Заговорил не Рубец. И не Щарах. Третий. Высокий парень, в хитром доспехе, смахивающем на хауберк, со стальными пластинами на груди. Если судить о возрасте, глядя на лицо - лет двадцать. Если смотреть в глаза - все сорок. Из росов.
- Снежко меня зовут. Русин я. Слышал о таких?
Роббер кивнул. Земля слухом полнится. Русин продолжал:
- Там за рекой собрали машины. Ты знаешь, что это за машины, франк? Или подсказать тебе? У них множество частей, и превеликое количество...
Наемник улыбнулся и продолжил:
- И превеликое количество рычагов. Не считай меня глупее моего же коня, русин. За рекой ваши инженеры готовят требушеты. Очень большие требушеты. Интересно, где вы найдете столько камня, чтобы они разрушили наши стены? Привезете по реке?
Ответная улыбка была еще шире:
- Камни? Что ты, солдат! Они будут метать бочки!
Бочки - ладно. Лишь бы не дохлых коров и трупы солдат. От тех становится еще обиднее. Вроде и мясо, а в котелок не положишь...
- Вы решили напоить весь гарнизон вином? И взять нас пьяными? Только говорю сразу - лариссиев у нас нет, но мусульман хватает. А у них с соком виноградной лозы отношения сложные. Впрочем, если напиток со склонов моего родного Арелата...* Хорошее вино в здешних краях большая редкость.
Русин рассмеялся:
- Хорошая шутка, франк. А теперь буду шутить я. Ты знаешь, что такое «греческий огонь»?
Наемник вздрогнул.
- Вижу, знаешь, - снова улыбнулся русин. Только на этот раз, в его улыбке только слепой не увидел бы оскал атакующего льва, настроившегося пожрать раба Господнего...
- Но… - выдавил Роббер.
- Смотри, - прервал франка Снежко. - Внимательнее смотри.
Русин достал небольшой сосуд, щедро плеснул из него на камень под ногами и чиркнул огнивом. Взметнулось пламя.
- Попробуйте погасить. Чем угодно.
- Я не буду и пробовать, - тихо сказал де Крюйон. - меня жгли этой проклятой пакостью.
Камень продолжал гореть, подванивая мерзким зловонием.
- Мы забросаем город бочками с этой дрянью, - продолжал русин, хотя шевелье де Крайону все стало ясно сразу. Когда только побежал по граниту голубой язычок пламени... А потом будем стрелять горящими стрелами. Возможно, не будем - очаги справятся не хуже. Там посмотрим. В Шаркиле нет деревянных домов. Но там будут гореть камни. Завтра к утру город будет мертв. Не уйдет ни одна живая душа.
Никто из живущих под Луной не мог назвать Роббера трусом. Но ему стало страшно.
- В городе дети. Женщины. Отпустите хотя бы их!
Русин всмотрелся в побледневшее лицо франка:
- Мы предлагаем лучшие условия. Отпустим всех. Воины сохранят оружие. Один вооруженный на десяток. Вам хватит. Можно взять домашний скарб. Весь, что сможете унести. Нам остается крепость с казной и всеми запасами. Думайте. Времени - до темноты. Потом…
Снежко не стал договаривать. Троица дружно развернувшись зашагала прочь от крепости. К ним навстречу пошел коновод.
Огланкур ожидал переговорщика у самых ворот. Давиду хватило лишь взгляда:
- Всё так плохо?
- Еще хуже, - махнул рукой Роббер. - Они нас просто сожгут. Не потеряв ни одного человека. Можно выйти в поле. И принять бой. Две тысячи против ста. Про нас будут слагать песни. На небесах. Потому что на земле не выживет никто. Или сдаться...
Хазарин вслух ничего не спросил, только подался вперед, чтобы расслышать каждое слово.
- Нас отпускают. На почетных условиях, – закончил Роббер.
- На почетных? Я пытался отправить голубей. У них ловчие соколы. Перехватывают мгновенно.
- Значит, каган не узнает. Итиль обречен.
- И что делать? - растерянно сказал Давид.
- Думай. Сегодня решение только за тобой, - ответил де Крюйон. – Я наемник, сражаюсь за деньги. Но у меня есть честь. Скажешь умереть – умру.
Франк, за длинный день постаревший на добрые двадцать лет, тяжело опустился на невысокий поребрик.
За два часа до заката Шаркил, западный оплот хазарского каганата, отворил ворота перед победителями.
Тархан – дворянин (степной аналог)
Арелата...- второе название Королевства Бургундия