Начинаю новую веСЧь - о попаданке в царевну Софью

ЦАРЬ-ДЕВИЦА

Глава 1.

1

"Вначале было слово…"
Слово…
"Вначале был свет. Теперь я знаю это совершенно точно".
Сперва несущаяся с бешеной скоростью груда металла и стекла, секунду назад бывшая автомобилем, потом мгновение тьмы – и почти сразу свет. Он лился отовсюду. Невозможно было понять, где верх, где низ. Она была посреди всего этого, как муха в янтаре. И – ни малейшего страха.
Она давно – если к этому месту применимо понятие "время" – поняла, что случилось. Смысл истерить и бояться? Нет смысла. Только сожаление и боль от разлуки с семьёй, друзьями, привычной жизнью. Вопроса "за что?" почему-то не возникало. Всё равно ответа пока не предвидится. Был другой: "Почему именно я?" Такой же безответный, как и первый. Строить конспирологию на тему "кому я помешала" не стоило, не того калибра фигура, мягко говоря. Самая обычная женщина. Специалист, жена, мать. Далёкая от политики и криминала. Просто единичка в статистике жизни, а теперь и смерти… Накажут ли водителя той машины? Отчего-то она точно знала, что там живых уже не было. Скорость, несовместимая с жизнью, особенно когда машина налетает на столб.
Это звучит дико, но сейчас – какая, в сущности, разница?
Сейчас…
Точнее уж – здесь. Со временем в этом странном месте происходит что-то непонятное. Оно… многослойно, что ли. Вязкое, как мёд, в нём, казалось, можно было утонуть. Каждый поток – отрезок прожитой жизни. Нет, не "как на экране". Гораздо хуже. Погружаясь в этот временной поток, она как будто заново переживала всё это. Только с одной поправкой. Это не была достоверная реконструкция событий, а словно эпизоды из жизни послужили основой для кошмарного сна. Когда смотришь, но ничего поделать не можешь. Хотя… Говорят ведь, что даже бог не может сделать бывшее небывшим. И хотелось бы кое-что поменять, но поздно.
Как жила? Просто жила, как-то умудрившись за неполные полвека почти ни с кем не поссориться. Слушалась родителей. Училась на отлично. Вышла замуж за такого же простого тихого человека, родила сына – тоже тихоню и "ботаника". И всю жизнь копила знания, не имея представления, зачем. Ну, разве что сыну с этим помогла, не дураком вырос… Жизнь серой мышки, много знающей и мало значащей. Жизнь обычного нормального человека в безумном мире. Что тут плохого?
Обида от непонимания – и свет начал меркнуть, пока не угас совсем. Теперь её окружало тёмное "ничто". И настал черёд страха.
"Что я сделала не так?!!"
Страх почти мгновенно перерос в неконтролируемую панику, а миг – или бесконечность – спустя сознание милосердно погасло…

2

"…Заступник мой еси, и прибежище мое, Бог мой и уповаю Нань. Яко Той избавит тя от сети ловчи, и от словесе мятежна. Плещима Своима осенит тя, и под крыле Его надеешися. Оружье обыдет тя истина Его, не убоишися о́т страха нощнаго, от стрелы летящея во дне. От вещи но тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго…"
"Что это? Кто?!!"
"Изыди, отродье сатанинское!"
"Кто ты?!!"
"Раба божия Софья! Сгинь, демон, душа моя не про тебя!"
"Ка… какой ещё демон? Ты в своём уме?!! Человек я!"
Паника. Взаимная, между прочим. Мало того, что она очнулась от спёртого воздуха и бубнящего какие-то библейские тексты перепуганного голоска, так ещё и "изыди, демон". Потрясение, вызванное внезапным переходом от безвременья… вернее, многовременья того мира к явно земной обстановке, странным образом сменилось логическим анализом ситуации. Один стресс поборол другой. Бывает.
Глаза – видят. Уши – слышат. Руки… Белые пухлые пальцы, явно не знавшие работы тяжелее шитья. За окошком с мутными стёклышками – утренний свет. Белёные стены, стрельчатые окна. Большая кровать с перинами, на которой она, собственно, и лежит. Поверх покрывала чёрная коса… А перепуганный девчачий голосок откуда? Никого же в комнате!
"Кто ты?!!"
Теперь она сообразила, что голосок звучит не где-нибудь, а у неё в голове.
"М-да… Только шизофрении мне сейчас и не хватало…"
"Коли не демон ты, то кто? – голос, несмотря на явственную истерику, задал вполне логичный вопрос. – Говоришь, человек? Имя твоё во Христе каково?"
"Софья…"
"Ох, спаси и помилуй мя, Господи…"
Клац!
Если бы мысль и впрямь была материальна, она наверняка произвела бы сейчас именно такой звук. Софья. По отчеству Александровна. А эта перепуганная девочка назвала себя "рабой божией Софьей"… Точно: шизофрения в полный рост. Галоперидольчику бы в самый раз. На крайний случай – валерьяночки. Ведро.
Стоп.
"Всё хорошо, прекрасная маркиза. Но я-то сейчас где нахожусь? Что за комната? И вообще – что, ёлки-палки, происходит?!!"
"Горница моя, - невидимая девчонка, казалось, готова была разреветься. – И всё тут моё! Я – Софья! А ты кто, самозваная?!! Изыди, верни тело моё душе моей!"
Шум в ушах, будто кузнечные молоты по металлу стучат. Оно и понятно: такой адреналиновый выброс даром не проходит. Сердечко-то вскачь, как бы приступ не случился.
А какой, собственно, приступ?
Софья Александровна откинула покрывало и придирчиво оглядела то, что было доступно взору. А взору была доступна длинная, до пяток, просторная рубашка, облегавшая костлявое ещё тельце девочки-подростка. Как раз в той стадии, когда вытянуться вытянулась, а формы ещё не приобрела. Всё та же длинная чёрная коса с мятой лентой. Точно такая же, только светло-русая, была когда-то у неё самой. Лет эдак тридцать пять назад, в золотые школьные годы. В зеркало бы ещё посмотреться… Где тут зеркало?
"На столе, у окошка, - виртуальная девчонка, будь она во плоти, хлюпала бы мокрым от слёз носом. – Поглядись, демоница, чтоб у тебя гляделки полопались!"
"Иван Васильевич меняет профессию"… Не демоница я! Софьей меня зовут, ясно?!"
"А я тогда кто-о-о?!!" – взвыл голосок.
"Откуда я знаю?.."
Зеркало – странное, светлое, с мягким серебряным блеском – отразило растерянную мордашку с белым, не слишком здорового оттенка, лицом. Смутно знакомым лицом, между прочим, хотя Софья Александровна, хоть убей, не могла вот так сходу взять и сказать, откуда проистекало сие знакомство. Остренький подбородок, тонкий длинный нос, густые чёрные брови и светлые глаза. Из этих черт уже ушло детское обаяние, а во взрослую форму они ещё не отлились. Цыплёнок голенастый. Лет тринадцать, максимум четырнадцать.
"Так… Видно, на небе я не ко двору пришлась… Вот ведь… И слова-то не подберу, чтобы достойно обозвать!.. Что это вообще такое, а?!"
"Символ веры" прочти".
"Что?"
"Вот прочтёшь "Символ веры", тогда уверую, что ты не демоница, а душа христианская".
Ишь ты. Рюмсать рюмсает, а соображалка работает. Молодец… Ну-ка, память, выдай нужный файл…
"Верую в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И в единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, рожденного от Отца прежде всех веков: Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, одного существа с Отцом, Им же все сотворено…"
"Не по нашему читаешь… однако верно, - судя по тону, девочка подуспокоилась. – Стало быть, не по дьявольским козням, а по божьему произволению ты здесь… раба божия Софья. Одна у нас с тобой заступница, её молитвами, видать, и чудо свершилось… Токмо тело моё отдай!"
Глубокий вдох, такой же выдох. Спокойствие, только спокойствие. Хватит переживаний, на полжизни вперёд.
"Не могу…"
"Ишь ты – "не могу", - в голоске начали прорезаться странные для такой сопливки командные нотки. – Не хочешь! Дочерью царёвой быть всяко любезней, чем девкой какой! Отдай, говорю!"
"Чьей дочерью? А ну-ка, с этого места поподробнее, пожалуйста".
"Дурочкой-то не прикидывайся! Софья я, государя Алексея Михайловича дочь, ясно?"
Чужие руки и ноги мгновенно стали ватными. Софья Александровна бессильно опустилась на заботливо обложенную подушками лавку.
Потом изо всех сил ущипнула себя за бедро. Больно.
Софья. Алексеевна. Романова.
Всё слишком реально для сумасшествия. Комната эта, окна, зеркало, кровать без балдахина, но вполне старинного вида. И лицо в зеркале. Костлявое личико девочки, которое было знакомо лишь по более поздним портретам, изображавшим уже зрелую властную даму с лишним подбородком. Вот почему не случилось мгновенного узнавания. Софья Александровна историю знала и любила, но узнать в этом подростке будущую правительницу Руси…
"Не щиплись, больно! – мысленно взвизгнула девчонка. – Ишь, какая! Не твоё тело, вот и не калечь!"
"Ну, теперь-то и моё тоже".
"Вот наказание какое! Чем я боженьке не угодила-то?"
"Мне это тоже интересно. Хочешь спросить у него лично?"
"Не богохульствуй, раба божия Софья. Грех о таком поминать".
"Так не вынуждай… Ну, что, как договариваться будем?"
"Тело моё отдай".
"Сказано – не могу, значит, не могу. Всё, прекрати ныть. Ничего плохого я тебе не сделаю".
"Побожись!"
"Имя божие всуе поминать тоже грех. Слово даю".
"Слово… Будь по-твоему, тело-то одно у нас, небось, самой себе вреда не нанесёшь. Далее-то как будем? Ты же ступать-то по-нашему не ступаешь, и речи твои нездешние. Вмиг дьяка пришлют вычитывать, демона изгонять, а там и под клобук подсунут… Ладно, не демоница ты, верю. Не изгонят. Так пропадёшь вместе со мной, иссохнешь над требником. Этого ты хочешь?"
"Предлагаешь обмен – мои знания на твои?"
Хорошая девочка. Умная. Ещё сопля, а характер показывает, и выгоду свою сразу видит.
"Вестимо, - согласилась хорошая умная девочка. – Ты, раба божия Софья, не иначе из далёких мест пришла. Речи твои гладкие, книжные, да не по нашим книгам сложенные. А я до учения охоча".
"Не поверишь ведь мне…"
"А поверю. Чудо господне свершилось, и я верую. Отчего ж не поверить в твои сказки?"
"Какие ещё сказки? Правду!"
"А я и говорю – в правдивые сказки. Нешто лгать станешь? Ведь не станешь. И я лжу не всклепаю, уж расстараюсь… штоб в монастырь не упекли, яко блаженную".
Ведь расстарается. Для себя в том числе. Самая лучшая мотивация.
Спокойствие. Только спокойствие.
"Нужно притвориться больной, - подумала Софья Александровна. – Иначе сразу перемену заметят".
"Батюшка лекаря пришлёт. Зельями замучает".
"Лучше зелья, чем клобук".
"И то верно…"
Хорошо, что обе успокоились. Рецидивы – Софья Александровна была абсолютно в том уверена – ещё будут, и не один раз. Но раз уж такое случилось, либо в петлю, либо уживаться вместе. Третьего не дано.
Надо же! Не в больную какую-то, не в момент клинической смерти, как описано в фантастических книгах, а в совершенно здоровое тело с нормальным сознанием… Мечта психоаналитика.
Вдох – выдох. Вдох – выдох. Нужно успокоиться. За дверью уже голоса и шаги слышны, того и гляди, придут Софью свет Алексеевну будить. Нужно убедительно симулировать недомогание. Какое? Да пусть хоть голова поболит, для бурно растущего подросткового организма ничего удивительного. Зато у нас будет время на "притирание" друг к дружке.
В постель. Накрыться, сделать бледный вид и… Даст бог, уловка сработает.

3

Отредактировано Елена Горелик (21-12-2013 20:08:59)