Ну раз всем так не нравится эпизод пусть будет так:

И Плаксин протянул Генриху бумажку.
- Это о прошедшем. Теперь о будущем. Поскольку нам предстоит вместе работать…- Его прервали, не дав закончить фразу.
-Таки да, товарищ майор! Шац всегда знал, что такая солидная организация как ваша -  не может не заметить  мою скромную персону. Я рад, искрене рад, сотрудничеству с вашим ведомством! – Старшина сыпал словами,как горохом. Они отскакивали от встреченных препятствий и накладываясь друг на друга перекручивались, менялись, искажали несущий в себе смысл, которого вообщем-то там и не было. Придуривался по полной.
-Ви таки не думайте, шо я могу только ходить в разведку или  вести учет. Не-е-т. Шац, если его простимулировать может очень много… –  жестикулируя руками в стиле анекдотичного еврея, Генрих всем: и лицом, и телом выражал восторженную готовность к сотрудничеству.
Опытный чекист, курировавший в разное время не одну сотню сексотов, видел разную реакцию этих людей. Столь радостная бурная реакция ему не понравилась. Появилось  ощущение, что над ним издеваются. Не словами, Стилем, формой. Но с другой стороны, учитывая мрачную славу учреждения, которое он представлял, такого по идее быть не должно.
Между тем Шац продолжал сыпать словами:
-Я иногда ночами просыпался и думал, думал, где честному человеку в наше время можно немножко заработать, не вступая в конфликт с законом, пока, наконец, не понял, что мине нужны именно вы. А вам именно я. Ну разве скрытые враги народа будут демонстрировать свою черную суть перед вами. Да ни, Боже мой! Они же трусливо промолчат, а перед тихим мной чего им скрываться?  Они будут как на ладони. И всё будет по справедливости: у вас будут довольные начальники, враги получат причитающееся, а скромный я - маленький приработок…
Глаза говорившего смеялись и грустили. Смеялись над эмгэбешником. Грустили над тем, что ради дружбы приходится придуриваться. Генрих по природе не был белоснежным ангелом. Передовая любого сделает запасливым и не брезгливым. Прибарахлиться в захваченной траншее, посмотреть что в подбитом танке или брошенной машине. Но мелочиться из-за копейки?  Себя неуважать. В этом разговоре унижение личной гордости старшины компенсировалось чувством долга перед группой и её вдохновляющей поддержкой.
Между тем до Плаксина наконец дошло, что собеседник уже не в первый раз не то, что намекает, в открытую говорит об оплате. Вот такого у него ещё точно не было. Что требовалось для вербовки: компромат. На чем «поймали» московские коллеги данного индивидума он не знал. Для ответа на запрос прошло слишком мало времени. Ему и в голову не могло прийти, что на пересыльном пункте произвели стопроцентный «охват».  И «завербовали» вот такого «добровольца».  Продумывая предстоящий разговор оперативник хотел давить на комсомольскую сознательность, а тут такое.
Не до конца веря в происходящее, майор решил уточнить:
- А как же комсомольская сознательность? Вы как идейный борец за победу коммунизма обязан помогать органам в выявлении врагов.
- Не знаю как вы, но я, уважаю вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина. И сошлюсь на его мнение.
Генрих напрягся, вспоминая, и процитировал: «Подвести многомиллионные массы к коммунизму можно "не на энтузиазме непосредственно, а при помощи энтузиазма, рожденного великой революцией, на личном интересе, на личной заинтересованности, на хозяйственном расчете..." Если не ошибаюсь, том 33. Вы будете спорить с Владимиром Ильичем?
Растерявшись от такой нахрапистости Плаксин только и сумел отрицательно покачать головой.
«Ну и фрукт! Оплату ему дай! Ещё и цитатами шпарит. Вот какой идиот его вербовал?»
Откуда было знать майору, что от бессоницы в пересыльном пункте, Серега посоветовал читать Ленина. Генриху достался как раз 33 том. То что у него в голове отложилась пара-тройка цитат заслуга тренированной памяти. Эта вроде бы бесполезность сослужит ему службу ещё не раз.