Начало 12-й главы:

Глава 12. Интернат

12.1.

Если кто-то решил, что с переездом в Варшаву, в школу-интернат, для Нины началась размеренная спокойная жизнь, сосредоточенная только на учебе, то он жестоко ошибся. Нет, сторонний наблюдатель поначалу действительно мог бы решить, что так и оно и обстоит: тринадцатилетняя девочка приехала в Варшаву, оформилась в школе, получила место в общежитии интерната, стала ходить на занятия в 5-й класс. Но даже и здесь для Нины о спокойной жизни не могло быть и речи – как из-за ее неугомонного характера, так и… А вы что думали, погоны на нее повесили чисто для проформы?
Не прошло и месяца, как в Варшаву, как раз под Новый год, приехал генерал бригады Якуб Речницки. В варшавской Цитадели для высших офицеров Войска Польского намечалось празднование Нового, 1946 года. Якуб отправился туда вместе с дочерью, для которой это был первый выход в свет. Новогодний бал плохо запомнился Нине, потому что впечатления от праздника были напрочь вытеснены последующими событиями.
Генерал Речницки не остался на балу до конца – у него появились какие-то срочные дела в штабе Варшавского округа, и он с группой офицеров проследовал туда, а его дочь отправилась... Правильно, вместе с отцом, исполняя свои обязанности телохранителя. Через январскую метель они подошли к штабу, который размещался во дворце Бельведер в парке Лазенки, и когда оказались уже вплотную у входа, Якуб обратил внимание, что часовой при появлении генерала даже не пошевелился.
– Ты что честь не отдаешь? – возмутился генерал и тронул никак не реагирующего на его слова часового за плечо.
Часовой упал в одну сторону, карабин – в другую, а голова покатилась по свежевыпавшему снегу. Офицеры схватились за пистолеты и бросились внутрь. Оказалось, что дежурные офицеры и охрана штаба были вырезаны, сейфы вскрыты, и в них как раз копались нападавшие. Вспыхнула беспорядочная перестрелка, перешедшая в рукопашную. Нина, следуя инструкциям, все время держалась рядом с отцом, прикрывая ему спину, но в конце схватки пропустила сильный удар по голове и потеряла сознание. Тем не менее, для нее все окончилось благополучно – в сознание она пришла довольно быстро, и каких-либо серьезных последствий этот удар не имел.
В общем, новогодний бал оказался совсем не скучным.
А дальше… А дальше пошла рутина школьной жизни. Но Нина не забыла адресок, полученный во Вроцлаве, и отыскала Романа. Оказалось, что Средняя русская школа Министерства Национальной Обороны Польши на аллее Шуха (ставшей вскоре аллеей 1-ой Армии Войска Польского) располагалась не так далеко от аллей Уяздовских, совсем рядом с которыми находилось помещение дельницы (районного отделения) ZWM на Срёдмесцье. На дельнице ее приняли по меньшей мере  с любопытством: хотя встретить теперь в Польше русских было не мудрено, но у них на дельнице девчонка из страны Советов появилась впервые. Хотя нет, вру: была среди зедвуэмовцов Срёдмесцья еще одна девушка, угнанная немцами во время войны с Украины на работы в Польшу, да так и осевшая там. Но уж, во всяком случае, дочери генерала у них еще точно не было!
Свое решение вступить в ZWM Нина принимала отнюдь не спонтанно. Якуб Речницки попросил одного из своих друзей, работавших в Варшаве – полковника Владислава Андруевича, заместителя Главного военного прокурора Войска Польского, – присмотреть за своей дочкой. У Нины с ним тоже сложились дружеские отношения, и именно к нему она пришла посоветоваться.
– Хотя мы знакомы с тобой, Янка, не очень давно, но характер твой я уже почувствовал, – улыбнулся полковник. – Если тебе шлея под хвост попала, тебя всемером не удержишь. Вечно тебя на приключения тянет. Это ведь не шуточки – за зедвуэмовский галстук ведь и убить могут!
– Так ты что, пугать меня решил? Если против – так и скажи! – девочка уже была готова вскипеть.
– Постой, постой! – шутливо поднял руки вверх Андруевич. – Я еще ни слова, ни против, ни за не сказал. А вот что я тебе точно присоветую – переговори-ка ты с отцом.
Генерал Речницки довольно часто бывал в Варшаве наездами, и разговор с ним вскоре состоялся. Поначалу Якуб был настроен более чем скептически:
– Ни к чему это, – заявил он. – Тебе учиться надо. Да и нашим делам это может помешать.
– Ага! Значит, запереться в интернате и никуда нос не высовывать? – съязвила Нина. – Сам же говорил, что мне среди поляков надо осваиваться. А как я освоюсь, если в интернате одни наши?
Отец задумался.
– Ладно, – проговорил он после долгой паузы, – не будем рубить с плеча. Давай-ка я для начала с этим Романом побеседую.
Вернувшись в гостиницу Министерства национальной обороны после беседы с глазу на глаз с Ромкой, генерал бригады свое мнение переменил:
– А этот твой жиденыш оказался крепким парнем…
– Все никак свои антисемитские замашки не бросишь? – сердито отреагировала Нина. – У самого полно друзей – евреев, а все дурью маешься. Может ты и сам из них, только признаваться не хочешь? – саркастически заметила она.
– Я бело’ус! – в гневе воскликнул генерал. Когда он сильно волновался, то начинал немилосердно картавить. А с момента поступления в Войско Польское почему-то начал открещиваться от своего польского происхождения.
– Вот-вот, а я о чем? – продолжала издеваться дочка. – Ну, как же? Яков Речницкий – вполне подходяще.
– Я тебя выпо’ю! – закричал Яков.
– Чем? ’емнем? – передразнила его произношение Нина. И тут же, чтобы уберечься от нешуточного генеральского гнева, выскочила из комнаты.
Речницкого, конечно, можно было вывести из себя, однако и самообладанию у него тоже можно было поучиться:
– Вернись! – спокойным командирским голосом произнес он вслед убегающей дочке. Почувствовав изменение тона, она остановилась и с некоторой опаской повернула обратно.
– Придержи язык и слушай. Твоего Романа я проверил по нашим каналам. Ты в курсе, что он родственник известного польского революционера Феликса Кона?
Нина помотала головой.
– Но дело даже не в этом. Парень битый, с боевым опытом, и, главное, голова у него соображает хорошо. Поэтому потереться рядом с ним тебе будет небесполезно, да и дополнительный канал информации пригодится. При случае же их боевку можно использовать как прикрытие. Поэтому, черт с тобой, – вступай! – смилостивился Яков. – Но учти: я всегда должен знать, где ты находишься. Когда меня нет – ставь в известность Владислава Феликсовича. И по первому моему сигналу ты должна оказаться в моем распоряжении. Уяснила?
– Tak jest! – обрадовано откозыряла Нина двумя пальцами на польский манер.
– Вот чудо мне досталось! – уже беззлобно высказался генерал. - Сколько раз тебе говорить: к пустой голове руку не прикладывают!

Отредактировано Запасной (16-02-2013 18:50:26)