Гердой Воррал, хотя мы были с ней практически ровесницами. Зачем спорить, если я собираюсь сделать этот рейс «Республики» последним? Да и плюсов в глазах миссис Мюррей я себе добавила в плане своей «неконфликтности». Зачем мне важно её мнение? А жить и работать потом как? Премиальных мне за потопление лайнера ведь никто не выдаст! Придется и дальше работать стюардессой. Работать и ловить счастливый случай в виде богатого состоятельного дурачка. Нет, но сколько же гонора у этой Елены-Герды! Стоило уступить этой бледной моли в вопросе с койкой, так она из себя уже пытается мою начальницу строить! А вот хрен тебе сучка! У нас тут единоначалие!
- Миссис Элизабет! Я хотела бы уточнить, обязана ли стюардесса в третьем классе по требованию пассажиров доставлять им завтрак, обед или ужин… или они питаются в столовой?
Разумеется, миссис Мюррей не преминула использовать мой вопрос для укрепления своего авторитета и стала объяснять не только мне, но и ВСЕМ остальным девушкам! Это она ещё вопрос «черной кассы» не затронула! Вот тогда сразу и выясниться «ху из ху», и у кого из присутствующих мисс какие перспективы карьерного роста. Я то буду поддакивать и соглашаться, а остальные… Да, это подстава. А кому сейчас легко? Ничего личного! Мне нужно утопить этот лайнер, а потом жить  и работать дальше! Я потеряла Родину. Я потеряла себя. Я одноразовый диверсант. Я смертница, хотя могу и остаться в живых. Но это лирика. Вернусь к прозе.
Пассажиров третьего класса числится 211 человек. То есть третий класс заполнен менее чем на 10 процентов. Ага, спасибо миссис Мюррей! По её наблюдениям эти пассажиры делятся на две категории – туристы «эконом-класса» и возвращающиеся с заработков. Особенно опасны вторые, точнее сказать не сами они, а тот криминальный элемент, который выражаясь моим родным русским «бомбит доверчивых фраеров». Карточные шулера, наперсточники, аферисты продающие «прибыльные акции» несуществующих компаний и многие другие. Первый день плавания обычно проходит без эксцессов, и второй тоже, но вот дальше… Приму к сведению. Кстати, на руку мне то, что пассажиры третьего класса размещены в носовой части корабля – около столовой или «ресторана третьего класса». Остальные каюты пустуют – имея универсальный ключ, я смогу разместить взрывное устройство над котельным отделением.

22 января 1909 года.

Золото банка «Лионский Кредит» грузили на борт ночью. Вначале две сотни полицейских оцепили причал, а затем к носовому трюму потянулись вереницей грузовые пароконные экипажи с охраной.  240 миллионов долларов. Золотом. По 20 долларов за унцию. 360 тонн золота!  На это золото Россия отчеканит золотые монеты, которые французские и бельгийские промышленники в Российской Империи обменяют на имеемые у них бумажные российские деньги и вывезут в Париж и Брюссель. В России же останутся бумажные необеспеченные деньги, новые долги по новому кредиту, новый виток инфляции и обязательства вступить в войну на стороне Франции против Германии. Ах да, совсем забыла, часть кредита семейство Романовых распихает по своим личным карманам или потратит на дальнейшее развитие трансцендентного балета и поощрение прихотей имеемых всем Императорским Двором балерин. Убить Николая Второго? Такой вопрос рассматривался на совещаниях тех, кто участвовал в проекте профессора Филлипова и не был одобрен. Причина очень простая – следующий кандидат на престол его брат Михаил – казнокрад, маньяк-садист и убежденный франкофил. Приход этого ублюдка к власти наоборот ускорит войну России за интересы Франции, ибо Великий князь Михаил Александрович, погряз в карточных долгах, для покрытия части которых украл, а затем продал на стороне драгоценности Императорской семьи. Мразь ещё та! К тому же его имя связывается с серией зверских убийств девушек в Санкт-Петербурге в период с 1906 по 1910 год. Наш, так сказать, рассейский «Джек-Потрошитель».
Да и не для этого меня готовили! Зря, что ли я несколько месяцев учила теорию корабля, теорию остойчивости и непотопляемости, судостроение и устройство пассажирских лайнеров? Моё дело – уничтожить «Республику» Она не должна дойти до порта назначения. Пассажиры и экипаж? Угу. Ещё можно про слезинку отдельно взятого ребёнка вспомнить. Сидя в теплом кабинете в мягком кресле, в тапочках и байковом халате легко размышлять о судьбах мира и о всяких там нравственных ценностях. И рефлексировать по поводу невинноубиенных. Что мешало тому же Филлипову отправить в прошлое, в Лондон взрыв, равный по силе Тунгусскому взрыву? Ничего не мешало! Взрывчатка была, схема усиления взрыва была отработана. Да, Лондон – это пять миллионов душ, и что с того? В прошедшей Великой войне Россия потеряла те же пять миллионов. Ещё полсотни миллионов уничтожили Колчак, Деникин, Юденич, Врангель и страны Антанты во время гражданской войны и оккупации России. Плюс десять миллионов потерянных остальными странами в Мировой войне. Итого – шестьдесят пять миллионов жизней, потерянных из-за того, что у профессора дрогнула рука смести с лица земли Лондон. «Удары по узловым и ключевым точкам, которые изменят историю…». Звучало красиво. Как всегда. Только вот гладко было на бумаге. Не «удары», а «удар», ибо из всех многих в прошлое успели перебросить только меня. Удачно перебросить, но толку? Ну, утонет пароход с золотом – Париж, что ли другого золота не найдет? Правда на это потребуется время. Да, время я возможно и смогу выиграть, но не более того – Романовых не заменят «гостями из будущего» - политика России не изменится и она всё равно вступит в войну за интересы парижских страх-«процентщиц». Так тварь дрожащая, или право имею я? Имею право. Право лишить жизни тысячу человек! Хотя бы ради того, чтобы всякие выродки и иуды типа Колчака не швыряли тысячи людей под лёд Иртыша, только за то, что они не высказали комплиментов его личной полковой шлюхе – Анне Тимяревой.
Утром начнется прием пассажиров на борт. Часть из них умрёт по моей вине, но что-то не испытываю я никакого чувства вины. Я выполняю свою работу. Грязную работу. Но во имя интересов своей Родины и её будущего. Настоящей Родины. Пора спать. И да поможет всем им Бог!

                           *                      *                  *

Под утро капитан Инман Силби решил увеличить ход. И в этом был резон – зону активного судоходства «Республика» миновала, да и не в правилах капитанов «Вайт Стар» срывать расписание из-за непогоды. Рукоятки машинного телеграфа были переведены в положение «полный вперед» и корпус «Республики» задрожал. Гигантскому лайнеру требовалось время, чтобы набрать ход, но затем… Остановить такую махину будет уже не под силу! Опасность столкновения? Увы, но туман уже начал рассеиваться.
Было примерно 5 часов 35 минут. Я стояла на палубе и дышала морозным январским воздухом. Спать, несмотря на бессонную ночь, абсолютно не хотелось. Пять  минут до взрыва. По крайней мере, я так думала. Увы, я забыла про правило, что любой часовой механизм срабатывает с точностью часов, которые в нём применены. Часы, которые я использовала в часовом механизме, были явно не марки «Буре» - а лучших бы я и не купила за такие деньги. Пять сорок, а взрыва всё нет. Черт! Или был, но я не почувствовала из-за вибрации корпуса стасемидесятиметрового лайнера? И кстати, почему я решила, что нужно ждать первого взрыва? Ведь пассажиры ещё спят, а стюарды и стюардессы только просыпаются! Я установила тонкую пластинку с резьбой в корпус «сигары» взрывателя, а затем аккуратно накрутила на неё по резьбе вторую часть содержащую бертолетову соль. Теперь всё это во вскрытую  упаковку динамитных шашек. Поднять нижнюю койку каюты, прислонить пакет к обшивке борта лайнера и прикрыть сверху аккуратно сложенным мешком, чтобы создалась иллюзия, что в ящике под кроватью хранится имущество лайнера. Опускаю койку. Руки трясутся, сердце выпрыгивает из груди. Вроде незаметно. Отхожу на два шага к входной двери каюты. Да, всё нормально. Выхожу из каюты начинаю закрывать дверь ключом…
УДАР! ТРЕСК… Какая-то неведомая сила больно припечатывает меня к двери каюты. Хорошо, хоть в сторону смотрела, а то бы нос сломала бы об железную дверь! Какого х… каютная переборка позади меня лопается и оттуда выползает что-то огромное, черное и явно железное, судя по наличию на нём заклепок. Палубный настил подо мной начинает выгибаться, изгибается и переборка с каютными дверьми – это неведомое черное и железное явно хочет разорвать корпус «Республики» и его всё больше и больше – оно уже начало крушить второй ряд кают, расположенных напротив через коридор левого борта. Я снимаюсь  «с тормоза» и пытаюсь убежать прочь от этого черного и стального. Наступаю на подол платья и падаю на палубу. МАТЬ!!! Долбаная викторианская эпоха! Пытаюсь удрать на четвереньках, мешает подол платья, на который наступаю коленками – падаю, снова пытаюсь и снова падаю, плюю на всё и ползу по-пластунски, собирая всю грязь и пыль с палубы. Треск и скрежет  за спиной прекратился. Испуганно оборачиваюсь назад. Вот чёрт! От той каюты, где я установила бомбу ничего не осталось! Она исчезла, поглощенная этим черным и стальным, исчезла вместе с двумя другими каютами! Встаю на ноги, и нащупываю рукоятку револьвера.
Толчок! Опять скрежет! Это чёрное начинает уползать обратно. Готовится к новой атаке? Выхватываю револьвер и начинаю стрелять, понимая, что всё это бесполезно – мои пули не пробьют шкуру этого чудища. Осечка. Осечка! Чёрт! Чёрт! Я расстреляла все патроны. Что это было? Некогда думать! Бегу прочь в нос, к каюте.
Прибегаю и приобщаюсь к всеобщей бестолковщине, ибо никто ничего понять не может. Разъяснения и спокойствие приходит вместе с появлением четвертого помощника капитана – всем надеть спасательные жилеты и срочно подняться наверх. Спасательные жилеты? Мы тонем? МЫ ТОНЕМ!!!!! Но что произошло? Потом! Потом! МЫ ТОНЕМ!!!! «Республика», этот золотой осёл вместе со своим дьявольским грузом идет на дно!  С чувством глубокого удовлетворения присоединяюсь к четвертому помощнику капитана и приступаю к исполнению обязанностей стюардессы – организовывать процесс эвакуации пассажиров.
Что главное в процессе эвакуации? Жёстко и строго придерживаться плана, стараясь делать как можно меньше отступлений от запланированного. Никакого гуманизма. Если нужно проявить жестокость – её нужно незамедлительно проявить. Если нужно убить – убей! Лучше один застреленный паникер и порядок, чем десятки пассажиров задавленных насмерть при возникшей панике на трапе или в узком коридоре! Стрелять, правда, было нечем – времени и места на перезарядку револьвера у меня не было. Зато слегка поорала командным голосом на колеблющихся, и направила оных в нужное русло и правильным маршрутом. Потом пробежалась по каютам, проверяя, не забыли ли кого, посмотрела и на гигантскую дыру в борту, увидев через это импровизированное «окно» «атаковавший» нас двухтрубный пароход. Заодно и перезарядила револьвер, пока никто не видел и не мешал.

                           *                      *                  *                   

Уффф! Наконец-то я на верхней палубе! Суета сует. Пытаюсь высмотреть Элизабет Мюррей. Получается плохо. Начинаю покрикивать на пассажиров цитатами из инструкций по организации посадки на шлюпки. Правила очень просты – ждать своей очереди и не толпиться. Всем руководит экипаж лайнера. Никаких женщин и детей в первую очередь! Есть порядок – первый класс, затем второй, затем третий. Не толпитесь япона мать! Не мешайте работе экипажа! Сама не замечаю, как в руке появляется револьвер. Выстрел в воздух. Тишина. Все притихли. Чёерт! Как бы не перестараться со своей решительностью! Но и погибать зазря из-за паники тоже не хочется.
Ловлю обрывки разговоров экипажа. Ясненько! Шли мы в тумане на шестнадцати узлах. Гудели в гудок. Где-то в 5.43 разорвало паропровод рулевой машины.  А потом вахта расслышала гудок другого судна. Примерно в 5.47 из тумана выскочил двухтрубный пароход и шандарахнул нас носовой частью в район между котельным и машинным отделением. Мне немного поплохело – задержись я в каюте ещё на минуту – от меня остался бы мясной фарш вперемежку с судовой обшивкой и кусками корабельного имущества. Бомба, скорее всего не сработает, ибо она разрушена вместе с каютой, в которой я её установила. Это плохо. Дёрнул же меня чёрт минировать левый борт, а не правый!
Имеются погибшие пассажиры в первом классе – двоих размазало насмерть, один тяжело ранен. Кто же нас таранил? Кажется итальянец, если судить по флагу, хотя я не уверена окончательно. Машинное и котельное отделение затапливаются. Поступление воды не остановить – и это хорошо! Ну вот, и первые шлюпки начали спускать на воду! Море спокойное и это несказанно радует. Чертовски не хочется вымокнуть и умереть от переохлаждения и воспаления легких…

                           *                      *                  *                   

Ну, вот и моя очередь подошла. Чёрт! Что же он так медленно тонет? Обрадовалась как дурочка! А если он действительно непотопляемый? Всё-таки двенадцать отсеков! Два затапливаются, десять осталось. Если переборки достаточно надёжны – могут отбуксировать обратно в Нью-Йорк, а там поставить в ремонт. Но хрен с ней с «Республикой» - ЗОЛОТО! Золото перегрузят и отправят другим рейсом. Неделей позже. И ведь ничего я уже не сделаю – спасательная шлюпка везёт меня к поврежденной «Флориде». Вот гадство! Нужно было правый борт минировать – дополнительная пробоина гарантированно поставила крест на поврежденном лайнере! А теперь… теперь вся надежда на Элизабет Мюррей и её знакомства. Тогда появится шанс попасть на тот лайнер, который повезет спасенное золото. Наверняка это будет пароход компании «Вайт Стар Лайн» - Пирпонту Моргану нужно будет оправдаться за неудачу, да что-то здесь… возможно и какие-то личные его интересы.
Новый дым на горизонте. Кто-то ещё спешит нам на помощь. Береговая охрана. Какой-то однотрубник. Что-то знакомое. Не уверена, но явно полувоенной постройки. Что-то связанное с испано-американской войной 1898 года. Господи! О чём я думаю? Мне нужно строить план дальнейшей обработки миссис Мюррей, а я в исторические дебри ударилась!...

                           *                      *                  *                   

Не тонет гад! НЕ ТОНЕТ!!!!! Одиннадцать часов прошло с момента столкновения, а этот гад всё ещё на поверхности! С «Грэхэма» (того однотрубника) на пробоину пытались даже пластырь завести, но хорошо что погода начала портится - погранца качает на волнах около громады «Республики» и все попытки не увенчались успехом. Разговор же с миссис Элизабет не удался – она явно в шоке от столкновения, и пока мне удалось достать для неё немного виски. А обстановка накаляется. «Флорида» переполнена. Пассажиры её первого класса возмущены тем, что прогулочные палубы заняты пассажирами с «Республики», и что ( О ужас!) пассажирами третьего класса. А наши пассажиры начинают обвинять пассажиров итальянца в происшедшей катастрофе. А на горизонте дымы очередных визитеров – какой-то большой лайнер (судя по разговорам команды «Флориды» это «Балтик» компании «Вайт Стар»)…
Ну вот! Опять на шлюпки! Теперь уже с «Флориды» на «Балтик» и по не совсем спокойному морю. По ночному морю. Страсти на палубе накаляются. Первыми – первый класс с так и не желающей тонуть «Республики», затем только третий класс обих лайнеров…
И все-таки это случилось! Слишком много итальянцев и слишком они эмоциональны. Беспорядочная толпа как-то уплотнилась и стала напирать, что-то треща на своем итальянском про то, что их бросили и они все погибнут. Млять! Сейчас эти придурки снесут нас всех за борт вместе с леерным ограждением! Еле успеваю схватить за воротник пальто миссис Мюррей, которая стала падать на палубу от напора толпы. Как же все же неудобно доставать револьвер в давке! Быстрее! Выстрел в воздух! Снова! Народ остановился и качнулся обратно. Навожу оружие на итальянцев и ору: «Стоять!». Слышу звуки взводимых курков справа и слева от себя – похоже, что экипаж «Флориды» внял моим полупаническим действиям и готов поддержать огнем...
Элизабет не захотела меня отпускать, её трясло от пережитого, но я всё же отправила её с первым классом, и стала ждать своей очереди. Ждать пришлось долго – всю ночь, до самого рассвета. Полчаса неприятной морской прогулки и вот он стальной чёрный борт «Балтика». Рассвет принёс и новые огорчения – «Республика» была по-прежнему на плаву. А потом пассажиры «Балтика», «Республики» и «Флориды» пережили новый приступ паники. Чокнутый капитан переполненного лайнера, решил подойти поближе к нетонущей «Республике» и забрать почту. У меня вспыхнула надежда, что ещё одного столкновения не избежать, но тут же угасла – действовал капитан «Балтика» достаточно грамотно… Огорченная я отправилась на розыски старшей стюардессы с нашего непотопляемого, будь он неладен, парохода…

                           *                      *                  *