А старшина не нарывается? Может помягче как-то.
Да и майор может надавить на революционную сознательность.

Ну где-то примерно так:

- Я бы хотел узнать условия оплаты труда. – Голос старшины был тверд и уверен.
-Что вы хотели узнать? – Сказать, что Плаксин был удивлен, не сказать ничего. Он был удивлен и озадачен. Никогда секретный сотрудник, в просторечие «сексот», не позволял себе разговаривать с ним в таком ключе. Наглость вперемежку с безнаказанностью.
-Я бы хотел знать условия оплаты моей второй «работы». Вы же понимаете, насколько опасен и тяжел этот труд! А мои моральные страдания! Как их оценить? – на первый взгляд Шац без стеснения хамил. Нарывался. В какой-то момент Генрих вновь почувствовал себя в коротком строю грязных, мокрых полуголодных  разведчиков. Поиск не удался. Были раненные и убитые, но не было главного – «языка» Чистенький ухоженный «смершевец» покуривал в сторонке папироску, а перед ними усталыми и злыми ярился начальник разведки. Руки фронтовика непроизвольно дернулись к ремню несуществующего автомата.
-Чт-о-о?  Ты с кем…! Ты кому…! – от злости и нахлынувшего бешенства на это мятое чучело с кое-как почищенными сапогами Плаксин сорвался на крик. Его, как когда-то на фронте, вновь захлестнула обида и злость на этих заносчивых чванливых неумех – разведчиков. Каждую ночь лазят по тылам немцем, несут потери, а простого «языка» притащить не могут. Зато держат себя неприкасаемой элитой. Их бы на «фильтрацию», когда перед тобой идут десятки людей и ты, только ты можешь отделить врага от своего. И не дай Бог ошибиться. Эта  оплошность обернется смертью тысяч и тысяч простых советских людей.
***
Опытному «безопаснику» ещё не приходилось сталкиваться с людьми, которые не только не боятся его, но и презирают его работу. Эти бывшие солдаты Великой войны, ходившие на «работу» в чужой тыл, часами лежавшие в грязи под пулями и осколками, перенесли свой короткий жизненный опыт на мирную жизнь. Их бронепоезд не перешёл на запасные пути. Он шел полным ходом по магистрали. Руководство страны во главе со Сталиным это хорошо понимали. Мальчишки и девчонки, принесшие Победу, не знали страха «Большой чистки». Этот настрой грозил кораблю великой державы потерей управляемости. И механизм запугивания был запущен вновь. Начинать пришлось с маршалов и секретарей обкомов. Понадобилось несколько лет и три кровавых волны репрессий, пока в обществе снова не воцарился страх перед всесилием тайных служб… .
С этой проблемой столкнулись все воевавшие страны. Но социальных потрясений, как после Первой Мировой удалось избежать. 
***

«Тварь зажравшаяся,,,!»  Почти не контролируя себя майор МГБ потянулся к кобуре. С холодной расчетливостью хищного зверя рука старшины милиции потянулась к сапогу с верным другом ножом: «Ну что сука энкавэдешная, решил меня пистолетиком пугануть….  Давай, давай глянем, что быстрее нож или пуля…»
Кровавую развязку предотвратил стук в дверь и улыбающаяся рожа Коли Дыхнова:
-Чаю хотите?
На Иваныча смотрели серые и черные глаза людей перешагнувших черту своей жизни и чужой смерти. Так смотрят перед атакой, из которой не вернутся. « Здесь не фронт. Похоже, у ребят предохранительные клапана сорвало!»
И он открыв дверь пошире зашел в комнату.
- У меня там чайник закипел. Чаю, правда, почти не осталось. Но кипяток с сахаром гарантирую. Товарищ майор у вас закурить не найдется?  Задолбала уже эта махра. А может, вы кушать хотите, то можно картошки сварить. Там «ваши» привели троих человек и спрашивали забирать их с собой или не стоит. Да, у вас свежей газетки нету?
Он говорил без остановки первое, что приходило в голову с одной целью: переключить внимание, отвлечь, заставить обыденными вещами вновь «включить мозги». У людей в таком состоянии работают только инстинкты.
Плаксин и Шац как-то одновременно ссутулились и закрутили головами, приходя в себя.
Весь их смущенный вид говорил: «Что это на меня нашло?»
Поняв, что ситуация разрядилась, Иваныч сообщив напоследок:
-Хреновая штука эти нервы. А чаю я вам принесу. -  И без стука прикрыв дверь, ушел.

Отредактировано Грустный русофил (25-02-2013 22:29:59)

Спасибо.

И не слушайте живших и выживавших в то время.