Andrei K.
жесть..
Это уже после сотого Ангела, нет? на вид изрядно за тридцатник.
Сейчас посмотрит в кадр...
И привычно увидит прицельный маркер.
Вспомнил фильм "Оправданная жестокость", там у ГГ когда его никто не видел, такой же взгляд был.
+1

Тёма
Чего-то Мисато на нижней какая-то малогабаритная?

Флудим-с

немножко проды

Кто ты, Каору?
гл. 9 Angel in heaven.

Какое счастье дожить до воскресенья! Это у манагеров и прочей офисной фауны пятничный вечер – самое любимое время, а у пилотов Евангелиона – воскресное утро. Можно валяться сколько душе угодно, зная что не надо никуда переться – ни в школу ни на службу. Вон, даже Лэнгли, электровеник рыжий – и та до упора дрыхла! Выползла из свей обители аж в пол-одиннадцатого – сонно зевающая, со своим любимым плюшевым евоидом и здоровенной полосатой подушкой в охапку.
Уж на что я был малоактивный и вялый, но всё же не удержался, залюбовался напарницей. Действительно, Аска – красавица. Она вообще-то всегда красивая. И когда злится-дуется, и когда улыбается, о чём-то задумавшись. Но сейчас, сонная, ещё пребывающая во власти Морфея, вся такая беззащитная и… домашняя... Ну прямо – милашка! А если учесть, что из одежды на ней только коротенькая ночнушка. Практически не прикрывающая нижних девяносто, предательски выдающая наличие лишь одних трусов и все изгибы превосходно сформировавшегося для её четырнадцати лет тела… М-мммм…! Такая милашка и такая соблазнительная!
А эта чертовка дотопала до кресла со столиком у окна, пристроила евоида на стол, подушку на кресло и, то ли нарочно, то ли случайно, принялась зевать и потягиваться.
Мда… романтический настрой вкупе с гормональным всплеском – вещь мощная и коварная: пары секунд не прошло, а сердце заколотилось, ладони вспотели…
В следующую минуту я с разгону врезался во что–то тёплое и мягкое. И судя по возмущённому (и радостному?!) вяку, оказавшееся моим прекрасным тактическим командиром. Руки тут же на автомате, спасая тело, хватаются за ближайший источник опоры – женскую талию. Шикарную такую, стройную талию Мисато Кацураги! Angelhuren! Такое со мной уже было! Правда, тогда мои руки обнимали её клона.
– Ух! Синдзи, паршивец! Ты что, творишь, а? Сам таращишься на Аску, а тискаешь меня? И не стыдно?!
Кацураги в своём репертуаре. С таким грозным противником действенна только одна тактика – атакуй и беги!
– Мисато, зуб даю – это ты сейчас специально подстроила!
– Синдзи, за кого ты меня принимаешь?!! – возмущённый вопль слышится, наверное, по всему зданию.
– За молодую и очень красивую озабоченную девушку, страдающую недо… недостатком витаминов.
– Ты на что это намекаешь, негодяй малолетний?! Да как ты можешь такое о своём опекуне и командире говорить?!! – хотя  по мордашке видно, что сама очень даже не прочь, чтобы её потискали чьи-то мужские руки. Ну, или сильные мальчишеские…
– Мисато, может ты всё таки наберёшься храбрости или пива и осуществишь свою мечту? – едко осведомилась Вторая,
– И это я слышу от тебя, Аска?! Это же твой суженый! – пошлая муза Кацураги вздёрнула своего Пегаса на дыбы. –  И вообще, ты чего это в таком виде выскочила? Никак хочешь жениха соблазнить?
Розовый цвет девичьих щёчек начал быстро приближаться к багрово красному:
– Ещё чего! Не собираюсь я Синдзи соблазнять! Да и, вообще, причём тут мой вид?!
– Не причём, а в чём… – не выдерживаю я. – Ты серьёзно считаешь ночной рубашкой этот прозрачный намёк на одеяние?
– Ну, вообще-то, это камисоль.
– Мне от этого не легче. Мало мне Мисато со своими провокациями, так теперь ты в неглиже.
– И ты теперь разрываешься между двумя соблазнами? – Лэнгли с торжествующим видом поправила непослушную прядь. – Икари, может, всё таки определишься: меня взглядом ощупывать или с Мисато зажиматься?
– Подруга, поверь, руками Синдзи ощупывает куда более приятно. Прямо сейчас в этом убедилась. – опекун за словом в карман не лезет. Особенно в таких ситуациях.
– Мисато-сан, прекратите пошлить!
Ну да как же, прекратит она. Это же всё равно, что просить алкоголика бросить пить.
– Синдзи, неужели ты предпочтёшь её мне? – трагически заломленные руки, театрально–трагическая поза и страдальческий тон голоса ну ни как не вязались с весело блестящими глазами опекуна.
– Увы, но это так, командир… не судьба нам соединить наши сердца…
– Си-ин, ты разбиваешь моё сердце…
– Ничего, утопишь свою печаль в пиве – я тебя знаю.
– Синдзи, паршивец!!!
– Клоуны! Причём, ещё и озабоченные. – забираясь с ногами в кресло, вынесла окончательный вердикт Сорью. – Первая не пропустит мимо ни одного неженатого парня, второй готов броситься на любую симпатичную девчонку уже спустя всего две недели после предложения руки сердца.
– Аска, чья бы корова мычала! Из тебя получается порой клоунесса похлеще Мисато с МиниМи вместе взятых.
– Скоморох ты несчастный, Икари! Как и все твои дружки. – тут же огрызается рыжая красавица.
– Уии-ии…!! – вселенская скорбь в карих очах чернобривой паршивки уступает место такому же вселенскому умилению. – Вы ссоритесь как молодожёны! Аска, ну, пожалуйста,  скажи прямо сейчас: «Да». А я вас тут же объявлю мужем и женой! И учитывая, что сейчас выходной, то у вас достаточно времени на…
– Ми-иса-ато-оо…
– Не поддавайся на её провокацию, Аска. Она просто завидует тебе.
– Конечно, завидую! Было бы мне пятнадцать или был бы Синдзи понаглей…
Нет, ну это совсем, целомудренная ты наша! И так не знаешь, куда от её приставаний (да Нагисиных провокаций) деваться!
– Увы, Мисато, но я свой выбор сделал ещё в госпитале, когда решил связать свою судьбу с прекрасной фройляйн Лэнгли.
Прекрасная фройляйн Лэнгли с рычанием огляделась в поисках чего-то, чем можно было запустить в своего суженного. Так и не обнаружив ничего подходящего, немка взялась было за подушку, но передумала – видимо, комфорт для японо-американки всё оказался важнее мести.
Мисато тут же возмущённо взвивается:
– И от кого это я это слышу?!! Разве не с тобой моя непутёвая сестрёнка на той вечеринке прилюдно целовалась?
Scheisse, опять осенний сабантуй мне боком выходит!
– Это была инициатива МиниМи в невменяемом состоянии  – на пьяную голову!
Сорью фыркнула. Майор же мгновенно выставила новый аргумент:
– А не тебя ли мы с Аской вместе с Габриэллой в одной постели в августе застукали?
Сорью хрюкнула.
– Это была инициатива Габри, невменяемой после ранения!
– А не ты ли на следующий день после поцелуя с МиниМи страстно целовался с Аской.
Сорью поперхнулась.
– Командир, я… э-э
– Вы оба были невменяемыми, так и не отойдя от пьянки? Ню–ню…
Ну, теперь, хоть, пыхтеть и краснеть в одиночку мне не придётся. Есть, значит, справедливость в этом мире.
А неугомонный наш командир же уже наносила контрольный удар.
– А не у тебя Аска ночевала в день приезда нагисиной мамы?
Сорью закашлялась. Упс, в десяточку, с накрытием и попаданием. Значит, Мисато знала и молчала! Вот паршивка!
– М-мисато-о …
– И после этого ты ещё и отвечаешь отказом на предложение руки и сердца нашего Сина? И после такого ещё хватает наглости утверждать, что ты приличная девушка? – торжествующая Кацураги снова мгновенно преобразилась в страдающую. – Как же ты так можешь, Аска?!
Лэнгли метнула в меня свой коронный бешенный зырк.
– Ничего такого не было!!!
Ржала Кацураги долго и от души.
– Ох, не могу. – вытирая слёзы, опекун снисходительно оглядела подопечных. –  Ребята, неужели вы думаете, что я не способна заметить то, что у меня под носом происходит?
– Между нами ничего такого не было! – поняв, что отпираться бесполезно, Аска тут же сменила тактику. – Я как и Габриэлла…
– Ню-ню… – приподняв правую бровь, майор коварно поинтересовалась. – А ты к Сину не в этой ли ночнушке завалилась?
Есть контрольный выстрел! Казалось, ещё чуть-чуть и из акуратных ушек немки со свистом наружу рванут струйки перегретого пара.
– Mein Gott!! Между нами ничего не было!
– Серьёзно, командир, мы с ней не гм… ничем таким не занимались.
– Да знаю я, знаю, ребята. – взгляд Мисато, секунду назад полный коварства и ехидства, стал спокойным, понимающим. – Думаете, я не догадываюсь, что вам в тот вечер не до веселья было. У нас ведь у всех тогда на душе хреново было.
– Да… Мисато,  мне тогда было так тоскливо… одиноко... и меня замучили кошмары… поэтому… поэтому, я и пошла к Синдзи. – представляю, скольких усилий стоило Сорью это признание.
– И правильно сделала. – одобрение в голосе Кацураги было совершенно серьёзным. – Было бы куда хуже, если бы ты осталась одна. Как я…
В комнате повисло неловкое молчание. Прерванное грустным вздохом Мисато:
– Если бы ты знала, Аска, как я тебе тогда завидовала… да и сейчас завидую. У тебя ведь есть тот, к кому ты можешь прийти, поплакаться, кто тебя просто обнимет и прижмёт к себе, поможет пережить одиночество.
И снова командир права – Аске в свои четырнадцать куда проблематичней справляться с нахлынувшими проблемами, переживать одиночество и боль душевных ран. Недостаточно для этого ни жизненного опыта, ни выработанной годами выдержки и терпения. В четырнадцать всё видится чёрно-белым, а неисправленная несправедливость запросто может стать причиной добровольного ухода из жизни… или внутрь себя…
– Эх. – снова вздохнула опекун и, беззаботно улыбнувшись, продолжила провокацию. – Но всё же ты могла бы и не останавливаться на полпути.
– Мисато!!! – Лэнгли вскочила, словно под задницей стартовый ускоритель сдетонировал. – Я приличная девушка!!!
Стоп, а где же мантра «Я люблю только Кадзи!»?!! Это что же – она уже охладела к этому горе-шпиёну?
– Надо же! А мы ведь и не знали!
– Так, хватит препираться! У меня есть предложение – выбраться сегодня на прогулку.
Надо как можно скорей выбраться из общаги, пока Мисато в раж не вошла. А при наличии её малолетней копии этот выходной запросто может стать сущим кошмаром – застебут до смерти паршивки!
Красавицы же, услышав моё предложение, мигом притихли, явно заинтересованные новой идеей. Надеюсь здравой и результативной.
Ладно, продолжим агитацию:
– Да-да, прогуляться по окрестностям, подышать свежим воздухом. Мы ведь две недели подряд провели либо в ЛСЛ, либо в четырёх стенах, и, уверен, что такой режим продержится ещё две недели. А ведь через неделю новый год. По мне, так надо нам встряхнуться и развеяться, поднять себе настроение.
– Прогулка? – Сорью задумалась. – Хм… а почему бы и нет?

– Отлично! Командир, скажи, нынешними мерами безопасности допускается выгул особо ценных экземпляров, таких как пилоты Ев, в окрестностях штаб–квартиры?
Майор задумалась – в ней явно шла борьба между полезным и хорошим:
– Допускают. Но только в секторе, примыкающем к штаб–квартире. И в сопровождении охраны.
– У-ууу… – недовольно скривилась немка.
– Так-так, значит, уединения захотелось? Романтической обстановки для общения тет-а-тет? В лесу, на природе… ню-ню…
Лэнгли тут возмущенно засопела.
– Мисато, боюсь, закончишь ты либо тем, что твои же подчинённые тебя либо пристрелят, либо насильно замуж выдадут. Ну или продадут в гарем какому-нибудь арабскому султану, заслужившему смерть за деспотизм.
– Ах ты ж паршивец! – Мисато попыталась меня сцапать. Неудачно, к счастью. Но, будучи девушкой упорной (и упрямой), от задуманного не отказалась – резво метнулась к Сорью, одним махом выдернув из-под растерявшейся немки подушку.
Scheisse! Аска, растяпа несчастная!... Атас! Бежать, бежать, бе…
– Х-хек!... – большая синтепоновая подушка, сама по себе не увесистая, будучи пущена умелой и сильной рукой, по убойности становится эквивалентна мешку с цементом.
– Командир, ну как ты можешь? Я же выздоравливающий раненый.
– Да ну?! Совсем недавно ты меня тискал как абсолютно здоровый.
– Опять твоё пошлое воображение, Мисато. Давай ты успокоишься и начнёшь звонить безопасникам, а?
– Ну хорошо, хорошо… А то я не вижу, как не терпится с суженой уединиться.
– Гррр-рр!!!
– Хи-хи… – внезапно, майор замирает у телефона и с коварной рожей поворачивается к нам. – Син, губу не раскатывай – с вами для прикрытия Габри пойдёт… Так что боюсь, полюбезничать наедине вам не получится.
– Ты звонить будешь? Или мне самому безопасников дёргать?…

Отредактировано slava-scr (26-10-2012 04:07:16)

Японский комплекс, обильно проявившийся в анимэ-тематике - "верхние 90 должны быть БОЛЬШИМИ!"