http://samlib.ru/l/loginow_a_a/jeronimo2.shtml

Глава 2. Кн 2. Информация к размышлению

До отставки Том занимался в основном Европой, но побывал и в Корее и даже слетал вместе с миссией генерала Риджуэя в Южный Вьетнам. Его откровенные высказывания о ситуации во Вьетнаме и стали, в принципе, формальным поводом для ухода из АНБ. Впрочем, была еще одна причина, которую не знал никто, кроме самого Тома и его куратора там, далеко, в Центре – началось неприятное шевеление вокруг английской «кембриджской пятерки». Ну и в самом агентстве отдел внутренних расследований начал внимательнейшим образом перекапывать старые дела, стараясь найти причину частых и неприятных провалов в работе против «главной цели».
Том усмехнулся, вспоминая. «Да, были времена. Прямо как у того писателя-англичанина, написавшего лет пять назад книгу как раз про Вьетнам. Как она называлась-то? «Тихий американец», точно. По разоренной, нищей, покрытой развалинами городов и остатками разбитой техники Европе бродили «тихие» американцы, «тихие» англичане, не менее «тихие» русские и даже столь же «тихие» немцы. И все интриговали, шпионили и науськивали своих сторонников на оппонентов. Так, что результат этой тихой работы был часто очень даже громким. А ведь если верить воспоминаниям Толика, то в его мире размежевание в Европе произошло быстро и резко. Попавшие в зону американского влияния государства получили американские кредиты, американскую защиту и проамериканские правительства. Коммунистов быстренько вытеснили из политической жизни, а кое-где и просто поубивали. А в советской зоне влияния коммунисты вытеснили всех антикоммунистов и построили в одну шеренгу все левые силы, под свое управление. Но в той Европе, в которой «работал» сотрудник АНБ Том Томпсон и его сослуживцы, все было намного сложнее. В «американской зоне» вполне легально действовали, например, входившие в состав правительств и очень влиятельные коммунистические партии Франции и Италии. А в «русской» Польше в правительстве, кроме коммунистов, были и «лондонцы», за исключением самых непримиримых, оставшихся в Британии. И они всячески пытались перетащить страну под покровительство «английского льва». А что творилось в глубинке той же Югославии или Польши… в Германии, при всей ее разрухе и оккупации все же порядка было больше. А вот югославы и поляки развернулись во всей красе. - он вспомнил леса Польши, совсем не европейские, скорее напоминающие обычный русский лес. Потом вдруг вспомнил югославские горы, тоже поросшие лесом. Там он тоже побывал, незадолго до Польши. И мог сравнить ситуации и там, и там. И сравнение было не в пользу поляков, у югославов все же порядка было больше. Просто у них боролись несколько крупных политических и националистических группировок – титовцы (сторонники Иосипа Броз Тито), рачки (Рачковского), четники (пробританские прокоролевские  отряды под командованием  Михайловича), македонские комитаджи, ну и хорватские усташи (с которыми тоже работали англичане, американцы к бывшим немецким союзникам относились с презрением, но не мешали «лайми»). Т.е. шла гражданская война, но на уровне, если сравнить,где-то девятнадцатого-двадцатого  года в России или американской гражданской. А вот в Польше царил реальный хаос. «Красные», «белые», «лондонские», «незалежные», плюс остатки отрядов пронемецких квислинговцев из разных стран Европы, не успевшие отступить в Германию, просто банды, и просто мелкие и независимые ни от кого «спасители ойчизны». Шляхта, что с нее возьмешь. Стоящие в больших городах и прикрывающие основные магистрали советские войска демонстративно не вмешивались «во внутренние польские дела», а у центрального правительства, раздираемого к тому же противоречиями, часто не хватало ни сил, ни желания на наведение порядка в глубинке. А английские «Джеймс Бонды» и американские «призраки» не упускали случая плеснуть бензинчика в этот костер. Хотя, если честно признаться, первую скрипку во всем этом безобразии играли именно англичане. Американцы больше работали на перспективу, пытаясь создать сеть резидентур на будущее. Хотя создавать что-нибудь на длительный срок в этом кипящем котле было весьма сложно. И приходилось крутиться…  Что интересно, русские, как оказалось, проводили самую правильную политику. Невмешательство, одновременно с предоставлением адресной помощи, которая закончилась восстановлением нормальной жизни в контролируемых районах, со временем привели к тому, что сами крестьяне начали сотрудничать с «коммунистами» и сдавать им своих, изрядно надоевших грабежами и прочими безобразиями «освободителей». В результате к пятидесятому году в Польше начал наводится порядок. А чуть позднее начался перелом в пользу коммунистов и в Югославии. Еще интересней было в Болгарии и Румынии, которые оставались королевствами. Социалистические королевства – оксюморон, от которого заходил ум за разум у многих американских антикоммунистов. А когда король Михай даже подал заявление на вступление в коммунистическую партию, у них был явный нервный срыв, - Том усмехнулся, вспоминая, - особенно у министра военно-морского флота Джеймса Форрестола. - Его даже в психбольницу отправили. Где он и закончил свои дни, выбросившись из окна с криком: «Русские идут!». Впрочем, его как раз собирались из министров уволить, он как-то не слишком вписывался своей оголтелой русофобией в администрацию, которая пыталась продолжить курс Рузвельта в послевоенном мире. – Только вот, - подумал Том, - Дугласу это слабовато удавалось. Товарисч Сталин и мистер Черчилль вместе с мсье де Голлем предпочитали вместо «объединенного мира» старые добрые сферы влияния. Из-за этого и переговоры об объединении Германии топтались на месте. И в Греции началась, не без помощи Уинстона, гражданская война, чтобы не допустить коммунистов к власти, - Толик в общем-то плохо помнил, что происходило в Греции после войны, но что там вроде бы правила военная хунта «черных полковников», у него в памяти осталось (ошибка – «черные полковники» - название военного правительства в Греции, пришедшего к власти путем переворота и правившего с 1967 по 1974 г. Гражданская война в Греции была и в текущей реальности и помогли ее развязать англичане). - НАТО не случилось, зато Черчиллю удалось сколотить Европейский Оборонительный Союз, с вступлением в него США в пятьдесят пятом ставший Атлантическим. А теперь,, похоже Штаты готовы влезть во Вьетнам всеми четырьмя лапами…»
Автобус притормозил, свернул к остановке и застыл на месте.
- Остановка десять минут, леди и джентльмены! Можно размять ноги! – объявил водитель. Томпсон, подумав, вышел на улицу и прошелся туда-сюда вдоль автобуса, пытаясь восстановить прерванные остановкой размышления. Но вместо них в голову лезла совершеннейшая чепуха, типа воспоминаний о цвете глаз Нормы в солнечном луче, освещавщем и обручальное кольцо или любимой песни Гарри из невообразимо далекого и практически  сказочного города с непроизносимым для любого нормального американца названием Вийикса. Мысленно сплюнув, Том вернулся на место и прикорнул, дав сам себе указание проснуться на конечной остановке.
Автобус мягко бежал по асфальтированной дороге вперед, а Том мирно спал, улыбаясь во сне. И снилась ему, как ни странно, Норма-Мерилин,  в самый кульминационный, обжигающий момент страсти, стонущая от его ласк, в первую их  ночь в ее старенькой малогабаритной квартире в пригороде Фриско. Автобус тряхнуло и вдруг, как это бывает во сне, дверь бесшумно открылась, а за ней… Беспорядочно палили автоматы. Кидались в рукопашную те, кто добраться до оружия не успел. И тени, тени, тени: мечутся и падают, падают и мечутся… И так без конца вплоть до того момента, как автомат вдруг бессильно качнул раскаленным стволом, захлебнулся и стих. И чей-то, воняющий потом и овечьими шкурами силуэт, смутно похожий на человека. И пальцы, свои внезапно онемевшие пальцы, которые никак не могут отщелкнуть пустой магазин… бесконечно долго не могут… и только когда правый бок обожгла чужая сталь, руки ожили. Автомат, словно сам по себе, взметнулся вверх, целя стволом в чужие, затопленные ненавистью глаза. Чужак отшатнулся, шлепнулся на землю, тут же вскочил. Всех дел - на три секунды. Но их хватило, чтобы ожившие пальцы сменили магазин, ладонь резко дернула затвор, а указательный палец привычно выжал спуск. Отдача тупо ткнула приклад в бедро, но почему-то заныли ребра. А в лицо плеснуло чем-то мягким и теплым. Только времени, чтоб утереться нет. Новая тень попала под очередь и гулко шлепнулась в пыльный пол, уступая место следующей. Что-то и кто-то вдруг ударом сбоку сорвал крышку ствольной коробки. Пискунов, не понимая, зачем и кому это было нужно, вдруг сообразил, что третья тень тянется к нему ножом. А он практически безоружен. Голова раскалывается от шума, в боку печет и по нему стекает что-то теплое, но Анатолию не до того.
Чужой клинок проворен и неутомим. Вот только что сержант отбил укол в лицо, как лезвие, стремительной иглой летит в живот…
Все кончилось так же, как и началось – внезапно. Томпсон дернулся и проснулся, готовый ко всему. Но вокруг был лишь обычный американский автобус 60-х, и соседа на сидении рядом не было, так что никого его резкое пробуждение не потревожило.

Отредактировано Логинов (05-10-2017 13:36:49)

Шпион, вернувшийся с отдыха

Шпионы там, шпионы здесь,
Без них ни встать, без них ни сесть…
Вот в птицу метишься - шпион,
С девицей встретишься – шпион…
Ю. Ряшенцев

Чем нравились Тому-Толику современные аэропорты, это простотой попадания на рейс. Никаких тебе досмотров и проверок, приехал, купил заранее забронированный билет и садись на самолет. При несмотря на то Мэдиссон и был столицей штата, его аэропорт по пафосности уступал даже какому-нибудь провинциальному российскому начала двадцать первого века. Зато загрузка его была, пожалуй, не ниже, чем в любом из знаменитых московских аэровокзалов. Сотни людей заполняли все пространство небольшого аэропорта, теснились у стоек с надписями авиакомпаний и двигались в разных направлениях. Покачав головой и подумав, что долгое сидение в глуши не пошло ему на пользу, Том решительно вклинился в это броуновское движение. Чтобы добраться до стойки, несущей надпись «Браниф», ему понадобилось, пожалуй, не меньше времени, чем на дорогу от остановки до здания аэровокзала.
Симпатичная девица с явной примесью индейской крови, сидевшая за стойкой, быстро оформила билет и предупредила, что посадка на рейс до Балтимора почти закончена и «мистеру Томпсону необходимо сразу пройти к выходу А». При этом она, привстав, любезно показала Тому, куда ему именно идти. Заставив того мысленно усмехнуться, так как ему вспомнился один трудно переводимый анекдот из запасов Толика. Но времени до вылета оставалось действительно очень мало, поэтому, отбросив все ненужные воспоминания, он поспешил к выходу А.
Чуть позднее он уже сидел в кресле «Электры» и с неожиданно нахлынувшей ностальгией следил за вращающимися винтами. Перелет показался Тому совсем недолгим, а в аэропорту его уже ждала персональная машина с водителем-капралом. Чему, надо признаться, Томпсон удивился и к штаб квартире Агенства приехал в весьма, как говорил его бывший начальник, «амбивалентном» настроении.
Штаб-квартира National Security Agency (Агенство национальной безопасности) - шутники с легкой руки Тома (о чем, впрочем, мало кто знает) называли его No Such Agency (Агенство, которого нет) - находилась на бывшей армейской базе Форт-Мид, удачно расположенной на двести девяносто пятой дороге, между городом Балтимор и Вашингтоном. База имела собственную электростанцию, телевизионную и радиостанции, свою полицию, три библиотеки, детский сад для детей сотрудников, кучу кафетериев и баров. Все это укрывалось за тремя рядами колючей проволоки, охранявшейся тщательней, чем Форт-Нокс (где, как известно, хранится золотой запас США.) Заборы высотой в пару человеческих ростов из колючки оснащались датчиками, а средний забор еще время от времени, особенно ночью, держали под током.
В штаб-квартире агентства, куда и прибыл Том, работали несколько тысяч человек. На улицах этого своеобразного городка можно было встретить и полевого агента («призрака», на жаргоне АНБ) и аналитика («духа»), а иногда даже и резидента («привидение»). Ну и кроме штаб-квартиры с жилым городком, АНБ имело свой полигон, пару стрельбищ, дирижабельный ангар и вертолетную площадку. Авиация агентства включала с десяток вертолетов Пясецкого, Сикорского и даже несколько новейших «Чинуков» от «Боинг Вертол». А два дирижабля, перестроенных из снятых с вооружения морских ZPG-3W, предназначались для длительного патрулирования вдоль границ стран «коммунистического блока» и ведения радиотехнической и радиолокационной разведки.