Под мерное покачивание коляски я прикрыл глаза и представил себе, что мы с Гаврилой все так же продолжаем мое самое первое путешествие по российским дорогам. Тот же возница, почти такая же коляска, дорога. А ведь больше года прошло. Ну да, в начале июля выехали в первый раз в Горки, в середине августа вернулись. Выходит год и месяц прошли с тех пор. Вечность…
Из всего, пожалуй, только Гаврила прежним и остался. Как был скомороший сын, так и есть, только роль играет теперь другую. Вот дорога хоть и похожа, да не та и запряжка посолиднее прежней будет. Я уже вовсе не тот растерянный попаданец, а совсем даже «благородие» и «барин», а с сегодняшнего дня еще и георгиевский кавалер. И мне чертовски приятно ехать домой, теперь уже действительно домой, в собственное имение и в собственный дом.
На Родину. На дидызну.
Какое все-таки правильно слово. Место, где жили деды и прадеды, где они и похоронены.
Я окончательно слился своею судьбою с судьбой пропавшего в неведомых краях Сережи Горского и принял его как часть самого себя. Если уж тебе не дано было пожить, мальчик, я проживу свою жизнь за нас двоих. Могилы твоих родителей я приму, как могилы моих родных. Горские возвращаются домой, как и обещалось, в своем полном праве. Когда-то я дал такое слово старинному знакомцу твоего отца помещику Дмитриеву. За себя и за тебя…
Стучат копыта, железный обод наматывает русские версты по валашской колее. Вот и второй их десяток за спиной. Значит, на двадцать верст уже стал ближе мой дом.
Не терпится…
Хотя, если честно, не так домой ты, Серега, стремишься, как встретиться с некой дамой. Нет?
Каюсь, грешен. А вообще, друг мой, мое второе «я», не будь таким занудой…
Вон уже и вечереет, а мы изрядно затянули с выездом. Сегодня дальше не поедем. Пора искать приют на ночь. Помнится, где-то здесь был неплохой постоялый двор…

За ужином мы в теплой мужской компании отметили награду.
Оказывается, обычай обмывать ордена, таким образом, как было заведено в мое время, тут еще не прижился. Стоило только бросить идею, а дальше все покатилось само собой.
При свете очага и пары свечей в чистой, аккуратно выбеленной комнатке постоялого двора четверо мужчин с  интересом следили за моим импровизированным священнодействием. Оно соединило  в себе как простой солдатский обычай двадцатого века, так и требования века девятнадцатого, а также еще кое-какие, почти забытые традиции более древних времен. Да и сами присутствующие принимали живейшее участие в ритуале.  Режиссером, как всегда, выступил Гаврила. Умеет он это…
После чтение краткой молитвы обращенной к Святому Георгию, которую проговаривал вечно молчаливый Грач, неожиданно чистым и мощным голосом

- Яко пленных свободитель, и нищих защититель, немощствующих врач, царей поборниче, победоносче великомучениче Георгие, моли Христа Бога, спастися душам нашим.

Все военные выстроились напротив меня в шеренгу. Лица серьезные и торжественные. Гаврила, как гражданский, чуть в стороне. Орден положен в кружку, заполненную сливовой цуйкой до самых краев. Сама же кружка была водружена дном на плоскость сабельного клинка, который я держал в правой руке.  Под общее негромкое пожелания «чтобы награда была не последней» цуйка мной выпита до капли,  вернее, до креста, который я прихватил губами,  не прикасаясь при этом пальцами к самой кружке. Пить «с меча» меня надоумил Перебыйнис, а ведь это обычай древний, казацкий. Я-то его из книг знаю, а ты откуда? Нет, не простой ты пахарь был до солдатчины, Иван Михайлович, ой не простой…

Ух! Крепкая зараза… Двойная перегонка.
Умеют делать самогонку будущие румыны.

После чего пустая кружка отброшена и разбита об пол, крест же был прикреплен к моему мундиру единственным, кроме меня, офицером, а также единственным новым лицом в нашей компании.  Он же первым поздравил меня «кавалером».  А далее, мы принялись за превосходно приготовленный и обильный ужин, отдав должное местному повару, а также выставленным для такого случая хозяином, португальскому густому вину.

Сегодня можем расслабиться. Вместе с нами на постоялом дворе расположился егерский взвод, так что мы чувствуем себя в полной безопасности.  Поручик из выслужившихся нижних чинов, дядька лет сорока, службу тащит туго. Потому караулы будут беречь наш сон, а заодно и наше добро до утра.
Разумеется, он был приглашен за наш стол и с удовольствием воздавал должное жареному барашку, после того как принял участие в торжественном ритуале обмывания ордена. Хорошо, что поручик производства из простых. Служака не из зазнаек, и в его присутствии мои драгуны чувствовали себя свободно. Совсем не портил наш маленький, но дружный коллектив.
Вечер удался на славу.

Теперь мой маршрут пролегал в Бухарест, после на Хотин, а дальше на север в Витебскую губернию, в мои Горки. Расстояние солидное, где-то под тысячу восемьсот верст выйдет при оптимальном маршруте.
Считайте, семьсот верст до Хотина, дальше минуя Каменец-Подольский к Новоград-Волынскому,  после на Мозырь, Бобруйск, Могилев, Оршу, а там и Витебск, а это еще тысяча сто или тысяча двести верст набирается. Не близкий свет.

Мне предоставлялся месяц отпуска без дороги, на «обустройство семейных имущественных дел», согласно поданного еще зимой прошения. Начальство, перед тем как впрячь мое благородие в работу, решило дать передохнуть. А я что? Я - только «за».

Отредактировано mitra (03-11-2012 14:12:23)

Увы, увы... Нельзя сказать, что весь в хлопотах, но мозги работают совсем не по книжке.     Просто послезавтра будет венчание дочери, а через неделю  регистрация ее брака в ЗАГСе.     Уф...
Потом, надеюсь, наверстаем.