- Во-вторых! Полное обеспечение экспедиции. И заклятье неснашиваемости на каждую вещь… Ну или что у вас там вместо него. Мне в лохмотьях ходить неохота! И в местных хламидах – тем более! И чтобы не пачкалось! Не люблю грязи!
Со всей дури бью ангела ногой в подбородок. Обещала же, что запомню!
- За что?! – вопит придурок.
- Не хрена на мои коленки пялиться! Ты существо бесполое и нематериальное! Скромно себя вести должен!
- Он, конечно, нематериальный, но совсем не бесполый! - информирует Мекрина. – А ты бы прикрылась, что ли. Иначе несчастного Руфика до смерти забьешь. Инстинкты же! Будь я лесбиянкой, тоже глаз от твоих ног не отводила бы…
- Ты же не пялишься!
- Так я и не лесбиянка!
Содержательный разговор! А что вы хотите?! Страждущие вежливости могут приходить утром! Когда я выспавшаяся, одетая, причесанная и накрашенная! Ну хорошо, ненакрашенная. Зато умытая и сытая!
Натягиваю штаны. Ангелочек что-то ворчит насчет моей психической неуравновешенности. Делаю шаг к нему.
- Витька, - отвлекает чертовка. – Мне очень приятно смотреть, как бьют постоянного оппонента, но вернись к делу! Значит, одежку сделать неснашиваемой?
Пернатый использует паузу на все сто: невнятно ворча о чистке одежды, исчезает в прихожей. Надо же, дошло, наконец!
- Не только одежку! Всё, что возьму с собой! И сок во фляге чтобы не скисал и не кончался. И коктейль во второй!
- «Выхлоп», - в голосе Мекрины проскальзывает явная заинтересованность.
- Он самый! – хрен ты меня собьешь. – И чтобы ствол не перегревался. И патроны не кончались! И всё остальное - тоже. Вплоть до сумки-самобранки. Образцы продуктов загружу.
- Это можно, - кивает чертовка.
- Нужно! Еще языки местные надо знать!
- Не получится! – она усмехается. – Будь ты христианкой, глядишь, чего и вышло бы. А с атеистами – глухой номер. «Мы не рабы, рабы – не мы»! Никаких ментальных воздействий и хирургических вмешательств!
- Что? И без вечной молодости?!
- Если станешь истинно верующей…
- Не стану!
Оно мне надо?! Жаль, конечно, языки. Но никаких, так никаких. Может, и современных хватит. Зато и на мозги давить никто не сможет. Да выучу языки! Я способная. Где четыре, там и восемь!
Что бы еще потребовать? Денег по возвращению? Не та проблема! Машину? Гы! Мальчика? Сама найду! Может, вечную молодость? Тоже слабо, наверное… Да и не хочу я тысячелетиями хоронить своих детей! А место в ГРУ Ада мне и так уже обеспечено… Может, в Рай попроситься? Нет, если там все такие, как этот Руф, с тоски сдохнешь! На фиг, на фиг!
Наконец, придумываю:
- По возвращению такое же заклятье на все мои вещи! И три желания! Под клятву Ада и Рая!
- Годится! – соглашается чертовка после долгого раздумья.
- С ума сошла, - вскрикивает вернувшийся Руфаил.
- Кто? – хором спрашиваем мы.
- Обе!
Ух ты! Оказывается, он неплохо обучаем! Уходить от ударов уже умеет! Почти! Сейчас встанет, продолжим! Не встает. Только пищит жалобно:
- Желания!.. Без ограничений!.. От Неба и Пекла!.. Сумасшедшие!..
Вот ведь жмот какой! Подумаешь, желания. А у меня теперь вопрос с гардеробом навечно решен. Ни одну шмотку выбрасывать не придется! Только новые покупать! Класс! Подведем итоги?
- Значит так! Вы сейчас по домам. Я - в душ и спать. Через шесть часов жду вас тут. Будете шмотки обрабатывать!
- Нимб верни! – воет ангел.
- Фигу! Я его с собой возьму! На память о коварном обольстителе!
Руфик прямо тухнет. Как лампочка после щелчка выключателя.
- Иди сюда, несчастный птенчик, - хохочет Мекрина. – Тетя отнесет сиротку в родное гнездышко…
Обхватывает недотепу за талию и исчезает. Надеюсь, этой ночью больше никто не заявится?! Потому как если меня кто разбудит, пожалеет, что на свет родился!