Флавий Аргир

Полуцентурия шла тротом*. Почти шагом. Можно было бы и быстрее, но проклятый логофет* толком не умел ездить верхом. Увы, роскошный экипаж чиновника развалился уже на третий день похода, а пользоваться пацинакскими колымагами патрицию не позволяла гордость. Вот и телепались со скоростью беременного жеребенка. И стоило посылать лучшего аллагатора* столичного гарнизона с отборной полусотней всадников ради подобной прогулки. От налета орды таким отрядом не отобьешься, а с мелочью и пара десятков справится. Но приказы не обсуждают.
Флавию все это не нравилось. Вообще всё. Судьба жестоко подшутила над кентархом*. Сначала Гай Цихимсий слишком рано вернулся домой. Нет, застать молоденькую жену с любовником старому пердуну не удалось. Обворожительная Юлия умела чуять опасность даже лучше, чем ублажать мужчин, а уж это ее искусство считалось непревзойденным. Так что бравый центурион избежал необходимости пачкать меч в крови престарелого маразматика, а потом еще и вести к алтарю «совращенную» даму. Количество любовников очаровашки никогда не падало ниже десятка, и Аргир не жаждал занять место мужа. Прыжок из окна геникея позволил ценой небольшого растяжения лодыжки сохранить свободу и достоинство. Но… Утром следующего дня последовал вызов к тумарху и неожиданное и совершенно унизительное поручение.
Он, один из первых мечей Империи, должен сопровождать какого-то чинушу в дикую пацинакскую степь! Во главе всего лишь полуцентурии! Более того, подчиняться надутому индюку логофету! И попробуй отказаться! Тумарх недвусмысленно намекнул, что сенатор Цихимсий очень интересуется личностью одного человека. И не только он… И если кое-какая информация дойдет до нужных ушей, воинское искусство Флавию не поможет. Против яда меч бессилен. Против суда – тем более. А командир оказался удивительно осведомленным человеком…
Само путешествие протекало хуже некуда. О цели путешествия кентарх, конечно, догадывался. Но конечной цели не знал и, как следствие, не мог даже прикинуть, хватит ли продуктов до конца похода. Судя по тому, как медленно двигалась банда, не хватит. И много. Следовательно, обратный путь окажется еще хуже… Хоть руби чинушу и самостоятельно выполняй поручение…
- И заруби, - тихонько шепнули в левое ухо.
Флавий скосил глаза. На плече, закинув ногу на ногу, сидел черт. Маленький, совсем ребенок. Но с хвостом и рожками, всё как положено. На отродье Сатаны были странные пятнистого цвета брюки с прорезью для хвоста и такой же расцветки куртка. Голову украшал черный головной убор невиданного фасона с контуром летучей мыши посреди лба. Шапка идеально вписывалась между рожками. От наряда хвостатого веяло чем-то родным, военным.
- Заруби, - повторил чертенок. – Он же шпак гражданский! Даже на коне ездить не умеет!
- Свят, свят, свят, - Аргир посмотрел на второе плечо, где должен был находиться его персональный ангел-хранитель. – Вроде не пил вчера.
Ангела не было. На его месте расположилась чуть уменьшенная копия соблазнителя точно в таком же наряде. Но женского пола.
- И зря, - сказала копия. – Ты, когда трезвый, нерешительный становишься!
- Ты кто? – обалдел кентарх.
- Не видишь, что ли, - обиделась незваная гостья. – Чертенка я! Девочка-чертенок!
- А черти бывают девочки? – удивился Флавий.
- Конечно, - кивнула чертенка. – Это ангелы бесполые. И то не все!
Она извлекла откуда-то подозрительно знакомый кинжал и начала вычищать грязь из-под ногтей.
- Клинок детям не игрушка! – кентарх отобрал у девчонки и вернул в ножны оружие, после чего перекрестился. – Изыди, Сатана. То есть, Сатаны!
- И не подумаем, - хором произнесли чертята, скорчив умилительные рожицы. – На нас это не действует!
- Почему? – озадачился Флавий.
- Мы же на Мекрину работаем, - сообщил мальчишка. – А она в двойном подчинении!
- Что?
- Не веришь? – обиделась чертенка. – Сейчас убедишься!
____________________________
* Неспешная рысь. Аллюр такой лошадиный.
* Чиновник финансового управления в Византии. Достаточно высокая должность.
* Командир отряда конницы – собирательное название.
* Командир конной центурии.

Отредактировано ВВГ (18-04-2015 12:19:27)

Свенельд

Совет закончился самым лучшим вариантом из всех возможных. Могло быть куда хуже. Умен князь, запросто придумал бы что-то особенное, что и в голову не пришло скрытым недругам. Как под Доростолом.
Казалось, всё кончено. Удар отряда Глеба в спину основной дружине должен был своей неожиданностью как минимум сбить настрой воев Святослава. А в бою против многократно превосходящего противника минутное замешательство смерти подобно. Не мог князь ожидать подлости от родного брата. Как выяснилось, мог! Не дошел княжич до основной сечи, перехваченный двумя сотнями Асмунда. Горстка храбрецов, преградившая путь пятитысячной христианской дружине, полегла до последнего человека, но выиграла время, позволив двум задним отрядам развернуть копья навстречу предателям, а резервная тысяча всадников довершила разгром. Свенельд вынужден был сам повести конницу, своим мечом карать братьев по вере. Не было другого выхода: Глеб с товарищами были обречены. Либо погибнуть с ними, либо остаться в живых и продолжить Великое Служение.
В результате гора родила мышь! Хотя нет, победу Глеб у брата украл, ромеи сумели перегруппировать силы и отойти к своему лагерю, сохранив немалое войско. Но не больше. Святослав по-прежнему жив, а значит, дружины русов непобедимы. И подобраться к князю тяжело. Недоверчив Великий, помнит участь отца, хоть и был в те годы мал и неразумен.
Да… С Игорем четверть века назад всё прошло куда легче! Людей у Свенельда было куда больше, чем язычников, да и не ждали те плохого от братьев по оружию. Поверил ли Киев сказкам, не столь важно. Главное, княгиня поверила. Как не поверить, если вместе думку ночами думали, в перерывах между жаркими ласками. Хороша была болгарка, ох хороша!
Может, потому и не доверял Святослав брату, что не чувствовал в нем родной крови. Сын Прекрасы, отравленной хитрым ромейским зельем, и киевского князя не верил отпрыску лживой болгарки и коварного воеводы-христианина. Хоть и не мог знать последнего, а не доверял! Может, чуял кровь своих родителей на руках предков Глеба. А может, и раскопали что-нибудь скрытники Вукомила, не прост старый лис, ох не прост. И хватку не потерял. Не видел Свенельд сожаления в глазах князя, когда голова Глеба покатилась ему под ноги…
Это воеводе сердце грусть-тоска грызла волком лютым. Не единственный сын, но от любимой, да и столько надежд возлагалось… Права на Киевский стол. И на болгарский! Это Святославу по силам всё дружиной брать, остальным хитрость нужна, да ромейское умение, прозванное дипломатией.
И последняя память об Елене! Сколько баб у Свенельда было, а только к одной прикипел душой. Настолько прикипел, что веру чужую через нее принял, на предательство пошел. Хоть и во грехе они с княгиней жили, а чувство светлое ту вину искупит… Жаль, что не вернуть горячее податливое горячее тело, тонкое нежное личико, звенящий колокольчиками голос…
Ничего! Недолго Святославу осталось! Ждут на порогах подкупленные печенеги. Идет в ловушку князь, изображая приманку, чтобы ударили степнякам в спину конные сотни, якобы ушедшие в Киев. Вот только не дождаться тех сотен. В стольный град и пойдут, ведомые единственным, знающим все планы. Свенельдом. Убийцей отца, любовником мачехи и будущим палачом сына.
Воевода шагнул в шатер. Не те уже годы… Раньше мог спать на голой земле, накрываясь попоной и положив под голову седло, словно простой воин или Великий киевский князь. Сейчас от такого схватит спину, не разогнуться. Шагнул и замер, всеми чувствами ощущая чье-то присутствие. Меч с тихим шелестом покинул ножны.
- Кто здесь?
- Я, - зазвенели колокольчики.
- Не может быть… - не слова, даже не шепот, только след шепота, почти мысль.
Вспыхнула лучинка, выхватывая из ночной тьмы тонкие черты лица, изгибы молодого обнаженного тела.
- Ты?!
- Я... И не я...
- Ты же умерла?! И возраст…
- Умерла… - грустный вздох. – И не умерла… Кто знает, что ждет за краем… Обними меня, любый!
Шаг вперед, рука на талии, глаза в глаза, уста в уста. Сколько лет он не целовал эти губы? Два года? Пять? Вечность? Жаркий шепот. Нетерпеливые руки, срывающие мужскую одежду…
- Люба моя!.. Княгиня моя!..
- Княгиня… - звенят колокольчики. – И не княгиня… Княгиня-берегиня…
Жесткое походное ложе мягче пуховой княжеской перины… Горячее, податливое тело в руках… Такое знакомое, такое молодое… Стон наслаждения… Еще и еще…
- Ты пойдешь со мной, любый?..
- Хоть в гиенну огненную…
- Так далеко не надо, любый… Ближе… Гораздо ближе…

- Правильно, - в упор смотрю на Вукомила. – А чего ты хочешь? Мою версию?
Излагаю результаты своего анализа. Удивления не наблюдается.
- Тоже ничего нового, - бросает скрытник. – Про Елену и Свенельда я знал. И Прекраса, и Игорь – их работа. Только не могу я княгиню с воеводой, словно смердов обычных, на дыбу вздернуть без веских доводов! Но вот каким образом этот бред возник, что ты официальной версией кличешь?
- Искажение информации. Через семнадцать лет Владимир крестит Русь, и тысячу лет монахи будут переписывать историю по своему разумению!
- Что?! - удар попал в цель. Смех с мужика (какой, к чертям старик, с такой силой!) как рукой снимает. Но берет себя в руки мгновенно. – Это какой Владимир? Малушин ублюдок?
- Он самый!
- Не крестит, - улыбается Вукомил. – Теперь не крестит! Даже слова твои проверять не буду!
- Ну так Ярополк, - отмахиваюсь я. – Или Олег! Было бы кому покупать, а кого – найдется. Испортила бабушка внуков. Хоть она им и не бабушка.
- Погоди, погоди… А Святослав-то куда денется? Опора и надежа? – и снова добрый дедушка. Только глаза, как боевой лазер, того и гляди дыру в «горке» прожгут. - Неужто князюшка за столько времени Царьград не возьмет?! Вроде, в этом году собирался…
- Не вышло, - излагаю ожидаемую судьбу Святослава, заканчивая традиционным. – Из-за этого я к тебе и пришел.
- Не может князь так подставиться! – возражает скрытник. – Как дите малое!
- Про искажение истории не забудь, - напоминаю я и выкладываю козырного туза. - А ежели Свенельд должен будет печенегам в спину ударить, а сам в Киев пойдет?
Вообще-то, это догадка. Но вероятность очень высокая. Вукомил ненадолго задумывается, после чего разражается серией выражений, самое безобидное из которых «уд Чернобога». И кто-то будет утверждать, что мат от татар пришел? Наше это, исконное! Русы материться начали раньше, чем говорить! А по делу что-нибудь скажет? Хотя, тут всё по делу!
- Интересные ты вещи говоришь, Игорь из будущего, - наконец произносит скрытник. – А вот чем ты свои слова подтвердить сможешь? Сам же признался, не княжеской крови, так что, - а глазки такие добрые, такие невинные… Ну точно, сейчас пирожками угостит. Вкладывать прямо в желудок будет. Через дырку в брюхе, - сходим мы с тобой, наверное…
- Я Вас умоляю! – раздается из воздуха и в горнице медленно материализуется фигура кота. – Зачем напрасно утруждать ноги! Вукомил, у тебя же ревматизм и подагра! Семьдесят лет, всё-таки! – Баюн подходит к морде Лютого и нежно треплет щеку. – Вот ты где, оказывается, братишка! А я ведь папу предупреждал! – поворачивается к скрытнику. - Таким надежным людям, как Игорёк, следует верить на слово!
- Я никому не верю на слово, - огрызается ничуть не смутившийся Вукомил. – Потому и живой.
- Я Вас умоляю! – Баюн комфортно устраивается на стуле. - Это у тебя профессиональная деформация личности. А как же корпоративная солидарность? Между прочим, Игорь в будущем – твой коллега!
- Да? - удостаиваюсь скептического взгляда.
- Я Вас умоляю! У них же специализация! Это ты и швец, и жнец, и на дуде игрец! – кошак окидывает хозяина кабинета скептическим взглядом. – Ба! Да ты и мне не веришь! Срочно надо лечить!
В голосе бога звучит угроза.
- Лучше подагру вылечи! – огрызается совершенно не испугавшийся Вукомил. – И этот, как ты там сказал… ревматизм. А у нас главное - симарглова заповедь: доверяй, но проверяй!
- Кто тут поминает мое имя всуе? – Симаргл врывается в горницу под грохот падающих дверей. – Мать моя богиня! Забыл, что в теле! – морщась потирает правую переднюю лапу. - Слышь, ищейка! Ты когда людей в такой одежде видишь, верь им! Это свои, то есть наши. Так что, собирай дружину и дуй князю на выручку. Со Свенельдом сейчас работают, но мало ли… Да починю я тебе дверь, починю! Слышь, кошара, подлатай его по-быстрому! И омолоди лет на сорок. Да не жалей ты силы! Такие кадры на дороге не валяются!

Отредактировано ВВГ (19-04-2015 18:14:17)

Ivan70

Ага, именно "под грохот". Только грохот куда-то сбежал