Таджикистан, Фанские горы, Лагерь
Собравшиеся расселись. Состав был своеобразный: только «вояки», и ни одного «гражданского». Конечно, «граница деления личного состава» в Лагере была весьма условной, но присутствующие, как раз и занимались, в основном, вопросами обороны. И собрались тут руководители всех ее отраслей и направлений…
Потап, Малыш, Огневолк и Прынц, с которых, собственно, и начались Вооруженные Силы «Фанской республики». Потап, по-прежнему оставался Верховным Главнокомандующим, а его бывшие (собственно, уже давно не бывшие) подчиненные, руководили минно-взрывной и кинологической службами, а также снайперским «взводом».
Егор и Бахреддин – несменные начальники стационаров Чоре и Маргузор. Олег, старший Патрульной службы, являющейся по факту и Пограничной. Леха, представляющий на Совете «бронетанковые войска», а реально - заместитель Олега. Давид, отвечающий за внешнюю разведку… Впрочем, «разведчики» и «погранцы» настолько пересекались по личному составу и задачам, что Олег с Давидом иногда путали, кто чем руководит, и постоянно подменяли друг друга. Лайма, командир первого снайперского отделения. Не хватало разве что Машки, замещавшей мужа на руднике, и Рахматулло, работающего в паре с Давидом и отосланного им «по делам». Что у них за «дела», разведчики не сообщали даже Виктору и майору. Развели, понимаешь, секретность…
- Значит так, - начал Виктор, - пока мирные люди заняты полезным делом, нам надо решить маленькую проблему: у нас заканчиваются запасы…
- Минуточку! – прервал Огневолк, - это кто мирные люди? Браты, Доничев и компания? Во главе с Генкой?
- Ну, например, дети – отрезал Олег.
- Ага, - глубокомысленно произнес Егор, - маленькая Санечка. По кличке «Санька Бешеная». Которую даже на руднике каждая собака знает, и уважает…
- Ну, положим, собаки больше уважают ее пса, - уточнил Потап.
Народ дружно прыснул.
- Между прочим, - обиженно произнес Олег, - девочка сейчас занята крайне мирным делом. На восхождение пошла.
- А Коно - полезным. – добавил Огневолк, - улучшает породу. Очень эффективный производитель. Наш человек во всех смыслах.
- Мы о чем-нибудь можем говорить серьезно? – поинтересовался Виктор
- Можем, - взял слово Стас, - о каких запасах речь? О привезенных из Сарвады в двенадцатом году?
- О них, родимых!
- Ага! И, судя по составу высокого собрания, нам предстоит еще один рейс за прокладками?
- Почему нет? – многообещающе прищурилась Лайма.
- Лаймочка, девочка, перестаньте отвечать вопросом на вопрос, - примирительно сказал Давид, - вы же таки не еврейка, вы же таки не то еще литовка, не то уже русская…
- Насколько я помню, евреи приехали в Палестину и совсем немножко оккупировали какие-то земли? – невинно спросила Лайма.
Давид слегка поперхнулся, но ответил:
- Ну, можно и так интерпретировать…
- Эта национальность мне тоже подойдет. Так что вы имеете против прокладок, товарищи?
- Успокойтесь, Лаймочка, ничего я против предметов личной гигиены не имею! Можете уточнить у моей зубной щетки! И вообще, может, дадут продолжить?
- Давай, Вениаминыч.
- Так вот, главное не прокладки. Назревают проблемы с едой. Как мы ни экономим запасы, они тают. На ближайшую зиму еще хватит. На следующую - нет.
- А если сократить пайки?
- Пайки урезаны до минимума. Выращиваем всё, что растет. Стада на пределе возможностей района. Поголовье, конечно, можно увеличить, но надо расширять пастбища, совершенно непонятно, как избегать контакта с местными. Режим секретности и так на грани рассыпания. Из дикого жрем всё, что жрется. Или кто-нибудь откажется от шурпы по-фански?
- Это которая из двухвосток?
- Она самая.
- Да нет, нормальная жрачка….
- Женя, что бы ты сказал о ней двенадцать лет назад?
- Э-э-э…
- Ругань отставить! – жестко скомандовала Лайма и кокетливо улыбнулась, - тут дама.
- Тогда ничего.
- То-то и оно. А это говорит специалист по обработке шачьего мяса… – Виктор сделал паузу.
- Простите, - поинтересовался Давид, - мы разве едим ишаков?
- Не «ишачьего», а «шачьего», образовано от «шак», так дети называют одичавших собак.
- А наши орлы этим словом именуют джигитов Ахмадова, - вставил Олег. – Потому Давид Аронович и удивился.
- Митя сейчас, - усмехнулся Виктор, - объяснил бы, что оба слова образованы от слова «шакал» в его разных значениях и семантическое поле…
- Витя, не надо, - взмолился Давид, - я немного отстаю от лингвистических изысканий Дмитрия Геннадьевича, так что, всё равно не пойму. Мне достаточно знать, что мы едим собачье мясо, а не человеческое. Но при чем здесь это?
- Да ни при чем. С ним чисто медицинская сложность: у шаков полно паразитов и его обеззараживание – непростой процесс. Аверин - один из главных спецов. И по небрезгливости он у нас лидер.
- А у нас еще остались брезгливые?
- Не замечал… Кстати, о человечине и совпадении названий. Может появиться еще и психологическая проблема. Мы как аборигены Новой Гвинеи – своих собак не едим, они члены племени. А чужих – запросто, как обычное мясо.
- Надо понимать, при появлении чужих людей может стать вопрос…
- Может. Еще как может. Но, слава богу, не сейчас. Поколения через два. – Виктор откашлялся. Но мы отвлеклись. Два поколения нам здесь не прожить. Пришла пора спускаться вниз. В Большой Мир. Только готов ли этот мир принять нас?..