Никогда ещё в жизни Таля не видела, чтобы кошки плакали. Сфинкс нелепо подпрыгивала, точно пыталась взлететь, расстроенно пищала и раз за разом падала на пол. Никто не собирался отменять закон всемирного тяготения для маленькой проныры. Наконец, шмякнувшись в который раз, она так и осталась сидеть с растопыренными во все стороны лапками. В глазах медного цвета застыли боль и обида: малышка никак не могла взять в толк, почему у неё не появляются крылья, как у того чёрно-шоколадного зануды.

          – Вот ведь, настырная какая, – она взяла кошечку на руки и ласково погладила по спинке. – Риф и Дюк – другие, совсем не такие, как ты, глупышка. Пойдём, я покормлю тебя. Ты, наверно, совсем голодная.

           Сфинкс коротко мяукнула, потёрлась мордочкой о ласковую руку и громко и старательно замурлыкала. Шершавый розовый язычок прошёлся по щеке Авторши. Таля рассмеялась и  посадила непоседу рядом с полной миской специальных консервов для котят. Теперь она могла и сама спокойно пообедать.

           Я подождал, пока наша хозяюшка даже посуду перемоет и недовольно проворчал:

           – Талька, конкурс конкурсом, но на нём свет клином не сошёлся, результаты только через месяц огласят. Ты собираешься учиться дальше?

           – Будем дальше развивать тему цветочной феечки и русалки?

          – Нет, напиши миниатюру о том, как Сфинкс училась летать. Понаблюдай за ней и напиши, но так, чтобы было достоверно и ёмко.

          – Сударыня, – Дюк в наши споры предпочитал не ввязываться, он лишь вовремя давал советы. – Попробуйте себя в роли сказочницы. Уверен, у вас получится интересная история с моралью.

          – Ясно, послеобеденная сиеста приказала долго жить, – рассмеялась Таля, прихватила планшет и ушла «авторствовать». Сфинкс даже миску вылизала и умчалась вслед за Авторшей, на поворотах её заметно заносило. Оно и понятно. Сытый животик больше всего напоминал бархатистый теннисный мячик.

          Часа через три мы получили три странички текста. На этот раз Дюк уступил мне право прочитать вслух очередное творение неугомонной дамочки. Самое смешное, даже он заметил, что кошечка и хозяйка чем-то неуловимым очень похожи.

          – «Почему кошки не летают?»,  –  с удивлением прочёл я и удивлённо переглянулся с приятелем и продолжил чтение хорошо поставленным голосом.

          «Лето было в полном разгаре. Маленькая тёмно-серая кошечка с упоение гонялась за огромной лимонно-жёлтой бабочкой. Насекомое попадать в загребущие лапки явно не собиралось.  «Всё равно поймаю и съем!», – в угаре охотничьего азарта горячилась малышка.

          Тут крылатая красавица обернулась и насмешливо спросила:

          – Риф, как ты думаешь, эта мелкая пакость навернётся на пол или нет? – спросила она насмешливым голосом.

          – Закон всемирного тяготения никто не отменял, потому ставлю пачку «Трёх Поросят» против права на внеочередной покус автора, если она в очередной раз накосячит.

          – Не возражаю, коллега, – и лимонница снова проскользнула перед самым носом маленькой проказницы.

          – Ах, вы ещё издеваться вздумали! – сердито засопела Сфинкс и попыталась прихлопнуть надоедливое насекомое лапой. Впрочем, зря она надеялась на успех: вёрткое создание опять ускользнуло от кошачьего возмездия.

          Бабочка бесцеремонно уселась прямо на левое ухо малышки и принялась чистить лапками хоботок. Поняв, что просто так её не достать, Сфинкс внимательно осмотрелась. Увидев суковатую палку, она стала медленно подкрадываться к ней. Противник не должен был раскрыть коварные замыслы полководца.

         Наконец, чудесное оружие оказалось в когтистых лапках. Перехватив палку поудобнее, кошечка со всей силы обрушила её на то место, где, как ей казалось, до сих пор пребывает бабочка.

         – Мяяууу!!! – Окружающую тишину пронзил полный обиды вопль.
Картинка перед глазами померкла, и всклокоченная Сфинкс обнаружила себя лежащей на полу в окружении стоящих рядом котов, которые премерзко хихикали. Внезапно один, тот, который потемнее, ткнув другого лапой в бок и задыхаясь, произнёс:

         – Дюк, я же тебе говорил, она таки навернулась! С тебя пачка моих любимых сосисок.

         – Да, Риф, молодость, как всегда самонадеянна.

          Рассерженная малышка сердито зашипела и попыталась дотянуться до насмешников когтистыми лапками. Те, не сговариваясь, сгребли юную леди в охапку и, отогнув хвост, довольно чувствительно отшлёпали.

           – Воспитанные юные леди  не бросаются с когтями на старших! – начал Дюк.

           – И всегда трезво оценивают свои силы! – авторитетно продолжил Риф.

            После экзекуции провинившуюся Сфинкс водворили в коробку и строго-настрого запретили оттуда выбираться».

            – Ну как? – Спросила Талька строгих критиков, вернувшихся в комнату.

            –  В общем и целом неплохо, но крест на пузе ты, Талька, так и осталась маленькой девочкой. Вот как с тобой работать! –  Пробурчал Риф.

            –  Совершенно с вами согласен, уважаемый коллега! Анну Каренину, чую, нам ждать до морковкина заговения. –  Расстроенно всплеснул лапами Мармадьюк.

            – Ах вы, зануды! –  Попыталась возмутиться Автор, но была жестоко проигнорирована.
Планшет был отобран, вместо этого дамочке вручили толстенный том, озаглавленный «Реализм русской литературы XIX-XX  веков». Сердито фыркнув, Талька попыталась стукнуть  книженцией Рифа, но он ловко увернулся.

            – Девушка, как говорил один из классиков, прыжки вас не украшают.

           – Идите, идите, Талечка. Учите матчасть. А мы пока займёмся приготовлением ужина.

            Дамочка обиженно фыркнула и удалилась.

           На ужин мы запланировали запечь сёмгу в фольге с жареными во фритюре картофелем и морковкой.

           – Кто чистит картошку? – Поинтересовался я, подбрасывая в лапках морковку, балансируя при этом на самом краешке кухонно стола и отчаянно балансируя хвостом.

           Но тут мои гимнастические упражнения были бесцеремонно нарушены. Что-то когтистое вцепилось в самый кончик хвоста. Закон господина Ньютона не оплошал и на этот раз. Я грохнулся на пол, чуть не придавив упоённо вгрызающуюся в меня Сфинкс.

            – Я её сейчас выпорю! И пусть мне кто-то только попробует заикнуться про жестокое обращение с детьми!

           Дюк, наблюдавший за этой сценой, тщетно пытался справиться с хохотом, но поскольку он сидел на довольно хлипком кухонном столике, к которому крепились полки с развешенными на крючочках поварёшками и прочими полезными мелочами. Особенно выделялся среди утвари объёмный друшлаг. Не выдержав локального дюкотрясения, он покинул насиженное место и звонко прищёлкнул коллегу по затылку. На шум и вопли в кухню влетела испуганная Талька. Всучив ей в руки царапающуюся Сфинкс, мы быстренько выставили обеих девушек вон и затворили и закрыли дверь в помещение на защёлку.

         Пока Дюк возился с картошкой, я быстренько нарубил морковь брусочками и вытащил из морозилки брикет сёмги.

         – Вам, коллега, три или четыре кусочка? – Деловито осведомился я.

         На мгновение задумавшись, Дюк ответил:

          – Пожалуй, пять для ровного счёта.

          – Отлично, здесь как раз двенадцать ломтиков. По пять нам и парочка для девчонок. На большее они всё равно пока не заработали. Особенно вон та, которая скребётся под дверью и пищит, почуяв рыбу.

            Быстренько нарубив веточки базилика, я приправил душистой травкой сёмгу, а затем, как следует, покрутил ручки солонки и перечницы.  Понюхав, что у меня вышло, удовлетворённо чихнул и туго запеленал сокровище в лист фольги.

             Дюк задней лапой открыл дверцу духовки, помог засунуть свёрток на противень и водрузить всё это в персональный спа-салон. После этого мы налили в сковородку подсолнечного масла «Щедрый Дар» и, когда оно  стало слегка пузыриться, взял в лапы досочку с нарезанными овощами. Дюк длинной шумовкой осторожно стал сгружать их в импровизированное джакузи. Подождав, пока овощи не всплывут на поверхность, аккуратно выловили их, немного посоревновавшись, а кто больше нагребёт, и свалили их горкой на плоском фаянсовом блюде.

            Пока я мыл сковороду, громко поминая недобрыми словами жителей Виларибы и Вилабаджи, Дюк посолил чуть остывшие овощи. После этого мы дружно уселись на столике возле плиты и стали ждать, когда же запечётся рыба, болтая в воздухе задними лапами и время от времени таская по ломтику хрустящей картошечки. Писк и царапание усиливались пропорционально нарастающему аромату. Под конец настырная Сфинкс умудрилась даже постучаться головой в дверь.

     
           Когда отведённый рецептом срок истёк, мы вытянули свёрток из духовки и, развернув его, зажмурились от удовольствия: такой упоительный запах разнёсся по кухне. Достав из шкафчика голубые тарелки, расписанные васильками, по-братски разделили приготовленную снедь. Окончив труды, я завопил со всей дури:

           – Садитесь жрать пожалуйста, прекрасные дамы!

По идее, да,  а то слишком уж носы драть стали.   

Разозлившаяся Талька через пару часов выдала стихотворное полотно, убив меня наповал:

«Рыдает Дева Сфинкс, в отчаяньи слезу точа,
  И каждая её слеза острее лезвия меча…
  Много веков скорбит она
  О той, что для счастья была рождена…
  Увы, знают все, что Власть и Любовь
  Печальный конец повторяют вновь...
  Была Нефертити прекрасной как сон,
  Но был ль беззаботен как бабочка он?..
  Любовь фараона ей не удержать,
  Осталось в изгнанье судьбу проклинать…
  Власть иль Любовь, нужно выбрать одно,
  И всё бы прекрасно, но есть одно но…
  Её красота только зависть плодит,
  И каждый хулу жрец о ней говорит…
  Забвенью из злобы была предана,
  Ей Счастье разбили, ей Власть лишь дана…
  Печальную песню пески лишь поют,
  Рыданиям Сфинкс красоту придают…
  Когда Судьба на острие меча
  Её встречать пристойно  только молча…».

        Тут прочувствованный всхлип Авторши заглушил стук от падения бесчувственного тела. Это Дюк, поражённый в самое сердце таким неожиданным результатом, грохнулся в глубокий обморок.

         Перепуганная Сфинкс серой молнией метнулась к поверженному Служителю Вдохновения и стала, попискивая, вылизывать ему мордочку. Было видно, что кошечка сильно испугалась, не понимая, что стряслось.

         – Таля, – вывел я дамочку из удивлённого ступора, – неси из аптечки нашатырный спирт. И если предложишь сделать ему искусственное дыхание «рот в рот», я тебя так покусаю, что подобные глупости ты позабудешь навсегда!

        – Риф, не надо так сразу с места в карьер брать, Автор может перенапрячься и тогда на много месяцев будет для нас потеряна. – Прошептал пришедший в себя от отвратительного запаха Мармадьюк, потирая лапкой нос.

        – Ничего с ней не будет. Если бы она не ленилась столько лет, давно бы уже стала известной писательницей или поэтессой, а то и обеими сразу. Только вот с вектором приложения усердия она ошиблась вкорне. Это ж надо было столько времени потратить на протирание юбки в офисе и написание заказных статей! Погоди, она ещё у нас и свои истории сама иллюстрировать будет, чужие тоже!

          С тихим стоном, Авторша осела на диван и провалилась в благословенное забытьё. Её серо-зелёные глаза за миг до этого были полны такого ужаса, что можно было без грима идти сниматься в фильме ужасов: настолько бледной стала кожа дамочки.

          – Риф, ну нельзя же так! – Возмутился Дюк, – у дам психика нежная и ранимая, их нельзя так бесцеремонно пугать. Можно только подкрасться тихонько со спины и побрызгать холодной водичкой.

          – Сестра, нашатырь! – огорошил я приятеля неожиданным фортелем и поднёс духовитое средство к носику нашей подопечной.

           Талька так и не соизволила прийти в себя. Кошечка прижалась к бледной как простыня щеке хозяйки и смотрела на нас такими тоскливыми глазами, что мне стало стыдно.

            – Мяу! – С надеждой глядя на Дюка, выдавила из себя Сфинкс и принялась вылизывать ухо дамочки. Мне стало совсем неуютно под осуждающими взглядами приятеля и пушистой малышки.

Отредактировано Эррисс (31-01-2014 20:47:22)

Спасибо, сейчас исправлю, вон что мой Муз выдал... Сама в шоке...