Выбрав в качестве мишени неторопливо ползущий линкор, он приказал довернуть лодку на курсе. Затем прозвучала команда: - Первый и второй аппараты пли! Перископ вниз!». После томительного ожидания раздался грохот, а затем торжествующий крик немецких матросов. Не обращая внимания на радостные крики на центральном посту, Отто приказал перезарядить торпедные аппараты и поднять перископ. Освещенный лунным светом гигантский корабль продолжал медленно двигаться вперед, а сопровождающие его крейсера бестолково палили во все стороны. Не теряя времени, капитан-лейтенант приказал еще довернуть лодку и дать залп, после которого ложиться на обратный курс. Несколько томительных мгновений, пока U9 описывала циркуляцию, а торпеды неслись к цели, на центральном посту царило напряженное молчание. Но недолго. До терпеливо ждущих исхода атаки людей донесся сначала один взрыв, потом, спустя некоторое время – еще один, более приглушенный.
- Кажется, мы попали сразу в две цели, майне херрен, - констатировал Отто, - и добавил. – Уходим. Все равно ночью ничего не разобрать. Запишем – вероятно потоплен один линкор и попадание во второй.
Действительно, понять, что творится наверху, было сложно даже присутствующем на палубе «Саутгемптона». Понятно было только, что англичан атакуют подводные лодки.  Сколько и с каких направлений, было совершенно непонятно. Как и то, каким образом они сумели найти отряд. «Монарх», получив последовательно три торпеды в борт, тонул. Еще одно торпедное попадание получил «Эктив», но крейсер, в отличие от линкора, на воде пока держался. Гуденаф приказал эсминцам обнаружить и отогнать лодки противника, в глубине души не сомневаясь, что никого и ничего ночью они не найдут. Уже заселенные недавно поднятыми из воды людьми помещения крейсера приняли новые группы мокрых и дрожащих матросов.  Спасли многих, но еще больше осталось в темных коридорах и переходах тонущего корабля или было затянуто в образовавшуюся при погружении воронку.
Ночь сменил утренний туман, густой и белый, как молоко. Взошло солнце и туман начал рассеивался, выпуская из своих глубин отряды и одиночные боевые корабли, стремящиеся к родным берегамю
Капитан О’Брайен прикрыл глаза и потёр лицо тыльной стороной ладони. Тяжелая усталость давила на плечи и прижимала к палубе. Хотелось лечь, вытянуться и забыть обо всём. Каитан не спал уже сутки, вместившие в себя и очень длинный день, наполненный выстрелами и взрывами, и бессонную ночь, полную страха и отчаяния.
Туман поредел. С мостика «Саутгемптона» уже можно было разглядеть ползущие на правом крамболе линкор и крейсер. Несмотря на повреждения, они исправно держали строй.
– Сэр, на «Эктиве» сигнал!
– Что там у них?
– С добрым утром. Через четверть часа пойду ко дну».
«Пойдет ко дну», - обречённо подумал О’Брайен. – «Ну да, конечно, в него же ночью попала торпеда – хорошо ещё, что избитый артиллерией гуннов крейсер не затонул сразу. А (командир Эктива)  ».
– Эсминцам «Ариэль» и «Феникс», – приказал О’Брайен, – подойти к «Эктиву» и снять экипаж. Корабль… – кэптен помедлил, – затопить. Если появятся немцы, они…
– Сэр, прямо по курсу дымы нескольких крупных кораблей!
«Накаркал, – подумал командир крейсера. – Но как они сумели нас опередить?».
К счастью, встречные корабли оказались английскими. Адмирал Бредфорд, не дожидаясь распоряжений Адмиралтейства, приказал выйти в море крейсерам и эсминцам, чтобы помочь возвращающимся поврежденным кораблям.
– Теперь нам будет легче, – произнес О’Брайен, глядя в бинокль на приближающиеся корбали. – И если…
Рокот взрыва прокатился над морем. Над «Фениксом» взметнулось дымное облако, а когда оно рассеялось, стало видно, что эсминец накренился на левый борт и начал погружаться в воду
– «Поражён торпедой с подводной лодки»,  – доложил впередсмотрящий, разобрав сигнал, поднятый на мачте эсминца. – «Прошу помощи».

И если опять над морями взовьется сражения дым…

Флагманский линкор Гранд Флита «Железный Герцог» («Айрон Дьюк»), тяжело раскачиваясь на волнах, мчался вперед словно носорог. Адмирал Джеллико, нахохлившись, словно получивший удар в солнечное сплетение боксер, периодически оглядывал поверхность моря в узкую щель боевой рубки. Хотя делал он это машинально и без всякой необходимости, увидеть сражение эскадры Уоорендера с преследующим ее флотом «гуннов» пока было невозможно. Но нетерпение и задумчивость делали свое дело. Тем более, что мысли командующего веселыми отнюдь не были. Судя по полученным, очень и очень отрывочным донесениям и перехватам, вторая эскадра понесла большие потери, а Битти с его недолинкорами вообще можно было списывать со счетов. «Если сейчас не прийти на помощь, то можно будет смело записывать в потери и большую часть эскадры Уоррендера, - размышлял Джон Джеллико, - но есть шанс встретить немцев во всеоружии, свежими, еще не потрепанными кораблями. Повреждений немецких линкоров мы не знаем, но можно уверенно полагать, что не все снаряды с «орионов» второй эскадры попали в море. К тому же и снарядные погреба немецких кораблей должны быть изрядно опустошены боем. Но вот надвигающаяся ночь…». Таких единовременных безвозвратных потерь флот Его Величества не нес никогда.
Однако приближающаяся темнота нервировала сэра Джона даже больше, чем потери Битти и Уоррендера. Если в артиллерийском бою шансы уравнять потери, или даже разбить германский флот были вполне осязаемыми, то вступать в ночной бой адмирал не собирался ни под каким видом. Его преследовал кошмар в виде идущих в атаку в темноте почти неразличимых ночью германских эсминцев и торпеды, вонзающиеся в борта его дредноутов.
- Германский флот прямо по курсу! – доклад наблюдателя заставил адмирала прильнуть к щели. И невольно, хотя и негромко, охнуть от увиденного. Новейшие «кайзеры», вырвавшись вперед, строили классическую «палочку над Т», расстреливая идущий первым «Король Георг». Остальные корабли поредевшей второй эскадры дымили и горели, но упорно шли сквозь огонь. Идущие параллельно им в боевой линии Хохзеефлотте корабли то и дело выбрасывали огоньки пламени, через мгновения сменяющиеся высокими водяными кустами рядом с английскими кораблями или тусклыми разрывами на корпусах «орионов».
На «Саутгемптоне», в данный момент занимавшемся подъемом с воды моряков с затонувшего «Лайона», начала столкновения главных сил не заметил никто. Даже на мостике все были слишком увлечены розыском среди волн голов спасшихся офицеров и матросов, и не сразу обратили внимание на резко усилившийся грохот канонады. Над Северным морем ревели сотни тяжёлых орудий. Длительное противостояние сильнейших флотов мира разрядилось молниями орудийных выстрелов. Десятки дредноутов, созданных упорным трудом тысяч и тысяч людей, сошлись в бою, решая спор столкнувшихся империй… Англичане выполнили перестроение из походного порядка в боевой чётко и слажено - этот маневр в британском флоте был хорошо отработан, но как и всякий маневр, он требовал времени. Которое немцы терять отнюдь не собирались. И первые же, пристрелочные по сути, залпы легли точно среди английских кораблей.
Еще недавно бывшие самыми мощными и защищенными боевыми кораблями мира, первые дредноуты Британии в этот период уже не в полной мере отвечали требованиям современности. Их двенадцатидюймовые орудия главного калибра уступали даже одиннадцатидюймовкам первых немецких кораблей того же класса, а десятидюймовый броневой пояс не обеспечивал необходимого уровня защиты. И первые же попавшие в идущий головным «Беллерофон» снаряды подтвердили истинность этих выводов. Контр-адмирал Гонт даже не успел отдать приказ на открытие огня – один из снарядов ворвался в боевую рубку лавиной раскаленных газов и стали, лишив корабль командования и управления. Еще два снаряда прошли сквозь броневую палубу, и один из них проник прямо в погреб носовой башни. Кордит зарядов моментально вспыхнул, а затем столь же моментально сдетонировал. На носу английского дредноута словно вырос огромный огненный цветок, он резко затормозился и, взбрыкнув всем корпусом, «Беллерофон», словно конь, нырнул прямо в волны. Неожиданно быстрая гибель флагмана четвертой эскадры ошеломила англичан, но не стала причиной выхода из боя. Который мог бы продолжаться, если бы не наступающая ночь. Обменявшись парой залпов, учитывающие приближение темноты противники,  разошлись в разные стороны, выстраиваясь по командам своих адмиралов в ночной походный ордер. Броненосные исполины смыкали ряды, готовясь отражать атаки миноносцев, но ни одному из дредноутов вышедших из боя противников не пришлось этим заниматься.
Брошенные в атаки легкие силы столкнулись друг с другом. Низкие силуэты германских и английских эсминцев мелькали в надвигающейся тьме среди волн и разрывов, подсвечиваемые неверным светом Луны и лучами противоминных прожекторов крейсеров. Канониры крейсеров, стремясь заставить противника отвернуть с боевого курса,  развивали максимальную скорострельность, подстегиваемые страхом перед готовыми вырваться из торпедных труб смертоносными сигарами торпед…
Но «Саутгемптон» не принимал участие в этом лунно-морском смертоносном танго. Вместе с пострадавшим в дневном бою легким крейсером «Эктив» и двумя эсминцами корабль О’Брайена шел в охранении двух сильно поврежденных кораблей эскадры Уоррендера. «Монарх» и «Центурион», потеряв в бою практически всю артиллерию, избитые, словно рыцари, попавшие в центр швейцарской баталии, неторопливо ползли на запад. Вахтенные до рези в глазах вглядывались в ночь. Каждый блик на воде казался настигающим медленно идущий отряд быстрым немецким эсминцем, готовым всадить в борт тяжелую, несущую смерть торпеду. Каждый доносившийся с востока звук казался отдаленным эхом взрыва. Нервное напряжение не отпускало всех, начиная от стоящего на мостике капитана и заканчивая вроде бы отдыхающим после вахты матросом. Волнение, как казалось, накрыло отряд тяжелым, затрудняющим дыхание колпаком. Корабль – это прежде всего экипаж, а потом уже техника А экипажи плывущих к родным берегам кораблей, перенесшие тяжелые испытания дневного боя, распадались на глазах. Хотя до полного разрушения было еще далеко, грозные признаки нарастали. И наконец, прорвалось…
Комендору, дежурившему у носовой пушки крейсера «Эктив» вдруг почудился атакующий миноносец и он, не дожидаясь команды, выстрелил, выбросив в море ценный, из-за большого расхода днем, снаряд. Его с трудом оттащили от орудия, буквально отрывая руки от рукояток наведения, и увели в корабельный лазарет. Поднявшаяся на остальных кораблях тревога была с трудом погашена офицерами. Казалось, кроме этого случая и возможных новых нервных срывов, ничего больше не грозит отряду. Но только казалось…
Капитан-лейтенант Веддинген уже стал знаменитым. Его успешная атака крейсерского патруля англичан, закончившаяся потоплением броненосных крейсеров «Хог», «Кресси» и «Абукир» навсегда вошла в летопись сражений на море как «атака Веддингена». Однако честолюбивому командиру U9 этого казалось мало. И теперь он, бросив назначенный ему район патрулирования, вел свою подводную лодку к месту боя флотов. Конечно, за прошедшее время изменилось многое. Надеяться, что противник будет стоять, поджидая удара из-под воды, как «Хог» и «Кресси», конечно не стоило. Но поврежденные дредноуты, выходя из боя, будут иметь небольшую скорость, что позволит стрелять по ним почти в полигонных условиях, немногим худших чем во время знаменитой атаки. Низкий силуэт и малые размеры подводной лодки делали ее незаметной на фоне ночного моря, но невысокая рубка одновременно затрудняла обнаружение вражеских судов. И если бы не случайный выстрел, отряд англичан вполне мог избежать встречи с лодкой Веддингена. Но судьба улыбалась немцам во все свои шестьдесят четыре зуба Острых зуба, несущих смерть противнику, надо заметить.
Поскольку лодка шла крейсерским ходом, то сумела быстро набрать полный ход и догнать поврежденные английские дредноуты. Веддинген успел занять удобную позицию прямо поперек курса и погрузиться. U-9 неторопливо двинулась на перископной глубине по направлению к кораблям противника, поднимая перископ на короткие промежутки времени, чтобы не быть замеченной; Веддиген вел наблюдение, пока не убедился, что встретил именно поврежденные английские корабли. Выбрав в качестве мишени неторопливо ползущий линкор, он приказал довернуть лодку на курсе. Затем прозвучала команда:
- Первый и второй аппараты пли! Перископ вниз!
Несколько томительных мгновений, пока U9 описывала циркуляцию, а торпеды неслись к цели, на центральном посту царило напряженное молчание. Но недолго. До терпеливо ждущих исхода атаки людей донесся сначала один взрыв, потом, спустя мгновение – еще один, более приглушенный, встреченный торжествующим криком немецких матросов. Не обращая внимания на радостные крики на центральном посту, Отто приказал перезарядить торпедные аппараты и ложиться на обратный курс.
- Кажется, мы попали сразу в две цели, майне херрен, - констатировал Отто, - и добавил. – Уходим. Все равно ночью ничего не разобрать. Запишем – вероятно, потоплен один линкор и попадание во второй. Отойдем на несколько миль и всплываем.
Действительно, понять, что творится наверху, было сложно даже присутствующим на палубе «Саутгемптона». Понятно было только, что англичан атакуют подводные лодки.  Сколько и с каких направлений, было совершенно не ясно, как и то, каким образом они сумели найти отряд. «Монарх», получил последовательно две торпеды в борт, тонул. Гуденаф приказал эсминцам обнаружить и отогнать лодки противника, в глубине души не сомневаясь, что никого и ничего ночью они не найдут. Уже заселенные недавно поднятыми из воды людьми помещения крейсера приняли новые группы мокрых и дрожащих матросов.  Спасли многих, но еще больше осталось в темных коридорах и переходах тонущего корабля или было затянуто в образовавшуюся при погружении воронку.
Ночь сменил утренний туман, густой и белый, как молоко. Взошло солнце и туман начал рассеиваться, выпуская из своих глубин отряды и одиночные боевые корабли, стремящиеся к родным берегам. Капитан О’Брайен прикрыл глаза и потёр лицо тыльной стороной ладони. Тяжелая усталость давила на плечи и прижимала к палубе. Хотелось лечь, вытянуться и забыть обо всём. Капитан не спал уже сутки, вместившие в себя и очень длинный день, наполненный выстрелами и взрывами, и бессонную ночь, полную страха и отчаяния.
Туман поредел. С мостика «Саутгемптона» уже можно было разглядеть ползущие на правом крамболе линкор и крейсер. Несмотря на повреждения, они исправно держали строй.
– Сэр, на «Эктиве» сигнал!
– Что там у них?
– С добрым утром. Через четверть часа пойду ко дну.
«Пойдет ко дну», - обречённо подумал О’Брайен. – «Хорошо ещё, что избитый артиллерией гуннов крейсер не затонул сразу. А Питер Уитерс остроумен, как всегда, несмотря ни на что».
– Эсминцам «Ариэль» и «Феникс», – приказал О’Брайен, – подойти к «Эктиву» и снять экипаж. Корабль… – кэптен помедлил, – затопить. Если появятся немцы, они…
– Сэр, прямо по курсу дымы нескольких крупных кораблей!
«Накаркал, – подумал командир крейсера. – Но как они сумели нас опередить?».
К счастью, встречные корабли оказались английскими. Адмирал Бредфорд, не дожидаясь распоряжений Адмиралтейства, приказал выйти в море крейсерам и эсминцам, чтобы помочь возвращающимся поврежденным кораблям.
– Теперь нам будет легче, – произнес О’Брайен, глядя в бинокль на приближающиеся корабли. – И если…
Рокот взрыва прокатился над морем. Над «Фениксом» взметнулось дымное облако, а когда оно рассеялось, стало видно, что эсминец накренился на левый борт и начал погружаться в воду
– Поражён торпедой с подводной лодки,  – доложил кэптену впередсмотрящий, разобрав сигнал, поднятый на мачте эсминца. – Прошу помощи.
Неожиданное происшествие разбило лед хваленой джентльменской невозмутимости, которой О’Брайену, как шотландцу и так не хватало, по мнению его сослуживцев, и он разразился отборной морской бранью. Тот, кто никогда не был на море, даже и не подозревает богатства лексикона морских офицеров. Патрик ругался без перерыва двадцать минут, даже отдаваемые им команды были совсем непохожи на уставные, но интуитивно доходили до подчиненных.
Встречавшие отряд, от которого осталось три корабля, эсминцы бросились в атаку, засыпая предполагаемый квадрат нахождения немецкой подлодки ныряющими снарядами. Несмотря на это, команды уцелевших кораблей молились, напряженно ожидая новых атак. Которых так и не последовало. А подводная лодка U14 капитан-лейтенанта Генрих фон Хеннинга так и не вернулась на базу. Ну, а крейсер «Саутгемптон» в это время входил в бухту…

Отредактировано Логинов (25-01-2014 14:05:14)

А где написано что в Эктив попало?
Я же убрал всякое упоминание об этом... 2 торпеды попали в Монарх и все.

Отредактировано Логинов (25-01-2014 10:41:19)

Почти! Но не обязательно одновременно... У меня на этот момент некие замыслы имеются...

Отредактировано Логинов (25-01-2014 14:05:53)