Зальца уже изначально смотрел на полицейского как на "врага народа" - сразу после его появления. А уж после того как глянул на адрес получателя, а это было не более не менее как военное министерство, да ещё с пометкой "лично министру от..."
  - Господин фон Дуттен, - перешёл на официальный тон комендант, - мне уже дорого стоило ваше излишнее служебное рвение. Вашими стараниями, я оказался в совершенно нелепом положении. Приношу свои глубочайшие извинения вам, господин Демидов, и надеюсь, что вы поймёте ситуацию и этим удовлетворитесь.
  - Ситуацию понимаю, но удовлетвориться только извинениями уже не могу.
  - Простите? - приподнял брови подполковник.
  - Может всё-таки стоит вскрыть конверт, - подал робкий голос полицейский "хватаясь за соломинку", - это может внести некоторую ясность...
  Вот тут я имел возможность наблюдать чуть ли не буквально "испепеляющий взгляд", как на этом лифляндском пинкертоне не задымилась одежда - непонятно. Заткнулся он тут же.
  - Дело в том, господин подполковник, что во-первых вы должны запечатать конверт майору Пушнякову своей личной, вернее гарнизонной печатью. Во-вторых написать ему письмо с объяснениями почему конверт был вскрыт.
  Чуть не добавил, что я не собираюсь предстать перед будущим начальством как небезызвестный гасконец перед де Тревилем, но вовремя сообразил, что если Александр наш Дюма уже и родился, то своих шедевров написать ещё точно не успел.
  - Это само собой, - было видно, что Зальца внутренне "вздохнул с облегчением".
  - Но и это не всё.
  - Чего же ещё вам требуется?
  - Вы, стараниями господина фон Дуттена, стали причастны к тайне, которая является государственной. И мне необходимо быть уверенным, что она не будет распространяться дальше. Вы меня понимаете?