Добро пожаловать на литературный форум "В вихре времен"!

Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Для начинающих писателей, желающих показать свое произведение критикам и рецензентам, открыт раздел "Конкурс соискателей".
Если Вы хотите стать автором, а не только читателем, обязательно ознакомьтесь с Правилами.
Это поможет вам лучше понять происходящее на форуме и позволит не попадать на первых порах в неловкие ситуации.

В ВИХРЕ ВРЕМЕН

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Михаила Гвора » Я приду, мама (Пасынки Фанских гор-2)


Я приду, мама (Пасынки Фанских гор-2)

Сообщений 71 страница 80 из 363

71

И воиснкую службу свою, старлей Урусов начианл в ПВ. А там такой "неуставняк" всегда процветал пышным цветом.

0

72

ВВГ написал(а):

Сложная штука - человеческие отношения после ЯВ...

Знаешь, Володь, отношения человеков они во все времена вопрос не простой. Может, я и не прав, но есть у меня любимая присказка: " Я на службе и вне её -это два разных человека, и по счастью, эти люди между собой почти не знакомы". Возьмем к примеру меня и мою начальницу. Мало того что друзья, дык еще  мужчина и женщина. Однако, ежли служебные вопросы решаем, то на "Вы", "Марь Пална", а то и "товарищ подполковник-товарищ майор", а как отложили дела в сторону, тут тебе и "Маришка" и "Сережка" и хохмочки на грани фола. До тех пор, пока очередной вопрос на горизонте не замаячит. Дружба -она дружба, однако и службу забывать не след. Где-то так.

Отредактировано Голландец Шульц (05-01-2012 20:40:04)

+1

73

Голландец Шульц написал(а):

Дружба -она дружба, однако и службу забывать не след.

Ты безусловно прав, Сережа.

Но в разных коллективах разные системы взаимоотношений и обращений. Думаю, любые имеют право на существование. Лишь бы не мешали службе/работе/делу, а помогали. И это не только к военным относится.

0

74

Голландец Шульц написал(а):

Дружба -она дружба, однако и службу забывать не след. Где-то так.

Обращено не ко мне, но тот кусок за мной числится.  Писал с привычной схемы общения. Когда официоз "вкючался" при присутствии кого-то третьего. Да и то не всегда.  На самом деле, как Вы правильно написали, вариантов поведения быват огромное множество.

И вообще, я был плохим сержантом, но хорошим "замком") вот так как-то противеречиво получалось...

0

75

Уважаемые коллеги!

Представляем Вашему вниманию следующий кусок.

0

76

2020 год
Таджикистан, Фанские горы, плато вершины Большая Ганза
Санька

- Санька! Еда скоро будет? Жрать хочется! Кишки сворачиваются!
- Потерпишь! Когда надо, тогда и будет! А все не свернутся!
- Чего тянешь?! И так не обедали сегодня!
- Будешь выступать - вообще ужин отменю! Я тут завхоз или кто?
- Ты чё, охренела совсем?
- Петенька, хочешь по роже? Тогда молчи и сопи в две дырочки, пока я тебе в них по ледобуру не засунула! Понял?
Петька недовольно бурчит и отходит. Правильно, со мной драться себе дороже. Мало того, что девчонка и на два года младше, так еще и наваляю за милую душу. Зря я, что ли, по рукопашке с четырнадцатилетней группой тренируюсь? Это по альпинизму с «двенашками», «четырнадцатые» от меня пока что убегают…
А, вообще, все мальчишки - слабаки! Подумаешь, обеда не было, это что, повод недоваренный рис жевать? Нет бы, радоваться, что на все дни доппаек выдали! Даже мясо в нем есть! Салабоны сопливые! А как вы собираетесь «голодное» восхождение идти? Будете полмаршрута за насекомыми гоняться? Специально папу попрошу, пусть «голодовку» устроят снежно-ледовую, чтобы ни одной двухвостки от старта до финиша! Допросятся у меня! Нытики!
Э, какого хрена?
- Петька, - ору вдогонку, - стенки у палаток выше стройте! И яму под сортир выройте!!! – Если им не напомнить, сами в жизни не догадаются!
- Сама потаскай эти кирпичи! Тяжеленные же!
- Ты пацан или фуфло замороченное? Я-то потаскаю! – тут же соглашаюсь я. - Только ты голодать тогда будешь, слабосильным ужин не положен!
Петька бурчит себе под нос что-то ругательное, но вытаскивает нож и начинает пилить из снега кирпичи. А куда он денется? Лучше сейчас, чем посреди ночи, когда задует. Без сортира, конечно, можно и обойтись, в пургенях же обходимся, отсиживаясь по пещерам. Но пусть строят! Пургени часто не бывают, последний кончился три дня назад, так что можно себе удобства отрыть. Заодно еда дойти успеет...
- Акрам, ты командир или как? Чего мальчишки сачкуют?
Забегали: Акрамка начинает доказывать свое командирство. Так мне больше нравится. Мальчишки, хоть и ленивые все, и задаваки, но работать умеют. Когда надо. И если покричать.
Нам осталось-то… Это уже третий пятитысячник. Потом отработать «голодовку» и всё, «высотку» прошли. А «технику» я уже отбегала: «лед» по «двенадцатой» группе, а «скалы» - по «четырнадцатой»!
Всё, каша готова:
- Ложки к бою! Витька, морда, куда поперед всех лезешь!

+4

77

Окрестности Новосибирска, Заимка.
Владимир Пчелинцев

- Ну что, товарищи офицеры, прапорщики и прочие инвалиды умственного труда, все в сборе? – полковник кругами ходил по помещению, ожидая пока все рассядутся по местам.
Наконец, кое-как разобрались, и шум начал понемногу стихать.
- Как иначе! – ответил за всех майор Сундуков. – И как юные пионеры - всегда готовы!
- Это хорошо! – довольно сказал Пчелинцев и присел на свое любимое место - на край стола. – Что всегда готовы, и что как юные пионеры. Стержневой вопрос сбора оглашать надо? Или и так каждая собака на сто кэмэ вокруг уже в курсе?
- Собаки, они, может и в курсе. – поправил очки полковник Мезенцев, - но вот не мешало бы услышать официальную точку зрения вышестоящего руководства. А то ведь сразу вспоминается забор с русской народной надписью.
- Слово-то, из Китая пришло! – тут же влез бывший «мент» Дмитровский.
- Да хоть из Монголии!
- Ааатставить! – врезал по столу Пчелинцев. – Вы, что, совсем охренели? Цирк, млять, устраиваете?! Клоуны, да?!
- Никак нет! – Подскочил со стула Дмитровский. – Не клоуны.
- Сомневаюсь. – уже тише, не повышая голоса, ответил полковник. – Давайте, вы потом седыми письками померяетесь, товарищи командиры?
И, не дождавшись ответа ни от кого из спорщиков, продолжил:
- Принято решение о возможной нашей передислокации.
- Куда? – спросил кто-то из задних рядов. Судя по голосу, вроде как кто-то из «молодых».
- Интересный вопрос. – ответил неизвестному Пчелинцев. – И, если между нами говорить, то ответа я на него не знаю.
- Позвольте уточнить о причинах, Владимир Глебович? Лично я причин не вижу совершенно.
- Васильева со списком позвать? – дружелюбно уточнил у Мезенцева комбат. – Или так поверите? Он на складах сейчас, прибежит минут через десять. Если надо, конечно.
Судя по прокатившемуся по помещению сдавленному стону, майора Васильева видеть никто желанием не горел. Особенно, с его списками.
- Так вот, Максим Викторович, если желания слушать сухие цифры, нет ни у Вас, ни у остальных, то я в двух словах все опишу. Даже одним обойдусь. Жопа. Полная.
- А…
- И это, мягко говоря, товарищи командиры! Если быть кратким – жратвы хватит на пяток лет от силы.
- Разрешите, товарищ полковник? – взлетела рука старлея Терентьева.
- Валяйте.
- Так если с продовольствием такие проблемы, то зачем мы распыляемся на охрану всех этих поселков и прочих ферм с хуторами? И так уже, почти двадцать человек погибло. Смысл?
- Да потому что, дорогой мой старший лейтенант, что если мы делать это перестанем, сельские уйдут под Город. Или их вырежут алтайцы. А так, временное подспорье, особенно теплицы. Только есть тут один немаловажный, как говорится, момент. – Пчелинцев замолчал. То ли собираясь с мыслями, то ли горло пересохло… - На сельском хозяйстве мы не вытягиваем все равно. Нас слишком много. А климат, сами знаете, какой нынче…
Все дружно закивали. С климатом, конечно, беда. Тут полковник ни на грамм не преувеличил. В этих местах и до Войны отнюдь не рай был… Разве что, теплицы выручают, но одними овощами сыт не будешь.
- Так что, - кашлянул в кулак полковник, - Была выдвинута идея о нашей передислокации. Будем уходить совместно с городскими.
Те из присутствующих, кто был не в курсе переговоров последних двух лет, удивленно переглянулись. Подобное, вроде, и в голову не могло прийти. Без предварительной подготовки, конечно… Слишком уж глобальное дело. Полковник и сам колебался почти два года, надеясь, что вопрос «рассосется сам». Увы, не рассосался… Скорее, обострился.
- Естественно, никто чингисханову орду изображать не будет. Предварительно пойдет разведка. В составе…
Пчелинцев снова прокашлялся, и вытащил из нагрудного кармана замызганный листок бумаги.
- Майор Сундуков, капитан Урусов, лейтенант Соловьев. – Пчелинцев поднял взгляд. – Это – старшие разведгрупп. Товарищ Дмитровский, сядьте, где сидели! Ваше место - на Заимке. И нефиг рыпаться!
- Так точно… - с заметным неудовольствием протянул капитан, но на место сел.
- Ну, так вот, - продолжил полковник, вернув список на место. – Кого назвал – в курсе еще со вчера.
На будущих разведчиков начали оглядываться. Вот же сволочи! Знали, а молчали до последнего. Вот, значит, почему, холодно так стало. Это бобры морозились…
- И, думаю, списки желательного личного состава подготовили?
- Так точно, тарищ Верховный Главнокомандующий!
- Андрей…. – поморщился Пчелинцев. – Ты хоть что-то серьезно в этой жизни можешь делать?
- Могу, товарищ полковник! – радостно ответил Урусов. – Детей!..

+4

78

Таджикистан, Фанские горы
Дмитрий Алябьев

Посты бывают разные. В Маргузоре и на руднике сидели стационары, каждый из них поддерживался отдельным отрядом из двадцати человек. В верховьях Чоре поставили постоянный пост на кошах. Пять человек. Смена раз в неделю. Артуч, Куликалоны и Мутные контролировали патрулями. Даже если там кто появится, времени на организацию адекватных мер хватит. Жизнь подтвердила правильность подхода: за восемь лет патрули ни разу не подняли тревогу. И не из-за халатности, причин не было. По слухам, они, как и стационары, периодически задерживали каких-то шпионов, но чаще ходили впустую, туристами.
Несмотря на это их не снимали. «Перебздеть всегда лучше, чем недобздеть!» - заявлял Потап на любое предложение о смягчении режима, причем его тут же поддерживали остальные старшие. «Почему», - как-то спросил Митька, тогда еще ребенок старшей группы, дядю Егора и в ответ услышал:
- Понимаешь, лучше десять лет каждый день впустую бегать по перевалам, чем один раз прозевать вторжение. Нас слишком мало, чтобы вести масштабную войну!
Теперь Митька и сам это понимал. Стратегическое планирование было одним из его любимых учебных предметов. Больше нравилась только лингвистика, которую и ввели-то ради него. Алябьев-младший не только любил разные языки, это само собой. Кроме усвоенных всеми русского и таджикского, Митька выучил еще литовский, узбекский, испанский и французский. То, что кроме него по-французски в Лагере говорили лишь двое, совершенно не смущало. По-английски полноценно не говорил никто, но Митька и его осилил к огромной радости Руфины Григорьевны и тети Иры Юриновой. А с дядей Давидом с удовольствием общался на иврите.
Но знание языков – еще не всё! Прямо на глазах возникал новый язык, язык Лагеря, и наблюдать за этим процессом было безумно интересно.
Почему, например, прижились не армейские словечки «взвод» и «отделение», а альпинистские - «отряд» и «группа»? Ведь первые же намного точнее! Или почему вместо так любимой военными «точки» применяется громоздкая конструкция «стационар»? И это все при том, что большинство слов, наоборот, сокращается, даже ценой появления новых омонимов, таких как например, новомодные «тадж» или «рус», означающие одновременно национальность и язык. А такое нелогичное и даже немного обидное слово «ребенок»? Ведь есть же «студент» или «курсант», куда больше подходящие по смыслу. Почему в первую очередь слились ругательства, и весь Лагерь матерится на всех возможных языках, включая немецкий, которого толком никто не знает? Насчет ругательств, впрочем, объяснимо… Ведь дядя Жора, который Прынц, когда-то говорил, что в любом языке сначала запоминаются ругательства, как самые употребительные выражения…
- Митька! Уснул, что ли? – оторвал от размышлений окрик командира.
Алябьев в патруле впервые, тогда как и Витас, Франсуа и Хорхе вполне обоснованно считались опытными бойцами. Хорхе участвовал еще в первых рейдах вниз, а до войны успел послужить в испанской армии и французском Иностранном Легионе, где-то в гвианских джунглях… Митька удивился, если бы узнал, что столь разнородный национальный состав патруля был подобран специально для его языковой практики, Виктор учитывал всё и всегда.
Впрочем, все трое уже давно прекрасно говорили по-русски. В речи Франсуа пропал даже намек на грассирование, а Витас выговаривал звук «ы» не хуже, чем уроженцы Рязани или Волгограда.
- Дмитри! Хилипойас, твою мать! Не спи, к перевалу подходим. Ты с Франсуа на перемычку. И смотрите внимательно, не дай святая Катерина прозевать кого-нибудь!
На седловине разделились. Хорхе и Витас ушли вниз, к озеру Дющаха, Митька вслед за французом побежал на перемычку вершины Бойцов за Мир. С нее подстраховывать товарищей удобно. Страховка оказалась лишней, верховья ущелья были пусты. Патруль объединился чуть выше цепочки Куликалонских озер.
- Вы левым берегом, мы правым. После Лаудана идете склоном выше тропы. Артуч посмотрим. Рации - в постоянный прием.
Опять разбежались. Начиналась работа, и Митька больше не отвлекался, хотя ничего интересного в скрытном перемещении по склону выше тропы не было. Идешь, останавливаешься, оглядываешь окрестности, опять идешь. Рутина. Он ожидал от своего первого патруля чего-то особенного, каких-то приключений…
Впрочем, Судьба всё же решила немного порадовать новобранца: в этот раз патруль встретил чужих. Более того, первым заметил чужаков именно Митька. Даже не увидел, а услышал…

+4

79

Окрестности Новосибирска, Заимка.
Владимир Пчелинцев

О встрече договорились быстро. В новой городской элите дураков не было. Вымерзли, наверное. Поэтому, колонна из четырех джипов подкатила к центральному КПП Заимки, как давно и практически официально именовалась нынешняя база армейцев, уже к середине следующего дня….
- Здравия желаю, товарищи военные! Так, кажется, у вас положено здороваться? – подобная форма приветствия была у Сухова обычной, и можно сказать, ритуальной. - Мы не слишком опоздали?
- Проходите, товарищи гражданские! – приветственно кивнул Пчелинцев. - Не слишком. Как раз переходим к главному вопросу.
- Чувствую, что этот вопрос очень близок к извечному российско-интелегентскому? – поинтересовался новосибирский «голова» и махнул своей свите, чтобы рассаживалась. За добрый десяток лет многие процедуры выработались сами собой…
- Практически. – согласился полковник. - Только звучит он не «Что делать?», а «Куды бечь?»
- То не вопрос. Куды бечь, то каждому ясно: куды теплее, туды и бечь! То бишь, на юг! – тут же отозвался, прибывший вместе с Суховым, его зам Федосеев.
Личностью он был своеобразной. Старожилы Новосибирска помнили еще социалистического заппредгорисполкома с такой фамилией и инициалами. Потом был пост демократического вице-мэра. Причем, мэры приходили и уходили, а Федосеев оставался. Этому удивлялись, за глаза называли Микояном и «серым кардиналом». Образованием он никогда не блистал, человек был ограниченный, можно сказать даже туповатый, а уж сейчас, разменяв восьмой десяток…
Тем не менее, придя к власти, Сухов первым делом нашел именно Василия Васильевича. Ибо единственное, что знал Федосеев, он знал блестяще. А это единственное было городским хозяйством Новосибирска. В том, что Энск пережил первую зиму, заслуги Василича были таковы, что можно было простить и многолетние колебания вместе с линиями правящих партий, и последующее пожизненное безделье, в котором, кстати, старик замечен не был. А уж дурацкие фразы и предложения, равно глупые шутки, тем более.
- И что у нас на юге? – ехидно спросил Урусов. – Африка?
- Неа, в Африке негры. Нам туда нельзя, но юг - он везде юг. Шо у нас на юге, командиры? Вы же тут умные самые? – если стравить Урусова с Федосеевым, еще неизвестно кто кого заплевал бы ехидством. Скорее всего, все же, старший соперник. За счет опыта.
- Алтай на юге, - ответил Мезенцев, - а за ним Китай.
- А в Китае нам ловить нечего, - добавил Урусов, - да и на Алтае тоже. Разве что, в Кош-Агач дернуть. Если он стоит еще. Эх, помню мы там с Грачом накидались…
- Андрей, по делу! – одернул капитана Пчелинцев.
- А ежели по делу, - тут же собрался Урусов, - то загрузил я всю имеющуюся информацию в наш главный аналитический компьютер. И поимел на выходе интересный расклад.
- У вас имеется программное обеспечение и спецы такого уровня? – удивился Сухов, и откинулся на спинку стула.
- У нас много что имеется. – подмигнул капитан, - Даже свой гроссмейстер есть. Тот самый, которому один мэр десять лет назад автоколонну проиграл, даже не успев расставить фигуры… Мы до сих пор больных на тех «скорых» возим. А в свободное время шахматист наш подрабатывает аналитическим компьютером. За банку сгущенки в день. Очень выгодно, так что и вам советую поискать по закромам. Так вот, что за расклад выдал ефрейтор Юринов. С которым, кстати, согласен не только я, но и все ознакомленные. Есть три места, куда стоит идти. Первое – це ридна моя ненька Украйна. Минимум ее Юго-Восточная часть. Присутствуют чернозем, относительно теплый климат, развитая инфраструктура, выход к морю и тому подобные плюшки. - Урусов обвел присутствующих взглядом, и, не дождавшись возражений продолжил, - Второе - славная страна Таджикистония, куда так рвется интеллектуальная элита нашего зоопарка…
- А кто у вас тут элита? – спросил Сухов.
- Да он же. Компьютер наш, в смысле.
- Андрей! – прорычал Пчелинцев.
- Продолжаю, - невозмутимо откликнулся Урусов, - В плюс уходит то, что там еще теплее, чем в незалежной, и было намного меньше целей для ЯО. В минусах – население, и практически полная непонятка с энергетическим ресурсом. Третье место в нашем хит-параде - Астраханские степи. - Присутствующие дружно закивали. – И Кавказские горы.
- Это четыре места, а не три, - вставил Федосеев. До этого всем казалось, что он уже уснул.
- А нам и это по фигу, - отмахнулся капитан, – интересно другое…

Отредактировано ВВГ (08-01-2012 17:33:48)

+4

80

Таджикистан, Фанские горы, вершина Большая Ганза
Санька

- Держи!!!
Валюсь на склон, с разгону вбивая в фирн клюв ледоруба, и всем телом наваливаюсь сверху. Веревка резко дергает за систему, пытаясь оторвать руки от древка. А вот фиг получится! Удержу! Ой, блин, Асадка, какой же ты тяжелый… Плевать! Удержу! Куда он там влетел?
- Санька! Держи! Он в трещине!
- Держу!..
Еще сильнее прижимаюсь к склону. Перед глазами только снег. Скашиваю взгляд вниз: мой анорак и головка ледоруба. Сбоку появляется Петькина задница. Его самого не видно, наверное, сидит на корточках и крутит бур в десяти сантиметрах от моего бока. Не вижу….
- Держи, Санечка, держи, – шепчет Петька, - я сейчас…
- Не болтай, крути, давай! – терпеть не могу эти телячьи нежности…
Где этот дурак тяжеленный умудрился трещину найти !? Я же только что там прошла, даже намека не было! Но, умудрился, нашел. И теперь висит на мне, а я - на ледорубе. Ледоруб выдержит, а я? Всем телом, особенно плечами и руками, ощущаю тяжесть Асада... Держать!.. На тренировках больше держала!..
- Страховка готова! Санька отпускай!
Ну, наконец-то, копуши, уже руки болят! Кое-как встаю, перещелкиваюсь и усаживаюсь на рюкзак. Теперь хоть гляну, что они без меня наворотили. Хотя смотреть особо не на что: веревка уходит в дыру в склоне. Собственно, уже две веревки. Акрам с Петькой работают быстро, минут через пять вытащат. Пока разминаю себе плечи и руки. Боль потихоньку уходит. Зато приходит Асад.
- Сань, спасибо!
- Проехали. Ты как?
- Нормально. А ты?
- Сказала же - проехали! Хватит сидеть, пошли, что ли?

+4


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Произведения Михаила Гвора » Я приду, мама (Пасынки Фанских гор-2)