Мекрина

Возвращение прошло незамеченным. Почти. Если не считать срочного вызова на Высший Совет, последовавшего минутой позже. Мекрина только усмехнулась: позже не раньше, успела. А то с этим Витькиным запретом на инфернальность могла и вляпаться! Но какую силу набрала, паршивка! Повод серьезно задуматься над своим поведением. Не оказаться бы на стороне проигравших…
Состав собравшихся не поменялся. По десятку представителей от обоих подразделений, не считая Верховных. И настроение… Хотя нет, настроены иерархи похуже.
- Говори! - рявкнул Люцифер, вперив взгляд в Джибриля.
- Э, гавары, нэ гавары, а савсэм дэло плоха, да? – Джиб пытался промямлить, но голос мусульманина на это настроен не был, ему вещать положено. – Узкаглазыэ савсэм сума сошлы! Такой многа джигит набралы! Ста тысач, двеста тысач! На арабов идут, да! Нэ атобьемся!
- Откуда столько? – удивился Господь. - Не было же ничего! Вчера еще между собой резались!
- Тенгри взбэсилса, да! – пришел на помощь другу Азраиль. – Всех поднял, Чингисхана какога-то непанятна аткуда вытащыл… Прамой вмэшатэлств, да?! Мы нэ выноват…
- Что ж вы такие все пугливые, - усмехнулся Бог, принимая ипостась Аллаха. – Поднимайте халифат. Египтян не забудьте. И прочих, вплоть до Кордовы. А вы, - смена облика и кивок в сторону христианского отдела. – Обеспечьте им мир с европейцами. Отобьемся, не впервой. Михаил, что там с русами?
- Жду информации с минуты на минуту, - доложил архангел.
- Чего ждать?! – Владыка Ада, в отличие от Верховного, не стремился быть сдержанным. – Проверь! Разбаловал ты подчиненных, твоя божественность!
- Да? – усмехнулся Яхве, переводя взгляд с сосредоточившего Михаила на Князя Тьмы. – А ты нет? Проверим… Мекрина, можешь что-нибудь сказать по этому вопросу.
Дьяволица тяжело вздохнула. Ну что за любовники пошли? Подставляют и подставляют!
- Операция по ликвидации Святослава провалилась, - осторожно начала она. – По целой совокупности причин…
- Подробнее! – хором рявкнули главные.
- Конница русов не отправилась в Киев, а вышла печенегам в тыл. Свенельд накануне выхода умер в собственном шатре. Из Киева навстречу Святославу вышла армия русов под руководством Вукомила. Печенеги попали бы, как кур в ощип, но ушли из-под порогов раньше, требовать от ромеев обещанные, но не привезенные вовремя деньги.
- Что? Просто разгильдяйство?
- Боюсь, тоже вмешательство, - потупила взгляд Мекрина. – С деньгами обычная человеческая жадность, - сдавать чертят чертовка остерегалась. Тем более, вместе с собой получится. – Но! По всем признакам, Свенельда убила берегиня. В Киеве был замечен Симаргл.
- А это не твоя пятнистая постаралась? – ехидно спросила Лилит, заработав благодарный взгляд Михаила.
- Была у меня эта мысль. Но ее в это время в Киеве не было. Хотя на порогах эта команда появилась. Но позже. И там человечка подралась с Перуном.
- И как? – заинтересовался Бафомет.
- Без шансов, - сообщила Мекрина. – Восемь – ноль в пользу девочки. А последний раз можно за десяток засчитывать.
- Не понял? – поднял бровь Мефистофель. – Нет, я помню про ликвидаторов. Но громовержец, бог воинов… Это не бегемотовские полукровки!
- А ее медведь порвал Велеса, - закончила Мекрина.
Наступила тишина. Совет ошалело переглядывался.
- У тебя всё? – осторожно спросил Господь.
- Почти. Думаю, Святослав повернет обратно в Византию. Это логично в создавшейся ситуации, - Мекрина сделала паузу, дождалась от Михаила сдавленного: «Уже повернул», и продолжила. - По агентурным данным Чингизхан, настоящее имя Темучин, должен родиться через двести лет, собрать монгольские племена и покорить чуть ли не всю Евразию. Стопроцентной уверенности, что это тот же человек, нет. Тем не менее, считаю это весьма вероятным. А значит, поддержка от Тенгри будет обязательно!
- Мда… - протянул Господь. – Работнички… Всех бы развоплотил… Только кто воевать будет? Джабриль, усиль арабов джиннами! – он жестом подавил возражение. – Знаю, что плохоуправляемы. Другого выхода нет! Этот старый пердун может вытащить своих карликов из подземелий, а они только огня и боятся! Мефистофель, поднимай Европу на выручку братьям во Христе. Как бы это обозвать по-пристойнее…
- Крестовый поход, - подсказала Мекрина, благодаря себя будущую.
- Отлично, девочка! – кивнул Яхве. – Так и назовем. Как думаешь, на Русь часть крестоносцев завернуть стоит?
- Сомнительно, - покачала головой чертовка. – Завязнут в болотах.
- Тоже верно, - согласился Бог. – И переходим на военное положение. Пора заканчивать с мелкими культами. Зажились они! Мекрина! Назначаешься начальником штаба. Миша, передай девушке дела, - Господь ехидно усмехнулся. – Но и обычных обязанностей с тебя, милая, никто не снимает. Ты у нас умница, справишься.

Отредактировано ВВГ (07-09-2015 16:36:09)

- Так я о чем, - вернул тему Даждьбог. – Бросай ты за бабами с других конфессий бегать. Тебе что, берегинь по лесам мало? Или у нас свои богини перевелись? Смотри, как девочки над твоей гордостью трудятся…
- Оно и понятно, - вставил Ладо. – Для себя стараются!
- А в лоб? – хором рыкнули на мальчишку девушки.
- А ну заткнулись, охальники! – взревела Мокошь. – Других тем нету? Велес, ты жив?
- Жив, - произнес Скотий бог, меланхолично уминающий здоровенный кусок копченой оленины, подсунутый заботливым Чернобогом. – И даже здоров. Но в печали!
- С чего это? – поинтересовался Хорс.
- Меня медведь порвал, - Велес горько вздохнул.
- Обычный медведь? – не поверил бог солнца.
На фоне разгрома Перуна схватка Велеса с медведем прошла мимо сознания большинства.
- Обычный, - вздох повторился. – Только камоф… кумаф…, тьфу ты, ка-муф-ли-ро-ван-ный. Пятнистый, то есть.
- Пятнистых медведей не бывает! – констатировал Даждьбог.
- Пятнистых баб тоже не бывает, - Велес потянулся к блюду с олениной. – И пятнистых берегинь. И чертят… - он кинул кусок в рот и неожиданно взревел. – Да сейчас даже мой сынок с Симарглом пятнистые ходят! Эта Хозяйка вконец оборзела!
- Кто оборзел? – не понял появившийся Сварог. – Давайте пошлем Перуна, пусть молнией шандарахнет!
- Уже шандарахнул! – вызверился Велес. – Вон, отлеживается!
- Нельзя его к бабам посылать, - сообщил отцу Даждьбог. – Не выходит у него с женским полом.
- Что?! – Перун от обиды даже дернулся вскочить, но скривился от боли и упал обратно в руки сестер.
- Как это? - не понял Сварог. – Что там может не выходить? Не входить еще могу понять…
- Не, - Даждьбог махнул рукой. – Если они к молниеносному нашему благосклонны, то всё в порядке. И входит, и выходит, и любимый цвет, и любимый размер. А вот если не дают… То как с Мекриной… Или с этой, пятнистой.
- А что с пятнистой?
- Не дала. То есть, дала. Но не того, что он хотел, а по морде, - Даждьбог подошел к столу, опрокинул стопку горилки и зажевал оленинкой. - И по остальным частям тела тоже. Заодно по астральной сущности перепало.
- Я кому сказала заткнуться? – не выдержала Мокошь. – Только одно на уме! Хоть ты бы, отец, их не подзуживал!
- Неслабо! – Сварог, не обращая внимания на слова жены, осматривал Перуна. – Чем это тебя?
- Сначала рукой, - прокашлял Перун. – Потом ногой. Потом… - он помолчал вспоминая. – Еще раз ногой. Кинжалом. Мечом. Какой-то острой звездочкой. Копьем. Двумя палками на веревочке. И, - лицо воина перекосилось в ужасе, - из пулемета!!!
- Мда… - Сварог сокрушенно покачал головой. – Не вовремя. Тут война намечается…
- С кем, - хором выдохнули присутствующие.
- С Яшкой, естественно. С кем нам еще воевать? Они, между прочим, уже выдвигаются. Или бросим старика Тенгри? Не вытянет ведь в одиночку.
- Да я их, – Перун вскочил, на глазах затягивая раны, - выскочек этих! Они у меня землю жрать будут! Понаехали тут из провинции!
- Какой провинции? – не поняла Мокошь.
- Римской! – рявкнул Перун. – Мужики, пошли вооружаться!
- Эй, - возмутилась Мокошь, оглядывая вмиг опустевшую поляну. – А кто всю оленину сожрал?

Действительно, она же Леля, а не Кали!

Ладно, поехали дальше.
______________________________

Великая Степь

Насколько мог видеть взгляд, степь казалась покрытой живым ковром. Всадники, всадники, всадники… Десятки, объединенные в сотни, сотни слившиеся в тысячи, тысячи собравшиеся в тумены. Густая сочная трава впереди, и безжизненная, вытоптанная до каменной твердости земля сзади. Перестук сотен тысяч копыт, выбивающих барабанную дробь. Войска Великого Хана начали поход к Последнему морю. На четверть века раньше, чем должны были.
Пока только начали. Всё еще впереди.
Бескрайняя степь окажется до смешного маленькой. Западнее ее сменят горы и плоскогорья, полупустыни и пустыни, изрезанные прибрежными скалами лесистые предгорья и возделанные поля на месте вырубленных лесов.
Всё впереди.
Тучи стрел, затмевающие солнце. Лава всадников, ломающая строй панцирной пехоты. Осадные лестницы, покрывающие стены. Рвы, вчера заполненные водой, а сегодня телами атакующих и защитников. Пылающие дворцы. Сожженные города. Разгромленные ханства. Навсегда исчезающие государства и племена. Неудержимая лавина раскосых всадников, захлестывающая Средиземноморье и Европу. И трупы. Своих и чужих. Мужчин и женщин. Взрослых и детей… Вспоротые животы, сломанные позвоночники, младенцы, наколотые на копья…
Хурра! Вперед! К Последнему Морю!
Их Тэнгэри тааллаар!!!

Аравийский полуостров.

Отряд шел на рысях, далеко оторвавшись от обоза. Разделение войск – не лучший выход, но пустыня диктует свою тактику. Коням лучше быстрее добраться до воды, не стоит скакунам тащиться со скоростью груженых верблюдов. Горбатые медлительны, но могут хоть весь день идти не останавливаясь. Да и поить животных лучше порознь. Впрочем, обоз не беззащитен, совсем не беззащитен. Особенно сейчас, когда имамы объявили джихад неверным, и сам Аллах следит за соблюдением перемирия. Пока идет священная война, правоверные, равно христиане и иудеи, все люди Книги, не поднимут руки друг на друга!
Пустыня диктует свою тактику. Сам Джаухар ас-Сакали, чьи воинские победы затмевают славу величайших полководцев, не смог придумать что-либо новое и покорно разбил огромное войско на мелкие отряды, каждый из которых идет своим, строго заданным маршрутом, ночуя у выделенных именно ему колодцев. Каждый отряд мал, а разбитый на конницу и пехоту просто смехотворен. Но там, на севере, в намеченном конце пути, все они сольются в единое целое, как капли дождя сливаются в бурные потоки, и соединившаяся армия, подобно полноводной реке сметет всё на своем пути. А когда наглые пришельцы будут выброшены за пределы стран правоверных, зеленое знамя джихада двинется дальше, в земли противника, чтобы не дать ему покоя, пока последний неверный не будет уничтожен во имя Аллаха Милостивого и Всемогущего.
Аллах акбар!!!

Устье Днепра

- Раз! Раз! – голос рулевого гулко разносится над водой.
Весла, послушные крепким рукам, вспенивают воду. Лодьи несутся на юг, морю. Русскому морю. Совсем недавно русичи ушли отсюда, переживая горечь поражения. Достойного и сильно похожего на победу. Но поражения. Теперь возвращались. Намного раньше, чем планировалось. И на этот раз поход будет успешен. Ромеи еще не оправились от своей «победы». И не ждут русов так быстро. Тем более, в союзе с печенегами. Конные тысячи промчатся по провинции, сметая гарнизоны некрупных городов, громя монастыри и поместья. Сотни лодий накинутся на крупные, но относительно малочисленные византийские суда, вцепятся, словно стая волков в лосиное стадо. Поток воинов хлынет на палубы, сметет, закружит, зарежет… И не поможет ромеям ни медные тараны на носу триер, ни сифоны с греческим огнем, ни численность экипажей.
А потом все сойдутся к столице. На этот раз никаких откупов, дани и подарков. Царьград куда больше подходит на роль центра Руси, чем Киев и даже Переяславль. Путь из Азии в Европу. Перекресток торговых путей всего мира. А если не выйдет, и трусливые ромеи окажутся не так и трусливы… Ну что ж… Можно и силой. Чтобы щит прибить было некуда! И крови по щиколотку!
Слава Перуну, богу-воину!!!

Южный берег Северного Океана

Старый Эттыне был великий шаман. Только ему духи предков могли поведать будущее, рассказать, не побьет ли байдары шторм, присланный злыми духами кэле-таньги, у какого острова охотники найдут моржей, а у какого вкусную жирную нерпу, кем разродится жена охотника Нутенкеу, и останется ли женщина жива после родов. Бубен у Эттыне был сделанный из шкуры нерожденного К'эйумк'ы, белого медвежонка, добытого из утробы матери, и клыков моржа. Но не обычного рыркы, а к’легрыркы, настоящего великана. Этот бубен Эттыне получил от деда, а тот от своего деда, и так было всегда, насколько помнили люди, и никто не знает когда и кем был сделан этот инструмент. Когда шаман бил в свой ы’твъэт*, откликался сам Кэрэткун, морской хозяин, а с его слугами, лыгэвагыргыт, Эттыне мог разговаривать часами.
Ни один человек, будь он хоть самый лучший охотник, не посмел бы пропустить мимо ушей слова величайшего шамана народа чукчей, настоящих людей.
В последнее время Эттыне вел себя странно, и люди беспокоились. Сначала шаман три оборота солнца вокруг небесного центра сидел у очага в своей яранге. Он не спал, не ел, лишь подкладывал ветки в огонь, пил настой из священных грибов вапак, которые приносили люди с берегов далекой реки Кагыргын*, и бил в свой бубен, прислушиваясь к голосам духов, звучавшим в его голове. Потом старик, одетый лишь в короткие штаны, босой и голый выше пояса, выбежал из яранги и помчался вокруг жилища, всё сильнее нанося удары по натянутой коже ы’твъэта. Бубен уже не звенел, а гремел, разговаривая с самыми сильными духами и самим морским хозяином, и заставляя вождей отправлять гонцов в дальние стойбища, скликая настоящих людей к жилищу шамана. Два небесных оборота длилось камлание, не прекращаясь ни на минуту, а потом еще три Эттыне неподвижно сидел у потухшего очага, словно фигурка вырезанная из моржовой кости.
В начале четвертого оборота шаман встал, одел торбасы и кухлянку и вышел к людям, которых собралось великое множество, ибо за время камлания успели приехать представители всех стойбищ великой тундры. Вместе с женами, детьми, оленями, собаками, нартами, ярангами, шкурами и прочим скарбом.
- Я говорил с лыгэвагыргыт, - произнес Эттыне. – На далеком юге живут существа, похожие на людей, но не люди, поскольку палящее солнце выжгло мозги еще предкам их предков, решившим покинуть благословенную прохладную тундру и поменять ее на раскаленный ад воглых лесов из деревьев, чьи иголки похожи на куски кожи. Теперь потомки этих существ устроили большую войну, доказывая, какой из Великих духов лучше и сильней.
Люди стояли в молчании, внимая откровениям шамана, и над тундрой стояла такая тишина, что можно было бы услышать муху, посмей она помешать речи своим полетом. Но мухи не летали над стойбищем. Может потому, что любой из охотников легко собьет святотатственное насекомое броском не знающего промаха копья, но скорее, из-за того, что мухи не водятся в местах, где снег ложится в начале сентября и не сходит до конца августа.
- Настоящие люди знают, - продолжал Эттыне, - что самый главный из великих духов – Кэрэткун, морской хозяин. И нет никого в этом мире сильнее его.
_______________
* ы’твъэт - Шаманское название бубна
* реки Кагыргын - Река Анадырь