Заснуть долго не мог - всё думал: не слишком ли я оборзел в беседе с полицейским чином?
  Хотя вряд ли - эту шушеру в начале девятнадцатого века дворяне, а уж тем более офицеры, если верить соответствующей литерартуре, мягко говоря, недолюбливали. Не знаю кто там высший воинский начальник в Цесисе (тьфу ты - в Вендене), но однозначно должен принять мою сторону. Вкрнее почти однозначно - может ведь и родственником этого хмыря оказаться. Или просто немцем с "национальной солидарностью".
 
  С утра позавтракали перловкой на кислом молоке - вкусной такую еду не назовёшь, но "попитаться" перед дорогой было необходимо. Я бы конечно лучше чем-нибудь поприятнее перекусил, хоть яичницу можно было заказать, но завтрак для меня почти всегда был именно "питанием", а не едой - с самого детства поутру никакого аппетита. Вот часам к одиннадцати - да, прорезался, чисто как у Винни-Пуха: "одиннадцатичасовое настроение".
 
  Погодка выдалась неплохая и дорога была не раскисшей, так что двигались мы вполне споро. Солдаты держали себя по отношению ко мне совершенно индиферентно, хотя наверняка получили в отношении меня соответствующие распоряжения от своего "босса".
  Фон Дуттен тоже достаточно долго сохранял молчание, но на втором часу пути не выдержал:
  - Господин Демидов, разрешите у вас спросить один вопрос?
  Я не стал изгаляться по поводу того, что согласен "ответить ответ". В конце концов природные русские и не такие ляпы зачастую делают.
  - Слушаю.
  - Вы ведь наверняка солгали, когда сказали, что ваша мать - латышка.
  - Почему вы так решили?
  - Я знаю, что были случаи женитьбы дворян на крестьянках, возможно даже на инородках, но о таком случае знала бы вся Лифляндия. А я не слышал ни о чём подобном.
  Умный всё-таки, зараза.
  - Ну что же, разговор у нас приватный, так что могу сказать: вы не ошиблись. Однако развивать эту тему не будем. Я лишён возможности удовлетворить ваше любопытство на этот счёт.

Мой сопровождающий, пошептавшись с адьютантом, поскрёбся в дверь, заглянул и просочился внутрь.
  Через пару минут вызвали и меня. В довольно просторном кабинете кроме фон Дуттена я увидел довольно молодого подполковника в той же форме, что и у адъютанта в приёмной. Высокий и худой блондин, курносый и с непропорционально длинными руками - классшый шпажист из него бы получился...
  - Поручик Демидов, следую к месту службы в Ригу из Санкт-Петербурга, господин подполковник, - отрекомендовался вроде как положено.
  - Здравствуйте, поручик. Подполковник Зальца, комендант Венденского гарнизона.
  Особого радушия не наблюдалось. Ну понятно - напел уже "полицай" про мою "подозрительную личность". Вроде был бы должен имя-отчество назвать при встрече с таким же как он кадровым офицером. К тому же немец-немцу глаза, наверное выклёвывать не будет. Да и знакомы они, по всей вероятности, давно. Так что моя ставка на корпоративную солидарность военных против "крапивного семени" почти наверняка не спляшет.
  - Позвольте ознакомиться с вашими проездными документами, - протянул руку комендант.
  - Прошу, - отдал я подорожную.
  Подполковник быстро пробежал глазами бумагу, нахмурился, подошёл к своему столу и, выдвинув "шуфлятку". выудил из недр ещё некий "пергамент". Лицо его вытянулось и последовал вопросительный взгляд в сторону фон Дуттена.
  - Отто Карлович, - немедленно отреагировал титулярный советник, - документ ведь может быть и истинным, но тот ли его везёт, кому это на самом деле поручено?
  Вот сука! Ведь вляпался уже по самые гланды, но всё продолжает пакостить, пытаясь "выкарабкаться".
  - Вадим Фёдорович, - в сомнении обернулся ко мне Зальца, - а у вас есть ещё какие-нибудь документы, подтверждающие что вы следуете именно по приказу его высокопревосходительства?
  - Есть, - я был зол и временно неадекватен. - Пакет командиру батаьона лично от военного министра. Посмеете вскрыть?