Конец главы:

   Несмотря на внушительные размеры главного зала собраний Храма, вместить всех желающих попасть на торжественное заседание он не смог. Поэтому дежурящие у центрального входа коэны низких степеней посвящения (я уже научился различать их по количеству голубых полос на традиционных белых одеждах) фильтровали гомонящий поток обитателей храмового комплекса и окрестных поселений, норовящий проникнуть внутрь. Руководствовались стражи то ли полученными от начальства инструкциями, учитывавшими какие-то прошлые заслуги жаждущих участвовать в празднестве, то ли просто их внешним видом. Я бы мог сказать "цветом штанов", однако никаких штанов парадный наряд местных жителей как раз и не предусматривал. Лишь длинные, до пола, накидки.
   Так или иначе, но не прошедших "фейс-контроль" (а таковых оказалось, навскидку, две трети) направляли в соседние залы, где те тоже, видимо, смогут отпраздновать, только не в присутствии высоких гостей. Которых (нас то есть), пустили в зал первыми, усадив на почетных местах. Благо "иностранных гостей" оказалось не так уж и много, что неудивительно при известном состоянии дел с местными транспортными коммуникациями. Не до массовых визитов.
   Торжественное заседание союзнического Штаба (а на самом деле - банальная обжираловка с пьянкой, тут так принято) была посвящена очередной эпической победе - первому боевому применению самолета. Так как нашу схватку, благодаря моей ошибке, имел удовольствие наблюдать весь Ленинск, то вскоре многочисленные ее описания разнеслись по всем каналам связи, как официальным, так и не очень. И когда Штаб принял решение отметить данное событие, отвертеться, как в прошлые разы, не удалось. Ладно бы дело касалось только меня! Лично я вполне удовлетворился парой опрокинутых, прямо по горячим следам, на аэродроме Ленинска стопок. Да еще и в присутствии руководства Коммуны, гордо опираясь на своего "Коршуна" с традиционной звездочкой, только что нанесенной на кабине красной краской. Пока одинокой, но главные сражения еще впереди...
   Однако незадолго до памятного налета мы начали испытания дирижабля и они, как назло, оказались вполне успешными. Так, несколько быстро устраненных неполадок, и все. Даже управляемость, как выяснилось, была гораздо лучше, чем я опасался. Как назло - потому что председатель Коммуны Валентин Крапинский вдруг осознал, что в его распоряжении появился удобный и быстрый транспорт, который вполне можно использовать для, например, такой непривычной здесь вещи, как официальный дружественный визит главы государства к соседям. О чем раньше можно было только мечтать. Он и его окружение настолько загорелись этой идеей, что выхода у меня не оставалось,. Так как экипаж нового корабля я пока не готов был оставить без присмотра, то пришлось согласиться. Но, пользуясь служебным положением, зарезервировал место на борту для своих супруг (поработают стюардессами, нефиг прохлаждаться, пока муж в поте лица дергает за разные рычажки и, с замиранием сердца, следит за показаниями манометров!) и троих товарищей по плену, которых давно обещал свозить в Храм. Особенно просили Вонюша с Ощутилло, а Крепыш, как выяснилось, уже когда-то посещал еврейскую столицу по службе, но отказываться, понятно, не стал. Они тоже герои, имеют право!
   В качестве пассажирского салона приспособили неплохо сохранившуюся кают-компанию со свежесбитого дирижабля, благо, везти ее издалека не надо пришлось. Главное, там имелся действующий сортир, что немаловажно для почти суточного перелета. Освобожденный от торчащих в разные стороны полос металла и отмытый от копоти и кровищщи помятый кусок гондолы бывшего вражеского дирижабля аккуратно перевезли, под любопытными взглядами горожан через весь Ленинск, на наш полигон и надежно прикрутили к грузовой балке. Заднюю часть наглухо заделали, а переднюю соединили ажурным ферменным мостиком, склепанным из бронзовых полос, с пилотской кабинкой. Поэтому хождение туда-сюда на высоте сопровождалось незабываемыми впечатлениями. Казалось, чуть оступишься - и упадешь в разверзнувшуюся под ногами бездну.
   В общем, за две недели кое-как управились, и двинули в путь. "Припарковались" на заранее подготовленной посланной вперед на транспортных велокрылах бригадой площадке, оснащенной посадочными крюками. И направились праздновать. Кроме нас, прилетел "своим ходом" один из старейшин Полиса (я так и не "просек" внутреннюю иерархию наших греческих союзников) и присутствовали постоянные представители Штаба при Храме. Все остальные были местными. Во главе стола восседал, естественно, Совет Коэнов в полном составе, двенадцать человек. За другим столом - все шестьдесят членов исполнительного собрания. То есть, насколько я вник в устройство здешней теократической вертикали власти - коэны второй ступени посвящения. Ну и за остальными - еще сотни две лиц, стоящих на более низких ступенях местной служебной лестницы.
   Главу Коммуны, меня с женами и старейшину из Полиса, как самых дорогих гостей, усадили за стол к коэнам первой ступени. Оказали высшую честь, так сказать. Остальные члены делегации восседали рядом, но за отдельным столом. Сначала короткую речь двинул мой старый знакомец Уриэль (рядом с которым я и сидел), потом Крапинский. Затем меня тоже заставили произнести что-то подобающее случаю. Я выразил осторожную надежду на скорую и неизбежную победу над страшным противником, после чего понеслась уже ничем не сдерживаемая пьянка...
   Вроде и старался ограничивать себя, но все равно набрался местного винца нехило. Поэтому к отведенным мне с супругами (как родственнику, наверное) шикарным покоям около Главного Святилища, меня путаными коридорами "конвоировали" под руки Анаэль и Асаэль, сопровождая путь грязными намеками на то, что они совершат с моим беспомощным телом, когда, наконец, дотащат его до спальни. Я лишь тихонько хихикал. Как будто обычно я им чего-то не разрешаю...
   Мы уже были близко, когда за очередным поворотом вдруг буквально натолкнулись на столь знакомую фигуру моего товарища по плену. Что это он тут делает? Ведь остальную делегацию разместили совсем в другой части Храма!
  - Заблудился? - запинаясь, спросил я.
  Он виновато улыбнулся и кивнул.
  - Тебе т-туда! - я указал рукой в левый коридор, но тут же сам усомнился. - Или т-туда!
  - В левый, в левый, - уточнила почти трезвая Асаэль.
  Я, опираясь на крепкие руки своих подруг, начал было размышлять, как он умудрился попасть в столь удаленную от главного зала часть Храма, но тут мы добрались до покоев, и мне стало не до посторонних мыслей...

Глава 21.

     Они сидели передо мной, все четверо - первая группа пилотов истребителей. Будущих пилотов. Пока что каждый из них совершил шесть вылетов с инструктором. Со мной, то есть. Причем довольно своеобразно. Так как учебную машину со спаренным управлением мы строить не собирались, то в первых трех полетах ученик сидел позади кресла, вместо бомбовой нагрузки (пришлось пристроить там временное тряпичное сидение), и внимательно следил за моими действиями. А в последних трех мы менялись местами и теперь уже я, скрючившись в неудобном отсеке, напряженно отслеживал движения ученика и, иногда, ругаясь прямо в его ухо, дотягивался до ручки управления и исправлял допущенную курсантом ошибку.
   Ну а сегодня предстояли первые самостоятельные вылеты. Не совсем самостоятельные - самолетов у нас было уже два, и я тоже поднимусь в небо на сопровождение курсанта на второй машине. Буду находиться рядом и смогу отследить его действия и, возможно, жестом указать на ошибку. Впрочем, в первом вылете, как и положено, предусматривался лишь взлет, полет по кругу и посадка, так что, надеюсь, обойдется без накладок. Эх, жаль, трофейную рацию установили только на моем истребителе! Слишком у нас мало этих приборов. Ничего, дай бог, скоро станет значительно больше!
   Сразу после завтрака собрал курсантов на предполетный инструктаж. Еще раз напомнить предстоящие действия, в последний раз проверить усвоенные за предыдущую подготовку знания. Авиация не прощает халатного к себе отношения! Кстати, обычно на таких занятиях присутствуют и мои товарищи по плену, двоих из которых я клятвенно обещал включить в следующую группу курсантов (после того, как получат достаточный опыт пилотирования примитивного велокрыла). Однако сегодня с утра ко мне подошел Ощутилло и с ухмылкой доложил, что Крепыш с Вонюшей вчера наелись каких-то ягод и теперь соревнуются в беге до сортира. Так что на занятиях их можно не ожидать. Сам же Ощутилло вообще редко их посещал, так как в пилоты по возрасту уже не проходил, да и не рвался. Он больше интересовался двигателями, и проводил время с техниками на стоянке, куда и сейчас направился.
   Примерно на середине инструктажа в отобранную у хозяйственных служб для данной цели деревянную пристройку позади штаба Полигона, ворвался запыхавшийся (с чего бы это? Тут бежать-то всего полсотни метров...) посыльный. Я недоуменно взглянул на него, желая услышать уважительную причину, по которой тот решился помешать столь важному делу. И посыльный, за пару секунд восстановив дыхание, мое желание исполнил:
  - Радисты докладывают - засечен радиообмен на немецком! Где-то рядом! Расшифровать не удалось, какие-то кодовые слова...
  - Черт! С передовых постов сообщений не поступало?
  - Никак нет!
   Теперь со всех ног побежал уже я. Радиообмен мог означать, что к городу подходит несколько вражеских дирижаблей. Или поблизости действует разведгруппа противника. Ну или, наконец, в Ленинске окопался немецкий агент с рацией. Последнее фантастика, конечно. Но и от первых двух вариантов ничего хорошего ожидать не приходилось!
   В комнате связи царило нездоровое оживление. Бойцы беспорядочно сновали туда-сюда, кто-то отдавал какие-то невнятные распоряжения насчет усиления режима охраны. Короче, обычный армейский бардак во время аврала. Я протиснулся поближе к дежурному телеграфисту:
  - Вызови посты, пусть доложат обстановку!
  - Уже вызвал, - угрюмо ответил тот. - Не отвечают! Ни один из них!
  А это еще что за новости? Три поста предупреждения о воздушном нападении прикрывали город с угрожаемого направления, находясь на достаточной для того, чтобы мы успели подготовиться, дистанции. И все три не отвечают? Что-то мне происходящее нравится всё меньше и меньше!
  - Попробуй еще раз! - приказал я. - Потом свяжись с гарнизоном в Ленинске. Они-то хоть отвечают?
  - Сейчас проверю!
   Посты молчали. А вот Ленинск, слава богу, ответил. Что это могло означать? Вряд ли враг одновременно обнаружил, напал и уничтожил все посты. Скорее всего, порвался телеграфный провод. В город идет отдельный в совсем другую сторону, и он цел!
   Снаружи раздался шум. Я выскочил на улицу и обнаружил приземлившую своего попугая прямо у крыльца штаба разведчицу. Хорошо, что в свое время настоял на дублировании телеграфной связи на постах более традиционным способом!
  - Я с северного поста! Связи нет! Два дирижабля идут на город. Низко. Они уже рядом! - отрывисто и очень невнятно из-за сильного акцента прокричала она, не слезая с птицы.
Времени терять было нельзя.
  - Артем, со мной к самолетам! - прокричал своему самому способному курсанту и уже на бегу добавил: - И передайте сообщение в Ленинск, пусть поднимают "ангелов". А здесь все замаскируйте, надеюсь, они не знают о существовании Полигона!
   До самолетов бежать метров двести. Вон они, уже видны. Внезапно оба выкрашенных зеленой краской силуэта скрылись в облаке черного дыма. Через полсекунды по ушам ударил несильный бабах. От изумления я чуть не упал. Так и замер на месте, тяжело дыша. На осознание смысла увиденного ушло несколько долгих секунд. Как же так..? Диверсанты уже здесь, на аэродроме?
   Призывно махнув рукой высыпавшим на звук взрыва из караулки бойцам, вновь побежал к самолетам. Взрыв был вроде бы несильный, может быть еще не поздно спасти машины! Меня обогнали несколько отборных бойцов-разведчиков, прикомандированных к Полигону. На ходу прокричали мне, чтобы притормозил. Верно, там же могут быть диверсанты, а у меня даже оружия не имеется! Совсем забыл в спешке!
   Но у местами тлеющих самолетов врага не оказалось. А вот трупы наших людей нашлись. Все пятеро - с ножевыми ранениями в сердце. Убиты подло, в спину. Среди них я с ужасом опознал только утром посмеивавшегося со мной Ощутилло. Не самый лучший момент он выбрал, чтобы пойти к самолетам! Столько опасностей вместе побороли - и на тебе!
   Пожар мы погасили быстро. Пока караульные выставили охрану по периметру, мы с курсантами, схватив имевшиеся на пожарном щите у стоянки лопаты и ведра, быстренько засыпали очаги возгорания песочком. К счастью, топливом у нас служила солярка, а не легковоспламеняющийся бензин, поэтому всепоглощающего пожара не возникло. Однако самолеты получили серьезные повреждения. Починить, наверное, удастся, но сейчас они к полету явно непригодны. Да и поздно уже дергаться. Подняв глаза, я обнаружил выплывающие из-за вершин деревьев на близкой опушке тупые носы дирижаблей, украшенные орлом со свастикой. Они шли на минимальной высоте. И не к Ленинску. А прямо сюда...

В темпе прикинул варианты развития событий. Немцы знают про Полигон, это яснее ясного. И, скорее всего, заранее направили диверсионную группу, которая вывела из строя связь и повредила самолеты. Вряд ли группа была большая, поэтому, чтобы не нарваться на превосходящие силы аэродромной охраны, после диверсии сразу отошла обратно в лес. И что теперь? Просто безнаказанно побомбят, подберут группу и удалятся восвояси? Или высадят десант, чтобы зачистить все наверняка, вместе со мной? Я бы, на месте вражеского командования остановился на втором варианте. Так надежнее.
   Значит, надо готовить оборону. И звать помощь из города. Я подскочил к кабине своего покалеченного "Коршуна", освободил из захватов единственный наш пулемет, подхватил диски с патронами, хранившиеся тут же и скомандовал всем бежать к штабу. Там располагалась большая часть гарнизона, хранились запасы трофейного оружия и боеприпасов и имелся крытый толстыми бревнами подвал, заменявший бомбоубежище. Да и само здание было сделано из подобных же бревен с прорубленными в них узкими окнами-бойницами. Возможность превращения в оборонительный пункт была заложена его строителями изначально.
   Пока добежали до штаба, дирижабли уже зависли над расчищенным от деревьев летным полем. Сигарообразные туши снизились почти до поверхности, и даже без бинокля было видно, как вниз по спущенным канатам сиганули бойцы десантной партии. Через пару минут они будут здесь. Странно, что вначале не пытались побомбить. Хотя, с другой стороны - здание штаба маленькое, шансов на прямое попадание немного. А непрямое защитникам правильно оборудованной постройки особого ущерба не нанесет. И, может, они вообще хотят захватить меня живьем?
   В штабе время зря тоже не теряли. Благодаря объявленной еще до прилета разведчицы тревоге, тут успел собраться весь гарнизон, как бойцы, так и технические работники Полигона. А после появления на горизонте дирижаблей, бойцы распределились у бойниц и оборудовали с помощью позаимствованных из ближайших поленниц бревен дополнительные завалы и баррикады. Здание было полностью подготовлено к обороне.
   Мы проскочили внутрь последними и тяжелые двери закрылись. Убедился, что связисты, запросили уже помощь из Ленинска. После чего взлетел на второй этаж, к башенке наблюдателя. Отпихнув какого-то юного безусого бойца из охраны Полигона, занявшего со своим карабином самое удобное место, пристроил туда пулемет, дополнительно загородившись загодя принесенными кем-то из более опытных вояк толстыми деревяшками. Огневая точка готова!
   И вовремя! Вражеские десантники, маленькими группками окружая здание, подобрались уже ближе сотни метров. Наши бойцы без команды начали стрелять. У кого из чего было. Однако немецкие штурмовики надели стальные каски, а в руках несли полуметровый щиток из толстого листа стали с вырезом под карабин. Арбалетные стрелы от этих "доспехов" вообще отскакивали, да и пули на такой дистанции пробить толстую стальную пластину не могли. Я прокричал вниз приказ прекратить стрельбу из десятка имевшихся в гарнизоне карабинов. Нечего дефицитные патроны зря тратить! Подойдут метров на тридцать - вот тогда и пальнем! И из пулемета поэтому я не стрелял. А вот арбалетчики пусть продолжают пулять - может, подловят кого на перебежке.
   Метров с семидесяти - низкая сила тяжести позволяла, несмотря на более плотную атмосферу - полетели гранаты. Причем, в обе стороны. Но если к нам прибывали довольно опасные "подарки", то в обратном направлении летели пукалки на черном порохе, способные, в большинстве случаев, лишь напугать врага. А убить - разве только упав прямо под ноги.
   Но и мы особых потерь от гранат, вроде бы, не несли - от осколков помогали узкие бойницы и дополнительные завалы. Только вот пыли в воздухе стало многовато и щепки летали туда-сюда. А враги, наконец, подобрались достаточно близко.
  - Кто с карабинами, огонь! - проорал я и взял на прицел ближайшую группку штурмовиков. На такой дистанции угол, под которым виделся мне противник со второго этажа, был уже достаточным, чтобы низкие щитки не смогли заслонить своих хозяев. Скупыми очередями, спокойно, как на стрельбище, я расстрелял несколько ближайших "троек" вражеских десантников. А те штурмовики, которые пытались приподнять щиток в моем направлении, схлопотали пули или стрелы от защитников первого этажа.
   Потеряв более десятка бойцов и уяснив, что с наскока нас не взять, противник откатился на полсотни метров назад. Видимо, чтобы командиры смогли посовещаться. А через пару минут и вообще стал потихоньку оттягиваться в сторону дирижаблей. Неужели отступают? Или решили, все-таки, сначала побомбить? Небось, мой пулемет при планировании операции в расчет не взяли!
   Видя такое дело, спустился вниз, посмотреть, что там происходит. Оказалось, есть довольно много потерь. То ли неопытные, в основном, тыловые бойцы слишком высовывались, то ли немцы все, как один были снайперами, но у после боя внизу образовалось шесть трупов и два десятка раненых, в основном - осколками гранат. Половина личного состава выбыла из строя. Хорошо, немцы не догадались!
   Прежде всего, посмотрел, что с моими девками. Они, слава богу, в порядке, перевязывают раненых. А, Крепыш с Вонюшей тоже здесь. Хорошо! Кивнул как-то странно посмотревшему на меня Крепышу и повернулся к связистам. Тут же меня толкнул вперед сильнейший удар под левую лопатку. От толчка не удержался на ногах и свалился на пол. Инстинктивно, почувствовав опасность, сразу же перевернулся. И обнаружил перед собой Крепыша, держащего длинный кинжал в руке и удивленно его рассматривавшего.
   Это он меня ударил?!!! Но почему? Неужели..? Додумать внезапно озарившую меня мысль не успел, так как Крепыш перестал разглядывать кинжал и вновь прыгнул на меня, на этот раз метя острием в горло. Не перевернись я сразу же, на этом бы моя жизнь и закончилась. Шея, в отличие от спины, скрытым под одеждой бронежилетом защищена не была. А так, успел откатиться в сторону, и остро отточенная сталь воткнулась в деревянный пол.
   Странно, однако окружающие пока так и не врубились в происходящее. А некоторые, занятые своими делами, и вовсе не заметили возни в углу. Эдак он меня так сейчас еще и убьет! Откатился еще дальше, одновременно пытаясь достать свой нож. Но видел, что не успеваю за ставшим вдруг стремительным, как атакующий тигр, Крепышом. Тот был уже на ногах и приготовился вновь прыгнуть. Судя по холодному расчетливому блеску в глазах, на этот раз промахиваться он не собирался.